Н.В. Чиненова

ФГБОУ ВПО «Орловский государственный университет», г. Орёл

Выдающийся русский ученый – криминалист Дмитрий Андреевич Дриль родился в 1846 г, после окончания в 1873 году юридического факультета Московского университета, он поступает на медицинский факультет. В своей деятельности он занимается всесторонним исследованием личности преступника, изучением обитателей тюрем, исправительных домов для малолетних преступников, работных домов, нищенских приютов, психиатрических клиник. Являясь сторонником антропологического направления в уголовном праве, он доказывал сочетание внешних общественных условий и внутренних биологических особенностей человека, в центр внимания ставил личность преступника. [2]

В своей статье «Социально-органическая теория Д.А.Дриля и ее место в истории российской социологии», И.А. Голосенко рассказывает о непростом детстве Дмитрия Андреевича, которое отразилось на его дальнейшей жизни и деятельности. Уже с первых страниц можно понять, что это был человек, имеющий свое мнение и умеющий упорно его защищать, замечательный исследователь, который, не смотря на часто возникающие трудности, препятствия, недопонимания, через всю жизнь пронес свою главную ценность – служение людям. Он становится главой российской уголовно-антропологической школы.

На условия и причины детской и отроческой преступности у Дриля была своя точка зрения, которая вызывала негативное отношение со стороны юридического факультета Московского университета, но в 1884 году он получил степень магистра от Харьковского университета, где ему, через своего учителя Л. Е. Владимирова, помог устроиться М. М. Ковалевский.

Дмитрий Андреевич совместно с В.М. Бехтеревым и М.М. Ковалевским основал Психоневрологический институт, который занимался изучением личности; он читал спецкурсы о преступности и мерах борьбы с ней, курс по уголовному праву. По словам Ковалевского, его всегда влекло к преподаванию уголовной антропологии и социологии.

Биографы отмечают, что Дриль в любой своей деятельности видел основу для научных исследований.

Дмитрий Андреевич много сил сосредоточил на учреждениях для малолетних преступников, доказывая необходимость придать суду над подростками опекунский характер и заменить наказание воспитательным воздействием. Он изучал взаимосвязь биологических и социальных факторов преступности, считал, что целесообразными мерами борьбы с ней являются меры общественного оздоровления.

Он был неоднократно командирован на различные международные конгрессы по вопросам уголовной политики и общественного призрения, а также совершил поездку в Новую Каледонию, на Сахалин и в Сибирь с целью ознакомления на местах с организацией ссылки и каторжных тюрем. [4]

Интерес к Новой Каледонии зародился в России именно после учреждения там каторги в 1863-1864 гг. и особенно после ссылки туда политических заключенных - коммунаров. Россия, уже в то время одна из крупнейших ссыльнокаторжных держав, осваивавшая с помощью этих институтов бескрайние просторы Севера, Сибири и Дальнего Востока, постоянно следила за развитием каторги и ссылки за океаном. [2]

Новая Каледония стала исправительной колонией, после прихода к власти адмирала Фебврьер Деспоинтес в 1854 году, когда в последующие годы несколько дюжин свободных поселенцев обосновались на западном побережье.[5]

В русских литературно-политических журналах в 70-80-е гг. можно было прочесть воспоминания ссыльных, о бесчеловечном обращении с ними. Например, воспоминания ссыльного коммунара Симона Майера публиковались одновременно в трех журналах. Такие публикации допускались царским правительством, с целью отвлечь внимание российского общества от ужасов собственной ссыльно-каторжной системы.

Именно Дриль, впервые попытался открыто обратить внимание общественности на ссылку в России, используя для этого материалы новокаледонской ссылки.

Свое исследование он строил во время бесед с местными жителями. В числе его собеседников были губернатор колонии Фэлле, директор тюремной администрации, начальники пенитенциариев и лагерей, служащие в административном и тюремном аппарате, врачи, свободные колонисты-старожилы. Дриль стремился к непосредственному общению со ссыльными и освобожденными. Он посетил пенитенциарий в Ла Фоа, где отбывали наказание осужденные на каторжные работы, комплекс лагерей для релегированных в Бэ да Прони, дисциплинарное отделение на о-ве Ну, там же убежище для престарелых и госпиталь, полуостров Дюкос, где некогда содержались французские коммунары. Кроме того, Дриль объехал ряд концессий - земельных наделов, полученных бывшими осужденными в окрестностях Ла Фоа и Фарино, а также побывал в интернате для детей бывших каторжан в Фонвари.

