2015-08-12
305
Следует добавить, что в своих поездках по стране Б. Ельцин 1ксплуатировал очень важное свойство "открытости, искренности". В ое время Д. Рисмен писал, что сегодняшний политик использует чисто терское свойство — искренность. Если я все честно сказал, ко мне:е неудобно предъявлять претензии. То есть не ум и аналитика, а:ение раскрыться — вот что становится главным для современного (рлитика. Автор "Комсомолки" посчитал это чисто русским свойством,:ртя это и не так. "Президент шагнул навстречу генетике. Ведь для усских главное — душевность, так и не надо дергаться, Перевоспитываться, напрягаться. За душу неприкрытую, за сердечность:еобщую нам они все сами дадут — и кредитов, и колбасы, и последние стинки Майкла Джексона. А начал президент с себя, вышедши к Аекторату в натуральную величину" '. При этом была повторена я-егия Билла Клинтона, которая принесла ему победу над Дж.:ем: Клинтон намного более интенсивнее встречался с простыми [ериканцами и в ресторанах быстрого питания, и в большом количестве ок — шоу. Тогда американцы признали именно его, а не Буша ащитником своих интересов. Хотя Буш при этом оценивался более ысоко по своим моральным качествам. То есть был избран менее юральный, но с большими потенциями защиты претендент. В случае первого тура Ельцина журналисты подсчитали, что соотношение встреч улицах к встречам в узком кругу составляет 10 к одному, тогда как ^раньше было наоборот ("Комсомольская правда", 1996, 23 апр.).
|
|
|
1 Мартынов И. Будь проще - и народ к тебе потянется // "Комсомольская правда", 1996, 5 июля.
"Комсомолка" так описывает этот новый облик президента:
"Уличный" Ельцин совсем не похож на "кабинетно — телевизионного". Во —первых, не столь тщательно причесан. Во-вторых, его пиджак чаще всего расстегнут, так что на брючном ремне можно увидеть свежие дырочки: "Гляди —ка, действительно, похудел!" В — третьих, когда говорит, не запинается, потому как не заглядывает в бумажку, даже знаменитые "шта" и "паньмаешь" воспринимаются просто как запятые" (там же).
Хотели этого или нет создатели нового облика Ельцина, но они дали менее контролируемый имидж, который лучше был воспринят населением. В отрежиссированных теленовостях прошлого времени не было никаких случайных моментов, следовательно, не было материалов для пересказа. А запоминается то, что затем пересказывается.
И в качестве имидж-мейкеров Бориса Ельцина никто почему-то не упомянул программу "Время", которая заранее была полностью перестроена. И в советском прошлом, и в новом настоящем программа "Время" занимает совершенно особое место: она выступает в качестве камертона для многих миллионов людей, она задает интерпретацию событий как для региональных элит, так и для простых зрителей. Арина Шарапова говорит о динамичности и содержательности новостей, о введении элементов аналитики. Подчеркивается и соответствующий настрой: "лично я совершенно не скрываю своего отношения к нынешней власти — я не хочу, чтобы она менялась на коммунистическую" ("Московские новости", 1996, № 12). А генеральный продюсер информационных программ ОРТ Ксения Пономарева так объяснила суть происшедших перемен: "Теперь мы исходим из того, что недопустимо рассказывать о внешней оболочке события, не объясняя, что же является сутью и контекстом этого события. В результате мы получаем заболтанную, сухую и скучную программу. Мы даем зрителю внешнюю оболочку того, что не имеет интриги" ("Московские новости", 1996, № 10). Это не было открытием ОРТ. На Западе подобный подход называется "лечением события", а специалисты этого профиля получали название "spin doctors". Все это позволило ОРТ, называя фактаж события, связанный с тем или иным кандидатом, переводить его в нужную интерпретацию, однозначно меняя смысл этого события. Эдуард Сагалаев, председатель Всероссийской государственной телерадиокомпании, подчеркнул следующее: "Телевидение — это такая вещь, где очень много значит деталь. И мы идем по пути нюансов, а не лобовой агитации или запрещенных рекламно — психологически трюков с 25 —м кадром" ("Аргументы и факты", 1996, № 24). То есть не только коммуникативная реальность, но и определенное ее теоретическое осмысление, что не всегда совпадает.
