Нежданная подмога

– Да, друг мой Бьючерд, боюсь, гостеприимство твое не пошло тебе на пользу, – д'Аверк не мог удержаться от шутки даже в столь бедственном положении.

Они с Хоукмуном оказались распяты по бокам от Бьючерда, заняв место двух скончавшихся жертв. У них под ногами, в яме, заполненной кровью, без устали сновали отвратительные темные твари. Луч рассвета бросал на стены алые отблески, освещал поднятые лица лордов, пиратов, лицо Вальона, с глазами, горящими торжеством, и их обнаженные тела, расписанные таинственными символами подобно телу Бьючерда.

Твари в яме визжали от нетерпения, ожидая, когда же на них прольется свежая горячая кровь.

Хоукмун содрогнулся и с трудом удержался от стона. Голова болела, мышцы спины затекли и страшно ныли. Он думал об Иссельде, о своем доме и своих попытках выиграть войну против властелинов Империи Мрака. Никогда не увидеть ему своей жены, не дышать воздухом Камарга, не принять участия в разгроме Гранбретании… Если такое вообще произойдет когда-нибудь… Он потерял все в бесплодных попытках спасти чужеземца – человека, которого он едва успел узнать; и что могла значить борьба какого-то Бьючерда по сравнению с борьбой против Империи Мрака!

Поздно размышлять об этом, ибо он вот-вот должен умереть. Умереть лютой смертью, истечь кровью, точно свинья на бойне, чувствуя, как силы покидают его с каждым ударом сердца…

Вальон усмехнулся:

– Что же ты не издаешь боевого клича, мой друг, мой раб? Молчишь… Неужели тебе не о чем меня попросить? Ты не хочешь вымолить пощады, чтобы я вновь сделал тебя рабом? Не хочешь принести свои извинения – за то, что потопил мое судно, убил моих людей?… За то, что оскорбил меня?

Хоукмун плюнул ему в лицо, но промахнулся. Вальон еле заметно пожал плечами.

– Я жду нового ножа. Как только его принесут, я должным образом освящу его и вскрою твои вены здесь и вот здесь, чтобы ты умирал очень медленно, чтобы видел, как твоей кровью питаются эти существа в яме. А ваши обескровленные трупы будут посланы мэру Нарлина – дядюшке Бьючерда, если не ошибаюсь – как свидетельство того, что Старвель не прощает оскорблений.

Вошел пират и, преклонив колени перед Вальоном, подал ему длинный острый нож. Вальон принял его, и пират отступил.

Вальон прошептал над ножом какие-то слова, часто поднимая взор к Мечу Рассвета, потом взял нож в правую руку и слегка коснулся им паха Хоукмуна.

– Что ж, начнем сначала, – сказал он и затянул медленную литанию, которую Хоукмун уже слышал.

Ощущая во рту привкус желчи, Хоукмун попытался освободиться от веревок. Вальон пел на одной ноте, все громче и громче, пока его жертвам не стало казаться, что он впадает в транс.

– Меч Рассвета, который оживляет мертвых и позволяет жить живущим…

Кончик ножа царапнул бедро Хоукмуна.

– … источником чьего света является кровь, дарующая жизнь человеку…

Невольно Хоукмун подумал, действительно ли розовый меч каким-то образом берет свой свет из крови. Нож дотронулся до его колена, и герцог вновь вздрогнул, наблюдая за действиями Вальона и напрягая мышцы, чтобы порвать путы.

– … знай, что тебе будут поклоняться во все века…

Внезапно Вальон замолчал и разинул рот, глядя поверх головы Хоукмуна. Хоукмун поднял глаза и тоже поперхнулся.

Меч Рассвета опускался! Он опускался медленно, и Хоукмун заметил, что чудесный клинок висит на паутине из металлических нитей. И что в этой паутине находится что-то еще… Человек.

Лицо человека полностью закрывал высокий шлем. Доспехи были только двух цветов: черного и золотого, на боку висел огромный меч.

Хоукмун не верил своим глазам. Он узнал этого человека… если это был человек.

– Рыцарь-в-Черном-и-Золотом! – закричал он.

– К вашим услугам, – раздался из-под шлема иронический голос.

Вальон зарычал и кинул в Рыцаря нож. Нож со звоном ударился о его доспехи и упал в бассейн.

Одной рукой сжимая рукоять Меча Рассвета, Рыцарь осторожно разрезал кинжалом путы, стягивающие запястья Хоукмуна.

– Ты… ты осквернил нашу святыню… – словно не веря в происходящее, выдавил из себя Вальон. – Почему ты не наказан? Наш бог, Батах Герандиун покарает тебя. Это его меч, в нем живет его дух!

