В.В. Макаров, 27 страница

Фаина: Ой, она несет в себе такие сложности... (Вздыхает.)

Терапевт: Конечно! Умываться надо... Духи менять...

Фаина: Нет, там же надо себя чувствовать как-то... в привычной среде. (Повела плечами.) Возвращаться...

Терапевт: В юности две среды — мечты и реальности — вас устраивали. Сейчас у вас одна среда. Этого мало, вы в нее не вмещаетесь. Это гипотеза, не спорю. Какой может быть вторая среда? Вы сказали, что хотите стать главным психологом. Но дальше этот образ бледнеет. Бледнеет и падает со стула. (Фаина засмеялась.) Кабинет сморщился, затем из него вывалился один стул, на стул свалились вы и тоже стали валится с него. Что бы вы хотели? Где ваш завтрашний день?

Фаина: Наверно, в романе... (Мечтательно глядя в потолок.)

Терапевт: Да Бог с ним, с романом! Вы сказали, что хотите интеграции. С чем? Давайте проведем интеграцию с вашим возможным завтра. Вы же не хотите в свое прошлое? (Фаина мотает головой.) А будущего, получается, тоже не хотите, потому что вы его не рисуете. В будущем муж будет еще дальше, дети и мама тоже. Получается, что прошлого нет, будущего нет. А настоящее, что? Настоящее начинает сморщиваться. Это очень опасно. Можно заболеть. Тогда вы будете то выздоравливать, то заболевать. Можно начать помогать людям. Но тогда придется жить их жизнями. Тогда другие люди заменят мечту и романы в юности. Это не такой легкий путь, как кажется. Если вы научитесь отделять себя от чужих жизней, то это ограничит ваши возможности помогать другим людям, а также вашу возможность помогать себе. Довольно сложно найти себя в этой профессии. Для того, чтобы достичь успеха в этой профессии, нужно и для себя обрести частичку счастья.

Фаина: Я бы хотела этого.

Терапевт: В чем оно может быть?

Фаина: Что-то не приходит на ум. Странно...

Терапевт: Спросите себя.

Фаина: Приходят какие-то общие фразы.

Терапевт: Гоните их. Вы на природе любите бывать?

Фаина: Да.

Терапевт: Какие ваши любимые пейзажи, ландшафты?

(Фаина думает, усмехается, но не отвечает.)

Почему вообще вы живете на своем севере? Что вам там нравится? Вас туда сослали?

Фаина: Родилась там.

Терапевт: Мало ли, где вы родились. Вам что, не нравится купаться в теплом море, ходить под деревьями?

Фаина: Нравится, каждый год выезжаем. Скорей бы уехать...

Терапевт: А почему нельзя жить на юге и приезжать на север?

Фаина: Так сложилось. Не бросишь же дом, работу... А муж, вообще, говорит, что сейчас никуда не поедет. Надо детей учить. И я тоже понимаю это.

Терапевт: Вы обречены с кандальным звоном ходить вокруг дома?

Фаина (говорит мечтательно, поглаживает пальцем левой руки горло): Ой, я бы хотела, чтобы было много травы, и деревьев, и цветов разных-разных. Чтобы солнечный свет струился... И чтобы это проникало в меня, наполняло какой-то энергией и силой... И чтобы у меня было будущее... (Долго молчит, покачивает головой и смотрит на терапевта) Мало?..

Терапевт: А как вам кажется, этого мало?

Фаина: Нет...

Терапевт: Мало...

Фаина (после продолжительной паузы): Странно... Когда я сказала “будущее”, у меня стало нарастать напряжение.

Терапевт: Вы боитесь будущего? У вас нет сил для будущего? Какие чувства связаны с этим словом?

Фаина (пожимает плечами, вздыхает): Силы вроде бы есть.

Терапевт: Уже хорошо.

Фаина: Опора и те, кто окружает, тоже есть. Надежды, наверное, нет.

Терапевт: Почему?

Фаина: Не знаю.

Терапевт: Что произошло все-таки со смертью мамы? Что произошло с надеждой?

Фаина (вздыхает, начинает плакать, глотает слезы): Не знаю...

Терапевт: Вот вы говорите, что вас похоронят по мусульманскому обряду, детей и мужа — по христианскому. Вы что, на том свете с ними никогда не встретитесь? У вас такое впечатление?

