Варзиева-бадтиева Анжела валерьевна

Двое детишек Варзиевых – восьмилетний Маирбек и трехлетний Мурат остались без мамы Анжелы. Она погибла в стенах спортзала бесланской первой школы. Второкласснику Маирбеку удалось выжить с осколочными ранениями и травмированной психикой.

ВОСЬМИЛЕТНИЙ ЗАЛОЖНИК ПРЕДЛАГАЛ ТЕРРОРИСТУ ВЫКУП

На третьи сутки адского плена Анжела Варзиева-Бадтиева совсем ослабла, временами теряла сознание. Тогда ее восьмилетний сын Маирбек, не в силах больше смотреть на мучения мамы, вынул из кармана пятирублевую монету и протянул ее террористу:

―Дядя, возьми деньги и отпусти мою маму... Видишь, ей совсем плохо...

Террорист глянул на мальчонку, усмехнулся:

―Не надо мне твоих денег. Знаешь, сколько их у меня!

Мать заплакала:

―Отпусти сыночка, ради Бога! Прошу, если у тебя осталось что-то человеческое. Я все равно умру, пусть хоть сын останется живым...

Бандюга оставил без внимания мольбу матери, с равнодушным выражением отвернулся...

Семья Варзиевых – не из богатых. Поэтому маленькому Маирбеку эта пятирублевая монета казалась большими деньгами. А террорист оказался “неподкупным”, не взял у мальчика предложенную «взятку».

…Анжела Варзиева погибла. Сын чудом остался живым: с осколочными ранениями из школы вынес его спецназовец…

Об этом случае поведала мне бывшая заложница Залина Бигаева-Караева, которая была свидетелем описанного диалога между мальчиком и террористом. А я рассказал норвежскому журналисту по имени Уля Кристиан Стром. Он попросил меня, чтобы я помог ему встретиться с Маирбеком. Хотя и неудобно было идти в дом, где только две недели назад были похороны, но иностранный гость так умолял, что я вынужден был согласиться. Тем более что эта семья жила по соседству со мной. И мы вдвоем с ним пошли к Варзиевым.

Дома застали Маирбека с трехлетним братиком Муратом, бабушкой Симой и ее дочерью Мадиной. Отец Батраз был на работе. Маирбек подтвердил, что действительно предлагал террористу пять рублей, чтобы тот отпустил маму.

Несмотря на наши усилия заставить мальчика улыбнуться, он был по-взрослому серьезным. В больших черных глазах смешались грусть и боль. Даже пакет норвежских конфет, который вручил ему Уля, ничуть его не обрадовал. Тихо шепнув: “Спа-

сибо”, положил его на тумбочку - единственный предмет мебели в комнате.

Уля предложил Маирбеку сфотографироваться. Мальчик молча взял с той же тумбочки прислоненный к стене портрет любимой мамы, нежно, с недетской грустью в глазах прижал к груди и так дал запечатлеть себя на пленку.

Бабушка Сима рассказала, что до сентябрьских событий внук был веселым, шустрым мальчишкой. Сейчас он замкнулся в себе, не выходит на улицу, ни с кем не хочет даже разговаривать.

Когда мы вышли от Варзиевых, норвежский журналист, повидавший всякое во многих “горячих точках” мира, плакал и на ломаном русском языке шептал:

— Какие зверьи!.. Какие зверьи... Штьо надельяльи... — и что-то еще по-своему...

Мурат КАБОЕВ

В СТРАНУ МЕРТВЫХ ПИШУ Я ПИСЬМА ДОЧКЕ

Я потеряла самое дорогое, что есть у матери — ребенка, свою дочь, которой было 32 года. Она была любимой дочерью, ласковой матерью и верной женой. Как она хотела жить, растить детей, быть хозяйкой в доме! Рискуя жизнью (у нее было больное сердце), родила двоих сыновей. Но изверги не дали ей жить и вырастить детей.

1-го сентября 2004 года Анжела Варзиева-Бадтиева с восьмилетним сыном Маирбеком пошла в школу, такая жизнерадостная, довольная, что ее сын уже второклассник. Но, увы...

Я знаю, что такое быть сиротой, сама уже в 6 лет осталась без матери. Маленькому Муратику 3,5 годика. Он ищет маму, зовет ее, стучится в дверь:

―Анже, открой!..

Когда Маирбек рассказывает о спортзале, где они были, слушать его без слез невозможно. Мама, говорит, постоянно плакала. Принесли немного воды, сама даже глоток не сделала, все отдала сыну и детям вокруг нее. Кто с ней там общался, рассказали, что когда бандит отворачивался, она забегала в тренажерный зал, выносила под кофточкой воду и поила детей. Предупреждала тех, кто ходил по залу:

―Смотрите, не наступите на провода.

Как матери, мне тяжело пережить это большое горе. Мне очень трудно без нее. Какая сила нужна, чтобы зайти в морг, искать свою дочь среди стольких обожженных и окровавленных трупов, увидеть ее в таком состоянии и выйти оттуда нормальной! Как сердце не разорвалось?

Спрашиваю Маирбека:

―Почему ты не был рядом с мамой?

Он говорит, что заснул в тренажерном зале. Когда прогремел взрыв, побежал к маме, но она уже упала. Солдат кричал ему, чтобы убегал и больше не подходил к ней. А он в ответ закатывается в истерику:

―Мою маму убили!..

Тогда солдат схватил его и передал другим. Потом мальчика отвезли во Владикавказскую больницу.

Маирбек был веселым, общительным мальчиком, а теперь его не узнать, не хочет даже выходить на улицу. Часто плачет, вспоминает мать.

Как бы я хотела видеть свою дочь в любом состоянии, хоть калекой! Только бы была рядом, пусть даже в инвалидной коляске, но была бы возле своих детей. Ухаживала бы за ней всю свою жизнь.

Я встретила женщину, которая все три дня сидела рядом с Анжелой. Она мне рассказала, как сильно дочь боялась за сына. Она все хотела упросить бандитов, чтобы ребенка выпустили. Но, увы, к нашим детям пришли нелюди, которые человеческого слова не понимали...

Я хожу к психологу. Он меня всячески хочет успокоить. Умом все понимаю, а сердцу не могу приказать, душевную боль не могу унять. Эта боль заставляет меня писать дочке письма. Какая она у меня была добродушная, слабохарактерная. Я ее всегда провожала на остановку, когда она приезжала домой в село. Стоит она, бывало, со мной в обнимку, держит за руку, словно не хочет расставаться. Как будто знала, что смерть близка. За неделю до теракта рассказала мне сон: будто она выходила замуж. Сон — к смерти. Я ей ничего не сказала, но сама очень переживала.

Спасибо всему миру, который разделил с нами наше большое горе. Все равно добрых людей в тысячи и тысячи раз больше, чем негодяев. Пусть никогда из вас никто не испытает тот ужас, что видели и испытали мы.

Зарема БАДТИЕВА