– Мне лучше знать, – ответил Рыцарь. – меч принадлежит Хоукмуну. Однажды Рунный Посох счел нужным использовать твоего предка Батаха Герандиуна в своих целях, дав ему власть над этим розовым клинком. Но сейчас ты потерял эту власть, и ее получает Хоукмун!

– Я не понимаю тебя, – растерянно проговорил Вальон. – Кто ты? Откуда пришел? Ты… может ли это быть? Ты – Батах Герандиун?

– Возможно, – пробормотал Рыцарь. – Я могу принимать самые различные обличья.

Хоукмун молился, чтобы Рыцарь освободил его поскорее. Не вечно же Вальон будет стоять столбом… Как только его запястье освободилось, герцог схватил кинжал, протянутый ему Рыцарем, и стал торопливо обрезать путы на ногах.

Вальон потряс головой.

– Невозможно. Я брежу… – он обернулся к пиратам. – Вы тоже видите его – человека, взявшего наш меч?

Пираты мрачно кивнули, затем один из них побежал к выходу:

– Я за подмогой. Людей позову…

И тогда Хоукмун прыгнул – прямо на ближайшего лорда-пирата – и схватил его за горло. Человек захрипел, вцепился в сжимающиеся, как клешни, руки, но Хоукмун так рванул его голову, что сломались шейные позвонки. Он медленно вынул меч из ножен пирата и отпустил тело. Труп осел на пол.

Хоукмун стоял, обнаженный, освещаемый великим мечом, а Рыцарь-в-Черном-и-Золотом перерезал веревки, стягивающие его друзей.

Вальон отступил на шаг, глядя на них непонимающим взглядом:

– Этого не может быть! Не может быть…

Д'Аверк встал позади Хоукмуна, а вскоре к ним присоединился Бьючерд. Оба были наги и без оружия.

Введенные в замешательство нерешительностью своего повелителя, пираты не шевелились. Позади трех обнаженных человек Рыцарь-в-Черном-и-Золотом дернул за огромный меч, подтягивая его к полу.

Тут Вальон взвизгнул и ухватился за рукоятку розового клинка, вырывая его из металлической паутины:

– Он мой! Мой по праву!

Рыцарь-в-Черном-и-Золотом покачал головой:

– Он принадлежит Хоукмуну, и принадлежит ему по праву! Наконец пирату удалось освободить меч, и с криком: «Он его не получит! Убейте их!» Вальон отскочил в сторону.

В зал вбегали люди с факелами. Лорды-пираты выхватили мечи и двинулись на четверых людей, стоящих на краю ямы. Рыцарь-в-Черном-и-Золотом вытащил свой огромный клинок и взмахнул им перед собой, точно косой, убив сразу нескольких, а остальных заставив поспешно отступить.

– Возьмите мечи, – сказал он д'Аверку и Бьючерду. – Как видно, мы должны сражаться.

Д'Аверк и Бьючерд подняли клинки только что убитых Рыцарем пиратов и вслед за ним двинулись к выходу.

Но не тут-то было: казалось, тысяча человек ворвалась в зал. Их взгляды горели жаждой крови; их мечи скрестились с мечами четырех воинов.

– Хоукмун, ты должен отнять меч у Вальона! – прокричал Рыцарь сквозь грохот сражения. – Забери его, или мы все погибнем!

И вновь их оттеснили к краю ямы, откуда вдруг раздались квакающие звуки. Краем глаза Хоукмун посмотрел на кровавую жижу и в ужасе закричал:

– Они ползут сюда!

Твари подплыли к краю, и только теперь Хоукмун увидел, что они похожи на чешуйчатое чудовище, которое он повстречал в лесу; но эти были гораздо меньших размеров. Они явно относились к одному виду, много веков назад завезенному сюда предками Вальона, но как сильно изменились эти существа – обитая не в воде, а в человеческой крови!

Он почувствовал прикосновение шупальца к своей обнаженной коже и вздрогнул от омерзения. Притаившаяся за спиной опасность придала ему новые силы, и он бросился в гущу пиратов, пробиваясь к Вальону, стоящему в стороне и сжимающему Меч Рассвета, который освещал все розовым сиянием…

Увидев своего врага, Вальон взял меч обеими руками, позвал кого-то и застыл в ожидании. Но ничего не произошло, и ошарашенный предводитель пиратов бросился навстречу Хоукмуну, занеся меч над головой.

Хоукмун отступил в сторону, парировал удар и покачнулся, полуослепленный светом. Вальон взвизгнул и вновь поднял розовый меч. Хоукмун нырнул под него, доставая свое оружие, и ранил Вальона в плечо. Крича от растерянности и испуга, Вальон продолжал наступать, но вновь и вновь его удары были отбиты герцогом.

Вальон на минуту остановился, с ужасом и удивлением вглядываясь в лицо Хоукмуна.

