Любимой бабушке

С днем рожденья поздравляю,

И добра тебе желаю!

Все чтоб было хорошо!

Чтоб всегда тебе везло!

Улыбнись! Ведь день твой лучший,—

Он бывает раз в году,

Улыбнись ты, и тогда

Сбудется твоя мечта!

Не забежит она к своей бабуле, не крикнет: «А вот и я!» И только на видеозаписях она жива, танцует, играет в спектаклях то Бабу-Ягу, то Фрекен Бок на школьных праздниках (и весьма профессионально), участвует в танцевальных конкурсах. Остались ее рисунки, наброски и три картины, которые Азулька успела написать в том году.

Ничем не измерить горе родителей, потерявших единственного ребенка. Почернел от горя мой зять Саша, тоскует и плачет моя дочь Римма.

Азулька росла умной, развитой, начитанной и очень ласковой девочкой. И это заслуга ее матери, которая очень много занималась с ней, уделяла внимание всем ее увлечениям. А девочка была до того талантливой, что у нее все получалось хорошо. Даже не хватало времени ходить на многие кружки в ДДТ. Она занималась вне школы английским, ходила на рисование, вязание, на кружок психологии, драмкружок (который ей пришлось оставить, так как по времени он совпадал с рисованием).

Долгие три месяца мы искали нашу девочку. То надеялись на чудо, то отчаивались. Ее нигде не было. И вот, когда совсем потеряли надежду, нашли ее по ДНК... в чужой могиле...

Девочка - моя любимая, самая первая из внучек... Я любила и люблю ее какой-то особой любовью. Я любовалась, гордилась ею. Милая моя красавица! Сердце мое!

Тем летом она редко бывала у меня. Приедет на сутки — и на вторые спешит домой, говоря, что скучает по родителям,— так она тогда называла папу и маму: «Мои родители». Бывало, уговариваешь ее остаться на денек- другой, как раньше, а она — ни в какую, даже прослезится. Как будто чувствовала близкую разлуку с родителями.

Как-то она показала мне свой «дневник Тинейджера». И вот что запомнилось мне. На вопрос: «Что тебя больше всего волнует?» Азулька ответила (письменно): «Россия!» Да, подросток в 12 неполных лет думал о России...

По чьей вине погибли наши дети? Виноватые, конечно, есть, но ответят ли они за все, или, как обычно, нашли только «стрелочников?» Время покажет.

Сам по себе терроризм не исчезнет, пока не будут найдены и не вырваны его корни. Нужны очень большие силы, чтобы противостоять тем, кому это выгодно! И самое главное — очень большое желание справиться с этим всемирным злом. А это зависит от власть имущих, которых во власть мы сами выбираем.

Люда ТОРЧИНОВА

ОТ НАДЕЖДЫ ОСТАЛИСЬ РУИНЫ

Когда-то в городе было тепло и светло, цвели цветы, цвели детские улыбки, солнце светило так ярко, его лучи целовали твои розовые щечки, а ты радовалась лету и солнцу, хлопала длинными ресничками и улыбалась в ответ. Ветер играл твоими локонами, запутываясь в них. Все впитывало в себя счастье, радость, жизнь. Но все это было недолго, как мгновение.

Маленький комочек энергии только начал превращаться в прекрасную розу, когда внезапно в сентябре пришла зима. Она убила всю красоту. Все замерзло: жизнь, солнце, цветы – все, чем мы дышали, ради чего существовали, кануло в Лету. Тебя больше нет на земле. Лед человеческого непонимания, жестокости и ненависти погасил сотни ярких искорок. Осталась лишь боль и серость будничной суеты. Больше не будет праздников, не будет твоих танцев и песен, ясных глаз и ласкового голоса. У нас забрали это, и мы ничего не можем сделать. Все наше счастливое прошлое осталось за воротами времени. Холодный ветер тоски и горя пробирает покалеченные души тех, кого ты оставила здесь на земле. И только нежным теплом воспоминаний о тебе, можно согреть умирающее сердце.

Фотографии, рисунки, записи, стихи – это все так больно ранит, но дороже их теперь для нас нет ничего, это частичка тебя, крохотная частичка тепла и добра. Они до сих хранят нежность маленьких рук, блеск глаз.

Фотографии твои собраны в большой альбом. Открываешь его, и перед глазами вся твоя короткая жизнь. Вот ты совсем крошка, а вот твои первые шаги, а это твое первое выступление на празднике в детском саду. В три года ты могла наизусть читать твои любимые сказки Чуковского. А вот твой первый концерт на сцене Дворца культуры. А это твой первый конкурс бального танца. Тебе было всего шесть лет. Тогда о твоем маленьком успехе написали в газете. Вот выпускной бал в детском саду. Вот ты идешь в первый класс. А вот ты на школьном дворе вместе с одноклассниками. А на этой фотографии ты радостно смеешься. За твоей спиной видны окна спортзала, превратившегося впоследствии для всех вас в страшную тюрьму и, в котором оборвалась твоя жизнь. Переворачиваешь страницу, а там ты с друзьями в Доме детского творчества. А вот ты играешь в спектакле. А тут танцуешь на школьной сцене. Вот ты опять в роли какого-то сказочного персонажа. Ты мечтала стать актрисой.

