Невский проспект

Два молодых человека — поручик Пирогов и художник Пискарев — ухлестывают вечером за гуляющими по Невскому проспекту одинокими дамами. Художник следует за брюнеткой, лелея на её счет самую романтическую влюбленность. Они доходят до Литейной и, поднявшись на верхний этаж ярко освещенного четырехэтажного дома, оказываются в комнате, где находятся ещё три женщины, по виду которых Пискарев с ужасом догадывается, что попал в публичный дом. Небесный облик его избранницы никак не соотносится в его сознании ни с этим местом, ни с её глупым и пошлым разговором. Пискарев в отчаянии выбегает на улицу.

Придя домой, долго не мог успокоиться, но лишь задремал, как в дверь стучит лакей в богатой ливрее и говорит, что дама, у которой он только что был, прислала за ним карету и просит немедленно быть у неё в доме. Пораженного Пискарева привозят на бал, где среди танцующих дам всех прекраснее его избранница. Они заговаривают, но её куда-то увлекают, Пискарев тщетно её ищет по комнатам и... просыпается у себя дома. Это был сон!

Отныне он теряет покой, желая увидеть ее хотя бы во сне. Опиум позволяет ему обрести возлюбленную в своих грезах. Однажды ему представляется его мастерская, он с палитрой в руках и она, его жена, рядом. А почему бы нет? — думает он, очнувшись. Он найдет её и женится на ней! Пискарев с трудом отыскивает нужный дом, и — о чудо! — именно она открывает ему дверь и мило сообщает, что, несмотря на два часа дня, только проснулась, поскольку её лишь в семь утра привезли сюда совершенно пьяной. Пискарев говорит семнадцатилетней красавице о пучине разврата, в которую она погружена, рисует картины счастливой трудовой семейной жизни с ним, но она с презрением отказывается, она смеется над ним! Пискарев бросается вон, где-то бродит, а вернувшись домой, запирается в комнате.

Через неделю, выломав дверь, находят его с перерезанным бритвой горлом. Хоронят беднягу на Охтинском кладбище, и даже его приятеля Пирогова нету на похоронах, поскольку и сам поручик, в свою очередь, попал в историю.

Малый не промах, он, преследуя свою блондинку, попадает в квартиру некоего жестянщика Шиллера, который в этот момент, будучи сильно пьян, просит пьяного же сапожника Гофмана отрезать ему сапожным ножом нос. Помешавший им в этом поручик Пирогов, наткнувшись на грубость, ретируется. Но лишь для того, чтобы, вернувшись наутро, продолжить свое любовное приключение с блондинкой, оказавшейся женой Шиллера. Он заказывает жестянщику сделать себе шпоры и, пользуясь случаем, продолжает осаду, возбуждая, впрочем, в муже ревность.

В воскресенье, когда Шиллера нет дома, Пирогов является к его жене, танцует с ней, целует её, и как раз в этот момент является Шиллер с другом Гофманом и столяром Кунцом, тоже, кстати, немцем. Пьяные рассерженные ремесленники хватают поручика Пирогова за руки, за ноги и сотворяют над ним нечто столь грубое и невежливое, что автор не находит слов, чтобы это действие описать. Лишь черновая рукопись Гоголя, не пропущенная в этом месте цензурой, позволяет нам прервать свои догадки и узнать, что Пирогова — высекли! В бешенстве поручик вылетает из дома, суля жестянщику плети и Сибирь, по меньшей мере. Однако по дороге, зайдя в кондитерскую, съев пару пирожков и почитав газету, Пирогов охладился, а отличившись вечером у приятелей в мазурке, и вовсе успокоился.

Такое вот странное, непонятное происшествие. Впрочем, на Невском проспекте, под обманным, неверным светом фонарей, уверяет нас автор, все — именно таково...

