2015-07-21
234
— На какой день повтор?
— На вторник. Или, может быть, взять эту маму.
— Об чем там разговор?
— Там разговор о том, что командир один, у него была мама.
Если пустить ее с этой пластинкой. Только стоит ли с пластинкой,
она пошловатая. Ларина рассказ лучше. Только там отступают они.
те И тогда-то я правила. Скользко это... До чего водку хочется пить,
Нина, если бы вы знали. Вчера я пришла к Ольге они до меня вылакали целый литр. Так было обидно. Я пришла как раз после.
— А ваша где?
— С мамой выпили давно. Так, без особого смысла. С чаем.
У меня было плохое настроение. Тогда как раз были мои трагические дни.
— У меня стоит целая бутылка моя, и мне пить не хочется.
— Потому что вы ее собираетесь продавать, потому вам и не хочется. Жизнь очень противная, однообразная. Особенно когда
вам говорят, что нужно ждать со дня на день...
— Об этом столько говорят...
С водкой в разговор входит действительно интересная тема —
собственного душевного состояния. Собеседница дважды перебивает рассказ об этом практическим блокадным вопросом «а ваша где?»
(проблема распределения еды), попыткой рассказать о своем отношении к водке. Но П. В. настойчиво все возвращает в высший план автопсихологических признаний.
Ее зовут к телефону.
— Здравствуйте, Вера. Как живете?
Ничего, настроение у меня эти дни ужасное. Просто исключительно плохое.
Спасибо, Верочка, спасибо, но в таком настроении лучше уж никуда не ходить.
Нет, что же я буду на вас наводить...
Спасибо, как-нибудь...
Возобновляется разговор с Н. Р.
— Эта женщина от Колесникова, так что не ждите ничего хорошего.
— Что такое Колесников?
— Колесников — это заместитель, который ведает всякими трудработами и тому подобное.
— Я могу вам даже сказать, в чем дело. Это бумажка на заготовку дров.
— Где же вы будете заготовлять?
— Мы уже работали на Охте.
— Ну и как?
— Очень тяжело. Очень тяжелая работа.
— Зато получите два кубометра.
— Ну, в это я никак не верю. Это ведь для учреждения. Потом и нам скажут, что это для учреждения.
