Слово о Данте

7 8 9 10 11 12 13

Sopra candido уе! cinta d'uliva

Donna m'apparve, sotto verde manto

Vestita di color di fiamma viva '.,

В венке олив, под белым покрывалом,

Предстала женщина, облечена

В Зеленый плащ и в платье огне-алом.

Доите. Чuстшuще. ХХХ, 31-33. (Пер. М. Лозинскоro).

Гвельфы и гибеллины давно стали достоянием истории, белые и черные - тоже, а явление Беатриче в ХХХ песни 4 Чистилища. - это явление навеки, и до сих пор перед всем миром она стоит под белым покрывалом, подпоясанная оливковой ветвью, в платье цвета живого огня и в зеленом плаще. Я счастлива, что в сегодняшний торжественный день могу засвидетельствовать, что вся моя сознательная жизнь прошла в сиянии этого великого имени, что оно было начертано вместе с именем другого гения человечества - Шекспира на знамени, под которым начиналась моя дорога. И вопрос, который я осмелилась задать Музе, тоже содержит это великое имя - Данте.

… И вот вошла. Откинув покрывало,

Внимательно взглянула на меня.

Ей говорю: «Ты Данту диктовала

Страницы -«Aдa?» Отвечает: Я».

Для моих друзей и современников величайшим недосягаемым учителем всегда был суровый Алигьери. И между двух флорентийских костров Гумилев видит, как

Изгнанник бедный Алигьери

Стопой неспешной сходит в ад.

А Осип Мандельштам положил годы на изучение творчества Данте, написал о нем целый трактат «Разговор о Данте» и часто упоминает великого флорентийца в стихах:

С черствых улиц, с площадей

С угловатыми дворцами

Круг Флоренции своей

Алигьери пел мощней

Утомленными губами.

Подвиг перевода бессмертных терцин «Божественной комедии» на русский язык победоносно завершил Михаил Леонидович Лозинский. Эта работа была в моей стране высоко оценена критикой и читателями.

Все мои мысли об искусстве я соединила в стихах, освященных тем же великим именем:

Он и после смерти не вернулся

В старую Флоренцию свою.

Этот, уходя, не оглянулся,

Этому я эту песнь пою.

Факел, ночь, последнее объятье,

3а порогом дикий вопль судьбы.

Он из ада ей послал проклятье

И в раю не мог ее забыть, -

Но босой, в рубахе покаянной,

\Со свечой зажженной не прошел

По своей Флоренции желанной,