Когда ты выучила буквы, ты стала писать записки. Печатными буквами, с множеством ошибок. В каждой из них ты говорила о своей любви к папе и маме. Потом ты стала пробовать сочинять стихи.

Мамочка родная, милая моя!

Что же ты так грустно смотришь из окна?

На дворе ведь лето, солнышко блестит,

И порывы ветра кожу холодит.

-Что-то со здоровьем?

-Нет, так просто грусть…

- Грусть? Сейчас исправим:

Просто улыбнись!

И тогда как в сказке – станет хорошо.

…Ты очень любила своих подруг Эмму, Свету и Мадину. Свою дружную компанию вы назвали: клуб «Альфа». Дружба ваша была очень яркой и интересной. Постоянно у вас рождались какие-то новые идеи, часами по телефону обсуждались сценарии различных мероприятий. В тот роковой день ты так хотела пойти в школу пораньше. «Чтобы успеть пообщаться» - сказала ты.

За что так взрослые поступили с вами? Вы даже не успели понять. У вас выхватили жизнь из груди жестокие люди, умершие души. О чем ты думала там, в аду? О том, что за тобой придут, прижмут к сердцу и больше никогда не отпустят? О том, что будешь жить, что все обязательно скоро закончится хорошо? Твое маленькое сердечко, увы, не пощадили, у кого-то были другие планы.

Ты помнишь, как счастливы вы были? Вы любили весь мир. Ваша школа светилась детским добром и искренностью. Она была вашей общей крепостью, сокровищницей, где вы хранили ваше детство, самые большие мечты, грандиозные планы на светлое будущее…

Потом пришли взрослые и все это разрушили. Разрушили детские грезы, радость, счастье – все, что у вас было. Остался только мрак и холодная тишина. От надежды остались лишь руины, растоптаны ваши жизни, все уничтожено. От вашего дома остались лишь развалины. Вашего Дома больше нет,

Хоронили девочек в разное время: Эмму и Мадину - 6 сентября, Свету - 28 сентября, Азу - 6 декабря, но так случилось, что ваши могилки оказались практически рядом. И тут вы не захотели расставаться.

…Возможно, твое маленькое сердечко что-то предчувствовало, и ощущение беды преследовало тебя. Иначе, как можно объяснить найденное уже после трагедии стихотворение, написанное тобой?

Я уйду туда, туда

Где все есть, и где все можно.

Надоело больше ждать,

Это просто невозможно.

Это все произошло и не рано, и не поздно,

Потому, что навсегда,

Потому, что все так сложно.

Мне билет заказан в рай,

И туда добраться скоро

Первым рейсом я смогу.

Это будет чуть попроще…

РИСУНКИ

Как объяснить странные рисунки, которые раньше никому не попадались на глаза?

…Твои вещи тоскливо ждут хозяйку. Книжки, тетрадки останутся нетронутыми, твой любимый игрушечный котенок смотрит грустными глазенками с твоей подушки.

Ты больше не придешь. Наверное, ты теперь где-то на небесах, играешь с другими ангелочками, смеешься и радуешься. Может быть, иногда грустишь, когда смотришь сюда на нас.

И только в облаках сентябрьского заката порой отражается твой образ, взмахнет ресничками прелестная босая девчушка в белом платьице, улыбнется и растает в лучах умирающего солнца, и только серебристый звонкий смех ее еще долго будет растворяться в наших сердцах.

Тамара ХАЕВА

АЗА

В двадцать первый торопилась, в двадцать первый,

Я взрослеть хотела с веком наравне.

Не букет цветов осенних – ветви вербы

Принесите к школе первой, - не ко мне.

За спиной двенадцать зорь, – какая малость,

Но в то утро решено было взрослеть:

Без букетов и без мам мы повстречались,

Оказалось – обманули саму Смерть.

Меньше жатва для нее, но больше раны

У застывших в ожиданье за стеной,

Я целую твое сердце моя мама,

Над отцом скорблю в печали неземной.

Узнаешь меня, отец? Мы – горстка пепла,

Где здесь Света, где Мадина и где я?

По цветочкам на белье догадка крепла,

Но в цветы обожжена не я одна.

Хороните вновь по кругу, но без слез,

Ад остался на земле, а здесь – душа.

Кто есть кто из тех, кто в зале – не вопрос:

Эмма, Света и Мадина – это я.

Мы остались у подорванной стены

И открыли для спасения проем.

Что мы можем, двадцать первый, для страны,

Если храм в ней превращают в Мертвый дом?

Миясат Муслимова