Действие второе

Та же декорация, утро, прошло два дня.

Аликс проходит через комнату и открывает ставни в окнах на задней стене. Дневной свет врывается в комнату, и в то же мгновенно за окном появляется Одилон.

АЛИКС. ( слегка отступив назад ). Ах! Ты уже здесь. Можно подумать, ты вырос из-под земли. Хоть бы кашлянул, замычал, плюнул, дал бы как-то о себе знать.

ОДИЛОН. Вот уже две ночи я брожу вокруг дома.

АЛИКС. Почему же?..

ОДИЛОН. Я видел свет сквозь ставни, в этой стороне. Кто там не спал?

АЛИКС. Не я.

ОДИЛОН. Кто же?

Аликс не отвечает.

Леона еще спит?

АЛИКС. (направляясь к правой двери). Оставь ее в покое. (Уходит).

ОДИЛОН. (перевесившись из окна в комнату, тщетно зовет ее). Аликс! Аликс!.. (Бормочет с досадой). Ускользает, как угорь! (Влезает в окно, ждет).

Аликс возвращается, неся под стеклянным колпаком на деревянной подставке с бархатной подушечкой большой букет флер д´ оранжа

ОДИЛОН. Это еще что такое?

АЛИКС. Старье: ее свадебный флер д´ оранж. Хочешь верь, хочешь не верь, Леона родилась девственницей.

ОДИЛОН. А ты девственницей и подохнешь!

АЛИКС. Конечно, если не подвернется что-нибудь стоящее. Сними колпак. Поставь его там.

Он повинуется. Ставит колпак на стол посреди комнаты.

Спасибо. Возьми букет. Швырни его в реку.

ОДИЛОН. (с букетом в руках). Сама швыряй.

АЛИКС. (берет у него букет и выбрасывает в окно).

АЛИКС. (на ходу). Надо привести все в порядок…

ОДИЛОН. (с облегчением). Да!.. Наконец-то мы едем.

АЛИКС. Та женщина, Фели, поселится здесь. Ее вещи уже прибыли. Надо приготовить комнаты им обеим, мне…

ОДИЛОН. (обеспокоено). А к чему это, если мы вечером уезжаем?

АЛИКС. (идет направо). Весь дом меняет кожу…

ОДИЛОН. (сразу вспыхнув, догоняет ее, хватает за руки). А ты все с улыбочкой, ишь растянула рот, словно щель в копилке!.. (Трясет ее). Так мы что же, не едем? Говори, едем или не едем?

Она медленно поднимает руку, наклоняет голову и исподтишка кусает руку молодого человека. Он вскрикивает от боли, выпускает ее.

А, собака! Кусается, как бешеная собака!

АЛИКС. (направляется к двери, очень спокойно). Я ничего не знаю; я выполняю приказание.

ОДИЛОН. (идет за ней следом, в ярости). Отлично! Пойду к ней самой. Она мне ответит.

АЛИКС. (поворачивается, с порога). Стоп!.. Ты здесь еще не у себя дома, мой мальчик.

ОДИЛОН. (наклонив голову). Пропусти меня, или я тебя вздую…

АЛИКС. (очень мягко). О, я никогда ничего не боюсь.

Одилон бросается вперед, хватает ее, трясет изо всех сил.

(Громко визжит). И-и-и-и!.. Господин Дом!.. Господин Дом!..

Одилон выпускает ее, отскакивает в сторону, страшно испуган.

ОДИЛОН. ( глухо ). Что?.. Что?

Она идет как ни в чем не бывало.

(Следит за ней глазами, бормочет).Змея, скользкая змея!

Аликс не успевает уйти, входит Леона, оживленная, решительная.

ЛЕОНА. ( приятно удивлена ). А, ты здесь? Здравствуй, ты?

ОДИЛОН. ( раздражаясь гневом ). Что ты замышляешь? После всех обещаний, мы, оказывается, никуда не едем? Почему?..

ЛЕОНА. (пристально смотрит на него, потом поворачивается к нему спиной. К Аликс). Где она?

АЛИКС. Поднялась к себе.

ЛЕОНА. Она не спала?

АЛИКС. До самого рассвета. Сейчас спит.

ЛЕОНА. (ходит взад и вперед, глаза блестят, на губах странная улыбка). Да, самое страшное горе может спать!.. А я сильна, решительна, да, решительна! Ни минуты сна: ни разу мои слабые веки не могли погасить ярость моего взгляда!.. Ни разу не сомкнула глаз… И вот она я: моя ненависть дает мне силы!.. (Смеется, вдруг замечает на столе пустой стеклянный колпак. Бледнеет.) Где цветы?

АЛИКС. (улыбаясь). Наверно, уже подплывают к плотине.

ЛЕОНА. (разъярена). К плотине? Ты выбросила их?.. Так, значит, ты ничего не поняла? У тебя тоже, как у этого (показывает глазами на Одилона), пустая голова на плечах? К плотине! Какое же теперь значение имеет для Фели этот пустой колпак? Какой смысл выставлять его здесь?.. Найди, слышишь, сейчас же найди точно такой букет и поставь под стекло. У каждой бабушки хранится на чердаке такое сокровище!..

Аликс плачет, опустив голову. Собирается идти.

(Останавливает ее). Подожди, останься, пойдешь попозже. (Потом направляется к Одилону, немного мягче). А ты, способен слушать еще кого-нибудь, кроме самого себя?.. Дикарь! (Резко). Нет, мы не едем! Пока еще не едем! (Потом пылко). Скоро! Скоро!

ОДИЛОН. (мрачно). Ты издеваешься?

ЛЕОНА. (со сдержанной силой). Нет! Я люблю тебя, и ты это узнаешь. (Смеется).

ОДИЛОН. (не уступает). Зачем ты оставила здесь Аликс?

ЛЕОНА. Она будет следить за дорогой.

Это приказание, и Аликс немедленно выполняет его. Она становится на страже у окна в глубине комнаты.

