Название статьи: «Теория толпы и управление толпой: спорные отношения»

Ссылка: http://csi.sagepub.com/content/current

Когда исследования «психологии толпы» впервые начали проводиться европейскими социологами в конце XIX века,толпу прежде всего описывали как проявление коллективной иррациональности. Ее часто называли настоящим воплощением невежества, которое, как казалось, способна захватить власть во всех социальных областях, тем самым неся дестабилизацию существующего социального порядка. Эта проблема нашла свое наиболее известное выражение в 1895 году в книге Гюстава Лебона «Толпа». По словам Лебона, толпа – явление разрушительное, обладающее импульсивными, варварскими чертами. Габриэль Тард, внесший большой вклад в изучение толпы, в основном опирался на этот образ и изображал толпу, как " дикого зверя ", который находится в состоянии «бреда». Он считал, что причина, почему разумные люди начинали обладать иррациональными, атавистическими настроениями является то, что они находятся под состоянием гипноза толпы и, в особенности, ее лидера. По мнениюЛебона, загипнотизированные люди становятся рабами бессознательной деятельности своего спинного мозга, которую гипнотизер направляет в любое необходимое ему русло.

Теоретики Лебон и Тард продемонстрировали, как в толпе "порядок может существовать без знания». Это имеет последствия для политической стратегии управления толпой. Так как это было не знание, а невежество, которое предположительно описывает толпу, Лебон возлагал надежду ни на образование, ни на просветление. Нельзя было управлять толпой с помощью знаний. Исследования Лебона подразумевали: «чтобы привести толпу, следует применять методы соблазна и пытаться получить расположение толпы через риторические приемы». В частности, Лебон утверждал, что лидеры должны всегда использовать простые фразы и повторять их снова и снова, которые постепенно начнут формировать ум толпы.

Общий образ толпы, который представляют Лебон и Тард, получил широкое признание в промышленных и урбанизированных странах, таких как Франция и Германия в конце XIX века, но также вскоре адаптировалось к ситуации в США. Основной проблемой в США в конце XVIIIвека была не сама революция, а скорее бурный рост урбанизации. К проблематике урбанизации уделяли особое внимание образу жизни человека, в котором исчезали моральные устои людей, порождая всевозможные коллективные беспорядки в городах, постепенно образовавшие разъяренную толпу. Ряд знаменитых ученых приняли участие в обсуждении толпы, в том числе Уильям Джеймс, Роберт Парк, Эдвард Росс и Борис Сидис. Росс сыграл ключевую роль в решении проблем США с урбанизацией, опираясь на идеи теории толпы Лебона и Тарда, что привело впоследствии к городским реформам.

Даже ранние работы по изучению психологии толпы имели положительный отклик. Например, Зигмунд Фрейд в значительной степени опирался на психологию толпы при разработке зарождающейся области связей с общественностью в 1920-х и 1930-х годах. Также исследования Гюстава Лебона внесли значительный вклад в политическую систему мира. Как сообщалось, Теодор Рузвельт был глубоко увлечен работой Лебона, в частности, книгой по психологии народов. Бенито Муссолини в 1927 году на интервью заявил: "Я читал все работы Лебона и я не знаю, сколько раз я перечитал его книгу «Психология народов». Это отличная работа, на чьи идеи я часто ссылаюсь».

Большая часть критики психологии толпы вращалась вокруг его ключевых пояснительных концепций гипнотического внушения, которая была расценена как более проблематичной. В данном контексте, я заинтересован не столько в конкретной критике, что была сформулирована, сколько в виде теоретизирования. Основным утверждением было то, что вместо «символа невежества» толпы на самом деле выступают рациональные средства, с помощью которых конкретные цели по исправлению несправедливости могут быть достигнуты. Эта точка зрения может быть связана с такими учеными, как Кларк Макфэйл, Нил Смелсер, Чарльз Тилли и Ричард Берк. По словам Берка, толпа участников осуществляет значительную степень рационального принятия решений и не определены априори менее рационально, чем в другом контексте. Итак, в отличие от классического образа коллективной иррациональности, эта альтернативная позиция была связана с рациональной, целенаправленной деятельностью толпы.

Эта рациональная альтернатива классической психологии толпы остается превалирующей точкой зрения в современномтеоретизировании толпы. По словам Кевина Дурхейма и ДонаФостера, этот новый подход не просто находится на теоретических кругах, он также заложил основу для новых типов управления толпой. Дурхейм и Фостер показали это на основе ряда новых мер, которые были введены в рамках перехода от апартеида в Южной Африке в 1990-х годах, связанные с новыми режимами руководящей толпы. Авторы утверждают, что вместо того, чтобы рассматривать толпы как извержение невежества, иррациональности и варварства, необходимо оценивать массовые беспорядки как целенаправленный стратегический контроль. Например, толпы теперь изображаются как явление с возможностью самоуправления и как состоящую издифференцированных членов группы, где некоторые из них могут говорить от именидругих. Это изменение в стратегии управления толпой из бывших репрессий в последующую либеральную демократическую форму стало возможным, и Фостер и Дурхейм постулировали новым рациональным образом толпы, что было распространено среди социологов и социальных психологов с 1950 года и 1960-х.

