Глава первая

Религия едина

Монотеизм

Вы не есть это тело

Наибольшая заповедь

Трансмиграция

8 400 000 видов жизни

Духовная эволюция

Конечная цель

Преподобный Харт: Во время нашей последней встречи вы привели цитату из Библии: "Всё Писание богодухновенно и полезно для научения..." (2 Тим., 3,16-17). Как вы помните, мне, откровенно говоря, было непросто принять вашу интерпретацию этого высказывания. Цитируя его, вы хотели показать, что христиане в своём познании Абсолютной Истины могли бы обращаться к священным книгам Востока, ведической литературе. Пусть это так, и христианин действительно может пользоваться книгами Востока, но я не думаю, что эта цитата из Нового завета может служить подтверждением вашей точки зрения. Однако ваш довод отнюдь не лишён оснований: вы утверждаете, что ведическая литература — это тоже священное писание, а в данном стихе Библии речь идёт обо всех писаниях...

И всё же, в традиционном понимании, этот стих относится только к книгам Ветхого завета; во всяком случае, так принято считать. В этом и заключалось моё возражение вам, но потом я серьёзно задумался. Почему в Библии сказано "всё Писание", если речь идёт только о библейской литературе? Неужели пророки и составители Библии не знали о ведической литературе, которая была записана за много поколений до начала библейской традиции? Не думаю, чтобы они ничего не слышали о ней.

Впрочем, это не означает, что я готов был тут же согласиться с вами. Я обратился к своей справочной литературе и нашёл одно замечательное место в "Книге Мормона". Замечу, кстати, что я практически не пользуюсь этой книгой и редко даже открываю её.

Сатьяраджа дас: И что же вы нашли в ней?

Преподобный Харт: Вот, послушайте. Мне действительно понравился этот отрывок, хотя очевидно, что он подтверждает вашу точку зрения. Позвольте я прочитаю вам:"Разве вы не знаете, что существует не один народ, а множество их? Не ведомо ли вам, что Я, Господь Бог ваш, создал всех людей и что Я помню тех, кто живёт на островах в море; и что Моя власть на небесах вверху и на земле внизу; и что Я даю слово Своё детям человеческим изо всех народов Земли? Почему же вы ропщите, не желая получить больше слова Моего? Знаете ли вы, что свидетельство двух народов скажет вам, что Я Бог и что Я помню каждый народ? И потому каждому народу говорю Я слово Своё. И когда станут два народа вместе, то и свидетельства, данные двум народам, тоже будут вместе....И не думаете ли вы, что, сказав одно слово, Я уже не могу сказать другого? — ибо не закончены ещё дела Мои, да и не закончатся, пока жив человек..."

Сатьярадж дас: Это замечательно...

Преподобный Харт: Минуточку, там ещё продолжение: "А потому

не думайте, что раз у вас есть Библия, то в ней и содержатся все слова Мои. Или вы полагаете, что Я не хочу, чтобы ещё что было записано? Но я повелеваю всем людям, будь то на востоке или на западе, на севере или на юге, или на островах в море, чтобы они записывали слова, которые Я говорю им. Ибо по книгам, которые они напишут, Я буду судить мир..."

Я вовсе не собираюсь утверждать, что эти слова — божественное откровение или что-нибудь в этом роде. Но сказанное здесь звучит очень искренне и похоже на правду. Кроме того, становится, на мой взгляд, проще принять ваше отношение к ведической литературе и другим священным книгам Востока.

Сатьяраджа дас: Да, религия едина. В зависимости от времени и обстоятельств она открывается в разных формах и в большем или меньшем объёме, но суть всегда одна и та же. Например, словари могут быть маленькими, краткими — карманными словарики — или большими, полными, вроде того, что лежит у вас на кафедре. В них содержится одно и то же знание, но полный словарь даёт больше подробностей, разъясняя все нюансы каждого слова.

И, конечно, важно найти традицию, в которой дано наиболее объёмное и полное откровение. На мой взгляд, Иисус чётко обозначил границы христианского откровения: "Ещё многое имею сказать вам, но вы теперь не можете вместить" (Иоан., 16,12).

Преподобный Харт: Да, и хотя сказано, что его ученики получили более глубокое, сокровенное знание, всё же библейское откровение в целом действительно дано в форме притч. Так что, по-видимому, очень непросто найти метод, который позволил бы последовательно и систематически раскрывать эти изначальные, глубинные истины. Продолжая вашу мысль, приведу ещё одно примечательное высказывание Иисуса: "Если Я сказал вам о земном, и вы не верите — как поверите, если буду говорить вам о небесном?" (Иоан., 3.12).