Нехорошо, если нас застанут наедине.

ОДИЛОН. Раньше ты не принимала таких предосторожностей!

ЛЕОНА. Я не была вдовой!

ОДИЛОН. (грубо). А теперь?

ЛЕОНА. Теперь их мораль требует, чтобы я хранила ему верность. (Разражается резким смехом).

ОДИЛОН. (Подходит к ней совсем близко, говорит тихо, терзаясь). Отправь Аликс.

ЛЕОНА. (резко). Нет!

ОДИЛОН. (наступает). Прогони ее.

ЛЕОНА. (отступает). Нет, ни поцелуя, ни прикосновения, ни нежного слова, ни страстного взгляда. Я должна ненавидеть! Ненавидеть!.. Только ненависть, чистая, обнаженная, оздоровляющая, как полярный воздух.

ОДИЛОН. Пусть так. Больше нас вдвоем не увидят. (Бежит к дверям).

ЛЕОНА. (бросается за ним). Останься!.. Я люблю тебя, увалень! Я люблю тебя, олух!.. Нет, тебе это не приснилось. Я люблю тебя так же страстно, как ненавижу их! В моем сердце их имена выжжены каленым железом!

ОДИЛОН. (хочет уйти). Одержимая!

ЛЕОНА. ( со своей жаркой улыбкой ). Да!.. Дай мне остаться разорванной надвое – черной и белой – до дня моей мести!.. Оставайся, несмышленыш!..

ОДИЛОН. А потом? Что ты станешь делать потом?

ЛЕОНА. (вдруг успокоившись, просто). Мы уедем все вместе, ты, я и Дом.

ОДИЛОН. (в беспокойстве. Ему кажется, что Леона не в своем уме. Ласково.) И кто, дорогая Леона? Ты сказала, мы уедем все вместе?

ЛЕОНА. Все трое, Дом, ты и я.

ОДИЛОН. (очень встревожен). Все трое? Куда же мы поедем, дорогая моя Леона?

ЛЕОНА. (глядя вдаль). Не все ли равно. Мы отправимся в долгие странствия вместе с ним!

ОДИЛОН. (в страшном волнении). Аликс!

ЛЕОНА. (пожимает плечами и нервно смеется). Дурачок! Нет, я не сошла с ума. (Потом глухим голосом, с пугающей силой). Слушай!.. Он говорил мало, ровным голосом. Каждый вечер нашей совместной жизни он садился в одно и то же кресло. Весной дневной свет задерживался на его лбу особенно долго. По этому лбу можно было определять время, как по солнечным часам! (Смеется). А зимой этот лоб, этот самый лоб поглощал свет ламп и, словно матовое стекло, разливал его вокруг, такой равномерный, спокойный, вкрадчивый свет! (Вдруг вскрикивает раздирающе, словно почувствовав удар кинжалом).

Одилон испуган.

(Не выдерживает. Кричит хриплым голосом). О, моя ненависть! Моя ненависть, на помощь!

ОДИЛОН. (зажимает ей рот рукой. Обезумев от страха). Не кричи! Не кричи, я задушу тебя!

ЛЕОНА. (вырывается от него, мечется по комнате). Предатель! Лицемер! Рептилия! (Поворачивается к Одилону. Смеется, смеется, не жалея себя. Потом, понизив голос, медленно.). Он там. Он там, лежит вытянувшись, тусклый, плотно приклеенный к своим костям. Так вот! Он обманывал меня так чудовищно, что я подозреваю, не хитрит ли он и сейчас!

ОДИЛОН. Предоставь его смерти!

ЛЕОНА. Кто умер? Почему, собственно, сейчас он менее живой, чем раньше, когда он так коварно ускользал от меня, оставляя вместо себя манекен?

ОДИЛОН. Ты тоже обманывала его!

ЛЕОНА. (вне себя). Ты лжешь.

ОДИЛОН. Со мной!

ЛЕОНА. Ты лжешь!.. Разве это значит обманывать? Я жила без маски! (Торжествующе смеется). Я думал, он просто ничего не знает. А это было презрение!.. Он рано ложился спать и тут же начинал храпеть. Я убегала. Бродила под яркими звездами или в густом тумане, - меня била дрожь, снедала тоска, но не от ночного холода. Я сама не знала, чего я ищу. Не знала, пока не нашла!.. (Смеется).

ОДИЛОН. (подходит к ней, угрожающе). Чего же ты искала?

ЛЕОНА. (кричит ему в лицо, со страстью). Мужчину! Мужчину! Мужчину!..

ОДИЛОН. А! (Заносит кулак, чтобы ударить ее).

АЛИКС. (стоит у окна, вытянувшись в их сторону, бледная; свистящим голосом). Да, ударь, ударь ее!

Это вмешательство приводит к обратному эффекту. Одилон резко останавливается, падает в кресло и замирает, опустив голову на руки.

ЛЕОНА. (пристально глядя на Аликс, холодно). Он не нуждается в поддержке.

АЛИКС. (бросается к ней скользящей походкой, в волнении). Прости меня, Леона!.. Прости меня.

ЛЕОНА. (жестко, резко). Стой у окна! Ты слишком глупа, чтобы подслушать!

Ее смех оскорбителен. Аликс испуганно отступает.

(Порывисто склоняется над креслом, в котором сидит Одилон. Говорит медленно, более мягко). Тем лучше, я расскажу тебе все. Неужели ты думаешь, что ты первый распял меня на кресте наслаждения? Один только жадный взгляд, единственный взгляд первого встречного, и кровь моя вспыхивала, словно в жилах у меня струился бензин! (Выпрямившись, смеется). (Отчеканивая каждое слово). Но я не обманывала своего мужа! Двери хлопали, когда я уходила, хлопали, когда я возвращалась.

ОДИЛОН. (сквозь зубы, не открывая лица). Шлюха!

ЛЕОНА. (нагнувшись над ним, с нарастающим гневом). Не раз я возвращалась домой под дождем, в чулках, промокших до самых подвязок, с землей, прилипшей к спине! А он, он спал! Его храп слышен был во всех углах!

