Стр. 35

чувствами и поступками, и уже испытанная в школьной самодея­тельности радость пребывания на сцене под взглядами множества людей, и — порой — неосознанное тщеславие. Все это создает вол­нение... Молодой человек подходит к столу экзаменатора. Посмот­рим иа него. Он аккуратно одет и причесан, поведение при ответах комиссии отличается скромностью, воспитанностью. А вот входит другой, не похожий на первого, молодой человек. Держится он из­лишне уверенно, говорит с членами комиссии с оттенком покрови­тельства или наглости. Что это? Пришел поступать в актеры на­хал? Бывает и так, но — редко. Чаще внешняя удаль и безапелля­ционность молодого человека вызваны излишней застенчивостью. Как бы защищаясь, молодой человек бессознательно начинает ве­сти себя с не свойственной ему развязностью. Мы говорим: «он зажался». Стремясь защитить себя, юноша начинает подражать людям, которые на его глазах вели себя свободно в подобных или примерно подобных обстоятельствах.

Вот какой случай произошел с Иваном Николаевичем Берсене­вым. Замечательный актер И. Н. Берсенев, когда я его узнал, был уже почтенным человеком и пользовался глубоким уважением все­го коллектива театра. И вот однажды, в перерыве между репети­циями, в зрительный зал расхлябанной походкой вошел молодой человек. Он подощел к Берсеневу и заговорил с ним. Мы не слы­шали, о чем они говорили. По отрывочным фразам мы могли дога­даться, что молодой человек о чем-то просил Ивана Николаевича. При этом он размахивал руками, голос его звучал неестественно высоко. А в довершение всего он похлопал Берсенева по плечу. После этого удалился. Мы, молодые и старые актеры, замерли, увидев столь фамильярное отношение молодого человека к наше­му «грозному» руководителю. Когда молодой человек ушел, Бер­сенев подошел к нам и, улыбнувшись, сказал: «Вы видели, как он застенчив и как он волновался? Ему кажется, что так ведут себя взрослые, уверенные в себе люди».

Это уже не он, молодой человек, разговаривал со старшим, а другой, спрятавшись за которого легче вести беседу с членами приемной комиссии или с народным артистом СССР. Стремление «стать другим» здесь нашло свою уродливую форму. Но оно есте­ственно для человека, а это немаловажно в нашем исследовании.

И вот первокурсники учатся в нашей школе. Сначала, наблю­дая за ними, мы, педагоги, стараемся успокоить их, учим зани­маться на сцене делом и тем самым освобождаем их, стремимся, чтобы они оставались при этом самими собой. Но стремление к действию не от своего имени у некоторых студентов проявляется очень рано. Проследим за этим свойством на всех этапах занятий первого курса.

В Щукинском училище в самом начале обучения проводятся упражнения на ассоциации. Педагог произносит какие-нибудь сло­ва, а студенты рассказывают о тех видениях, которые у них непро­извольно возникают. Эти упражнения показывают, насколько сво­боден студент. При упоминании какого-нибудь предмета у