Чему и как мы учим

Здесь, прежде всего, важно разобраться в следующем:

● что мы понимаем под содержанием образования и

● что - под постановкой образования, т. е. сначала мы должны ответить на вопросы «что давать?» и «зачем давать?», а затем - «как давать?». Очевидно, что, не зная ответов на первые два вопроса, на третий отвечать нет смысла, а потому начнем с содержания образования.

По этой проблеме у классиков педагогики существует полное единство взглядов. Все они в один голос утверждают, что то знание, которое дается в школе (в университете, гимназии, т. е. вообще в сфере официальной системы образования), никуда не годится. Почему? Приводятся два главных основания: 1) это знание схоластическое, не нужное для жизни, 2) это знание нецелостное.

Остановимся на последнем пункте. Что значит - нецелостное знание?

Дело в том, что на самом деле человеческое знание (вое человеческое знание) представляет собой единую систему, единый организм, где все связано со всем, где вое зависит от всего, где есть что-то главное, без чего умирает весь организм, и что-то второстепенное, без чего он может существовать.

Мы часто представляем себе человеческое знание приблизительно, как колоду карт, в которой каждая из карт хотя и дополняет другую, но существует совершенно отдельно. Накопление же знаний мы представляем себе так: приобрел одну карту, затем другую, третью, четвертую и т. д., сложил их вместе, стасовал, засунул в коробочку - и вот у тебя уже есть знания по всем наукам. А если забыл какую-то область знания? Ничего! Остальные-то карты налицо! Что же, что я невежда в области нравственности или теории общения! Зато я умею строить дома, водить автомобили, играть на скрипке, летать на Луну! Однако такой взгляд ошибочен.

На самом деле все человеческие знания связаны между собой необходимой диалектической связью. Целое не есть сумма частей.

Правильнее сравнить систему человеческих знаний с человеческим организмом или с деревом, где одно живет благодаря другому и питается через него, где есть основное- корни, ствол, каналы, по которым текут жизненные соки, и второстепенное - листья, ветви. Поэтому рассматривать знания по отдельности, оторванными одно от другого, скажем, физику от химии, биологию от психологии и т. п., как мы обычно делаем, - это занятие, лишенное смысла. Это то же самое, если рассматривать отдельно печень, почки, сердце, легкие, мозг, предварительно вырезав их из организма. Конечно, это можно сделать, но только если убить человека. Таким способом мы будем рассматривать мертвые органы, нас же интересует живой организм. Или, если срубить дерево, распилить на части, сложить аккуратно в ящик и на каждый кусочек дерева приклеить особый ярлычок, - конечно, мы будем в этом случае иметь некоторое количество древесины, но не будем иметь живого дерева.

Так как в реальности все есть единый организм, то человеческие знания имеет смысл рассматривать тоже только как единый организм.

Еще один важный момент: у дерева можно срубить некоторое количество веток, и оно от этого почти не пострадает, но срубить ствол - значит уничтожить дерево, т. е. потеря второстепенного - это потеря не катастрофическая, потеря же главного - это неминуемая смерть всего организма.

Этим главным в системе человеческих знаний являются знания о человеке, а стержнем знания о человеке является нравственность.

Если человек не имеет представления об элементарных нормах нравственности, то все остальные его знания, как бы много их ни было, превращаются в труху, он их может просто выбросить - они ему все равно не помогут. Что это значит?

Например, всем известны последствия научно-технического прогресса: озоновая дыра, ужасное оружие массового уничтожения, экологическая катастрофа и т. п. Сейчас земная наука уже грозит самому существованию нашей планеты. Как так произошло, в чем причина? В том, что наука безнравственна.

Иногда говорят, что наука не может быть ни нравственной, ни безнравственной, что наука - это только наука. Но кто такие ученые? Они люди. Каждый человек - прежде всего человек, и его действия должны быть нравственны. Человек же, исполненный самых благих намерений, обладающий фундаментальными знаниями во всех прочих областях, но не имеющий понятия об элементарных нравственных категориях, неминуемо приносит людям зло.

Каковы же основные принципы общечеловеческой нравственности? Я бы напомнил о следующих.

Всегда, когда сталкиваются интересы части и целого, следует предпочитать интересы целого (всего человечества, человека вообще) интересам части (партии, народа, класса и т. п.).

Виновных нет, есть те, кто нуждается в помощи.

