Классические типологии

Исторически наиболее авторитетной системой классификации систем правления всегда была та, которую в IV в. до н. э. разработал Аристотель, — материалом для нее стали 158 греческих полисов, существовавших на тот момент. После Аристотеля эта система господствовала в политической философии еще 2500 лет. Аристотель полагал, что правительства отличаются друг от друга по двум критериям: «кто правит» и «в чьих это интересах». Власть может находиться в руках одного человека, кучки людей или многих граждан, — и в каждом из этих случаев она может служить либо узким, подчас даже откровенно эгоистическим интересам самих правителей либо интересам всего сообщества. Так Аристотель выделил шесть форм правления (рис. 2.1).

Этноцентризм — свойство этнического сознания приписывать иным народам ценности и идеи собственной культуры; предполагает наличие предубеждений в отношении иных этносов и групп.

32 I. Политические теории

♦ К понятийному аппарату

Абсолютизм — это теория и практика правления, традиционно ассоциируемые с абсолютной монархией. Правление в такой системе носит «абсолютный» характер постольку, поскольку власть всецело и неограниченно принадлежит монарху. На практике, однако, абсолютистский принцип проявляется скорее в притязаниях на неограниченное право власти (как, например, в доктрине богоданности власти монарха), чем в реальном осуществлении такой власти. Существовали теории абсолютной власти, которые постулировали, что лишь такая власть способна обеспечить порядок и стабильность в обществе. Абсолютизм следует отличать от автократии (самодержавия) и диктатуры: главное отличие здесь как раз и заключается в том, что в основе абсолютизма лежит принцип обоснования власти монарха, носит ли это обоснование религиозный или рационалистический характер, но не практика деспотичной и не знающих никаких ограничений власти.

Рис. 2.1. Шесть форм правления по Аристотелю

Сам Аристотель стремился по достоинству оценить каждую форму правления, дабы определить наилучшую среди них. К худшим, испорченным, формам он отнес тиранию, олигархию и демократию: здесь, по его воззрению, соответственно один человек, кучка людей и массы народа властвовали в своих собственных интересах и потому в ущерб другим людям. Более совершенными формами перед ним предстали монархия, аристократия и полития: в этих системах соответственно один человек, класс людей и широкие слои общества управляли в интересах всех. Наихудшей формой правления Аристотель, разумеется, провозгласил тиранию, ибо она низводит граждан до положения рабов. Кроме того, в монархии и аристократии он усмотрел ту слабость, что здесь уж очень многое зависело от того, найдут ли в себе правители «богоподобное желание» поставить благо сообщества над своим собственным. Наиболее же совершенной и при этом устойчивой формой правления была признана полития — власть многих в интересах всех. Однако у Аристотеля нашлись и слова критики для народного правления в том смысле (и эта аргументация сохранится до XX в.), — что массы здесь, если их увлечет зависть по отноше-

2. Правительства, системы и режимы 33

♦ К понятийному аппарату

Тоталитаризм — форма политического режима, предполагающая полный (тотальный) контроль государства над жизнью общества; чаще всего сопровождается всеобъемлющей идеологической манипуляцией, открытым террором и насилием. Тоталитаризм отличается от автократии (самодержавия) и авторитаризма тем, что устанавливает именно «тотальную власть» режима, политизируя все и всякие стороны жизни общества и индивида. Автократические и авторитарные режимы в этом смысле преследуют куда более скромные цели — обеспечить себе политическую монополию на власть, удерживая массы в стороне от политики, тогда как тоталитаризм предполагает полное уничтожение гражданского общества — всей сферы «частной жизни». В качестве признаков тоталитарных режимов можно использовать так называемый «синдром шести показателей» (Фридрих и Бжезинский, 1963), включающий в себя:

• официальную идеологию

• однопартийное государство с всемогущим лидером

• террор, «полицейское государство»

• государственную монополию на средства массовой информации

• государственную монополию на вооружения

• контроль государства над всеми аспектами экономической жизни

нию к богатым согражданам, с легкостью подпадают под влияние демагогов (demagogue). Философ поэтому отдавал предпочтение «смешанной» форме правления, которая объединяла бы в себе элементы демократии и аристократии, а власть находилась бы в руках «средних классов» — не богатых и не бедных.

