Управление стрессом в теории поля

В 1941 г. К. Левин совместно с Тамарой Дембо изучал поведение детей в ситуации фрустрации. Он решил проверить свою так называемую дифференциальную гипотезу. Суть ее можно сформулировать следующим образом: в условиях фрустрации поведение становится более де-дифференцированным, т.е. менее разнообразным, менее гибким. Большое количество секторов внутриличностного пространства обеспечивает гибкость в поведении человека, а, следовательно, возможность реагировать на изменения в жизненном пространстве. Согласно гипотезе К. Левина, в ситуации фрустрации внутреннее пространство напряжено (находится в состоянии стресса) и ограничивается сектором, связанным с более ранними (а следовательно, менее конструктивными) формами поведения.

В процессе эксперимента психологи наблюдали за играющими детьми 2 – 6 лет. Как известно, в каждом возрасте игра имеет свои особенности, и по тому, как и во что ребенок играет, можно определить его возраст. В ситуации фрустрации (исчезновение игрушки и пр.) дети в среднем регрессировали до возраста 17 месяцев, что подтвердило гипотезу К. Левина.

По форме эксперимент был организован следующим образом. Испытуемый получает задание: бросать кольца на винные бутылки и добиться, чтобы было 10 попаданий подряд. Он бросает первые 10 колец. Иногда уже первые неудачи приводят к раздраженным восклицаниям: «Черт – как трудно попасть!» Обычно первый десяток бросков – это броски, при которых вследствие отсутствия устойчивого уровня притязаний испытуемый не переживает успех или неуспех. Но потом испытуемый начинает волноваться, ходит взад и вперед, стучит кольцами по руке, в нем пробуждается азарт и спешит продолжать. Время от времени случаются два попадания подряд. Это радостные моменты, вызывающие довольное «А-а-а!» Лицо испытуемого излучает радость, хотя длится она не долго. Поскольку число попаданий не бывает обычно больше 1-2 за десяток бросков, то в конце концов испытуемый начинает ощущать непреодолимость этой планки. Он начинает сердиться. Он называет задание «дурацким», может говорить: «Если так и дальше пойдет, я запущу этими кольцами в окно» и т.п.

Формы проявления гнева были объединены в три группы: а) чистая аффективная экспрессия (гневные жесты, крики, брань, топанье ногами, плачь); б) аффективные действия (бросание колец в экспериментатора, ломает кольца, убегает в другую комнату), цель которых разрушить, уничтожить все; в) аффективная окраска неспецифических явлений (испытуемый говорит экспериментатору: «Ну, теперь хватит», - повелительный тон выдает некоторую аффективность; «Должен ли я и дальше пытаться?», - то и здесь аффективная окраска очевидна).

Степень вовлеченности в проблему, в ситуацию является фактором ее стрессогенности, аффективности для субъекта. Но нужно отметить, что нет однозначной связи между интенсивностью проявления аффекта и силой аффективного состояния.

К симптомам стресса (обусловленного фрустрацией) относятся:

1) состояние сильного напряжения (противостояние сил поля равной интенсивности);

2) «разрыхление» или разрушение границ поля (границы во внешнем поле разрушены, поле стало однородным; регионы во внутреннем пространстве приобретают гомогенность; пограничный слой моторики чрезвычайно напряжен)

Если де-дифференцированное поведение часто является коррелятом состояниия фрустрации и стресса, то дифференциация жизненного пространства является средством профилактики стресса.