Сравнительный анализ

Каждый человек сам по себе, на первый взгляд, является индивидуальностью. Все мы отличаемся друг от друга не только цветом волос, пропорциями тела, разрезом глаз, а также поведением, способом мышления и образом мыслей. У нас есть своя, возможно, не совпадающая с большинством, точка зрения, собственные взгляды, которые мы не боимся высказывать и нередко отстаивать, находясь в состоянии спора, пытаясь выиграть его. Зачастую наши принципы могут не совпадать с установками окружающих нас людей. Именно поэтому мы были бы не в состоянии сделать то, что другой человек, в рамках своих нравственных или каких-либо других норм, считает абсолютно нормальным. Но остаётся ли каждый из нас такой же личностью, индивидуальностью, со своими исключительными идеями, особыми взглядами на мир, когда возникает такое интересное с социальной и политической точки зрения явление, как толпа? Как мы начинаем реагировать на происходящее вокруг нас, как меняется наше поведение и меняется ли оно вообще? Известно, что «человек одинокий и человек в толпе – это два совсем разных существа». Что же представляет собой это явление? Для того чтобы начать о нём говорить, нужно, прежде всего, дать ему ясное и чёткое определение, которое в полной мере будет отражать его сущность и, исходя из которого, можно будет сделать некоторые выводы. Толпа – спонтанная, временная общность людей, не знающих друг друга, ничем друг с другом не связанных, и единственное, что способствует их объединению, это концентрация в одном и том же пространстве, основанная на общей цели и схожих интересах. Само по себе понятие «толпы» интересно уже тем, что оно способно сплотить абсолютно разных людей, отличающихся друг от друга имущественным и социальным положением, уровнем образования, религиозными взглядами, а также жизненными установками, но объединённых только лишь одной идеей, страстью, одинаковым чувством. В ней люди лишаются своих собственных мыслей, опускаясь до примитивного уровня, она как будто бы начинает жить одной душой. Толпа, представляющая собой совокупность отдельных индивидов, опасна и разрушительна, она в разы мощнее и сильнее, а с увеличением количества людей, входящих в её состав, мощность её растёт в геометрической прогрессии. Толпа как социологический феномен была объектом тщательного внимания со стороны социологов, психологов и политиков ещё с давних времён. Для того, чтобы определить её характер, основные свойства, виды, рассмотрим отличающиеся друг от друга взгляды двух известных французских социологов, Габриэля Тарда и Гюстава Лебона, одними из первых изложивших мысли, касающиеся такого социального явления, как толпа, в своих работах.

Габриэль Тард, вступая в полемику с другим французским учёным Гюставом Лебоном, различает такие понятия, как публика и толпа и считает, что век, в котором он живёт, является эпохой первого, но никак не второго. В своей работе «Мнение и толпа», которая будет рассмотрена здесь, социолог пытается дать определение двум социологическим явлениям - толпе и публике, показать читателям их разницу, а также выразить свои особые взгляды, касающиеся их. Но в данном эссе, которое имеет чёткие границы, заданные его тематикой, нас будет интересовать исключительно понятие толпы.
Толпа, по мнению Тарда, наравне с семьёй является одной из самых старых социальных групп. Она имеет предел своего развития и распадается тогда, когда у неё пропадает возможность быть контролируемой некоторой группой людей, под влиянием которой она образуется. Её действия зачастую предсказуемы и характеризуются некоторыми сходными чертами. Строительство баррикад, порча чужого имущества, проявление агрессии, крики и разбои – всё это обычное поведение тысяч собравшихся вместе людей. Но, несмотря на столь разрушительные последствия, толпа как социологический феномен менее устойчива, чем публика, на неё имеют немалое влияние различные факторы, даже такой, казалось бы, несущественный, как климатический. Например, летом, при высокой температуре и ярком солнце срок существования толпы намного длительнее, чем зимой во время холодов и морозов. При образовании толпы полностью стираются индивидуальные различия людей, образуется единый национальный дух, который начинает яростно прорываться наружу. Толпа захватывает людей полностью, она эмоциональна и поэтому нетерпима. Однако, в отличие от публики, она никогда не приобретёт международный характер. Создавая общественное мнение, публицисты имеют возможность распространить его в прессе, тогда, как вожаки, управляющие толпой, могут воспользоваться своим влиянием только лишь в данный конкретный момент в определённом месте. Толпа исчезает в ту секунду, когда у людей, пропадает та изначальная идея, страсть, на которой она зиждилась. Но в то же время она может вновь возникнуть, достаточно только одному громкому голосу быть вновь услышанным.