Фаина (плачет): Нет...

Терапевт: Для вас это почему-то значимо? Другой человек, например, сказал бы, что есть точка зрения, что и Мухаммед, и Иисус — это проповедники, или апостолы, одной и той же религии, которая просто по-разному называется. Но конечный результат один и тот же, Бог один и тот же.

Фаина (сквозь слезы): Когда я думаю об этом, у меня появляется слово — “предали”...

Терапевт: Кто?

Фаина (еще сильнее заплакала): Я боюсь... что мои дети... меня предадут... точно так же... как я... Я сейчас поняла... я ощущаю себя предательницей...

Терапевт: Кого?

Фаина: Маму.

Терапевт: Но не папу?

Фаина: Нет... (Плачет.)

Терапевт: Можно написать маме письмо. Или поговорить с ней мысленно или вслух. Сказать ей, о чем вы думаете. Вам будет гораздо легче. (Фаина пьет воду, которую ей принесли.) Вы не думали, что в том, что сейчас происходит или о чем вы думали, заключается некая невыраженность? Если бы вы это выразили и покаялись, вам было бы легче.

Фаина: Может быть, потому что во мне живет чувство, что я не успела. (Судорожно вздыхает.)

Терапевт: Но это никогда не поздно. Один момент: вы можете выразить это достаточно ясно, многое изменится. Второй момент: в вас живет чувство вины. Я думаю, оно возникает не только по отношению к маме. Оно может быть тоже во что-то превращено.

Фаина (пьет воду): Во что?

Терапевт: Не знаю. Как вы думаете? (Фаина откидывает голову, сильно выдыхает.) Вам холодно?

Фаина: Нет, разные ощущения. Вот здесь... (Показывает рукой перед собой.)...холодно. А в спине горячо.

Терапевт: Предательство — это большая ошибка. Нет ошибок, которые неисправимы. Для того и существуют религиозные чувства, чтобы каждый поступок мог быть прощен, замолен, исправлен... Как вы думаете?

Фаина (шепотом): Наверное, так.

Терапевт: А почему именно будущее вызывает у вас такие чувства? Из-за вины?

Фаина (задумалась): Нет, не из-за вины.

Терапевт: А почему именно будущее у вас вызывает напря­жение?

Фаина (очень надолго задумывается, но уже почти спокойна): Возникает слово “с кем”... Не знаю... Вроде бы с детьми и с мужем, но оно появилось...

Терапевт: Угу. Будем делать транс?

Фаина: Да. (Отдает чашку, откидывает голову назад, глубоко вдыхает.)

Терапевт: Чего вы хотите? Каков будет ваш заказ?

Фаина (улыбается): Мне показалось, что вы сказали “будем делать танцы”. Я удивилась, но подумала: “Танцы, так танцы”. (Смеется.) Оказывается, транс... (Откидывает голову назад, задумывается, поднимая брови.) Что я хочу?.. Давайте танцы...

Терапевт: Что это значит?

Фаина: Это значит, что я могу и туда, и сюда. И в настоящее, и в будущее, и в прошлое...

Терапевт: Значит ли это, что вы хотите опять начать мечтать? Перемещаться во времени, воссоздавать новые ситуации?

Фаина: Наверное...

Терапевт: И вспоминать, и мечтать, и как только ваша мечта станет достаточно яркой, вы сможете переноситься. И как будет выстраиваться в реальной жизни то, что было до этого только в мечте. Это будет не совсем так, как в мечте, но близко, и главное, яркая мечта исполнится. Например, мечта строить дорогу. В этом задача?

Фаина: Наверное, в этом.

Терапевт: А еще чего хотелось бы?

Фаина (думает): Наверное... чтобы внутри было какое-то разрешение.

Терапевт: Разрешение чего?

Фаина: Совершать поступки.

Терапевт: Какие поступки вы хотите совершать?

Фаина (долго думает, глядя вверх): Влюбиться, если захочу... Выбрать, если захочу жить с мужем или нет... (Глубоко вздыхает.) Согласиться с решением дочери, если она выберет не то, что я хочу... (Вздыхает.) Хочу быть более гибкой, только не знаю, как... по отношению к себе... (Вздыхает.) Простить маму... (Опять начинает плакать, потом успокаивается, вытирает глаза.) И... по поводу веры... Наверное... пусть будет так, как получится... Достаточно? Пожалуй, так.