НОС

Описанное происшествие, по свидетельству повествователя, случилось в Петербурге, марта 25 числа. Цирюльник Иван Яковлевич, откушивая поутру свежего хлеба, испеченного его супругою Прасковьей Осиповной, находит в нем нос. Озадаченный сим несбыточным происшествием, узнав нос коллежского асессора Ковалева, он тщетно ищет способа избавиться от своей находки. Наконец он кидает его с Исакиевского моста и, против всякого ожидания, задерживается квартальным надзирателем с большими бакенбардами. Коллежский же асессор Ковалев (более любивший именоваться майором), пробудясь тем же утром с намерением осмотреть вскочивший давеча на носу прыщик, не обнаруживает и самого носа. Майор Ковалев,имеющий необходимость в приличной внешности, ибо цель его приезда в столицу в приискании места в каком-нибудь видном департаменте и,возможно, женитьбе (по случаю чего он во многих домах знаком с дамами: Чехтыревой, статской советницей, Пелагеей Григорьевной Подточиной,штаб-офицершей), — отправляется к обер-полицмейстеру, но на пути встречает собственный свой нос (облаченный, впрочем, в шитый золотом мундир и шляпу с плюмажем, обличающую в нем статского советника). Нос садится в карету и отправляется в Казанский собор, где молится с видом величайшей набожности.

Майор Ковалев, поначалу робея, а затем и называя впрямую нос приличествующим ему именем, не преуспевает в своих намерениях и, отвлекшись на даму в шляпке, легкой, как пирожное, теряет неуступчивого собеседника. Не найдя дома обер-полицмейстера, Ковалев едет в газетную экспедицию,желая дать объявление о пропаже, но седой чиновник отказывает ему («Газета может потерять репутацию») и, полный сострадания, предлагает понюхать табачку, чем совершенно расстраивает майора Ковалева. Он отправляется к частному приставу, но застает того в расположении поспать после обеда и выслушивает раздраженные замечания по поводу «всяких майоров», кои таскаются черт знает где, и о том, что приличному человеку носа не оторвут. Пришед домой, опечаленный Ковалев обдумывает причины странной пропажи и решает, что виною всему штаб-офицершаПодточина, на дочери которой он не торопился жениться, и она, верно из мщения, наняла каких-нибудь бабок-колдовок. Внезапное явление полицейского чиновника, принесшего завернутый в бумажку нос и объявившего, что тот был перехвачен по дороге в Ригу с фальшивым пашпортом, — повергает Ковалева в радостное беспамятство.

Однако радость его преждевременна: нос не пристает к прежнему месту. Призванный доктор не берется приставить нос, уверяя, что будет еще хуже,и побуждает Ковалева поместить нос в банку со спиртом и продать за порядочные деньги. Несчастный Ковалев пишет штаб-офицерше Подточиной,упрекая, угрожая и требуя немедленно вернуть нос на место. Ответ штаб-офицерши обличает полную ее невиновность, ибо являет такую степень непонимания, какую нельзя представить нарочно.

Меж тем по столице распространяются и обрастают многими подробностями слухи: говорят, что ровно в три нос коллежского асессора Ковалева прогуливается по Невскому, затем — что он находится в магазине Юнкера, потом — в Таврическом саду; ко всем этим местам стекается множество народу, и предприимчивые спекуляторы выстраивают скамеечки для удобства наблюдения. Так или иначе, но апреля 7 числа нос очутился вновь на своем месте. К счастливому Ковалеву является цирюльник Иван Яковлевич и бреет его с величайшей осторожностью и смущением. В один день майор Ковалев успевает всюду: и в кондитерскую, и в департамент, где искал места, и к приятелю своему, тоже коллежскому асессору или майору,встречает на пути штаб-офицершу Подточину с дочерью, в беседе с коими основательно нюхает табак.

Описание его счастливого расположения духа прерывается внезапным признанием сочинителя, что в истории этой есть много неправдоподобного и что особенно удивительно, что находятся авторы, берущие подобные сюжеты. По некотором размышлении сочинитель все же заявляет, что происшествия такие редко, но все же случаются.