ОДИЛОН. (вполголоса). Потаскушка.

ЛЕОНА. Но я не обманывала своего мужа, я не скрывалась. Я любила любовь, у нее не было ни имени, ни лица. (Ее охватывает ярость). А он, он любил Фели, Фели, а не кого-нибудь другого!.. Да-да, он тайно любил ее. Они ворковали друг с другом, у них были свои прозвища, свои дурацкие словечки, безвкусные, как бумажные цветы!.. «Голубчик… лапушка…» Ты слышал, как причитала Фели за дверью? Разве так разговаривают с господином Домом? Разве так он отвечает? Оказывается, да, так! И тот, кого я знала, был хитрец, предатель, обманщик!

АЛИКС. (у окна). Бургомистр спешит по тропинке. Верно, идет сюда.

ЛЕОНА. (продолжает). Да и тебя я тоже не любила. Я люблю тебя только два дня, всего лишь два дня! Два дня! (Выпрямилась, победоносно). Именно так! Моей мести нужна именно эта любовь, равная моей ненависти.

ОДИЛОН. (встает, бросается к ней). Леона!..

ЛЕОНА. (сразу отступает, с горькой насмешкой). Прости.

АЛИКС. (у окна). Он показывает на наш дом каким-то двоим парням.

ЛЕОНА. Кто – он?

АЛИКС. Бургомистр.

ЛЕОНА. (Одилону, почти умоляюще). Прошу тебя, наберись терпения. Может быть, завтра… (Подходит к нему ближе, очень тихо.) Да, я люблю тебя, и это в первый раз. (Он делает движение. Она его останавливает). Тихо! (Улыбается своей широкой улыбкой). Выслушай меня. Я отниму господина Дома у Фели. Я вырву его из ее сердца! Он принадлежит мне. Он должен принадлежать мне безраздельно. А потом я буду обманывать его с тобой, с моим любимым! Обманывать! Обманывать его!

Леона убегает направо.

ОДИЛОН. (быстро оборачиваясь к Аликс). Аликс, прошу тебя, ничего никому не рассказывай.

Обещай мне молчать, и можешь просить у меня чего хочешь.

АЛИКС. (без особого выражения). А, ты тоже делаешь подарки? (Помолчав). Ну что ж. Хорошо. Поцелуй меня.

ОДИЛОН. Если ты хочешь…

АЛИКС. Нет! Если ты хочешь!

Одилон хочет поцеловать ее в щеку. Она уклоняется, смотрит на него, улыбается.

АЛИКС. ( нежно ). Если только твой поцелуй закроет мне рот. (Идет к нему, приоткрыв губы. В тот момент, когда он хочет поцеловать ее, она отшатывается с гримасой отвращения, плюет на пол и отходит). На таких условиях мне, пожалуй, противнее будет молчать, чем рассказывать. (Идет в глубь сцены и открывает дверь).

Входит Бургомистр в черном костюме. Он весь в поту, с красным лицом, задыхается.

БУРГОМИСТР. Неслыханное происшествие! Простите, Одилон, от волнения я весь взмок. Беда, когда потеешь в воскресном костюме. (Стоя на пороге, к кому-то за сценой). Одну минуточку, прошу вас! (Возвращается). Небывалое событие!

АЛИКС. (кротко). Пожар в сумасшедшем доме?

БУРГОМИСТР. (с негодованием). Аликс! (Возбужденно) Не играй с огнем, девчонка, то есть я хотел сказать – со словами. Достаточно сболтнуть вот так, и вспыхивает настоящий пожар, настоящий! Послушай только… (Хочет начать рассказ, но, передумав, бежит к входной двери). Эй, вы! Подите на кухню, туда, туда! Вам там поднесут стаканчик! А как госпожа Дом, госпожа вдова Дом, встала уже?.. Мне надо поговорить с ней. (Одилону).

Входит Леона, торжественная, опечаленная, вся в черном.

БУРГОМИСТР. (очень взволнован). Здравствуйте, мадам, дорогая мадам, дражайшая… (Одилону). Не правда ли?

Аликс молча выходит из дома на улицу. Видно, как она проходит мимо окна. На мгновение останавливается, заглядывает в комнату, и, пока Бургомистр разглагольствует, стоя к ней спиной, показывает пораженному Одилон язык. Исчезает.

(Робко). Увы! Я принес вам тяжкую, весть.

ЛЕОНА. (устало, печально и покорно наклоняя голову). Чего же мне теперь еще боятся?

БУРГОМИСТР. (быстро успокоившись). У нас нет факельщиков!

Леона в удивлении поворачивается к нему.

(Подтверждает). Ни одного! И нет катафалка, и нет могильщиков.

ЛЕОНА. То есть как?

БУРГОМИСТР. Нет ничего!

Вбегает Бельмас.

БЕЛЬМАС. Итак, все муниципальные служащие бастуют? (Замечает Леона). О, простите… (Низко кланяется ей. Потом, полный почтения, осторожно). Вас уже уведомили?

БУРГОМИСТР. (поспешно). Да.

БЕЛЬМАС. (успокоившись). Браво!..

БУРГОМИСТР. Я предупреждал вас: опасно было выпускать на свет идею без хозяина. С первого же дня она натворила дел!..

И вот нет у нас ни факельщиков, ни могильщиков, ни катафалка!

БЕЛЬМАС. У нас остается покойник.

БУРГОМИСТР. (весьма довольный собой, Бельмасу). Мною приняты необходимые меры. В тюрьме, по-видимому, ни о чем не известно. Я вытащил из камеры двух арестантов Пообещал им свободу, если они препроводят нашего покойника в могилу на носилках. Сейчас они пьют вино на кухне. (Леоне, с сожалением). Мне тяжело выполнять этот долг. Но чтобы избежать скандал, нам следует отправиться. Разрешите унести его?..