Сатьяраджа дас: Это, несомненно, так. Однако Кришна говорит в "Бхагавад-гите": "Сейчас Я возвещу тебе во всей полноте знание о видимом мире, равно как и о невидимом. Для того, кто получил это знание, уже нет ничего непознанного" ("Б.-г., 7.2). И есть чёткий метод, с помощью которого можно постепенно достичь уровня Богопознания. Этот метод, или путь, называется сознанием Кришны. Так что мы можем очень многое почерпнуть из ведического откровения.

Преподобный Харт: Насколько я понимаю, когда вы говорите о "ведической традиции", то подразумеваете нечто большее, нежели какая-нибудь устаревшая индийская религия. Я попробую обобщить свои представления, сформировавшиеся в ходе наших бесед, чтобы проверить, насколько они правильны. Итак, существовала древняя монотеистическая традиция — вайшнавизм, то есть поклонение Вишну (Кришне, Богу). Её первоначальное название — санатан дхарма, то есть "вечное назначение души". Священные книги, в которых разъясняются эти истины, а культура — это, собственно, и есть ведическая традиция. Так ли это?

Сатьяраджа дас: Да.

Преподобный Харт: По-моему, особенно интересно то, что при поверхностном знании истории религии мы считаем иудаизм, христианство и ислам единственными или, по крайней мере, наиболее древними монотеистическими религиями. Но для меня теперь совершенно очевидно, что у них есть предшественник — ведическая (вайшнавская) традиция Древней Индии. Это открытие захватывает моё воображение. Я христианин, и сама идея о том, что существовала древняя культура, учившая любви к Богу, к нашему Единому Всевышнему Господу, не может оставить меня равнодушным. Эта культура существовала ещё до того периода, когда, как принято считать, зародилась иудео-христианская традиция, — в этом я уже нисколько не сомневаюсь. Но когда же закончилась эта традиция? Почему индийская религия уже не считается монотеистической?

Сатьяраджа дас: Древнейший метод, позволяющий обрести любовь к Богу, имеет специальное название — бхакти-йога, то есть наука преданного служения. Вопреки распространённому мнению, именно в Индии возникла первая монотеистическая традиция — в этом вы совершенно правы. Эта традиция была основана на бхакти-йоге, служении Господу Кришне. Само представление о "Едином Всемогущем Боге" изначально присуще ведической культуре. Чтобы полностью в этом убедиться, достаточно ознакомиться с наиболее ранними разделами ведической литературы. Так что у большинства учёных не возникает на этот счёт никаких сомнений.

Но с распространением буддистских идей (с 5 века до н.э.) и особенно монистического учения — "всё едино" (Шанкара, 8 век н. э.) — ясное понимание исходной ведической концепции было утрачено. В результате появилась пёстрая смесь, известная теперь под названием "индуизм", для приверженцев которого характерно поклонение великому множеству богов, а также стремление погрузиться в Высшее Бытие. Ведическая традиция, существовавшая задолго до появления этих новых толкований, была пронизана благоговением перед Единым Верховным Божеством и любовью к нему. В ведических писаниях, появившихся намного раньше, чем три распространённые ныне монотеистические традиции, говорится что имена Бога бесчисленны и что главное из них — "Кришна".

Впрочем, эта изначальная ведическая традиция вовсе не умирала, хотя, конечно, на какое-то время оказалась сокрытой во мраке. Но сегодня она переживает новый расцвет. В Индии буквально миллионы людей следуют по этому пути; на Западе же наиболее видным представителем ведической традиции является Международное общество сознания Кришны (ИСККОН).

Преподобный Харт: Последователи этой древней монотеистической традиции смогли бы оценить то, что Иисус назвал "первой и наибольшей заповедью": возлюбить Бога всем сердцем, всей душою и всем разумением. Второй же по значению Иисус назвал следующую заповедь: "возлюби ближнего твоего, как самого себя". И вот мне интересно: как вы, современный последователь древней вайшнавской традиции, бхакти-йоги, понимаете заповедь Иисуса?

Сатьяраджа дас: В этой первой заповеди выражена суть бхакти-йоги. Однако именно в ведической литературе наиболее подробно разъясняется, как выполнить эту заповедь. В Библии, которую можно рассматривать в качестве дополнения к первоначальным ведическим писаниям, содержатся лишь некоторые указания на этот счёт. Но, чтобы возлюбить Бога, нужно узнать Его, а наилучшую возможность для этого даёт именно ведическая литература. Здесь, собственно, даже не о чем спорить — достаточно провести сравнительное исследование этих источников.

Преподобный Харт: Да, я полагаю, что Веды, в известном смысле, действительно дают больше информации, а стало быть, предоставляют больше возможностей. Вы говорите, знать Его — значит любить Его. Иными словами, тот, кто действительно знает Бога, не может не любить Его, ведь Он прекрасней, чем кто бы то ни было...