Терапевт: Закрываем глаза?

(Фаина устраивается на стуле, глубоко вздыхает и закрывает глаза.)

Терапевт: Давайте представим себе, что мы отправляемся в далекое путешествие, может быть, даже на поезде. Вы принимаете удобную позу, потому что ехать долго... И поезд будет постукивать... Давайте прислушаемся к флейте... она о чем-то говорит... и кажется, что ее грустный мотив куда-то уходит... и вместо грусти появляются другие чувства... и мотив становится другим... и хочется успокоить свои веки... Почувствовать мягкость губ... тепло в руках... И ноги находят свободу... И этот поезд — неизвестно откуда и неизвестно куда... И, может быть, вам понравится почувствовать себя от всего убежавшей школьницей... вдруг выросшей и способной на самостоятельные решения... И весь мир кажется открытым... И поезд куда-то несет вас... И вы смотрите в окно... и слышите посторонние шумы... В душе у вас почему-то звуки флейты... И чувства, как пузырьки в бокале с минеральной водой или шампанским... они всплывают, лопаются... и при этом приближается умиротворение... И есть одно... очень любопытное сейчас... чувство... как иногда в детстве... Мы с вами обязательно сейчас найдем клад... (Подчеркнутое слово произносится с нажимом.) особый, своеобразный клад... который позволит нам пользоваться своей жизнью... так же, как раньше... и при этом совсем иначе... И может быть, вы раньше слышали или читали об этом... Но мало задумывались о том, что тоже можете найти клад... Просто так... само собой... вдруг... И почувствовать, что вы мечтали об этом, хотя и не думали... Найти клад... И что бы с вами ни происходило сейчас... расслабляющиеся руки и плечи... за­крытые глаза... подрагивающие веки...

Клад — это то, что происходит внезапно. Клиентка полагает, что все время существует какая-то опасность: вдруг она заболеет, появится какое-то психическое нарушение. У нее есть некое тревожное предощущение, а клад — это тоже нечто внезапное и одновременно очень положительное. То, что еще можно ждать от жизни. Кроме того, клад — это что-то, стоящее на перепутье мечты и реальности.

Вы чувствуете, как вас оставляет напряжение... как будто бы это теплая ванна со струящейся в ней водой... И струящаяся вода... смывает с вас все лишнее... И вы чувствуете свои запястья и предплечья... и шею... и декольте... такими открытыми и гибкими... как будто бы тело готовится к танцу... И может быть, вы вспомните кошку... как она мягко и плавно лежит... (Терапевт говорит, растягивая окончания слов) меняет позу... шевелится... И таким же почувствуете свое тело... Подвижным... текучим... и одновременно очень спокойным и устойчивым... И давайте представим себе, что где-то совсем в непривычных местах... в теплом и красивом месте... вы идете по лесу... и слышите пение флейты... и пение птиц... И хотя время от времени появляются слегка тревожащие вас картинки... ваших знакомых... близких... Вам становится все спокойнее и спокойнее... все спокойнее и спокойнее... спокойнее и спокойнее... Давайте представим себе, что вы в этом лесу... находите спокойное, защищенное место... Вам хочется прилечь, закрыть глаза... и задремать... И удивительно тепло примостить свое тело... и, дотрагиваясь одной рукой до другой, как будто бы закрыться... И вы знаете, что сейчас вы можете увидеть особый, вещий сон, который подскажет вам, где находится клад... где находится что-то важное для вас... И чувство приятного ожидания... приятного ожидания... как аромат духов... это чувство по-прежнему охватывает вас... И вы слышите звуки флейты... они сопровождают вас... и вы не знаете... большая она или маленькая... Это так приятно, как будто душа летит... И так приятно вспомнить, как улыбаются ваши губы... как открывается ваше лицо... как подвижность вашего тела и гибкость суставов... переходит в подвижность лица... его открытость... готовность улыбнуться... Давайте представим себе... вы засыпаете... то просыпаетесь, то засыпаете... глубже... спокойнее... И неожиданно возле вашего дерева... вы чувствуете, что совсем невдалеке... около старого пня... какая-то полузасыпанная ямка... Вы подходите к ней и начинаете осторожно копать землю... прямо руками... совсем неглубоко... почти что в песке... через какое-то время... около старой кладки... бывшего дома... который почему-то напоминает вам прошлое... далекое прошлое... вы находите небольшую шкатулку...