В дальнейшем система Аристотеля была развита такими мыслителями, как Томас Гоббс (Thomas Hobbes) и Жан Боден (Jean Bodin 1530—1596), особенно основательно разрабатывавшими принцип суверенитета, — по их воззрению, основы стабильности всех и всяких государств. Суверенитет эти мыслители трактовали как «высшую и неизменную власть» — власть, которая одна только и способна гарантировать упорядоченное правление. В работе «Шесть принципов общего блага» (The Six Books of the Commonweal, 1576) Боден самым подробным образом рассматривал вопрос о том, кто является носителем («вместилищем») власти в государствах, как древних, так и современных. В итоге он пришел к заключению, что наиболее предпочтительной формой правления следует признать абсолютизм, ибо носителем власти здесь является правитель, имеющий свободу диктовать закон, но сам никаким законом не связанный. Когда власть находится в руках одного человека, государство, по Бодену, получает все выгоды единого и неделимого суверенитета: оно в этом случае, можно сказать, говорит одним голосом. Вместе с тем и монарх ограничен в своей воле — божественным законом или естественным правом людей. Гоббс, в свою очередь, трактовал суверенитет как исключительное право на принудительную власть: в его книге «Левиафан» (Leviathan, 1651) правитель выступает носителем вообще ничем не ограниченной власти.

Позже с радикальным пересмотром этих идей выступили такие представители раннелиберальной мысли, как Джон Локк (см. с. 55) и Монтескьё (см. с. 312), — идеологи конституционного правления. Локк в «Двух трактатах о правительстве» (Two Treatises of Government, 1690) выдвинул положение о том, что суверенитет «помещается» не в монархе, а в народе, власть правительства же должна быть ограничена во имя естественных прав человека — в особенности права на жизнь, свободу и собственность.

Демагог — политик, привлекающий на свою сторону массы обещаниями, специально рассчитанными на то, чтобы вызвать повышенный энтузиазм толпы.

Гражданское общество — сфера существования независимых от государства групп и ассоциаций; частная сфера жизни, не зависимая от публичной власти.

34 I. Политические теории

38 I. Политические теории

♦ К понятийному аппарату

Термин «полиархия» (букв. «правление многих») в основном относится к институтам и процессам в механизме современной представительной демократии. Как особый режим полиархию можно отделить от всех недемократических систем и систем со слаборазвитой демократией, основанных на классической, или афинской, модели прямого участия. Наиболее точно полиархию можно определить как грубое подобие демократии, так как она функционирует благодаря институтам, принуждающим правителей принимать во внимание интересы и пожелания электората. Основными чертами полиархии являются следующие (Даль, 1989):

• правительство состоит из избираемых чиновников;

• выборы свободны и открыты;

• практически все достигшие совершеннолетия имеют право голосовать;

• право избираться на государственный пост не ограничено;

• наличие свободы слова и права на критику и протесты;

• у граждан есть доступ к независимым источникам информации;

• группы и сообщества получают по меньшей мере относительную независимость от правительства

Рис. 2.2. Основные характеристики режима

(идеологический)подход, главным критерием в котором был уровень экономического развития системы и ее общая политическая и идеологическая ориентация. Подход, предлагаемый в этой книге, в том или ином отношении отличается от каждого из данных выше. Будем учитывать три основные характеристики режима — его политический, экономический и культурный аспекты. Центральная идея нашего подхода состоит в том, что системы различаются не столько по своим конкретным политическим, экономическим или культурным параметрам, сколько по тому, как эти параметры воздействуют друг на друга и переплетаются между собой в

реальной жизни (см. рис. 2.2).

Предлагаемый подход, и это представляется его достоинством, заостряет внимание на том, что политические и экономические институты могут функционировать совершенно по-разному в зависимости от своего культурного контекста: например, многопартийные выборы и рыночная экономика в либеральной культуре западных обществ — это одно, в культуре незападных обществ — нечто иное. При этом нужно понимать, что на фоне глубочайших политических переворотов конца XX в. любая классификация будет носить временный характер. Сами политические системы сегодня изменяются столь быстро, что классифицировать их в высшей степени сложно: это вечная гонка за постоянно изменяющейся политической реальностью.

2. Правительства, системы и режимы 39