А что вы скажете о второй заповеди, "возлюби ближнего твоего"?

Сатьяраджа дас: Это наставление заслуживает особого внимания. Иисус проводит различие между любовью к Богу и любовью к ближнему, которая, по его словам, подобна любви к Богу. И всё-таки это не одно и то же. Поэтому наша любовь к Богу проявляется не в том, что мы любим своих ближних, хотя христиане, как правило, смешивают эти две заповеди. Вы понимаете, что я имею в виду?

Преподобный Харт: Да, конечно. Думаю, что духовно зрелые христиане знают, что это не одно и то же; так, во всяком случае, считают мои единоверцы. В противном случае не было бы никакой разницы между любовью к Богу и любовью к человеку, хотя в утверждении Иисуса подразумевается, что это не одна и та же любовь. Но в чем же тогда проявляется наша любовь к Богу? В молитве?

Сатьяраджа дас: Да, и в молитве тоже. Но, кроме того, возможно связать между собой выполнение обеих заповедей. Вкратце моё предложение можно выразить так: распространяйте слово. Проповедуйте.

Что значит действительно помочь другому живому существу, возлюбить ближнего своего? Стоит задаться этим вопросом, как нас сразу начинают одолевать привычные требования: помогите бездомным, накормите голодных. Разумеется, подобная помощь заслуживает всяческого одобрения, но только поверхностный человек сочтёт её подлинным проявлением добродетели. Я понимаю, что такая оценка покажется слишком строгой, однако задумайтесь: разве бросить верёвку утопающему или одеть и накормить раздетых и голодных — значит проявить свою трансцендентную любовь к ним? Неужели мы уже дошли до того, что естественную реакцию на страдания другого человека считаем какой-то жертвой, "христианской добродетелью", выполнением второй заповеди?

Увы, в ответ прозвучит всеобщее Да! Смысл библейской заповеди сведён к элементарной реакции на страдания другого человека. Более того, само понимание этой заповеди — возлюбить ближнего своего — пытаются удержать на телесном уровне и тем самым задушить саму заповедь, не давая раскрыться её божественному потенциалу.

Вот главное, к чему я призываю: давайте вдохнём новую жизнь в эту заповедь. Или, точнее, давайте вернём её к жизни. Для этого необходимо снова поднять её на духовный уровень: ведь если это требование религии, оно должно относиться не только к телу, но и к вечной душе. Поэтому я утверждаю, что истинная сущность христианской любви — чисто духовной любви — состоит прежде всего в том, чтобы давать другим знание о Боге. Высшее проявление нашей любви к ближним — это передача учения, которое приведёт их к сознанию Бога. Тем самым мы в совершенстве проявим и свою любовь к Богу.

Преподобный Харт: Полностью с вами согласен. Но пойдём дальше: меня заинтересовали ваши представления о душе. Вы даёте духовное понимание этих заповедей в отличие от материального или, по крайней мере, в дополнение к материальному. На мой взгляд, это очень важно. Как вы знаете, очень много говорит о душе Фома Аквинский...

Сатьяраджа дас: Да, но у него такая путаница: он учил, что есть души растительные, есть животные, а есть и разумные.

Преподобный Харт: И при этом он сразу же объявил, что ни у животных, ни даже у женщин нет разумной души. Я вовсе не хочу сказать, будто я с ним согласен или считаю, что он осветил все вопросы, касающиеся души. Я, между прочим, принадлежу не к католической, а к епископальной церкви! (смеётся).

Сатьяраджа дас; Веды предлагают куда более ясную концепцию души. Предположение Фомы Аквинского, считавшего, что существует три типа душ, не соответствует истине. Путаница в его представлениях возникла из-за ошибочного отождествления своей сущности с телом. Он видел, что тела могут быть отнесены к трём основным типам, и заключил из этого, что души также подразделяются на три типа. Но все души обладают одной и той же природой, ибо они духовны. В царстве духа нет места уродствам двойственности.

Из "Брахма-вайварта-пураны" известно, что существует 8 400 000 видов жизни, или телесных форм, и что в процессе эволюции душа (принадлежащая к одному и тому же "типу") должна побывать в каждой из них, со временем достигая человеческой формы. Эта форма подобна воротам, через которые мы можем снова попасть в вереницу низших форм. Благочестивая деятельность, совершаемая в человеческом теле, возвышает нас, а из-за неправедных поступков мы опять падаем. Это и есть карма — закон причинности. В соответствии со своими заслугами мы переселяемся в определённое тело — таков закон природы.