Неопределенность, куда вплывает какой-нибудь детский образ. “Вы с этим уже встречались, вы проходили мимо, и здесь, в обычной жизни, вчерашней, или два года назад, или в какой-то давней вы вдруг находите для себя клад”. Образ клада можно истолковать как клад из драгоценных камней, колец, и из того, что тогда происходило, но не было увидено или оценено.

и в этой шкатулке... когда вы ее открываете... вы видите много колец... перстней... Сверкают драгоценные камни... очень красивые кольца... самой разной работы... Среди них вы находите одно... которое кажется вам волшебным... И вы понимаете, что каждое кольцо... хранит какие-то загадочные отблески... чужих жизней... других жизней... И стоит к ним прикоснуться... как вы через это кольцо прикасаетесь к этим жизням... Можете войти в эти жизни, чужие судьбы... (У Фаины начинает дрожать подбородок, она плачет.) И почему-то вы понимаете, что среди этих колец... есть кольца ваших предков, которых вы знали... или не знали... И вам хочется плакать... а иногда вы чувствуете радость... радость и покой... радость и покой... И одно из колец напоминает о чем-то веселом... о чем-то веселом... Хотя вы продолжаете плакать... продолжаете плакать... вам хочется начать улыбаться... улыбаться... улыбаться... Спокойно и легко... спокойно и легко... расслабленно и спокойно... (Подбородок перестает дрожать, клиентка дышит ровнее.) И так интересно рассматривать кольца... и хотя немножко страшно... и одновременно радостно... примерять их... И некоторые кольца подходят вам... подходят вашим пальцам... И когда вы смотрите на одно кольцо... на его сверкающие грани... в каждой грани вы можете увидеть нечто особое... (У Фаины текут слезы из глаз) нечто особое... И сверкающие лучи... посылают вам какие-то особенные сообщения... И вы чувствуете, что среди этих колец... есть ваше кольцо... которое вас связывает чем-то незримым... так же, как кольцо охватывает палец... замыкает его... делает единым целым... Кольцо отражает человека и срастается с ним... Вы чувствуете, как много чужих жизней связано с вашей жизнью... и проникают в нее... И как ваша жизнь, образуя разные кольца... тоже охватывает и вплетается в жизнь других людей...

Один из мотивов — мерцающие огоньки, звезды вдали. Они напоминают ей о блеске, о переливах, о гранях. О сложности и простоте. Кроме того, это действительно кольца разных людей, их можно перебирать и отыскать свое собственное кольцо.

Кольцо — такая вещь, которой может быть лет триста, оно как бы объединяет историю. В кольцах легко найти что-то знакомое. Клиентка очень мало рассказывает о себе как о женщине. Она говорит все время о себе как о человеке. У нее не развит до конца собственный женский образ. А кольца — это очень женский образ.

Спокойно и легко... И эти сверкающие кольца, которые вы могли бы носить на разных пальцах... вы можете унести с собой... и время от времени доставать одно из них... (Фаина глубоко вздыхает, слез не видно) и примерять... и жить с ним... и класть обратно... И очень важно знать, что у вас в запасе есть разные кольца... каждое из которых разматывается особой дорожкой, особой ниточкой... и куда-то ведет... И если вы захотите... лучше понимать других людей... и примериться к их жизни... вы можете поперебирать разные кольца... и найти какое-то, которое покажется вам похожим... помогающим... и поносить, пообщаться с ним... А если вам захочется побыть одной... и найти свое самое счастливое кольцо... вы можете взять его из этого ящичка... и тоже потрогать, поносить... прикасаясь к нему... почувствовать свою новую жизнь... войти в нее с новыми чувствами... И неожиданным образом... ваша энергия будет вас куда-то вести... вести... И этот клад... эти обретенные кольца... обретенные кольца... напомнят вам о чем-то в прошлом, поведут куда-то в будущее... они станут вашими... И в этом же лесу... вы можете представить и найти... особый ключ... и рядом — озеро... Как будто бы в одном месте... есть особая мертвая вода... которая заставляет, если ею умыться... обо всем забыть, от всего очиститься... И рядом — другая вода... живая... которая как будто бы опять возвращает вам цельность... И выходя из нее... вы улыбаетесь... И кажется, что ваше тело улыбается... И хотя на вас совсем нет одежды, вы чувствуете себя такой защищенной... такой открытой... И кажется, что в этом новом... новом для себя состоянии... вы можете опять одеться... (У Фаины задрожал подбородок, она опять начинает плакать) и начать жить... И, когда вы хотите... вы опять входите в воду, которая вас от всего избавляет... И с каждой вашей слезой вытекает все тяжелое, что лежало на душе... Спокойно и легко... И когда вы захотите... после этого... вы можете примерить кольцо... представить разные кольца... представить разные кольца... почувствовать... и войти вместе с ними... в новый отрезок жизни... в новый отрезок жизни... Спокойно и легко... (Пауза.) Вы слышите флейту... (Фаина вздыхает, понемногу успокаивается)...и чувствуете себя расслабленной и спокойной... И иногда вы чувствуете себя совсем одинокой... предоставленной самой себе... А иногда вы сливаетесь с другими людьми... со своими близкими... и чувствуете их рядом... и радуетесь их любви... несмотря ни на что... Спокойно и легко... спокойно и легко... И в этой мертвой воде ваше тело совершает причудливые движения... оно как будто сбрасывает с себя старую шкурку... А в живой воде тело опять совершает разные движения... и находит легкость и покой... как будто вы танцуете... двигаетесь... обретаете новую радость...