Замысел Дриля состоял в том, чтобы показать на основе большого количества фактов и статистических материалов несостоятельность институтов каторги и ссылки в их реальном состоянии.[4]

Обратимся к материалам книги, которые описывают ссылку в Новой Каледонии.

«Ссылка берет свое начало с 1864 года. Новая Каледония предоставляла все условия для реализации различных видов работ (земледелие, разведение скота, рыбная ловля и т.д.) и успешной колонизации.

Основной закон, определяющий организацию обозначенных работ, был принят 30 мая 1854 года. Целями закона являлось: 1) избавить метрополию от наиболее опасных преступников; 2) создать штрафную колонизацию, которая давала бы преступнику возможность исправиться и снова занять свое место в свободном обществе.

Исправляющимся каторжным закон разрешал отводить участки земли, для обработки за их собственный счет, еще во время отбывания ими наказания. Данные участки должны были поступать в собственность освобожденных каторжных.

Закон 27 мая 1885 года прибавил к населению штрафных колоний класс преступников-рецидивистов, подвергнутых релегации, Декретом Президента Республики от 26 ноября 1885 года, состоявшегося по общему докладу министра-президента и министров юстиции, внутренних дел и колонии, релегация подразделялась на индивидуальную и коллективную.

Квалификационной Комиссия в Париже, руководствуясь документами, распределяла ссылаемых по колониям - лучших направляла в Новую Каледонию, худших – в Гвиану, не учитывая при этом возраст и состояние сил, распределяла в релегации.

Осужденные в каторжные работы распределялись по трем дисциплинарным классам, которые различались по объему тех удобств и выгод, какие зачислены в них предоставлять заключенным.

В основу деления и переводов из класса в класс была заложена мысль об исправлении заключенных, однако, как признались губернатор Новой Каледонии и начальник пенитенциария, что для исправления преступников у них ничего не делалось.Поэтому большая часть заключенных за время своего пребывания в тюрьме, делались почти непригодными для свободной жизни и в нравственном отношении становились вполне оскуделыми людьми.

Здания пенитенциария состояли из бараков для заключенных, мастерских, кухни, кладовых, помещений для служащих, тюрьмы для дисциплинарных наказаний, маленького лазарета. Устройство бараков было крайне просто: свободный проход, деревянный барьер, гамаки. Все заключенные в них свободны от цепей и приковывания как днем, так и ночью.

Время работы равнялось 8 часам в день. Дисциплинарные наказания налагались особой дисциплинарной комиссией.

На каждые 25 заключенных полагался один надзиратель.

Пенитенциарий не был обнесен стеной, военная стража отсутствовала. Обязанность поддержания порядка и караула возлагалась на надзирателей и канаков, которые часто грубо и жестоко обращались с заключенными, такие явления происходили из-за недостатка репрессий подобных злоупотреблений.

Коллективно - релегированные не распределялись по дисциплинарным классам. Из их числа выделялись способные к работе и лучшие по поведению для образования отдельных групп, которые употреблялись для работы за счет публичных учреждений или частных лиц.

К причины, обуславливающим комплектование этой особой категории преступников, относятся: 1) полная заброшенность в детстве и ранняя глубокая порча на улице и тротуарах большого города; 2) алкоголизм и тесно связанный с ним, нередко ранний разврат; 3) тюремное воспитание, получаемое при частом отбывании, столь легко назначаемых краткосрочных наказаний тюрьмой.

Детально описав систему каторжных работ, с ее делением на дисциплинарные классы, Дриль отмечает ее основной порок - она создана для «укрощения» осужденного, а не для его исправления. На практике заключенные не имеют доступа к книгам, образованию и лишь "взаимно воспитываются в понятиях и правилах преступной среды". Надзиратели, которые по замыслу системы должны быть и воспитателями "чрезмерно" грубы и жестоки, совершенно уверены в своей безнаказанности.