Преподобный Харт: Реинкарнация? Это интереснейшая концепция, имеющая давнюю историю... Отношение христианства к ней весьма противоречиво... Так, например, Св. Фома Аквинский, конечно же, не считается приверженцем этой идеи, однако в своей "Сумме теологии" он пишет, что после смерти каждая душа, покинув этот мир, попадает в определённое "место". Он говорит, что все живые существа склонны к "погружению" (gravitas), равно как и к "возвышению" (levitas); неизвестно, однако, что именно он имел в виду.

Во Втором послании Петра, говоря о смерти, он употребляет слово exitus ("выход"). Подразумевается, что существует нечто, которое в момент смерти покидает тело, "выходит" из него. Многое можно было бы объяснить, приняв идею реинкарнации. Например, куда отправляется душа после смерти? Ведь Бог милосерден, и едва ли Он посылает в "ад" грешника, который один-единственный раз родился в этом сумасшедшем мире... Это происходит далеко не сразу...

Сатьяраджа дас: Да, и Веды говорят, что на самом деле мы, души, не умираем. Просто заканчивается один цикл, и мы попадаем в следующий.

Преподобный Харт: (смеётся) Многие раннехристианские философы тоже принимали идею реинкарнации. На мой взгляд, это логичное объяснение того, что происходит в момент смерти. В конце концов, первый закон термодинамики — закон сохранения энергии — гласит, что энергия не может быть ни создана, ни уничтожена. Так что же происходит во время смерти с той энергией, которая давала жизнь телу?

Сатьяраджа дас: Вопрос, конечно же, риторический.

Преподобный Харт: Безусловно. Удовлетворительный ответ даёт концепция реинкарнации, и отцам ранней Церкви это было известно. Вам, вероятно, будет интересно проследить, как современное христианство пришло к отрицанию доктрины о повторяющихся воплощениях. Известный христианский богослов д-р Геддес Мак-Грегор подробно рассматривает этот вопрос в своей превосходной книге "Реинкарнация в христианстве".

Сатьяраджа дас: Насколько я могу судить, ранняя Церковь испытала на себе сильное влияние идей Платона, а стало быть, представления о реинкарнации имели дополнительную поддержку.

Преподобный Харт: Существеннейшие элементы христианского учения совпадали с взглядами Платона, и так было вплоть до Фомы Аквинского, со времени которого в учение Церкви стали проникать философские положения Аристотеля. Представления о реинкарнации, которых придерживался Платон, занимали видное место и в учении Церкви, пока она находилась под его влиянием. Я полагаю, что эта концепция была отвергнута не ранее, чем на Пятом Вселенском (П Константинопольском) соборе, то есть в шестом веке.

Сатьяраджа дас: Почему же от неё отказались?

Преподобный Харт: Трудно сказать... Полной ясности в этом вопросе нет... Впрочем, важную роль здесь сыграл папский эдикт, появлению которого, в свою очередь, способствовали ведущие политики того времени, и прежде всего император Юстиниан. По-видимому, власть предержащие посчитали, что их подданные, зная о новых воплощениях, будут менее решительны в своём стремлении к совершенству. Ведь если люди знают, что в их распоряжении больше чем одна жизнь на то чтобы стать совершенными христианами, они могут предаваться всевозможным грехам в этой жизни, откладывая их искупление на следующую. Поэтому было решено исключить из учения Церкви понятие реинкарнации, и даже из Библии были изъяты все тексты, которые могли бы служить подтверждением этой идеи... Так или иначе, но если следовать этой версии, тогда теми, кто внёс такие изменения, двигали вполне благие мотивы. Но есть и другая точка зрения, согласно которой всё происходило куда менее благопристойно. Политика...интриги... В любом случае, такова история, и едва ли мы теперь можем что-либо изменить.

Сатьяраджа дас: И всё же мы можем дать людям истину. Можно показать, что представления о реинкарнации основаны на логике и даже на самих писаниях. В ведической традиции, во всяком случае на духовном и философском уровнях, политике нет места. Если преданные заняты организационной или административной работой, им так или иначе приходится соприкасаться с чем-то нечистым, но это ни в коем случае не относится к теологии или герменевтике[*], а связано только с организационными вопросами.

Преподобный Харт: А как же тогда человек получает знания?

Ведь он обязательно использует свою способность рассуждать и придумывать что-то самому. Политические же лидеры склонны влиять на ход наших рассуждений, пытаясь придать ему требуемое направление.

Сатьяраджа дас: Нет. На Западе, возможно, так оно и есть, чем во многом и объясняется история западной культуры и само извращение иудео-христианской традиции. На Востоке же, особенно в вайшнавской традиции, за наставлениями обращаются к брахманам, то есть чистым интеллектуалам и священникам, и уж, конечно, не к политикам.