(Фаина сильно выдыхает, открывает глаза, вытирает платком лицо, улыбается.)

Фаина: Все вытекло...

Терапевт: Ничего. Как вы сейчас себя чувствуете?

Фаина: Мне так была приятна эта музыка... Мне как-то легко... Вот ту шкатулку, про которую вы говорили, я открыла и сразу почувствовала, что там кольца. Было так приятно, они все сверкали и играли. И самое удивительное, что эти кольца я взяла с собой вместе со шкатулкой. Ключ только у меня неудачно получился. Мне неудобно вспоминать... Сначала я умывала лицо... (Изображает руками умывание.) Потом, когда вы стали повторять, я начала руками как бы все с себя смывать. Не знаю, насколько полностью это получилось, затем я пошла в озеро, которое откуда-то появилось. Оно было почему-то мутное. Я его расчистила, и в воде стали видны отражения деревьев, но мне это не совсем понравилось, и я из озера перешла в бассейн, где вода прозрачная и яркая-яркая... Я чувствовала, как иногда у меня возникает напряжение, потом проходит... В какие-то моменты снова появляется напряжение в теле, но постепенно оно исчезает. Сейчас я чувствую, что голова у меня свежая.

Мне еще понравилось, что в ванне появилась кошка, о чем я с утра-то и говорила: я проснулась утром, и вдруг ко мне прикоснулось что-то мягкое. Я подумала, что это кошка, но потом поняла: это мои волосы. Я подумала, что у нас ведь нет черной кошки, и ее как бы заменила наша домашняя кошка. Она была со мной в воде, в ванне, но чувствовала себя комфортно, была как бы не на мне, отдельно от меня, но плавала вместе со мной.

У меня возникли очень разные ощущения, когда я выбирала кольца. Я обратила внимание, что колец там очень много и все — с бриллиантами, все сверкали, но были разными. И когда вы попросили меня выбрать кольцо, я хотела выбрать свое кольцо с бриллиантом, которое у меня на пальце. Потом подумала, что мне ведь можно выбрать новое. Я поискала и выбрала другое, которое мне больше понравилось — другой формы, с другими гранями...

И возникали образы, связанные с пережитым, с мамой и отцом. Ни сестер, ни братьев не появлялось, ни мужа, ни детей. Появлялись какие-то не узнанные мной образы. Но это мне не мешало. В эпизоде с кольцами я ощутила какую-то связь со своими корнями, которые трогала, узнавала, прикасалась и могла что-то взять или не взять, что-то положить, просто перебирать... Когда я подходила к шкатулке, она была открыта или сама приоткрылась — я не уловила. Но она оставалась открытой, и тогда, когда я ее с собой взяла, я ее не захлопнула.

Почему-то неясными и размытыми были очертания деревьев, леса. Зато я хорошо увидела, как разгребала руками землю, чтобы достать клад. Я даже почувствовала сначала мох, потом песок...