ЛЕОНА. ( проходит через комнату, прижимая платок к глазам ). Уносите! Уносите! Уносите скорее!

БУРГОМИСТР. (склонившись. Он тронут). Я унесу его. Одилон, поди со мной.

БЕЛЬМАС. (волнуясь). Мы одни!.. Ах, это невероятно! (Бросается к Леоне, быстро, весь дрожа). Это я, наедине с тобой, Леона! Первый раз после того рокового дня, когда ты безжалостно отвергла меня!.. Это не упрек. Ты считала меня предателем и страдала. Сколько могу я еще терпеть? Стыд мешал мне написать тебе, ты сама понимаешь. Но я вижу, Аликс тут, а ведь ты прогнал ее! Что это, отсрочка, вызванная обстоятельствами, или же я могу, Леона, могу надеяться, что она все объяснила и ты воздала должное моей невиновности?

ЛЕОНА. (поднимает голову и печально улыбается). Ты!..

БЕЛЬМАС. (сразу умолкает, останавливается, смотрит на нее в упоение). Леона!

ЛЕОНА. Не смотри на меня так! Мы должны соблюдать осторожность.

БЕЛЬМАС. (ничего не слышит, ничего не понимает). Леона! Леона! Леона!

В глубине появляются Аликс. Леона, предоставляя Бельмасу предаваться восторгам, бросается к Аликс, хватает ее за руку и тащит в сторону.

ЛЕОНА. (со сдержанной и пугающей радостью). Я едва не закричала тут, стоя перед ними!.. Аликс!.. Аликс! Похорон не будет! Никто не увидит сегодня утром, как скользит по улице, словно привидение, эта Фели, кусая носовой платок под траурной вуалью!

БЕЛЬМАС. (на другом конце комнаты, в экстазе). Леона!..

ЛЕОНА. Поди, поди, поди, расскажи ей. (Ведет Аликс к двери направо.).

БЕЛЬМАС. Ангел мой!

ЛЕОНА. (отправив Аликс, возвращается к Бельмасу). Друг мой, помолчим о наших чувствах. Слишком неподходящее время.

ЛЕОНА. Послушай, ты должен помочь мне…

Видел ли ты в тот день заплаканную молодую женщину, родственницу моего мужа?

БЕЛЬМАС. Да!

ЛЕОНА. (вновь загораясь гневом). Ее горе переходит всякие границы!

ЛЕОНА. Ее горе оскорбительно для меня!.. Что скажут люди? Что она слишком много плачет? Нет! Скажут, что я плачу недостаточно!.. Ты выполнишь мою волю? Клянись!

Он отвечает не сразу.

(Кричит). Клянись! Клянись! Клянись! А иначе зачем ты мне нужен?

БЕЛЬМАС. (поспешно). Я все сделаю, клянусь!

ЛЕОНА. (почти повеселела). Из твоего окна видна вся улица. Будь начеку. Всякий раз, как ты увидишь, что Фели вышла из дома, отправляйся ей навстречу. (Повелительно). Преследуй ее взглядами!.. (Приближается к нему, ласкающим голосом.) О, ты, ты знаешь сам! Я испытала чары твоего взгляда (воркует), он ощупывает, обволакивает, рыщет повсюду.

БЕЛЬМАС. (польщенный, с довольным смехом). Правда, Леона?

ЛЕОНА. (делая вид, что взяла себя в руки). Ах, сейчас не время!.. (Продолжает). Ты поджидаешь Фели. Она приближается, ты смотришь на нее. Она проходит, ты смотришь на нее! Она слышит, что ты остановился. Она чувствует, что твой пристальный взгляд поддерживает ее, словно опора. Ты идешь за ней. Она хотела бы не покачиваться!.. (Нахально смеется в лицо Бельмасу). Я-то нарочно вертела бы бедрами!..

БЕЛЬМАС. (воспламенившись, хочет схватить ее за руку). Ты снова моя!

ЛЕОНА. (уклоняется, опять тем же резким тоном). Так ты будешь вести себя каждый день, утром, вечером, пользуясь любым случаем. (Понижает голос, озираясь вокруг). Даже здесь! Поколебать ее любовь к Дому. Пусть чувствует себя затравленной, загнанной, испещренной твоими взглядами.

Входит Аликс.

(Подбегает к ней, жадно спрашивает). Ну, говори! Что сказала Фели?

АЛИКС. (еще не придя в себя от удивления). Она сказала: «Я так и знала».

ЛЕОНА. Она знала?

АЛИКС. «Я так и знала. Ведь сегодня утро третьего дня».

Леона остолбенела. За окном появляется Бургомистр. Леона ведет Аликс за собой налево, садится в кресло, выпрямившись, с задумчивым видом. Служанка стоит рядом.

БУРГОМИСТР. (входит, он почти доволен). Ну вот! Парни взвалили на плечи драгоценную ношу. Они уже далеко…

БУРГОМИСТР. А вот, мадам, и постановление, о котором вы меня просили. (Вытаскивает из кармана листок и расправляет его).

ЛЕОНА. (тоже встает, с трудом скрывая свою радость). О, уже напечатано?

БУРГОМИСТР. Сейчас его уже расклеивают. А несколько позже объявят на площади. (Вынимает очки). Молчание! Читаю!..

Бургомистр читает торжественным тоном, Леона стоит рядом с ним. Остальные слушают, стоя поодаль.

Постановление. «Принимая во внимание, что присутствие на кладбище любопытных или равнодушных может помешать свободному изъявлению скорби, а следовательно, повредить здоровью переживших покойного…»

БЕЛЬМАС. Очень хорошо!

БУРГОМИСТР. «Принимая, с другой стороны, во внимание, что тишина и безлюдие полей успокоения являются уделом мертвых…»

БУРГОМИСТР. (краснея от удовольствия). «Мы, бургомистр общины, постановляем: Начиная с сего дня доступ за священную ограду разрешается единственно родственникам усопших до второго колена, проливающим слезы на законном основании. Тем самым запрещается переходить через кладбище по пути из одной деревни в другую, допускать на кладбище детские игры, а также разорять гнезда, гулять и отдыхать».