Видите ли, в ведической традиции есть стандартные праманы, способы получения знаний, и благодаря этому политическим лидерам очень непросто проявить своё влияние в данной сфере. Важнейшая прамана — это шрути, или шабда. Так называется надёжное свидетельство или откровение, соответствующее писаниям и даваемое через чистого преданного, который приходит в цепи ученической преемственности. Поэтому вероятность какого-либо влияния извне очень невелика.

Преподобный Харт: А какие ещё существуют праманы?

Сатьяраджа дас: Есть, например, пратьякша, то есть чувственное воприятие, а также анумана, логическое заключение. Иногда называют ещё упаману, постижение через аналогию; абхаву (другое название — анупалабдхи), то есть доказательство, основанное на несуществовании или невоспринимаемости чего-либо, и артхапатти, вывод на основе конкретных обстоятельств. Джива Госвами также относит к источникам знания аршу (высказывания святых и мудрецов), самбхаву (вероятность), аитихью (традиционные знания) и чешту (жесты, мимику). Все эти способы используются нами в процессе познания, и между многими из них есть лишь незначительные, тонкие различия. Но те, кто ищет духовных знаний, принимают, главным образом, метод шабда, так как он (особенно при правильном применении) считается непогрешимым.

Преподобный Харт: Меня интересует ещё вот что: в нашей сегодняшней беседе вы говорили о том, что существует 8 400 000 форм жизни. Настолько я понимаю, это знание дано в Ведах, то есть это утверждение писаний, и, если следовать приведенной вами классификации праман, его можно назвать шабда. Но может ли эта цифра быть точной? Мне всегда казалось, что видов жизни не так уж много.

Сатьяраджа дас: Когда мы говорим о 8 400 000 форм, подразумеваются разновидности форм жизни. Если же выделить более обширные категории, то их всего шесть. Сюда относятся обитатели вод, растения, насекомые, птицы, звери и люди.

Преподобный Харт: Это уже более понятно.

Сатьярадж дас: Да, и, согласно "Падма-пуране", существует 900 000 разновидностей обитателей вод; 2 000 000 — деревьев, растений; 1 100 000 — насекомых; 1 000 000 — птиц; 3 000 000 — зверей и 400 000 разновидностей человеческой формы жизни, причём представителей многих из них можно встретить прямо здесь, в Нью-Йорке.

Преподобный Харт: (смеясь) Хорошо. Итак, существует 8 400 000 разновидностей форм жизни — с этим с могу согласиться. Хотя подождите — вы сказали, что 400 000 из них относятся только к человеческой форме жизни? Возможно ли такое?

Сатьяраджа дас: В отличие от современных биологов, ведическая литература, устанавливая те или иные различия, не основывается на одной только физической внешности или внутреннем строении тела. Решающий фактор — это, в первую очередь, уровень сознания, а их существует великое множество.

Преподобный Харт: Понятно, хотя усвоить всё это сразу будет непросто. Давайте-ка немного вернёмся назад. Итак, в ходе естественной эволюции мы достигаем человеческой формы...хм-м... Это напоминает утверждение Оригена, одного из отцов ранней Церкви, который считал, что душа, когда она падает из духовного мира, сначала воплощается в образе ангела — вы, наверное, скажете, что она воплощается в теле Господа Брахмы или другого важного полубога. Затем, под влиянием иррациональных страстей, порождённых материалистической жизнью, она падает в самые низкие формы существования. После этого начинается постепенный процесс естественной эволюции, в ходе которого душа достигает человеческой формы жизни. Именно на этом уровне на личность возлагается ответственность за её поступки — иными словами, вступает в силу карма — закон действий и их последствий, — и душа отправляется вверх или вниз. В рай или в ад. Это разумеется, зависит от наших действий и веры в Бога.

Сатьяраджа дас: Это и есть ведическая концепция, но в Ведах она развивается дальше. Взлёты и падения, о которых вы говорили, относятся к жизни в этом мире. Есть и райские планеты, а есть и адские, и в зависимости от того, как человек действовал и в кого он, соответственно, верил — в Бога или в маммону, — он получает тело на одной из этих планет, то есть отправляется вверх или вниз.

Но Кришна призывает нас к тому, чтобы мы поднялись над путешествиями вверх-вниз внутри этого мира. Он говорит, что "каждый, кто во время смерти, покидая нынешнее тело, помнит только обо Мне, достигает Царства Бога". Мало кому это удаётся, и в Библии, равно как и в ведической литературе, проводится чёткое различие между раем и царством Бога. Те, кто вёл здесь благочестивую жизнь, праведники, могут попасть в рай, но только чистый преданный придёт в Царство Бога. Это происходит очень редко. Рай — это "хорошее место"; Царство же Бога — "трансцендентно". Иными словами, оно находится за пределами добра и зла и вообще всех двойственностей этого мира. Это и есть конечная цель нашего путешествия.