Дриль касается такой категории ссыльных как релегированные. Это были рецидивисты, совершавшие многократные мелкие преступления, за которые они получали небольшие сроки. В соответствии с законом 1885 г. они, после отбытия тюремного наказания, были подвергнуты релегации - пожизненной ссылке на Новую Каледонию.

Особо интересовали его лица, с помощью которых французское правительство надеялось провести колонизацию Новой Каледонии - освобожденные, отбывшие каторгу, и так называемые концессионеры, получившие земельные наделы, он писал, что эти люди были предоставлены собственным сила, и из заключения они выходили почти без денег, в условия, когда работу найти чрезвычайно трудно.

Дриль рассматривал проблему создания концессий. Лишь пятая часть бывших каторжников получала концессии, среда релегированных никто не удостоился такой чести. Эта форма колонизации не была до конца продумана, многие концессионеры, не будучи знакомы с земледелием, оказывались не в состоянии вести хозяйство, некоторые брали концессии лишь для того, чтобы получать пособие, выдававшееся в течение 30 месяцев, и хоть немного пожить безбедно.

Общий вывод Дриля был однозначен: "ссылка не удалась... и не дала тех результатов, на которые рассчитывали при ее учреждении". Упорядочение ссылки достигалось путем применения крайне суровых мер укрощения и стеснения. [1]

Что касается ссылки в России, можно проследить, что на всем протяжении русской истории практиковалась принудительная отправка государственной властью наших соотечественников в отдаленные места для временного или пожизненного там пребывания. Как уголовное наказание ссылка впервые называется в указе 1582 г. До XVIII в. преступников ссылали целыми семьями — с женой и детьми.

Петр I ввел каторгу. Мысль о ней возникла в 1668 г. Слово каторга означает в греческом языке гребное судно, галеру. В России же сначала имелась в виду отдача на тяжелые принудительные работы по строительству портов и крепостей. Каторгу разделяли на вечную и временную. Вечная назначалась вместо смертной казни и сопровождалась кнутом и клеймением. Ссылки на поселение при Петре уже практически не существовало.
Елизавета Петровна отменила смертную казнь, взамен определив преступникам вечную каторгу. Применялись также вечная ссылка, ссылка на поселение, на житье.

Первыми местами ссылки в России стали Архангельск, Устюг, Пустозерск, Симбирск, Уфа, Сибирь.Позднее стали ссылать и в Азов, Оренбург, Таганрог. В 1719 г. на Кавказ выселили раскольников. Далее места ссылки прирастают Иртышом, Охотским морем, Забайкальем.

По действующему в начале XIX в. праву местом ссылки административной и на житье была Западная Сибирь, а на поселение и в каторгу отправляли в Восточную Сибирь. На практике каторжные отбывали наказания и в центральных тюрьмах Сибири, и на Сахалине. [5]

Постановления на ссылку в работы и поселения в города и на землю появляются и в законодательстве России в уложениях царя Алексея Михайловича. Начиная с этого времени, ссылка расширяется в своем применении.

В Сибирь, наряду с подневольной ссылкой, отправилась широкая волна свободного крестьянского переселения. Волна подневольного населения приносила с собой элементы населения, неспособные к труду и порядку.

Тяжелые условия препятствовали колонизации и способствовали распространению преступности и бродяжничества. Правительство неоднократно пыталось упорядочить ссылку и организовать поселение ссыльных. Но данная попытка не увенчалась успехом. Им не учитывались различия во всей предшествующей жизни, занятиях, наклонностях караемых, особенности местных условий.

Исследованием колонизации занимались многие ученые, например Д.С. С. Лаба. Он открыл крупнейшие злоупотребления, большие ошибки в расселении колонистов и выборе земель.

Что касается причин неудачи колоний ссыльных, многие исследователи видят их, главным образом, в нравственной порче поселенцев и их укоренившейся привычке жить чужим трудом, а также в их бедности и беспомощном положении. Косвенным подтверждением приведенных мнений и причинах неудачи устройства казенных поселений ссыльных служит процветание в Сибири селений, образовавшихся при иных условиях, из иных элементов – селений различных сектантов.