Питательная среда истины - объединение; питательная среда лжи - спор, вражда.

Самое безнравственное - ненависть к другому человеку, какими бы красивыми лозунгами она ни прикрывлась.

Дети счастливы, если счастливы их отцы и матери; принести в жертву одно поколение - значит автоматически искалечить следующие.

Ничего, что создано и придумано человеком, не должно подчинять его, но только служить ему. Все в обществе для человека.

Наоборот, не природа должна служить человеку, но человек природе. Человек - слуга в доме природы.

Если мы живем в чужом доме (в том, который не мы построили), то должны подчиняться законам, установленным его хозяином.

Граница между добром и алом проходит не между разными людьми, а через каждую человеческую душу.

Жизнь одного человека - величайшая ценность, данная нам на Земле.

Все эти принципы, хотя они и существуют тысячелетия, до сих пор не соблюдаются. Соблюдаться же они будут тогда, когда люди поймут, почему они истинны, разумны и почему их выгодно соблюдать. Именно в этом и состоит, кстати говоря, задача так называемого нравственного воспитания, т. е. в том, чтобы объяснять это. Голые же формулы морали всегда были и будут нежизнеспособны.

Итак, мы ответили на первые два вопроса: «что давать?» - целостное знание о мире; «зачем давать?» - знания нужны для жизни.

Перейдем теперь к вопросу о постановке образования. Известно, что человек усваивает знания лишь тогда, когда у него есть предварительная установка на то, чтобы их усвоить, т. е. мы получаем ответы тогда, когда задаем вопросы. Если у обучаемого еще не возникло вопросов, его бесполезно обучать. Следовательно, человек должен получать знания тогда, когда это нужно ему, а не тогда, когда это нужно преподавателю или когда написано в расписании.

Начав читать полтора года назад книгу Вл. Леви «Искусство быть другим», я был потрясен тем, что истина была так близко, а я ее не замечал. Но через некоторое время я был еще более потрясен, когда обнаружил в своих старых записях совершенно определенное указание на то, что я уже читал эту книгу и даже сделал какие-то выписки из нее. Я совершенно забыл об этом! Объясняется же это просто: тогда я не спрашивал, а читал просто из любопытства, а потому знания не могли быть усвоены мной, чтение не принесло никакой пользы.

Представим себе такую ситуацию. Есть два человека. У одного человека - бутыль с водой, у другого - пустая, но закрытая крышкой. Первый человек стремится наполнить бутыль второго, перелить воду. Как это сделать? Ему остается только ждать, пока второй человек снимет крышку. А снимет он крышку, когда захочет пить.

Мы же часто не ждем этого, а льем воду прямо на крышку, а потом удивляемся: почему наши дети не усваивают? Потому что крышка закрыта и вода пролилась на пол. Они пока не ощущают потребности в знании.

Но как возникает потребность? Потребность возникает из ощущения дискомфорта и стремления устранить этот дискомфорт (потребность пить - из ощущения жажды). Ощущение же дискомфорта возникает из неправильных действий, т. е. из ошибки. Таким образом, знание начинается с ошибки (закон Клапареда). Чтобы полноценно усвоить знание, нужно идти от жизни к знанию и от знания снова к жизни.

Немаловажно и то, что люди очень сильно отличаются друг от друга по способу и скорости усвоения знаний: есть тугодумы и легкодумы, есть люди, пожирающие знания, как печеную картошку, есть такие, которые разжевывают их долго-долго. Наконец, человек должен сам уметь определять, какие знания ему нужны, какие нет, должен учиться выбирать для себя знания.

Таким образом, идеальной средой для образования является такая, когда человеку предоставлены разнообразные возможности, но когда время, средство и содержание образования человек выбирает себе сам, т. е. есть свобода в выборе образования.

Что же является такой идеальной средой для образования? Это живое общение и библиотеки. Действительно, в университете сегодня читается одна лекция, а завтра уже другая. А если у меня возникла потребность узнать то, о чем шла речь на этой лекции, когда она уже прочитана? Преподаватель ради меня не станет возвращаться назад. А книги и мои друзья всегда к моим услугам. Живое общение имеет еще то преимущество, что здесь нет той принужденности, скованности, заторможенности, которая почти всегда возникает в классе.

