Ар Гостэ

Когда я задумался над смыслом "Пиковой дамы", мне пришло в голову, что Германна пытались научить любить. Для этого и нужна была Лизавета Ивановна, да только не вышло ничего: то ли действительно она не смогла полюбить по-настоящему, то ли сам Германн оказался неспособен воспринять нормальное отношение к своей персоне. До самых последних страниц остается надежда на то, что он, наконец, проявит нормальные человеческие чувства. Но он так и остается верен идее обогащения. А ведь не деньги правят Вселенной - Любовь! Может быть, это и есть ключ к пониманию этого произведения.

Есть здесь также один странный персонаж - Томский. Такой вроде бы "фоновый" персонаж... Да только вот странно: с чего это вдруг Пушкин заканчивает рассказ на судьбе Лизаветы Ивановны и Томского? Возвращение к судьбе Лизаветы Ивановны логично. Но Томский? Может быть, он не так уж и незначителен?

Посмотрим, что он делает. Разговаривает о литературе со старухой графиней, беседует на балу с Лизаветой Ивановной. Может быть, в этом все дело? Он - представитель света того времени, Лизавета Ивановна тоже. Человек без патологий, не то, что остальные: у Лизаветы Ивановны больное место - ее положение, у Германна - деньги, у старухи - старые долги... В конце концов, все вылечены от этих болезней. Германн перестает думать о деньгах (за отсутствие любви, однако, он наказывается другим образом: ему передается долг старухи). Лизавета Ивановна, не без помощи Томского, который подготовил ее к такому повороту событий, когда сказал, что у Германна могут быть преступления за душой, - Лизавета Ивановна нашла то, что хотела. Старуха тоже получила возможность спокойно уйти. И сам Томский тоже добился своей княжны, то есть, по-видимому, все сделал правильно.

Теперь по законам. Первое нарушение Германна - западение. Само по себе это нарушение не может наказываться так жестоко. Но смотрим дальше: ему предлагается, в общем-то, неплохая партия - симпатичная воспитанница богатой старухи, которой явно что-то перепадет после ее смерти; но он не реагирует. Причем ее письма его нисколько не трогают (возможно, конечно, что дело и в самой Лизавете Ивановне).