Не в лучшем положении находились каторжные работы. Результаты тяжелого труда преступников в большинстве случаев были неудовлетворительны.

Главная причина неудач – «дурное управление и происходившее от этого дурная постановка дела», злоупотребления, жестокое и бесчеловечное обращение со стороны служителей и администраторов.

При таких условиях жизни, слабости надзора и сравнительной легкости побегов, каторжные, особенно долгосрочные, у которых уже не было просвета к жизни, уходили в бродяжничество. Многие из них обозначали свой путь ужасными преступлениями.

Вскоре после освобождения крестьян, началось расстройство каторжных работ. В течение шести лет каторжные работы почти повсеместно уничтожались. Начальник отделения исполнительной полиции Власов заявил, что строй и система наших наказаний служит развитием важных уголовных преступлений и понижает гражданскую нравственность.

1868 году был создан комитет, с целью изыскания мер для организации каторжных работ на более правильных основаниях. Было решено остановиться на о.Сахалине, возобновить рудниковые работы. Предполагалось, что ссылка на остров будет иметь исправительный характер, исключит побои и расходы, вызовет его колонизацию.

1875 год ознаменовался образованием частного общества «Сахалин», где рабочие руки каторжан были заняты для разработки каменноугольных залежей. Излишки людей были заняты земледелием, была образована Александровская ферма, Ново-Михайловское или «Пашня». Это послужило основание земледельческой колонизации Сахалина.

В начале 80-х годов, было решено селить на острове всех окончивших сроки каторжных работ и давать им земли для устройства сельского хозяйства.[1]

Изучение вслед за Новой Каледонией организации ссылки на о. Сахалине, в Приамурском крае и в Сибири показало несостоятельность самого принципа ссылки.

Поездка Дриля принесла некоторые положительные результаты: был сменен губернатор на Сахалине, введен рад гуманных мер, его рекомендации были учтены при разработке нового законодательства. Не осталось незамеченным выступление Дриля и во Франции, где также были опубликованы его материалы. Вскоре ссылка на Новую Каледонию была прекращена.[2]

Познакомившись с деятельностью выдающегося ученого, можно сделать вывод, что он, не смотря ни на что, всегда оставался верен своим идеалам. Во всей его работе господствовала самостоятельная, твердая и ясная мысль, направленная к новым горизонтам, к новым научным исследованиям.

Печальные годы детства способствовали тому, что Дмитрий Андреевич придавал особое значение воспитанию, тщательно изучая и отмечая его извращение, столь тяжко отзывающееся на последующей жизни в сущности бездомных детей улицы.

Занимаясь изучением преступности, он никогда не переставал видеть в наказуемом живого человека. Признавал, что преступность обусловливается нередко ненормальностями в самом организме преступника, толкаемого на нарушение закона своим неуравновешенным, вырождающимся, неразвитым и болезненным организмом, оскудение которого объясняется в значительной мере современными общественными условиями. Никогда не теряя веры в человека и в возможность его исправления пробуждением в нем влияния высших рассудочных побуждений, Дриль находил, что целесообразные меры борьбы с преступностью должны быть мерами общественного оздоровления, имеющей дело с вопросами воспитания, с особенностями окружающей среды и с условиями общественного устройства в его отрицательных сторонах. [3]

Литература

1. Дриль Д.А. Ссылка во Франции и России.: / Дриль Д.А. – М.: Книга по Требованию, 2011. – 233 с.

2. Е.Говор «Д.А.Дриль-русский исследователь новокаледонской ссылки». [Электронный ресурс] URL: http://elena.id.au/Dril.htm (дата обращения: 15.03.2015).

3. П.Кошель «Ссылка и каторга в России». [Электронный ресурс] URL: http://his.1september.ru/2003/02/3.htmэ (дата обращения: 16.03.2015).

4. И.А. Голосенко. «Социально-органическая теория Д.А. Дриля и ее место в истории российской социологии».

5. История Новой Каледонии. [Электронный ресурс] URL: http://ru.knowledgr.com/ (дата обращения: 16.03.2015).