Преподобный Харт: У меня возник ещё один вопрос. Через какие формы жизни мы попадаем в человеческую? Говорится ли об этом в ведической литературе?

Сатьяраджа дас: Да, ведическая традиция даёт чёткий ответ на этот вопрос. В общих чертах описана иерархия телесных форм, хотя в ходе эволюции возможны некоторые отклонения... Из тела рыбы душа переходит в растительные формы, затем в тела насекомых, птиц и, наконец, зверей. Далее говорится о трёх путях ("вратах"), которыми можно пройти в человеческую форму жизни. Тот, кто родился человеком в гуне[†] благости, скорее всего, пришёл через тело коровы. Родившийся в гуне страсти прошёл через тело льва, а в гуне невежества — через тело обезьяны. Таковы, вкратце, некоторые закономерности... Хотя, конечно, чтобы родиться высокоразвитым человеком в гуне благости, надо прежде, как правило, пройти через множество человеческих форм. Иными словами, возможны разные пути...

Преподобный Харт: Главную роль здесь, несомненно, играет преобладающая в нас гуна. Вы как-то уже говорили, что каждый из нас, по сути, представляет собой сочетание этих трёх гун. Интересная идея...

Сатьяраджа дас: Да, как правило, это так, хотя есть и исключения. Это знание, однако, носит преимущественно академический характер: ведь каким бы путём мы ни достигли человеческой формы жизни, главное, что от нас требуется, — это предаться Богу, а для этого надо прежде всего подняться над телесными представлениями о жизни. В качестве начального шага на пути самоосознания мы должны понять, что наша сущность отлична от тела. Не может быть и речи о том, чтобы продвигаться дальше, не завершив этого шага.

Мне не хотелось бы выступать в роли первосвященника, но, на мой взгляд, большинство современных представителей религии не достигли даже этого, начального уровня. В этом кроется одна из причин того, что мы всё ещё говорим о "моей религии" и "вашей религии". Мы судим по внешней оболочке, потому что до сих пор не научились видеть глубже, даже когда речь идёт о нас самих (а можем ли мы знать о ком-нибудь больше, чем о самих себе?). И совершенно естественно, что мы, не отдавая себе в этом отчёта, раздвигаем границы ошибочного отождествления со своей оболочкой и называем себя христианами или индусами, потому что наши тела родились в христианских или индусских семьях. Но наша истинная сущность отлична от тела и стоит выше всех телесных обозначений. Мы чисто духовные существа, души, неотъемлемые частицы Кришны. И мы становимся религиозными, когда развиваем в себе любовь к Нему, а не когда навешиваем на себя ярлыки телесных или семейных обозначений, даже если это и выглядит религиозным.

Преподобный Харт: Это очень глубокий взгляд на вещи. Я бы не сказал, что во всём с вами согласен, но вы, конечно, дали мне пищу для размышлений. Вы придерживаетесь тех же самых несектантских представлений, которым учили и наши христианские мистики, причём их объяснение было порой не настолько глубоко мистическим. Известно высказывание Св. Августина, который, уже будучи столпом ортодоксии, утверждал, что "религия, которую проповедовал Иисус, предшествовала тому, что теперь называется христианством".

Среди различных толкований этого утверждения есть и в высшей степени несектантские, "кафолические", всеобъемлющие представления о религии. Я думаю, что есть религия, так сказать, "обыкновенная", и есть "трансцендентная". Вы делаете упор на трансцендентную сторону религии, но не каждому дано постичь её, да и не всем она подходит.

Сатьяраджа дас: Вот в этом я с вами не согласен. То, о чём я говорю, — это сущность религиозной истины. Действительно, можно выделить два разных уровня религии, названных вами, то есть "обыкновенную" и "трансцендентную" религию. Однако цель ведического откровения состоит в том, чтобы постепенно поднять каждого именно на высший уровень, а не оставлять людей в пещере, чтобы они загнивали среди своих ложных представлений. Давая им половинчатую истину, вы даёте ложь. Они должны знать конечную цель и пытаться достичь её, исходя из своих возможностей.

Заключительное наставление "Бхагавад-гиты", поведанной Самим Кришной, призывает нас оставить "обыкновенную" и принять "трансцендентную" религию. На деле это означает полностью предаться Его лотосным стопам.