– Как же так? – шептал он. – Как же это может быть?…

Хоукмун рассмеялся:

– Не спрашивай, Вальон, ибо для меня это такая же загадка, как для тебя. Но мне было велено забрать твой меч, и я это сделаю!

И с этими словами он нанес своему врагу еще один удар, который лорд Старвеля едва отразил вялым движением Меча Рассвета.

Теперь уже Вальон стоял спиной к яме, и Хоукмун видел, как твари выбираются из нее, – с их покрытых чешуей боков стекали кровавые струи. Хоукмун теснил лорда-пирата все ближе и ближе к ужасным тварям. Вытянулся длинный язык и обхватил ногу Вальона. Закричав, тот попытался отрубить гибкий отросток…

Хоукмун сделал шаг вперед, нанес сокрушительный удар кулаком в лицо Вальону и вырвал меч из его ослабевших рук.

А потом он просто стоял и смотрел, как тварь неторопливо тащит его врага к яме.

Вальон тянул к Хоукмуну руки:

– Спаси меня! Пожалуйста, Хоукмун, спаси меня!..

Но в глазах Хоукмуна был лед, он даже не пошевелился. Он стоял, положив локти на рукоять Меча Рассвета, и смотрел, как Вальон все ближе и ближе сползает к яме.

Вальон больше не кричал, не молил, а, закрыв лицо руками, молча ждал исхода. Вот одна, а затем и другая его нога исчезла в кровавом омуте.

Затем раздался долгий, отчаянный крик, перешедший в бульканье, и Вальон с головой погрузился в кровь… Только тогда Хоукмун отвернулся и взвесил на руке огромный меч, поражаясь излучаемому им свету. Он взял его обеими руками и посмотрел, как обстоят дела у его друзей. Они стояли спиной к спине, едва сдерживая натиск врагов, однако было ясно: это им удается только из-за того, что с тыла их подстерегают вылезающие из кровавых глубин мерзкие твари.

Рыцарь увидел, что мечом Рассвета завладел Хоукмун, и крикнул что-то, но герцог не расслышал. Он поднял розовый клинок, защищаясь от выпадов врагов, расшвырял стоявших рядом пиратов и начал прокладывать путь к Рыцарю, д'Аверку и Бьючерду, нанося смертельные удары.

Тварей становилось все больше, и Хоукмун понял, что положение его и его друзей безнадежно: они попали меж двух огней. С одной стороны наседали вооруженные до зубов пираты, с другой – тянули свои извивающиеся языки отвратительные создания.

И вновь Рыцарь-в-Черном-и-Золотом что-то крикнул, и вновь Хоукмун его не услышал. Он продолжал сражаться, отчаянно пробираясь поближе к своему таинственному союзнику, снося по пути головы, отрубая конечности.

Снова раздался голос Рыцаря, и только на этот раз Хоукмун сумел разобрать слова.

– Взови к ним! – гремел он. – Взови к Легиону Рассвета, Хоукмун, или мы пропали!

Хоукмун нахмурился:

– Что ты говоришь?

– Ты можешь командовать Легионом. Вызови его именем Рунного Посоха, Хоукмун, вызови его!

Хоукмун парировал удар и разрубил нападавшего на него человека от шеи до пояса. Свет Меча Рассвета померк, возможно, от множества факелов, принесенных в зал.

– Позови своих людей, Хоукмун! – в отчаянии закричал Рыцарь-в-Черном-и-Золотом.

Хоукмун пожал плечами и, чувствуя себя ужасно глупо, сказал:

– Призываю Легион Рассвета!

И ничего не случилось. Он и не ждал ничего. Как уже говорилось, он не верил в легенды.

Но потом он вдруг заметил, что пираты кричат по-другому – от страха и боли – и что на поле боя невесть откуда появились новые воины, яростно бьющиеся и повергающие пиратов – странные воины, сияющие ровным розовым светом.

Хоукмун глубоко вздохнул и с любопытством оглядел их.

Пришельцы были одеты в дорогие доспехи, выглядевшие несколько старомодными. Вооружены они были пиками с пучками окрашенных волос у наконечника, и огромными, в шипах, дубинками, покрытыми искусным орнаментом. Воины Легиона выли, кричали и убивали с нечеловеческой жестокостью, в считанные мгновения очистив зал от большинства пиратов.

Коричневая кожа, раскрашенные лица, черные горящие глаза… Из глоток сражающихся воинов Рассвета доносился то ли стон, то ли погребальная песнь.

Пираты сопротивлялись отчаянно и убили многих Воинов Легиона Рассвета. Но тело мертвого воина исчезало, и откуда-то возникал другой. Хоукмун решил проследить, как они появляются в зале, но ничего не вышло – стоило ему на мгновение отвлечься, как на том месте, куда он только что смотрел, уже стоял новый солдат.