БУРГОМИСТР. (Леоне с чувством). Эти меры позволят нашей дорогой страдалице спокойно предаваться своему горю.

Бельмас м Одилон уходят. В продолжение следующей сцены Аликс тоже очень медленно уходит.

ТЬЕРРИ. (подходит к Леоне сзади. Говорит ей в затылок глухим, но выдающим его надежды голосом.). Леона, не ошибся ли я? Неужели ты в самом деле хотела, ждала этой минуты близости?

ЛЕОНА. (пожимая плечами). Да.

ТЬЕРРИ. (поворачивает ее на месте, схватив за локти, и говорит ей в лицо). Что?

ЛЕОНА. (откинувшись назад). Нет, ты не ошибся! Я ждала ее, да.

ТЬЕРРИ. Почему? Говори, почему?

ЛЕОНА. Потому!

ТЬЕРРИ. Почему?

ЛЕОНА. (с силой, как будто полное и окончательное объяснение). Да! Потому! (Вырывается и поворачивается к нему спиной). Будь осторожен.

ТЬЕРРИ. (охвачен мрачной радостью. По-прежнему стоит позади нее). Ах, Леона!.. Целый месяц у меня разрывалось сердце!

ЛЕОНА. (живо). Не подходи, нет! Не сейчас. Будем остерегаться до того дня… (Резко обрывает).

ТЬЕРРИ. Кончай! До какого дня?

ЛЕОНА. (со своей широкой двусмысленной улыбкой). Ах! Ты…

ТЬЕРРИ. (кричит, бросаясь к ней). Леона! (Прижимает ее к себе). Леона!

ЛЕОНА. (теряя самообладание). Ты!.. Ты!.. (Вырывается). Умоляю тебя. Сейчас не время. (Печально вздыхает).

ТЬЕРРИ. Да. Одно только слово… Бельмас заверил меня, что он не был… (Не решается произнести эти слова, страдает.)

ЛЕОНА. (сухо). Моим любовником!

ТЬЕРРИ. Я не верил. Я хотел бы поверить.

ЛЕОНА. (с горькой насмешкой). Чему? Тому, что был или что не был?

ТЬЕРРИ. Не шути, довольно!

ЛЕОНА. слова лгут сами по себе.

ТЬЕРРИ. Я и спрашиваю тебя: кто же солгал?

ЛЕОНА. ( в исступлении ). Я! Я! Я!

ТЬЕРРИ. Поклянись теперь ты.

ЛЕОНА. (смеется своим страстным смехом). Ах, безумный! Кто же требует клятвы от лжи!

ТЬЕРРИ. (смотрит на нее с тревожным обожанием). Ты всегда верна себе.

ЛЕОНА. (обещающе смотрит ему в глаза). Да-да, всегда верна себе. Но мог бы ты любить меня, если бы я изменилась?

ТЬЕРРИ. (хочет подойти к ней. Она ускользает). Нет, Леона, нет! Теперь ты свободна и будешь со мной.

ЛЕОНА. (меняя тон, очень естественно). А Ида?

ЛЕОНА. (коротко). Пока что нет… Твоя жена избила меня.

ТЬЕРРИ. (потрясен). Ида?

ЛЕОНА. (с легким смешком). А разве у тебя есть еще одна? Зачем ты рассказал ей о нашей связи?

ТЬЕРРИ. (в волнении). Прости, Леона. Я сам не знаю. Разве это сделал я?

ЛЕОНА. (продолжает смеяться). Может быть, твой двойник? Но била меня она, а не ее двойник, хотя и била с двойной силой.

ТЬЕРРИ. Леона, если можешь, прости меня!

ЛЕОНА. (с закрытыми глазами, медленно). Я подставила щеку под ее удары. У нее рука прачки, мое сердце запомнило ее размеры. Она пообещала наказывать меня раз в неделю. (Выпрямившись, с глухой яростью). Но больше я не согласна!

ТЬЕРРИ. (вне себя). Поверь мне, Леона, поверь, я не позволю ей!

ЛЕОНА. Как? Дашь ей совет или пригрозишь? (Злобно смеется). И ты воображаешь, что она послушается после твоих признаний? Твоя слабость ей известна. Нет! Если хочешь, чтобы она сама предпочла не продолжать, воздай ей ударом за удар!.. (Неожиданно кричит). Говорят тебе, она десять раз ударила меня по лицу! Говорят тебе, ее ладони размножились в моей душе и дрожат непрестанно, как ядовитая листва! Удар за удар! Пока дождь ее слез не утихомирит бурю моего стыда.

АЛИКС. (появляется справа). Фели сейчас сойдет сюда.

ТЬЕРРИ. (напуганный этой неистовой яростью). Леона!

Но Леона, схватив его правую руку, прижимается к ней щекой, гладит ею свое лицо.

ЛЕОНА. (с глубокой печальной нежностью). До свидания, ты…

ТЬЕРРИ. (в радостном восторге). Да! (Уходит).

ЛЕОНА. (исступление ее переходит все границы). Кто, ты сказала, сейчас спустится?

АЛИКС. Фели.

ЛЕОНА. (удивленно). Кто это – Фели?

АЛИКС. (отвечает боязливо). Любовница господина Дома.

ЛЕОНА. Повтори.

АЛИКС. (может быть, думая, что Леона сошла с ума). Любовница господина Дома.

ЛЕОНА. (в бешенстве). Еще раз!

АЛИКС. Любовница, любовница, любовница…

ЛЕОНА. (стремительно ходит по комнате, встряхивая волосами, глаза широко раскрыты, лицо пылает). Я никого не пощажу! Этот подлый Тьерри сейчас отколотит свою жену! Одну за другой, он вернет ей все пощечины!..