Рассуждая об этом понятии, Габриэль Тард выделяет четыре основных формы толпы: ожидающую, внимающую, действующую и манифестантскую. Говоря о первой, он приводит в пример средневековую Европу, в которой тысячи людей даже во время изнуряющей жары могли часами ждать появления человека, приговорённого на смертную казнь. Толпа не шумит, терпеливо стоит на площади, привлекая своим видом других и таким образом зазывая их в свои ряды. «Коллективное любопытство в этих толпах достигает неслыханных размеров без малейшего отношения к предмету этого любопытства, иногда совершенно незначительному». Французский социолог Тард замечает, что ожидающая толпа обладает большим терпением, чем те отдельные индивиды, из которых она состоит. Находясь в окружении других людей, человек заражается их чувствами. Пока кто-нибудь из толпы не начал кричать, стучать ногами, в общем, проявлять любое нетерпение, все будут сохранять спокойствие, ждать и разделять состояние своих соседей. Второй вид – внимающая толпа – та, которая наблюдает за спектаклем или каким-либо представлением, принимает участие в концерте, в спортивной игре, сидя в зале или на спортивной трибуне. Если человеку, за которым наблюдает такого рода толпа, удалось привлечь на себя внимание, удержать в своих руках обширную аудиторию, то почтение, проявляемое слушателями к такому оратору, согласно Габриэлю Тарду, не сравнится с тем, на которое способен каждый человек в отдельности. При этом французский учёный отмечает, что не все люди, находящиеся во внимающей толпе действительно слышат или видят то, за чем наблюдают. Даже если присоединившиеся к толпе, располагаются вдалеке от самой гущи событий, не могут разобрать всех деталей, они всё равно остаются удовлетворёнными своим непосредственным участием. После очередного собрания можно услышать тысячи различных версий рассказов о произошедших недавно событиях. Каждый человек, не увидевший своими глазами и половину того, что было на самом деле, воспроизводит картину целиком и, действительно, верит в свои истории, которые придумал, воспользовавшись своим богатым воображением. Так что же такое манифестантские толпы? Являясь нечто средним между активными и пассивными толпами, они всегда отличаются присущей им впечатлительностью. «Можно отметить в них двоякий характер, в котором есть что-то женское: замечательно выразительный символизм в соединении с крайней бедностью воображения при изобретении этих символов, которые всегда бывают одни и те же и повторяются до пресыщения». Такие толпы могут без конца выкрикивать одни и те же слова, упрямо совершать одни и те же действия. Что же касается действующих толп, то они отличаются от других своим разрушительным характером. Габриэль Тард в своём труде пишет о том, что нельзя вспомнить ни одного творения или изобретения, созданного толпой. Кровопролитные восстания, забастовки, бунты и различные проявления протеста – всё, что ассоциируется с таким социологическим феноменом как толпа. Тем не менее, французский социолог подразделяет действующие толпы на любящие и ненавидящие. Первые, несмотря на своё положительное название, являются такими же опасными, как и вторые. Их любовь, сила обожания, с которой они готовы поклоняться своим идолам, не имеет границ и достигает такой степени, что становится страшно. Правда, если бы не любящая толпа, то вряд ли бы совершались патриотические подвиги, героические поступки во имя нации и страны, неизвестно, чем могли бы закончиться кровопролитные войны.

По Тарду, любая толпа, даже та, которая кажется абсолютно хаотичной и неорганизованной, на самом же деле имеет руководителя, часто скрытого не только от непричастных к ней людей, а также от её непосредственных участников. Подчиняясь воли какого-либо человека, толпа заражается общей идеей и начинает собирать всё большее количество людей. Территория, на которой она действует, расширяется, и, соответственно, появляются новые вожди. Однако значение первых, по мнению Габриэля Тарда, не только не сокращается с ростом толпы, но, наоборот, увеличивается. Даже в забастовках крестьян, которые, на первый взгляд, возникали стихийно, всё равно присутствовали агитаторы, способствующие дальнейшим толчкам, незаметно разжигающие чувства толпы. Говоря же о коллективных преступлениях, то есть совершённых толпой, как о наиболее опасных, социолог понимает ответственность, которая лежит на их вождях, но при этом он не снимает полностью вины и с самих участников масс. «От вождей толпы или мятежа всегда можно требовать ответа за то коварство и искусство, которые проявила толпа при совершении своих убийств, грабежей и пожаров, но не всегда они ответственны за ярость и количество бед, причиненных преступной заразностью толпы».

Теперь перейдём к взглядам другого французского социолога Гюстава Лебона. В своём труде «Психология народов и масс» он проводит анализ коллективного мышления, а также даёт полную характеристику понятию толпы. На мой взгляд, работа этого учёного немного шире и более подробно показывает читателям причины возникновения этого социального явления, факторы, влияющие на него, и его структуру. Если Габриэль Тард занимается психологией публики, то Гюстав Лебон уделяет больше внимания именно такому социологическому феномену, как толпа.

