Кошелев как предприниматель и общественный деятель

Занимаясь предпринимательской деятельностью, Кошелев сблизился с одним из блестящих представителей крупной российской буржуазии В. А. Кокоревым, обладавшим семимиллионным состоянием. Заслуги Кокорева в торговой, промышленной и банковской деятельности, известного общественного деятеля и публициста, крупного идеолога российской буржуазии высоко оцениваются и в наше время [1.67].

В 1849г. (21 июня- 5 октября) Кошелев предпринимает второе путешествие по ряду стран Европы. Большую часть времени он проводит в Бельгии и Голландии, где знакомится с различными отраслями сельского хозяйства. Кошелев не собирался копировать у себя то, что видел за границей, путешествия были ему нужны для сравнений и размышлений. К этому времени, в статье "Охота пуще неволи" и письме "Об улучшении быта помещичьих крестьян"[1.67], посланном министру внутренних дел Л. А. Перовскому, он публично высказал свое отношение к крепостному праву, ставшему тормозом развития общества.

Наряду с Бельгией и Голландией Кошелев посетил, одну за другой, страны, где в 1848 г. произошли революционные события. Он очень хвалит голландцев, за то, что они не поддались общему революционному настроению. Привлекает Кошелева их отношение к своему монарху: "Голландцы имеют короля, но смотрят на него, как на первого сановника". В Германии, через которую он проезжал вначале и в конце путешествия, в отдельных ее частях еще шли арьергардные революционные бои, но на большей части страны уже победила контрреволюция. Незадолго до приезда Кошелева, 18 июня 1849г. было разогнано франкфуртское Национальное собрание. 13 июля была провозглашена конституция, утвердившая власть буржуазии и закон о выборах в Учредительное собрание. 16 июля, находясь в Гамбурге, он среди ночи поднялся с постели, чтобы принять участие в факельном шествии по случаю провозглашения новой Конституции.

Либеральная позиция буржуа Баумейстера, "который всего более содействовал утверждению новой конституции, удерживая демократов и подвигая вперед аристократов", старался примирить крайние точки зрения, вызывала одобрение Кошелева и полностью им разделялась. Любопытна запись Кошелева в дневнике от 18 июля: "Поутру посетил двух гамбургских аристократов... Они жестоко жаловались на граждан (буржуазию) за то, что все хотят иметь равные права и воображают, будто в состоянии толковать о государственных делах... Тихонько, чтоб не услыхали прикащики, мои хозяева заявляли надежду, что новый закон не будет приведен в исполнение". Эта запись отразила разногласия между буржуазией, идущей на завоевание прав для себя, и феодальной аристократией, не желающей никаких перемен. Пройдет небольшой срок, и аристократия найдет общий язык с буржуазией, объединившись под эгидой монархической власти против более опасного противника - пролетариата. Кошелев отметил в своем дневнике, что закон о выборах в Германии был составлен так, чтобы обеспечить господство землевладельцев и буржуазии. "Одни верные королю участвовали в этих выборах,- писал он,- и потому все депутаты выбраны из самых умеренных. Общее неудовольствие чрезвычайно". Наблюдая выборы в Дуйсбурге-на-Рейне, он констатировал: "Все происходило чинно и мертво. Левая сторона в них не участвовала. В Пруссии должны были принять участие в выборах 469 тыс. человек, а приняло участие только 114 тыс., так что, только 1/4 часть призвана была к выборам". Возвращаясь домой в октябре 1849 г., Кошелев посетил заседание избранного таким образом берлинского Народного собрания, где шел разговор уже "о ревизии некоторых статей Конституции", на что и надеялись аристократы, беседовавшие с Кошелевым 18-го июня в его первый приезд.

В промежутке между двумя посещениями Берлина Кошелев побывал в Париже, чтобы иметь собственное представление о переменах, происшедших во Франции в результате революции 1848 года. В период его пребывания в Париже, контрреволюция уже восторжествовала и была на пути к реставрации монархии. Описывая лица и поведение деятелей Второй республики, заседавших в Законодательном собрании, он упоминает своего старого знакомца Тьера, который "постоянно бегает, хлопочет и всем руки жмет", Луи Бонапарта, "который очень похож на Наполеона", но особое внимание Кошелев уделяет Л. Э. Кавеньяку, имя которого стало нарицательным, как олицетворение военной диктатуры. Впоследствии, в России, в период диктатуры М. Т. Лорис-Меликова, с которым дружил и не раз лечился в Эмсе на водах, Кошелев говорил, что возникновению революции больше всего содействуют нерешительные и противоречивые шаги правительства и призывал к решительным действиям.

В эту свою поездку Кошелев изучал буржуазные реформы в области суда и юстиции. В Гамбурге он знакомился с содержанием заключенных в тюрьме, в Париже, во Дворце юстиции прослушал целый судебный процесс с участием присяжных. Сравнивая свои наблюдения 1831 и 1849 годов, Кошелев отмечает, что "порядка в судопроизводстве теперь гораздо больше" [1,68]. В письме, которое он отправил 10 сентября 1849г. из Остенде (Бельгия) А. Н. Попову, он писал: "Во всей Европе пролетарии грозят броситься на людей, имеющих собственность. Коммунизм не побежден: он все более и более распространяется. Теперешнее спокойствие, есть лишь станция... Пролетариат есть корень всех зол материальных в Европе, как безверие есть источник бед нравственных" [1,68]. Это было одним из главных наблюдений Кошелева и многих его друзей. Развитие капитализма в Европе еще более укрепило славянофилов в их общинной теории, которая призвана была, по их мнению, предотвратить появление пролетариата и спасти Россию от революционных бурь.