Политическое в философии К.Шмитта

Главным принципом философии права Карла Шмитта была идея о безусловном главенстве политических принципов надо всеми критериями общественного существования. "Политическое" способно черпать свою силу из различных областей общественной жизни, из религиозных, экономических, нравственных и других противоречий. Оно характеризует только степень интенсивности объединения (ассоциации) или разъединения (диссоциации) людей, мотивы которых могут быть религиозными, национальными (в этническом или культурном смысле), экономическими или другими и в различные времена вызывают различные соединения или разъединения.

В работе “Понятие политического” (1932 г.) К. Шмитт обозначает, что конкретные политические различия, к которым действия и мотивы в сфере политики могут быть сведены, - отношения между другом и врагом. Для К. Шмитта политическое изначально, оно появляется до государства и выходит за пределы мирской и рутинной политики. В самом деле, политическое для К. Шмитта воплощает экзистенциальную тотальность и определяет выбор между бытием и ничто.

Политическое качество возникает в результате «уплотнения» общественных противоречий, их осознания как отношений «друзей» -- «врагов». Враг -- это кто-то «чужой», представляющий угрозу данному субъекту или его интересам, друг же -- это союзник, помощник в достижении целей.

В реальности, политическое разделение на "наших" и "ненаших" существует во всех политических режимах и во всех народах. Без этого разграничения ни одно государство, ни один народ, ни одна нация не смогли бы сохранить своего особенного лица, не смогли бы иметь своего собственного пути, своей собственной истории.

Отправляясь от этих предпосылок Карл Шмитт развил теорию "тотальной войны" и "ограниченной войны", так называемой "войны форм". Тотальная война является следствием универсалисткой утопической идеологии, отрицающей естественные культурные, исторические, государственные и национальные различия народов. Такая война чревата уничтожением человечества. Тотальная война предполагает участие в конфликте не только военных, но и мирного населения. Это - самое страшное зло. "Война форм" - неизбежна, так как различия между народами и их культурами неистребимы. Но "война форм" предполагает участие в ней только профессиональных военных и может регулироваться определенными юридическими правилами. "Война форм" - наименьшее зло, теоретическое признание ее неизбежности, за раннее предохраняет народы от "тотализации" конфликта и от "тотальной войны".

Постоянная возможность борьбы и вооруженных конфликтов отражает важность данной дихотомии в сфере политики. Понятия друга, врага и борьбы получают реальное значение именно потому, что они относятся к реальной возможности физического убийства. Война следует из вражды и является экзистенциальным отрицанием врага, это самое крайнее следствие вражды.

Соответственно условия постоянной возможности как внешних конфликтов, так и внутренних, приводят к различению друг-враг, и тем самым нуждаются в принятии политического решения. Политическое оказывается всегда присутствующим и актуальным, это фундаментальный факт существования, базовая характеристика человеческой жизни. Все попытки избежать политики будут безуспешны, потому что это экзистенциальный конфликт между жизнью и смертью. Это значит, что пацифизм – безнадежная затея и примирительное видение универсального человечества - не что иное, как заблуждение. Политика подразумевает множественность, а не универсальность. Либерализм с его пристрастием к пустым абстракциям, обременительным правовым формализмом, колебаниями между военным пацифизмом и моральной оправданностью войны, мнимым универсализмом прав человека и его реальной поддержкой идеи неравенства, - это враг политического человека. Что же касается моральных претензий либерализма на всеобщий гуманизм, Карл Шмитт отмечает, что концепция гуманности особенно полезный идеологический инструмент имперской экспансии, а в его этико-гуманитарном виде, - просто средство экономического империализма.