Социолог Лебон сразу же даёт понять, что, по его мнению, XIX век, в котором происходит замена сознательной деятельности бессознательной, является эрой толпы. Он определяет данное понятие, как «собрание индивидов, какова бы ни была их национальность, профессия или пол и каковы бы ни были случайности, вызвавшие это собрание»[17]. Так же, как и Тард, Лебон считает, что умственный уровень толпы снижается при объединении отдельных индивидов в толпу. Писатели, философы или другие представители интеллектуальных профессий теряют своё собственное «я», подчиняясь единому коллективному духу. Для Гюстава Лебона он имеет бессознательный характер, но только лишь благодаря нему образование толп считается возможным. Французский учёный выделяет несколько причин глупости толпы и порой её откровенно примитивных поступков. Первая заключается в том, что в толпе людям легче произнести нечто грубое, сделать что-либо жестокое, ведь ответственность, возложенная на человека, когда он не один, автоматически снимается и возлагается на всю массу людей. Второй, по мнению Лебона, является заразительность. Попадая в гущу людей, заражённых одной идеей, любой человек, даже обладающий обострённым чувством индивидуальности, попадает под гипноз, поддается внушению и тоже заражается общим чувством. Он оставляет свои личные интересы в угоду общественным. Третья причина, которой социолог приписывает ведущую роль, впечатлительность. Подвластный внушению человек в толпе сам не осознаёт того, как постепенно начинает подчиняться чужим приказам, которые нередко противоречат его привычкам и установкам.
Характеризуя толпу, Лебон выделяет несколько присущих ей свойств. Во-первых, это раздражительность, импульсивность и изменчивость. Гюстав Лебон на протяжение всей работы подчёркивает женский характер толпы, отличающийся острой восприимчивостью и склонностью к крайностям. Лёгкая антипатия сразу же превращается в ненависть, а любовь становится обожанием. В связи с её взрывным и, в большей степени, разрушительным характером, изменчивостью и противоречивостью толпой очень сложно управлять, она не воспринимает слабую власть, однако не может возразить диктатору, пока он не начал проявлять своей слабости. «Если толпа охотно топчет ногами повергнутого деспота, то это происходит лишь оттого, что, потеряв свою силу, деспот этот уже попадает в категорию слабых, которых презирают, потому что их не боятся». Французский учёный понимает, что толпе присущ преступный характер. Несмотря на это, он, как и Тард, не отрицает свойственному ей проявлению героизма. Лебон не останавливается на достигнутом и выделяет следующие свойства, характеризующую толпу. Прежде всего, это легковерие, та лёгкость, с которой люди, находящиеся под влиянием какой-либо идеи, готовы поверить всему тому, что им сказали. Для толпы не существует ничего невероятного, она с серьёзностью воспримет любую легенду. Если кто-нибудь из толпы, собравшейся в целях поиска преступника, обвинит в совершённом преступлении стоящего рядом человека, никому не понадобятся факты, доказывающие его виновность. Все ринутся к нему, мужчины начнут бить его ногами, женщины будут вести себя ничуть не лучше, порой даже ещё агрессивней, чем мужчины. Известно, что часто, когда судья заходит в тупик, созывают суд присяжных. На самом же деле показания людей, входящих в их состав, часто абсурдны и решения, выдвинутые ими абсолютно несправедливы. Будучи в одиночку, присяжные никогда бы не пришли к тем выводам, которые они делают, находясь в окружении других индивидов. Следующим свойством толпы, согласно Лебону, является консерватизм. Поскольку люди, объединённые в толпу, не способны к рассуждению, они уверены в том, что знают, что же является истиной, а что ложью. Выражая полное неуважение к чужой точки зрения, толпа будто бы проявляет религиозную нетерпимость, присутствующую у некоторых людей, к другим конфессиям.

Столкновение двух толп, отстаивающих противоположные мнения, может привести к непредсказуемым по своей жестокости последствиям. Уважение к традициям, старым устоям свойственно толпе, радикальные же изменения воспринимаются ей довольно агрессивно. Хотя сама она имеет свойство видоизменяться, у неё происходит это только внешне, а сам характер толпы остаётся прежним. Как ни странно, но последнее свойство, выделяемое Гюставом Лебоном, - нравственность толпы. Здесь французский социолог рассматривает нравственность, как проявление бескорыстия, справедливости и преданности. Толпа может с лёгкостью умереть за высшую идею, но никак не ради своих личных интересов. Более того, она может оказать влияние на самого неисправимого преступника, на некоторое время, превратив его в самого нравственного человека. Он пишет, что большинство учёных рассматривает понятие толпы только лишь как явление преступное, однако, по его мнению, это не всегда так.