ЛЕОНА. Я хочу не поквитаться с ней: я хочу ее наказать! Теперь скажи, ты слышала постановление бургомистра? Фели не проникнет на кладбище; никогда, клянусь тебе, никогда! Закрой окно!

Аликс повинуется.

И иди, беги! Фели сейчас выйдет! Пусть Бельмас ждет ее у дверей, пусть следует за ней по пятам. (Кричит). А! Ненависть подобна любви, она разрывает меня на части!..

(Хватает ее, яростно целует, потом отталкивает и кричит). Иди, иди, передай этот поцелуй Одилону! Передай, я приказываю тебе! Там, на улице, при всех, тебе это можно! И шепни ему на ухо, что я люблю, люблю его, единственного, первого!

Аликс уходит. Леона бросается в кресло и бурно рыдает. Фели появляется справа, она в глубоком трауре, с отброшенной назад вуалью. Ее лицо бледно и серьезно, но следы недавнего отчаяния изгладились. Она видит плачущую Леону. Подходит к ней.

ФЕЛИ. (с нежностью). Да-да, плачь. Хватит ли наших двух жизней, чтобы воздать ему слезами за все надежды, что он дарил нам каждый день.

ЛЕОНА. ( поднимает голову и улыбается сквозь слезы ). Ах, бедняжка моя дорогая, ты не ревнуешь к моему горю?

ФЕЛИ. Нет, у меня есть свое, поверь мне. (Слегка понижает голос). Он явился ко мне во время моего недолгого сна. Я видела его, он стоял передо мной с озаренным лицом. И теперь я знаю, все эти два дня я преклоняла колени лишь перед его тенью.

ЛЕОНА. Да, поговорим о нем, хочешь? Но ты собиралась выйти?

ФЕЛИ. (живо, с горячим чувством). Я выйду позднее.

ЛЕОНА. (пуская в ход все свое печальное очарование). Садись здесь, рядом со мной.

Фели садится.

Расскажем друг другу о своей любви, как две юные девушки. До сих пор я ведь любовалась тобой только издали. А усталость тебе к лицу. (Вздыхает, потом). Ты и тогда… тоже не ревновала?

ФЕЛИ. (вздрагивает). Не говори: тогда! (Останавливается). Нет, я принимала с благодарностью ту нежность, что он дарил мне. Я была полна ею: значит, он ничего у меня не отнимал.

ЛЕОНА. (мягко). Разве… разве только остальные часы?

ФЕЛИ. В его отсутствие мне не хватало времени, чтобы жадно собрать в свою душу все сокровища, оставленные его присутствием.

ЛЕОНА. Увы! Теперь времени у тебя будет достаточно.

ФЕЛИ. Нет, всегда будет мало, сколько бы я ни прожил. До этого дня молила о смерти, теперь я хочу, чтобы мое безнадежное поклонение длилось вечно.

ЛЕОНА. Не надо: ты забудешь его!

ФЕЛИ. Скорее, я забуду жить!..

ЛЕОНА. (с мрачной энергией). Не надо! Я не буду ему верна! Подумай только: его возраст останется ему навеки, он навсегда останется молодым. Закроешь, откроешь ли ты глаза, - другим ты его не увидишь. Вообрази же кого-нибудь из нас – тебя или меня! – через тридцать лет: беззубый рот, слезящиеся глаза, а в морщины – еще при жизни – забилась земля! (Злобно смеется). Представьте себе эту старуху, преследующую юного героя своей смехотворной любовью! Ах, он испытал бы только стыд и отвращение!

Фели слушает с ужасом. Аликс, вернувшись, пересекает комнату, чтобы выйти в дверь направо.

(Живо, к Аликс). Ты исполнила мое поручение?

АЛИКС. (загадочно). У него дома.

ЛЕОНА. (сдерживая смех). Что тебе сказали?

АЛИКС. (без выражения). Мне сказали: «Бедная девочка, как бы ты ни старалась, ты совершенно неспособна передать мой ответ».

Уходит.

Леона хохочет так заразительно, что Фели, сначала удивившись, тоже не может не улыбнуться.

ЛЕОНА. Ха! Ха! «Бедная девочка!», Да-да, «совершенно неспособна…». Ха! Ха! Ха!.. Да-да, совершенно неспособна! «Как бы ты ни старалась…» Ха-ха-ха! Бедная девочка!.. «передать мой ответ!». Да-да! Ха-ха-ха! (Немного успокоившись, утирает слезы, берет Фели за руки). О, прости меня!.. Смех так неуместен здесь!.. Но если бы ты знала… Нет!.. «Бедная девочка»… (Снова смеется). Нервы у меня никуда не годятся. Видишь, слезы выступили.

ФЕЛИ. (снисходительно). Да, слезы недалеки от смеха.

Атмосфера как будто разрядилась.

ЛЕОНА. (почти весело). Знаешь?.. Пусть это не кажется тебе смешным, но знаешь, что меня больше всего поражало в эти последние ночи? Непривычно глубокая тишина, особо густая тьма: не хватало досадных шумов.

Фели смотрит на нее, не понимая.

Его шумов, да. У него их было немало и самых разнообразных… Ты этого не знаешь? Он был на редкость шумным.

ФЕЛИ. (почти заинтересовавшись). Да?

ЛЕОНА. Да, дом показался мне вдуг пустым, необитаемым. Дело в том, что мой – храпит во всю мочь, с громовыми раскатами. Сон у него богатырский!

Леона и в самом деле смеется, Фели улыбается.

(Меняя тон). Как ты с ним познакомилась?

ФЕЛИ. (не понимая вопроса). С кем?

ЛЕОНА. С твоим.

ФЕЛИ. (несколько удивлена). С моим?.. (Потом, смущенно). Ты хочешь знать?..

ЛЕОНА. (очаровательно, но настойчиво). О да, Фели, пожалуйста!

ФЕЛИ. (сначала колеблется, потом с увлечением). Там, в городе его сад рядом с нашим…

Леона сразу все понимает, кивает головой, но остерегается прервать рассказ.