Тяжко вздохнув, Хоукмун присоединился к своим друзьям. На обнаженных телах д'Аверка и Бьючерда виднелись многочисленные, но не опасные раны. Они стояли и наблюдали, как Легион Рассвета расправлялся с пиратами.

– Эти солдаты служат мечу, – сказал Рыцарь-в-Черном-и-Золотом. – С их помощью, когда это было необходимо Рунному Посоху, предок Вальона сумел внушить страх всему Нарлину и его окрестностям. Но теперь меч обратился против людей Вальона, отнимая у них то, что дал когда-то!

Хоукмун почувствовал, как что-то коснулось его лодыжки, обернулся и в ужасе закричал:

– Твари из ямы! Я забыл о них!

Он полоснул по туше мечом и отскочил.

В мгновение ока между ним и чудовищами оказалась дюжина сияющих воинов. Украшенные пучками волос пики поднимались и опускались, дубинки били без промаха, и чудовища начали отступать. Но Солдаты Рассвета не позволили им уйти безнаказанными. Окружив тварей, они били, резали и кололи до тех пор, пока от чудовищ не осталось ничего, кроме бесформенных черных пятен на полу.

– Все… – не веря сам себе, прошептал Бьючерд. – Мы победили. Наконец-то Старвель повержен! – он поднял факел. – Идем же, дружище Хоукмун. Давай поведем твоих чудесных воинов по улицам этого гнусного города и будем убивать каждого, кто встретится на пути. Давайте жечь дома.

– Да… – начал было Хоукмун, но Рыцарь-в-Черном-и-Золотом покачал головой.

– Нет, Хоукмун, Легион подчиняется тебе не для того, чтобы уничтожать пиратов. Он стал твоим, чтобы ты мог служить делу Рунного Посоха.

Хоукмун заколебался.

Рыцарь положил руку на плечо Бьючерда:

– Теперь, когда большинство лордов-пиратов мертвы, когда Вальон погиб, ничто не мешает тебе и твоим единомышленникам прийти в Старвель и завершить работу, начатую нами сегодня. А Хоукмун и его меч нужны для более важных дел. Скоро вы расстанетесь.

Хоукмун почувствовал тупое раздражение:

– Я крайне признателен тебе за помощь, Рыцарь-в-Черном-и-Золотом… Но позволь напомнить, что меня вообще не было бы здесь, если б не твои хитрости и не выкрутасы Майгана из Лландара. Короче, я должен вернуться домой, в замок Брасс, к моей возлюбленной. Я сам себе хозяин, Рыцарь, сам себе хозяин! И сам буду решать свою судьбу!

Рыцарь-в-Черном-и-Золотом рассмеялся:

– Ты все так же наивен, Дориан Хоукмун. Поверь мне, твой хозяин – Рунный Посох. Ты полагаешь, что пришел в этот храм, дабы помочь своему другу… Но именно так и вершит свои дела Рунный Посох! Ты ни за что не сунулся бы в самое логово лордов-пиратов, если бы шел сюда просто за мечом Рассвета, в легенды о котором, кстати, ты не верил. Но ради спасения Бьючерда ты, не моргнув глазом, сражался с целым войском… Рунный Посох строит странные узоры… Люди никогда не разбираются в причинах, побуждающих их действовать так, а не иначе, если во всем этом замешан Рунный Посох. Теперь ты должен выполнить вторую часть своей миссии в Амареке. Иди на север – можешь двигаться вдоль побережья, поскольку я уверен, что Бьючерд одолжит тебе корабль – и отыщи Днарк, город Великих Добродетельных Людей, которому нужна твоя помощь. Там ты найдешь подтверждение тому, что Рунный Посох существует.

– Меня не интересуют тайны, Рыцарь. Я хочу знать, что стало с моей женой и моими друзьями. Скажи мне – мы находимся в одном времени с ними?

– Да, – ответил Рыцарь. – Европа, которую ты покинул, лежит в этом же потоке времени. Но ты же знаешь, что замок Брасс находится в каком-то другом…

– Знаю… – Хоукмун в нерешительности нахмурился. – Хорошо, Рыцарь, быть может, я соглашусь одолжить судно у Бьючерда и отправлюсь в Днарк. Быть может…

Рыцарь кивнул.

– Идем, – сказал он. – Покинем это гнусное место и вернемся в Нарлин. Там и поговорим с Бьючердом о корабле.

Бьючерд улыбнулся:

– Все, что у меня есть, Хоукмун, – твое. Ты ведь так много сделал для меня и для моего города. Спас мне жизнь и помог уничтожить страшных врагов Нарлина… если нужно, бери и два десятка кораблей.

Хоукмун глубоко задумался. У него возникла мысль обмануть Рыцаря-в-Черном-и-Золотом.