Гюстав Лебон отмечает в своей работе, что роль лидера толпы нельзя недооценивать. Как только люди начинают объединяться и собираться вместе, у них появляется вожак. Изначально вожди также были среди толпы, но они отличаются тем, что идея захватывает их полностью, сильнее, чем остальных её участников. Осознавая силу своей веры, они тем самым укрепляют то влияние, которое оказывают даже простыми словами на находящуюся под ними толпу. Французский учёный говорит о том, что лидеры обычно представляют собой людей действия, психически больных, отстранённых от реальной жизни и близких им людей, они живут своей единственной мечтой, готовы свернуть горы ради своей веры. Сила власти, осуществляемой вождями над толпой, зависит от того, насколько сильно люди верят в вожаков и в их идеи. Толпа жаждет подчиняться, это желание заложено в её природе. Если же лидер, который руководил ей, исчезает, то она испаряется, превращается в обычную массу несвязанных друг с другом людей. Для того чтобы удержать толпу, вождю необходимо обладать обаянием, уметь воздействовать на индивидов с помощью убеждения. Убедить же можно путём повторения одной и той же мыли, идеи несколько раз. "Вождь может быть порой умным и образованным, но в целом это ему скорее бесполезно, чем полезно. Обнаруживая сложность вещей, позволяя объяснить и понять их, ум проявляет снисходительность и существенно ослабляет интенсивность и действенность убеждения, необходимого проповеднику. Великие вожди всех эпох, главным образом, революционных были людьми ограниченными и, однако, совершали великие деяния".

Таким образом, очевидно, что взгляды Габриэля Тарда и Гюстава Лебона, касающиеся такого социологического феномена, как толпа, имеют ряд как сходств, так и различий. Прежде всего, нужно отметить, что первый социолог жил позже, чем второй. В основном он всё-таки занимается изучением публики, связывая её возникновение с развитием газет, радио и других средств массовой информации. Лебон же уделяет внимание толпе, считая её, в отличие от Тарда, наиболее опасным явлением, существующим в обществе. Основное же сходство заключается в том, что в своей работе «Мнение и толпа» Габриэль Тард принимает то описание толпы, которое предлагает Гюстав Лебон. Оба французских социолога называют одни и те же свойства толпы: эмоциональность, восприимчивость и легковерие, оба замечают её разрушительный характер. Что же касается интеллектуального уровня толпы, то в отличие от Лебона, считающего его низким, Тард говорит о том, что в объединениях, схожих с корпорациями, наблюдается противоположная тенденция. Жандармерия намного организованней и расторопней, чем взятые по отдельности жандармы. Главным же отличием взглядов двух социологов является мнение относительно опасности, которую может принести толпа. Согласно Гюставу Лебону, толпа способна рушить всё вокруг себя, привести к революции, стать виновником крови миллиона людей. Габриэль Тард видит основную опасность не в толпе, а в публике, которая, как он считает, более продолжительна по своему существованию, не зависит от климатических и остальных несущественных факторов. Кроме того, вождь, управляющий толпой, с точки зрения Лебона, должен обладать обаянием, второй же французский социолог предлагает четыре основные черты лидера: гордость, воображение, воля и вера. Гюстав Лебон не считает обязательным для вождя наличие высоких интеллектуальных способностей, тогда как Тард склонен к тому, что лидеру необходимо отличаться от других людей своей оригинальностью, вызывать у каждого индивида желание подражать ему.

В конце концов, толпа как социологический феномен является опасным и довольно распространённым явлением. Сумев создать образ, который овладеет умом огромного количества людей, загипнотизирует их, можно научиться повелевать толпой, стать её лидером и направлять её в удобное для себя русло. Попадая под влияние толпы, её деспотичного вождя, любой из нас может потерять себя, слиться с общей массой, совершить такой поступок, за который впоследствии станет стыдно или наоборот. Обладая рассудком, способностью рассуждать, индивид может противостоять коллективному духу, противиться общей тенденции, по крайне мере, суметь сохранить нейтральную позицию, но только лишь до тех пор, пока он сам не оказался в центре событий. «Беспрестанно кишащая людская масса в состоянии бурления - вот что такое толпа… В цивилизациях, где толпы играют ведущую роль, человек утрачивает смысл существования так же, как и чувство «Я». Индивид умер, да здравствует масса! Вот тот суровый факт, который открывает для себя наблюдатель современного общества».[18]