Я с детства любила взбираться на деревья; и мечтать часами, сидя на самой высокой ветке. Покачиваясь на ветру, я воображала себя Робинзоном, дикаркой, повелительницей птиц. И я заметила его по ту сторону ограды, внизу, у себя под ногами.

Леона снова кивает.

Согнувшись над письменным столом, он иногда поднимал голову и улыбался мне.

ЛЕОНА. Тебе в то время было семнадцать лет?

ФЕЛИ. (краснея). Да.

ЛЕОНА. (придвигаясь к ней с заговорщическим видом). И ты ему показывала свои длинные ноги, признавайся, негодная девчонка?

ФЕЛИ. (удивленно). А? Нет. (Подумав). Не знаю… Может быть… В этом возрасте тело само показывает себя, помимо нашей воли.

ЛЕОНА. (недоверчиво, поощрительно). Помимо нашей воли, о!

ФЕЛИ. Да-да. Он говорил мне: «Мозг думает, сердце бьется, легкие дышат, желудок переваривает без нашего согласия. Почему же ты считаешь, что можешь управлять другими своими зверями?»

ЛЕОНА. (поражена). Другими зверями?.. (Потом смеется, словно приятно смущена). Фели – твои звери!.. Мой-то во всяком случае своими не управлял. О, мой дорогой!.. Представь себе, если он не храпел, то посапывал. Каждый вечер он усаживался в одно и то же кресло. Он хотел бы почитать, но чтение быстро усыпляло его. Тяжелые веки смыкались над бессмысленным взглядом. Добрый вечер, - он сопит. Как будто маленькие пузырьки лопались на поверхности тишины, подчеркивая покой и уют. (Последние слова она произносит с нежной теплотой. Потом хохочет). А бурчание в животе! Вся ночная химия этого тела рвется наружу!.. Но продолжай…

ФЕЛИ. (опуская глаза). Нет…

ЛЕОНА. Я слушаю тебя. Значит, ты свесилась со своей ветки, и его улыбки застряли в твоих нижних юбках.

ФЕЛИ. Мне стыдно после того, что ты сказала о моем невинном кокетстве.

ЛЕОНА. (с двусмысленной снисходительностью). О твоем желании соблазнить его, уж признавайся! А дальше? (Совсем рядом с ней, шепотом). Ты отважилась на лучшее или, вернее, худшее? (Молчание. Не настаивает). Ну что ж! Исповедуешься потом. А какие были ваши первые слова?

ФЕЛИ. (успокоилась и поэтому почти счастлива). «Как тебя зовут, барышня?» – Фелиси, но все называю меня Фели». – «Фели? Фели, взгляд твоих глаз как долгий июньский день, как прекрасное воспоминание».

ЛЕОНА. (ошеломлена). Нет? Неужели так?..

ФЕЛИ. «Благодарю вас, мсье». – «Это я должен благодарить тебя».

ЛЕОНА. (не может прийти в себя). «Как долгий июньский день…» Он?.. Кто угодно может это сказать, но только не он! Он лишен воображения! Должно быть, он прочел эту фразу в книге!

ФЕЛИ. О! Он придумывал такие, что могли относиться только ко мне.

ЛЕОНА. (жадно). Какие?

ФЕЛИ. (внезапно покраснев). Нет, право… это невозможно.

ЛЕОНА. (встает, обходит вокруг нее и, наклонившись лицом к лицу, вкрадчиво). В семнадцать лет ты была смелее. (Незаметно протягивает руки к груди Фели). Уверена, ты хранишь его письма за корсажем. (Неожиданно ощупывает ее).

ФЕЛИ. (смущенна, защищается). Нет! Нет! Только не это!

ЛЕОНА. (не спеша, с мягким насилием просовывает руку ей за корсаж). Почему?.. Подумай, ведь мне он тоже мог писать.

ФЕЛИ. (со стоном). Прошу тебя… (Вскрикивает и поднимает голову, глядя на Леону).

Леона вскрикывает одновременно и, выпрямившись, посасывает кончик пальца. В руке у нее два сложенных письма.

Ты оцарапала меня ногтями.

ЛЕОНА. ( улыбаясь ). Я накололась!.. Верно, булавка… И ты еще отбивалась!

ФЕЛИ. (умоляюще). Не читай их.

ЛЕОНА. (уже сидя и расправляя письмо, вероломно). А ты прочтешь мои, дорогая. (Уже читает).

ФЕЛИ. (желая помешать ей, торопливо). Я лучше расскажу тебе: однажды мы бегали вместе по лугу; я обогнала его, а он мне крикнул: «Обманщица! Ты не касаешься ногами земли!»

ЛЕОНА. (в изумлении поднимает голову). Он бегал вместе с тобой?

ФЕЛИ. (почти счастлива). Потом объяснил: «Ты легче своего платья, оно само несло тебя».

ЛЕОНА. (то читает, то говорит). По утрам мой бродил, путаясь в полах халата!

ФЕЛИ. (смеется, развеселившись, как девочка). Теперь и он тоже взбирается вместе со мной на деревья. А в лесу среди диких вишен, мы играем, споря, кому достанется косточка. (Внезапно умолкает, очень взволнована, опускает голову.)

ЛЕОНА. (наклонившись к ней, читает, вкрадчиво). Скажи-ка, это правда: «Наслаждение любовью…».

ФЕЛИ. (отвернувшись, слабо протестует). Нет…

ЛЕОНА. «Наслаждение любовью долго озаряло тебя своими косыми лучами. Потом постепенно твое зачарованное лицо погасло. Но твои прекрасные глаза, как линия горизонта меж почти сомкнутых ресниц, хранила грусть нежных сумерек». (Подняв голову). Да?

Фели не отвечает.

(Сухо и коротко смеется). Все из книги! Ты когда-нибудь видела, как он ест?

ФЕЛИ. (очень удивлена, смотрит на нее). Что?

ЛЕОНА. Ты слышала, как он ест?

ФЕЛИ. Да?..