Подобное изменение может быть идентифицировано в британской стратегии борьбы с массовыми беспорядками, где с 1960-х и 1970-х годов полиция постепенно начала принимать более рациональные решения конкретных социально-экономических проблем, а также появились новые средства борьбы с толпами, таких как "диалог и переговоры». Одним из последних фактов использования этого нового подхода произошел в 2010 году, когда Британское Национальное ПолицейскоеАгентство опубликовало руководство по поддержанию мира от имени Ассоциации начальников полиции (AНП). Этот доклад был представлен как инструкция для всех сотрудников полиции, участвующих в обеспечении общественного порядка. Это был еще один способ сказать, что восприятие толпы изменилось, и что стратегии управления толпы пришлось изменить соответствующим образом.

В качестве теоретической платформы, на которой были разработаны практические руководящие принципы, было использование понятия«рациональной толпы», уделяя особое внимание таким вопросам, как формирование социальной идентичности, установления связи с членами толпы и т.д. Такой подход был принят в докладе AНП. Например, было отмечено, что «планирование общественного порядка и общественной безопасности никогда не должны исходить из того, что толпы по своей природе иррациональны или опасны». Кроме того, было признано, что отбрасывая концепции иррационального толпы, негативные спирали эскалации насилия можно было бы предотвратить. Действительно, приняв полицейской стратегию регулирования массовых беспорядков, полиция может быть в состоянии создать условия, которые способствуют положительному индивидуальному и групповому поведению. Кроме того, в докладе утверждается, что управление толпой зависит от голоса, из-за которого в толпе приведены расхождения. Этот момент вдохновил комплексную коммуникационную стратегию, которая, подобно тому, что Дурхейм и Фостерпоказали для Южной Африки, была основана на идее, что некоторые формы переговоров на самом деле возможны.

Доклад АНП может оказать впечатление, что при современном управлении толпой люди, наконец, отказались от понятия иррациональной толпы. Тем не менее, вещи оказываются более сложными. Действительно, как отметили Рози и Горриндж, на основе интервью со старшими командирами общественного порядка в 2011 году, беспорядки в Великобритании нанесли удар по некоторым ключевым предположениям руководства AНП. Самое главное - это идея, что установление некоторой формы общения с толпой и использование это как средство управления оказалось неудачным.

Хотя анализ Горриндж и Рози не в пользу того, чтобы основывать стратегию управления толпой на возвращении к классическим дискурсам толпы, практика показывает, что даже если рассматривать рациональную концепцию толпы,принятую полицейским руководством, идея об иррациональности толпы может по-прежнему процветать.В самом деле,, практическая адаптация рационального подхода к толпам существует вместе с рядом других событий, которые, как правило, поддерживают, пусть неявно,понятие «невежественной толпы». Это становится очевидным в отчетах типа «Технологии управления толпой», написанных в 2000 году британским научным центром Омега. По сравнению со стратегическими рекомендациями, которые были выявлены в работе Росса или в докладе АНП, технологии по управлению толпой не показывает никаких очевидных ссылок на академические дискурсы по толпе. В докладе нет определения толпы, а также он не содержит явных размышлений о социальной динамике внутри или позади толпы.

Как упоминалось выше, при анализе Горринджи Рози в 2011 году о беспорядках Лондоне становится ясно, что в данном конкретном событии, управление толпой на основе переговоров и общения оказалось невозможным. Во-первых, как предыдущие исследования показали, что нет причинно-следственной связи между принципы, представленные в литературе полиции и учебных программ, с одной стороны, и реальным поведением полиции, с другой. В интервью с полицией, респонденты отметили, что их выступления были основаны больше на предыдущий опыт,нежели чем на теоретическое руководство АНП. В самом деле, если опыт - действительноключевой вопрос для полиции, то это не имеет значения,как из концепций являются доминирующей при выборе стратегии.

Во-вторых,Горриндж и Рози предполагают, что коммуникационная стратегия в целом может быть успешна только при применении визави толпы, которые могут сформулировать четкие политические требования, в то время как толпы мародеров не могут быть управляемыми на рационалистической основе стратегий. Как Горриндж и Рози выразились, "содействие" не важно, где целью толпы являются кражи и поджоги, а не политические требования, так что нам нужно разорвать книгу правил. Это говорит о том, что рационалистический подход может быть успешным только при применении к конкретным видам толпы.

В-третьих, рациональный подход игнорирует возможное влияние эмоционального возбуждения на толпу. Это значит, что кражи и поджоги рассматриваются как проявление политических требований. Следовательно, рационалистический подход предлагают только ограниченное руководство о том, как управлять толпой: он не предлагает модель как управлять самоусиливающиейся эмоциональной динамикой толпы, которая не может быть сведена к рациональным действиям.

Эта статья поставила под сомнение призыв к замене стратегии для управления толпой. Мои аргументы были разделены на две части. Во-первых, я показалтактические поливалентности социологической теории толпы, показывая, как теория иррациональной толпы породила весьма различные практические стратегии для управления толпой, а именно городские программы реформ и программ тоталитарной мобилизации, соответственно. Основной вывод, который можно сделать из этого является то, что, так как иррациональные концепции толпы вызвало различные стратегические меры, то вполне вероятно, что рационалистический подход может также привести к различным - возможно, противоречивым - стратегиям для управления толпой. Другими словами, тактическая поливалентность вполне может обратиться в рационалистический подход.

Наконец, и что более важно, я утверждал, что рациональный подход не в состоянии адекватно решать внутреннюю динамику толпы, что может привести к эмоциональным возбуждением, и что это невежество может привести к «слепоте» в важных стратегиях для надлежащего управления толпой. Общий вывод этого не то, что не следует применять рационалистический подход. Это может быть не так однозначно применимо, как некоторые из его сторонников думали до этого.