Мне было как-то трудно совершать движения. Не могу сказать, что я шла от источника к озеру. У источника я чувствовала, что неодета, что смываю все с тела. А там я то ли шла, то ли летела, а может, меня туда тянуло. В этой мутной воде я как-то не ощутила себя. Но зато в бассейне я была как бы раздета...

(Фаина долго молчит, руки спокойно лежат на коленях.)

Появлялись образы детей, мужа. Но самый отчетливый — мамин. Мне показалось, что все прошло очень быстро. У меня было мало времени.

Когда вы говорили о своей мелодии, она совпала с той мелодией, которая звучала. Я испытала чувство радости, узнавания. Мне так понравилось, что мне это знакомо. Я очень боялась, что эта музыка прекратится.

Я не все образы детально видела или ощущала, но как бы следовала той цепочке, которую вы мне предложили. Только не помню, я оделась или нет? (Фаина слегка улыбается, вспоминая.) Только помню, что возвращалась с этой шкатулкой.

Терапевт: Какое ваше общее ощущение? У вас что-то изме­нилось?

Фаина: Мне было приятно идти со шкатулкой, несмотря на то, что кольца и сама шкатулка вызывали у меня неприятные эмоции. Я думаю, что в этом заключен некий смысл. Возле ручья у меня возникло ощущение, что я действительно что-то смываю с себя. Я знала, зачем это делаю. Наверное, отсюда идет ощущение, что что-то произошло, изменилось. И то, что я выбрала не свое кольцо с бриллиантом, а какое-то другое — тоже имеет свой смысл. Я не уловила смысла в эпизоде с пузырьками в шампанском. Во время транса и перед ним, когда вы со мной говорили, я осознала, что мои переживания глубоки. Я даже не подозревала об этом. И то, как я с вашей помощью выбирала новые ощущения, является, наверное, тем опытом, что я приобрела. Я испытывала переживания, а потом — другие чувства... (Фаина говорит, спокойно откинувшись на стуле, вытянув ноги, сложив руки на коленях.)

Терапевт: Как вам кажется, проделали мы с вами хоть какую-то работу?

Фаина: Да, конечно. Я так долго об этом рассказываю. Ваш вопрос не вызывает у меня сомнения, но какое-то напряжение... там ... (показывает себе за плечо) возникает.

Терапевт: Есть ли у вас ощущение, что это серьезная работа?

Фаина: Да. Спасибо вам.

Между живой водой и мертвой

Клиентка страдает аутоимунным заболеванием — отторжением тканей собственного организма. Здесь приводится запись одного из нескольких проведенных с ней сеансов, после которых наступила ремиссия — болезнь перестала прогрессировать.

Инна: У меня аутоимунное заболевание.

Терапевт: Что это значит для тебя? Расскажи, что ты чувствуешь при этом? Ты боишься его?

Инна: Я боюсь, что это зайдет слишком далеко. Тогда стра­шно.

Терапевт: Значит, ты хочешь, чтобы оно не заходило слишком далеко?

Инна: Да.

Терапевт: А как ты думаешь, почему оно у тебя возникло?

Инна: Я не знаю.

Терапевт: Но ты же материалист...

Инна: Была стрессовая ситуация... Авария...

Терапевт: И что?

Инна: У меня, наверное, стресс был... (Как-то вся сжимается, как будто начинает плакать).

Терапевт: Ты мокрая, как мышонок. Ты мышонок?

Ее защита, ее способ поведения заключается в том, что все очень просто: белое — это белое, вода — мокрая, она — девочка. И я задаю ей абсурдные вопросы, которые то ли имеют значение, то ли не имеют... Но, скорее всего, все-таки имеют. И ее реальные реакции очень сложны: она закрывается руками, отстраняется, смотрит в сторону, краснеет, у нее выступает пот. Обильная игра сосудов, обильное нервное движение... И когда я спрашиваю: “Ты мышонок?”, имеется в виду: “Ты человек?”, “Ты можешь фантазировать, ты можешь создавать какие-то ассоциации, ты можешь решить, что сама отвечаешь за свое заболевание?” Она вначале ведет себя так, как будто это происходит не с ней. Ассоциация с мышью не случайна. Клиентка чувствует, что она сейчас мокрая, потная, мечущаяся, дрожащая. Это образ испуганного мышонка, который меньше, чем взрослая мышь, который попал в ситуацию, где его неожиданно осветили, и испуган, что на него обращают слишком много внимания и хотел бы спрятаться. Это видно по однозначности ее ответов, по их краткости и уклончивости. Ее реакции очень двойственные: с одной стороны, это реакции сотрудничества, попытки ответа, с другой стороны — реакции уклонения, ухода, отрицания. И я все время играю с ней в этой амбивалентности, задаю полярно противоположные вопросы.

