Проблема взаимоотношения власти и человека

Каковы взаимоотношения власти и человека?

Что лучше: приспособиться к государственной системе или противостоять ей?

Чувствует ли власть (государство) ответственность перед своим народом?

Может ли отдельная личность влиять на политику государства?

Почему общество забывает своих героев?

Проблемы соотношения личной и тоталитарной этики, проблема противоборства нравственной и безнравственной систем ценностей, рабской психологии, свободы выбора поднимаются в философской сказке-драме Е. Шварца «Дракон». Перед нами город Дракона, где на главном здании красуется надпись: «Людям вход безусловно запрещен!» Обратим внимание на то, что слово «безусловно» здесь не является вводным, а выполняет функцию категорического императива. И живут в этом городе «безрукие души, безногие души, легавые души, цепные души, окаянные души, дырявые души, продажные души, прожженные души, мертвые души». В драконьем городе все одинаково мыслят, говорят хором, в особо важные дни проводят митинги, обсуждают заранее решенные вопросы. Все исправно скандируют: «Слава Дракону!» Главной добродетелью в городе считается послушание и дисциплина. Единомыслие, по мнению драматурга, и порождает мертвые души. «Единомыслие – это даже хуже, чем безмыслие. Это минус-мысль, это тень мысли, ее потустороннее состояние» (М. Липовецкий). Здесь все покупается и продается, преследуется, убивается. Обладание властью становится личной наживой для чиновников города. А что же народ? Испытывает ли он страх перед правителем города? Нет. Большинство горожан никакого страха не чувствует. Вот она – рабская психология. Человек, находящийся внутри системы, никакой ее деформации не замечает: он свыкся, сжился с системой, намертво привязан к ней. Потому-то совсем не просто «в каждом убить дракона». Не масса, по мнению Е. Шварца, противостоит системе, а личность. Главному герою драмы Ланцелоту удалось силой духовного сопротивления выстроенной системе вернуть веру в свободу личности, в нравственный закон – в эти простые и незыблемые человеческие ценности бытия.