Преподобный Харт: Понятно. Слушая ваши объяснения, я охотно с ними соглашаюсь. Но в ходе наших бесед в моём уме всплывают вопросы, с юности не дававшие мне покоя и имеющие непосредственное отношение к нашей теме. Например, мы говорили о том, как душа в процессе эволюции проходит через разные формы жизни в материальном мире. Но при этом неизбежно возникает ещё более фундаментальный вопрос: зачем вообще существует материальный мир?

Сатьяраджа дас: Материальный мир — это необходимое проявление полноты Бога.

Преподобный Харт: Но почему?

Сатьяраджа дас: Потенции Бога разнообразны, и к ним относятся как безграничная, так и ограниченная энергии. Ведь у Него должна быть и та, и другая, не так ли? Не будь у Него какой-либо из этих энергий, в Нём была бы незавершённость, а тогда Он не был бы Богом. Таким образом, материальный мир — это проявление ограниченной энергии Бога. Бог имеет в Себе всё, поэтому у Него должна быть и такая энергия. Стало быть, она представляет собой часть Бога.

Преподобный Харт: Хорошо. Это вполне логично, и я могу с этим согласиться. Однако это не объясняет, почему же мы приходим сюда? Разве мы не находим совершенного счастья в общении с Господом в Его духовном царстве? Какова ведическая точка зрения на этот счёт?

Сатьяраджа дас: Мы неотъемлемые частицы Бога. Каждый из нас это как бы Всевышний в миниатюре. Все те качества, которые в Нём присутствуют полностью, есть и в нас, но в меньшей степени. Так, например, Он обладает всей силой, красотой, богатством, славой, знанием и отрешённостью. Мы — Его частицы, поэтому всё это есть и у нас, но в очень малом количестве.

Так вот, одно из Его качеств — это то, что Он в высшей степени независим. Поэтому, собственно, Он и есть Бог. Мы, неотъемлемые Его частицы, тоже обладаем независимостью, хотя и крошечной. Не дай Он нам этой независимости, разве могли бы мы избрать любовь к Нему? Мы были бы принуждены к ней, а это нельзя считать настоящей любовью. Так что Он даёт нам возможность выбирать, и некоторые, естественно, делают неверный выбор и решают покинуть Господа. Однако, как утверждает ведическая литература, очень немногие дживы, души, действительно уходят от Бога. Говорится, что для таких мятежных душ предназначена как раз эта четверть всего существующего. Огромное же большинство сохраняет своё изначальное положение вечных слуг Господа. Бесчисленные живые существа вечно служат Ему, и только незначительное меньшинство склонно падать в материальный мир.

Преподобный Харт: Но мой вопрос...

Сатьяраджа дас: Сейчас мы до него доберёмся, просто вся эта предварительная информация была необходима. А ваш вопрос заключается вот в чём: да, некоторые всё же падают, но будь это даже одна-единственная душа — откуда у ней это желание покинуть совершенный духовный мир? Вы ведь об этом хотите спросить, не правда ли?

Преподобный Харт: Да.

Сатьяраджа дас: Я уже говорил, что все мы — неотъемлемые частицы Кришны и обладаем Его качествами, хотя и в очень малой степени. Хорошо, так вот одно из Его качеств это то, что Он — Высший Наслаждающийся. Значит, и у нас, пусть в очень незначительной степени, должна быть эта склонность к наслаждению. Наслаждение предполагает личностные особенности и индивидуальный вкус. Главное в моём ответе на ваш вопрос — это именно вкус. Некоторые любят пышную дорогостоящую халаву, а другие — вздутый рис. И те, и другие хотят наслаждаться, но первых привлекают роскошные блюда, а вторые получают удовольствие от более скромной трапезы. Это и есть вкус. Источник разнообразных вкусов — в духовном мире; здесь же возможно их искажённое отражение. Есть вкус хороший, а есть и не очень. Совершенное наслаждение, или удовольствие присуще духовному миру; в материальном же мире оно более низкое, несовершенное. Впервые наш более низкий вкус проявляется ещё в царстве Бога, причём обязательно, по-прежнему, в форме преданного служения — не так-то легко нам оставить такое служение. В том царстве есть только служение и любовь — и больше ничего. Нередко говорят, что нас, ещё в духовном мире, охватывает зависть — но это не так. Материальным качествам вроде зависти нет места в духовном мире. Правильнее было бы сказать, что в нас возникает желание служить Кришне более низким способом, то есть делать то, в чём в духовном мире нет никакой надобности. Наше желание может, например, заключаться в том, чтобы служить в качестве творца. Духовный мир не нуждается ни в творении, ни в разрушении, поскольку он вечен. Стало быть, творец нужен в каком-то другом месте, а именно, в материальном мире.