(Инна плачет.)

Терапевт: Тебе стыдно?

(Инна отрицательно качает головой. Потом утвердительно качает головой.)

Терапевт: Это хорошая реакция. Ты не мышонок, не лягушка?

Инна: Я неведома зверушка.

Терапевт: Неведома зверушка, почему ты плачешь?

Здесь я играю с ней в нарушение ее возраста и статуса. В своих интервенциях я выясняю вопрос, готова ли она принять ответственность за свое заболевание, за свои ощущения, выбирает ли она их, отвечает ли за них, хочет ли их, хочет ли их изменить, куда она хочет их изменить. Меня не устраивает ситуация, в которой она является пассивным объектом, мне хотелось бы, чтобы она сама принимала решения, готова была как-то измениться. Дело в ее собственном отношении к болезни. Если клиентка готова отвечать за свою жизнь сама, то, видимо, она может также бороться и отвечать за свое состояние, частью которого является ее болезнь.

(Инна пожимает плечами: “Дескать, не знаю...”)

Терапевт: Ты материалист?

(Инна кивает.)

Терапевт: А почему была стрессовая ситуация?

Мне кажется важным, что я чередую свои вопросы таким образом, что на часть вопросов вообще нельзя ответить. Это утверждения, это раскачки, вопросы-междометия, вопросы с таким сложным коллапсирующим смыслом. А часть вопросов, следующих после этого, очень просты, на них, по контрасту, вроде бы легко отвечать. Что дает эта ситуация? Клиентка чувствует облегчение после предыдущих вопросов, начинает отвечать гораздо конкретнее.

Инна: Мы на машине попали в аварию...

Терапевт: Ты виновата?

(Инна отрицательно качает головой.)

Терапевт: Точно?

(Инна кивает.)

Терапевт: И все перевернулись? И кто был в машине?

Инна: Вся семья. (Плачет.) Я, мама, папа и сестра.

Судя по ее реакции, эта ситуация ею не пережита, она полна эмоций, причем эмоций неразряженных, неосознанных, не пришедших во внутренний эмоциональный порядок... Есть какая-то тайна в этом, нечто скрытое. Задавая об этом вопросы и предлагая ей об этом публично рассказать, я проделываю работу по разрядке этих подавленных эмоций...

Терапевт: И кто ударился?

Инна: Я вообще не ударилась. Я хоть и вылетела из машины, вообще не ударилась.

Терапевт: Тебе повезло. Ты чувствуешь, что тебе повезло?

Инна (после долгого раздумья): Не чувствую.

Ее реакция при ответе на вопросы совсем другая, чем вначале, она начинает задумываться над вопросами. Очень важно задавать ей необычные вопросы, она пытается на них отвечать, и тот момент, когда она думает об этом — очень важная терапевтическая часть работы. Клиентка начинает допускать, что сама действует как некая сила.

Терапевт: Но машину все-таки ты перевернула или нет?

Инна: Не я.

Терапевт: Хорошо, а кто ударился? Вот ты пришла в себя, и что увидела?

Инна: Я увидела, что мама лежит рядом с деревом и не двигается. А папа сзади в машине...

Терапевт: Ты испугалась? (Инна отрицательно качает головой.) Ты ничего не поняла? (Инна утвердительно кивает.) Но может быть, ты обрадовалась?

(Инна подумала и отрицательно качает головой.)

У нее часть очень нечетких, разнонаправленных реакций. Это реакции, которые не имеют одноканального выхода, это как взрыв — в разные стороны. При таком процессе, в чем-то аналогичном коллагенозу, происходит неожиданным образом расслоение ткани. Часть вопросов имеет задачу помочь ей отыскать какую-то воронку, какой-то выход ее эмоциям. Ее амбивалентность, неясность, невыраженность кажется мне требующей своего выражения.

Терапевт: Хорошо, скажи мне, а с сестрой что случилось?