Признание в любви. Часть вторая

Виктор вошел в дверь с букетом роз и огромной коробкой шоколадных конфет в виде сердца.

- Мариночка, я пришел, - крикнул он в квартиру, стягивая с себя ботинки. В ответ не раздалось ни звука. Виктор снял пальто, прошел в ванну и, приняв душ, вышел оттуда облаченный в халат. Он вытащил из холодильника покрытую испариной бутылку шампанского, подхватил конфеты и букет, и отправился в глубь квартиры, в комнату, где была Марина.

Марина, как всегда, лежала на кровати, положив руки поверх одеяла. После автокатастрофы она могла шевелить лишь глазами, немного и неумело руками и слегка поворачивать шею. В остальном же она была парализована.

- Масик, ты обоссалась, что ли? – ласково произнес Виктор. – Опять обсикалась без меня? Ну ничего, ничего…

Глаза Марины блестели радостью при виде мужа. Она слабо улыбнулась, и улыбка эта стоила ей чудовищного напряжения воли и сил.

- Маринчик! – торжественно и громко сказал Виктор. – Сегодня день всех влюбленных! А мы с тобой кто? Правильно, влюбленные! Поэтому это наш с тобой день!

Марина все так же ласково смотрела на него своими пронзительными зелеными глазами. Потрясающе живые, блестящие, они как-то чужеродно смотрелись на её практически мертвом теле. Сквозь её кожу, давно не ощущавшую солнечного света, просвечивала бледно-голубая сетка сосудов.

- Ну, что, Марин, дай я тебя поцелую, лапочка моя! – Виктор подошел в кровати. Марина уже вытянула губы трубочкой для поцелую, но Виктор, едва нагнувшись, снова выпрямился во весь рост, распахнул халат, схватил свой член и, нелепо присев, шлепнул им Марину по лбу. Звук получился звонким, коридор отозвался эхом. Виктор оглушительно засмеялся. Марина смотрела на него широко открытыми глазами, взгляд её выражал недоумение.

- А-а-а-а-а-а!!!! – заорал Виктор. – Сука-а-а-а-а!!!! Блядюга ебаная!!!! Парализованная пизда!!! Я не могу ебать бревно!!! Не могу!!! Бревно ебать не могу!!! Как ты заебала меня!!! Когда же ты сдохнешь-то, сука-а-а-а-а-а!!!

Из глаз Марины по щеке скатилась одинокая хрустальная слезинка, блеснул в свете ночника. Виктор закусил свой кулак и нечленораздельно мычал, раскачиваясь из стороны в сторону, неотрывно глядя на Марину безумным взглядом.

- Гнилая сука!!! – завопил он и принялся бить Марину кулаком в живот и в грудь. – Ебаная тварь неходячая!! Я не могу ебать бревно!!! Не могу!!! Не могу я ебать бревно, блядина ты поганая!!! Ты обоссаное бревно!!!

Кулаки его с удвоенной силой молотили Маринино тело. Она ничего не чувствовала, но от обиды и ужаса из её глаз ручьями текли слезы.

Виктор выдохся и прекратил избивать Марину. Он тяжело опустился на пол возле кровати, нащупал бутылку шампанского, открыл с хлопком и, давясь и обливаясь, начал жадно пить. Опустошив половину бутылки, Виктор зарыдал. Он схватил Маринину руку и стал покрывать её поцелуями.

- Мариночка, кисонька, лапочка моя, сладкая моя девочка, прости меня! Прости меня, солнышко мое! Ты – жизнь моя, я без тебя не могу, Марина! Прости меня! Прости! Я не хотел!

Слова его потонули во всхлипах и рыданиях. Он лежал, уткнувшись в живот Марины, и рыдал. Марина с трудом подняла руку и начала гладить Виктора по голове.

Через несколько минут Виктор поднял глаза на Марину.

- Мариночка, давай я тебе пролежни обработаю мазью, хорошо? А потом поебемся, ладно?

Марина посмотрела на него полными слез глазами, и издала еле слышный хрип, давая понять, что согласна. Виктор вскочил и бросился к столику с лекарствами.

- Пролежни… а потом поебемся. Поебемся… пролежни… - бормотал он.