Поэтому мы рождаемся высокопоставленным полубогом — например, Брахмой — и служим в качестве творца. Заметьте, что мы по-прежнему служим. Но, став Брахмой — и оказавшись в материальном мире, — мы начинаем сталкиваться с трудностями и неизбежно падаем в более низкие формы жизни. Так мы всё больше обуславливаемся и приобретаем разные материальные, низшие качества. Эти качества преследуют и мучают нас из рождения в рождение. Наконец, мы приходим в чувство, и начинается процесс естественной эволюции. А затем — когда мы уже вполне готовы — встречаем чистого преданного и возвращаемся к Богу.

Но вернёмся на минуточку назад. Необходимо ещё отметить, что в этой сфере низших наслаждений есть и свои, внутренне присущие ей элементы, которые могут прийтись нам по вкусу. Например, в материальном мире центром можем быть мы — вместо Кришны. И когда у нас появляется этот низший вкус (можно сказать, что он рождается из зависти и вожделения, хотя это и довольно упрощённое объяснение), удовлетворять его приходится в низшей сфере. Поэтому и создаётся материальный мир, в котором мы можем осуществить эти извращённые желания, удовлетворяя свой низший вкус и занимаясь низшего рода служением.

Но мы затеваем всё это лишь на время, пока Кришна, наконец, не покажет нам истинную, низшую природу нашего вкуса. Благодаря этому мы постепенно развиваем высший вкус и добровольно возвращаемся к Нему. Это похоже на то, что происходит с курильщиком. Сначала у нас есть вкус к сигаретам. Потворствуя этому вкусу, мы заболеваем, после чего приходим в чувство и отказываемся от дурной привычки. Постепенно, по мере того, как из крови выводятся яды, в нас развивается высший вкус, и тогда нас уже удивляет, как мы вообще могли курить...

Преподобный Харт: Замечательно! Этот ответ полностью удовлетворил меня, ибо он гораздо глубже, чем кажется на первый взгляд. Подобное же объяснение приводит Аквинат в своей "Сумме теологии", но именно теперь смысл его становится вполне понятным. И всё же, вы знаете, найдутся те, кто не сможет разглядеть безупречной логичности этого ответа...

Сатьяраджа дас: Такие люди могут, по крайней мере, понять следующее: если вы идёте ко дну, а кто-нибудь бросает вам верёвку, чтобы вы могли спастись, что вы станете делать?

Преподобный Харт: (смеясь) Ухватитесь за неё что есть сил!

Сатьяраджа дас: Совершенно верно. Вы не станете раздумывать, почему вы оказались в воде и как всё это произошло, — подобные размышления можно отложить на потом. Не будете вы и спрашивать того, кто вам помогает, кто он таков и самую ли надёжную верёвку он вам бросил. Если вы действительно тонете, то не раздумывая схватитесь за неё! Так вот, все мы тонем в океане, который называется материальным миром. Как мы сюда попали — это вопрос второстепенный. Главное для нас — вернуться к Богу.

Преподобный Харт: Браво! Но как вы считаете: не можем ли мы, однажды вернувшись к Богу, снова пасть в этом мир? В конце концов, у нас опять может развиться низший вкус.

Сатьяраджа дас: Это маловероятно, и с большинством этого происходить не должно. Скажем, в этом мире, если у человека из-за дурных привычек, вроде мясоедения, развился рак или другая серьёзная болезнь, представляющая угрозу для жизни, он быстро исправит свой низший вкус — во всяком случае, если этот человек разумен. В этом вся суть: вы начинаете всерьёз пересматривать все свои представления, когда видите, что иначе вам не избежать смерти. При таких условиях, наш вкус может измениться на удивление быстро. Нередки случаи, когда больной человек преобразует всю свою жизнь, зная, что активными действиями он сможет справиться с болезнью. Ясно, что со временем у вас разовьётся вкус к тому, от чего вам лучше. Некоторых, конечно, их опыт ничему не научит, но такие злосчастные упрямцы встречаются всё же редко. Большинство же людей приложат все силы к тому, чтобы упорядочить свои пристрастия — особенно, если речь идёт о сохранении жизни.

Необходимо ещё добавить, что тому, кто вернётся в обитель Кришны, уже никогда не придётся приходить на эту безрадостную землю и подвергаться рождению и смерти, — Господь гарантирует это. Мы по ошибке называем "домом" эту площадку для наших "развлечений"; на самом же деле наша жизнь здесь полна страданий. И Кришна совершенно прямо говорит в "Бхагавад-гите", что если мы окончательно приходим в чувство, то уже никогда не возвращаемся в материальный мир.

Преподобный Харт: Спасибо.

Сатьяраджа дас: Харе Кришна.