Мы чаще всего видим в классе такую картину: духота, спертый воздух. Учитель «нажимным» голосом повторяет по два-три раза одни и те же фразы, задает по нескольку раз один и тот же вопрос. То, о чем идет речь, никому не нужно и никому не интересно. В классе скука, дети сидят унылые, сонные, покорные, вялые, говорят так, как будто только что научились говорить, произносят фразы, смысла которых сами не понимают.

Но вот что интересно: ни учитель, ни ученики не замечают абсурдности происходящего. Привыкли. Познание - это сравнение, если же нет сравнения, то нет и познания. Если бы они сравнили эту нелепую обстановку с живым общением, то все сразу стало бы ясно, но сравнить им это в голову не приходит.

Когда я думаю о своей жизни, я вижу, что все необходимые мне знания я приобрел путем самостоятельного чтения, самостоятельных размышлений и бесед с моими друзьями. Время же, потраченное в школе и университете, является просто впустую выброшенным временем.

Интересно в связи с этим оглянуться на имеющийся опыт в других странах.

В Шотландии давно уже работает Соммерхиллская школа свободного воспитания, основанная Нейлом. Вот что пишет о своей школе сам ее создатель:

«Соммерхилл основан в году. Ученики поступают в школу обычно пятилетними и остаются в ней до шестнадцати лет. Большую часть времени обучение проходили одновременно мальчиков и девочек.

Школа начала действовать как экспериментальная, но уже находится в стадии демонстрации, так как доказала, что обучение на свободе проходит успешно.

В течение многих лет я преподавал в традиционной школе, знаю ее концепцию и убежден, что она не годится не годится, потому что основывается на представлениях взрослых о том, что должны учить дети, и потому, что зародилась в то время, когда науки психологии еще не было.

Моя жена и я решили открыть школу, которая позволит детям свободно проявлять себя, а для этого нам надо было отказаться от прежних представлений о дисциплине, руководстве, влиянии. У нас было то, в чем мы нуждались: абсолютная уверенность в том, что дети не плохие, а хорошие. За сорок лет эта уверенность не изменилась, а превратилась в кредо».

«Что представляет собой Соммерхилл? Прежде всего всякое обучение в нашей школе факультативно. Ученики могут изучать тот или иной предмет в соответствии со своей доброй волей и так долго, как они того пожелают. Учебное расписание обязательно только для преподавателей.

Курсы построены с учетом возраста детей и их интересов. Мы не пользуемся новыми методиками... На наш взгляд, когда ребенок хочет научиться делить, он научится это делать независимо от того приема, который применен в обучении.

При всем при том в Соммерхилле занимаются много. Быть может, наши двенадцатилетние уступают своим сверстникам из традиционных школ в правописании и действиях с дробями, но в испытании, требующем оригинальности, они будут далеко впереди».

«В Соммерхилле у всех равные права. Никто не имеет права залезть на мой рояль, но и я не имею права взять без разрешения велосипед ученика. Когда пятилетний Билли попросил меня выйти из его комнаты, поскольку я не был приглашен на его день рожденья, я тут же вышел, так же как и он должен выйти, если мне мешает его присутствие в моем кабинете».

«Люди часто не понимают, что свобода не позволяет ребенку делать глупости. Мы не разрешаем нашим самым маленьким питомцам самим определять час, когда они ложатся спать, мы охраняем их от всяких опасностей. На маленького ребенка не следует возлагать ответственности, к которой он не подготовлен.

Абсолютной свободы не существует. Ни у кого не может быть полной свободы, потому что надо соблюдать права другого. Но у каждого должна быть личная свобода...»

А вот что пишет о Соммерхилле министерство просвещения Англии:

«Дети здесь полны жизни и стремлений. Никаких признаков скуки или апатии. В школе царит атмосфера всеобщего взаимного удовлетворения. А та любовь, которой она пользуется среди своих бывших учеников, - лучшее доказательство ее успеха».

Соммерхилл работает и сейчас. По системе Нейла функционируют многие школы в Скандинавии.

Как видите, школы действительно бывают разные. Конечно, система Нейла не идеальна, но все же она научна.

Совершенно отказываться от школы нет смысла еще по одной причине: здесь есть возможность создать коллектив, здесь дети могут общаться друг с другом. Это положительный фактор школы.

Вопрос, быть или не быть школе в наших условиях, не может реально стоять, но может стоять вопрос - какой ей быть.