ЛЕОНА. А это! (Читает). «Вчера я шел за тобой по улице и тайно наслаждался, любуясь твоей походкой».

ФЕЛИ. (еще раз, умоляюще). Прошу тебя…

Аликс входит справа, направляется к двери в глубине.

ЛЕОНА. ( Останавливает ее, преграждает ей путь и читает громким голосом ). «Морская Венера, твое тело сохранило мощную медлительность и тягучую гибкость мягких водных валов».

ФЕЛИ. (встает испуганная, восклицает). О!

ЛЕОНА. «Я чувствую себя свободным, как пловец, когда оно несет меня на своих волнах». О! (Безудержно хохочет). Морская Венера! Согласись, это звучит смешно! Он, он! Только из книги! Ты слышала, как он пьет? (Бросается к Фели, нежно). О, юная девушка, ты бледна, ты дрожишь. На, получай свое сокровище.

Фели хватает письма и снова прячет их за корсаж.

(Рядом с ней, очень мягко). Прости меня, мне грустно, нездоровится. (Говорит это очень искренне. Вздыхает. После паузы.) Ты видела, как он ест или пьет? Видела, как он ковыряется в зубах, в своих десяти ногтях, во всех двадцати?.. Ты видела, как он зевает, спит? (Останавливается. Пауза). Ну, что же? Отвечай.

ФЕЛИ. (еще не очнулась от волнения, простодушно). Ну и что же?

ЛЕОНА. Ничего. (По-прежнему мягко). Ты всегда была ему верна?

ФЕЛИ. (очень искренне). Я не понимаю!..

ЛЕОНА. Твое тело, то самое тело, которое хочет показывать себя помимо твоей воли (ты сама так сказала!), иногда ему не изменяло?

ФЕЛИ. (не понимая). Кому?

ЛЕОНА. А он, однако, тебя обманывал… Согласись, он был изрядным эгоистом!.. Со мной, дорогая, со мной.. Это вполне естественно. А ты никогда, никогда, ни разочка?

ФЕЛИ. (с доверчивым смехом). О! Ни он, ни я, клянусь тебе!

ЛЕОНА. (отступает, бледнее. Пристально смотрит на Фели). Фели, может быть, мы говорим с тобой о разных людях?

ФЕЛИ. О разных?

ЛЕОНА. (со своим жестоким смехом). Ах! Сейчас мы это узнаем! Там наверху у меня есть его портрет.

ФЕЛИ. (тоже встает). Да?

ЛЕОНА. Я подарю его тебе, если хочешь.

ФЕЛИ. (не смея надеяться). Правда?

ЛЕОНА. Там он стоит, стройный, подтянутый…

ФЕЛИ. Да!..

ЛЕОНА. …с широкой улыбкой…

ФЕЛИ. Да! Да!

ЛЕОНА. … с горящим многообещающим взглядом. Этот портрет я дарю тебе.

ФЕЛИ. (безумно обрадовано). Спасибо! Ах! Как он будет доволен. Сейчас побегу, скажу ему. (Бросается к левой двери, но, дойдя до порога, отшатывается, словно получив удар в грудь. Поворачивается, бледная, с безумными глазами, и громко кричит). Он умер! (Потом падает на колени как подкошенная и рыдает). Я забыла… забыла…

В этот момент в окне появляется Ида.

ИДА. ( объявляет о себе ). Добрый день.

В то же время из двери в глубине появляется Аликс. Без сомнения она пришла слишком поздно.

АЛИКС. (пока Ида совершает путь от окна до входной двери). Она бежала со всех ног!

Входит Ида, еще разгоряченная бегом. Быстрый обмен репликами.

ИДА. Ладно, рукой я тебя больше не бью.

ЛЕОНА. ( немдленно принимает вызов ). Почему?

ИДА. У меня есть способ бить покрепче!.. Раз в неделю, как обещано, ты будешь получать от меня весточку… (Смеется). Весточку от них, от всех!

ЛЕОНА. (указывая на кресло). Садись же.

ИДА. (издеваясь). Мне хорошо и на ногах.

А знаешь, что заговорят о тебе, если я пущу свой секрет по деревне? А! Ты услышишь, как хохочут у тебя за спиной! А я пущу свой секрет – предупреждаю тебя, - если ты опять станешь пялить глаза на Тьерри! Выбирай! (Смеется с ненавистью). Ха-ха! Здорово же он посмеялся над тобой, твой простачок. Я только сейчас узнала: женщина, которая приезжала из города, никакая не родственница Дома, она его девка!

ЛЕОНА. (с пылкой радостью). Повтори!

ИДА. Она его шлюха! Это во-первых.

ИДА. И во-вторых: в прошлом году лесной сторож составил на них протокол за преступление против нравственности; это мой кузен, он-то мне все и рассказал. Дело не имело последствий, Дом заплатил сторожу за молчание. Вот послушай, моя красотка! «Семнадцатого июня в четыре часа пополудни неизвестные мужчина и женщина поспешно вошли в лес Круа-Фюльмин со стороны Зеленых ворот. Я был удивлен, увидев, что они направились по Шармильской дороге, торопясь, словно назначили кому-то свидание, ибо, как известно, по этой дороге на протяжении семи лье нет ни одной деревушки.» Это подлинное слова сторожа! Сначала он подумал, не заблудились ли они, и хотел было показать им дорогу, как вдруг увидел, что они неожиданно остановились в укромном уголке и стали целоваться, да так долго, что за этим занятием потеряли «больше времени, чем сберегли, торопясь со всех ног». А потом снова пустились бежать во всю прыть, чтобы опять остановиться и целоваться еще дольше. После того как эти упражнения повторились неоднократно, причем четвертый поцелуй длился по часам две минуты тридцать шесть секунд, он предположил, что «вышеуказанные лица назначили где-нибудь свидание самим себе», и взял их под наблюдение. Он не ошибся. В месте, называемом «Тополиное болото», он собственными глазами увидел…