|
|
|
Борис Ельцин несколько раз входил во власть. Первый раз он шел по модели младшего сына (Иванушка —царевич, Иванушка —
дурачок), который и в воду падал, и непонятно как в Америке себя вел,
но все равно побеждал. Лягушка — царевна становилась его. В эти
выборы он был старшим сыном, он стал даже отцом нации, который не
претендовал на пост, а забирал себе положенное. Тот же Владимир
Леви написал: "выборы выиграет тот, кто поведет себя наиболее
психоаналитично. Чтобы правильно построить стратегию
предвыборной кампании, нужно прочувствовать преобладающие
отношения между родителями и детьми в данной стране и в данное
. время. На властей предержащих подсознательно переносятся детские
?■ ожидания, от власти хотят того, что получают или не получают от
' родителей. Самая большая ошибка нынешних властей в том, что людям
> не обеспечивается чувство защищенности и заботы, они душевно
[.одиноки и сиротливы. Они — беспризорники. Советские же люди
«Привыкли, чтобы кто —то за ними строго присматривал, и заботился, и
[наказывал" ("Комсомольская правда", 1996, 31 мая). По модели
|*старшего" Борис Ельцин и строил свои приезды в регионы, где сразу
Зказывалось, что во всем виновно местное начальство.
Проведению победных выборов не удалось даже помешать Скандальному происшествию с выносом полумиллиона долларов из |Тосдумы за чем последовали отставки О. Сосковца, М. Барсукова и А. Соржакова. А задержаны были Сергей Лисовский, организатор кассовой акции "Голосуй или проиграешь", и помощник одного из руководителей штаба А. Чубайса Аркадий Евстафьев. Президент НТВ |Игорь Малашенко сообщил, что в период допроса задержанных ^сотрудники ФСБ пытались получить любого рода компромат на |йрганизаторов предвыборной кампании президента Ельцина, а именно, на премьер — министра Виктора Черномырдина и члена збирательного совета Президента Анатолия Чубайса" ("Российская азета", 1996, 21 июня). Сам задержанный С. Лисовский раскрывал одоплеку дела следующими словами: "Например, могла ставиться цель |Создать такую общеполитическую обстановку в стране, при которой Местная победа Ельцина стала бы невозможной. Следовательно, отмена |6торого тура и — удержание власти силовыми методами.... Для тех, знает ситуацию, ясно, что был избран наиболее логичный вариант Срыва выборов, который повлек бы за собой ряд очень серьезных эытий" ("Всеукраинские ведомости", 1996, 20 июля). Однако все эти статочно туманные рассуждения и загадочные события не привели российскому Уотергейту, а, наоборот, к усилению позиций самого ша. Как заявила в "Российской газете" (1996, 21 июня) обозреватель р-атьяна Замятина:
|
|
|
"Конечно, этот скандал не пойдет на пользу избирательной шании главы государства. Но с другой стороны, либеральная еллигенция и независимая пресса, которые видели в окружении эриса Ельцина угрозу формированию гражданского общества и
опасность авторитаризма власти, теперь могут вздохнуть спокойно и без тени сомнения призвать всю демократическую общественность проголосовать во втором туре за последовательного и честного в своих действиях Президента России".
Суммируя, следует подчеркнуть, что данные выборы профессионально управлялись и в результате принесли победу. Это тем более удивительно, что подобное удалось сделать в условиях ухудшающегося экономического положения страны. Профессионалам со стороны Ельцина удалось перевести дискуссию с реалий бытия на принципиальную проблему выбора пути, приписав своим противникам тупиковый путь развития. Поэтому впервые на нашей памяти шел большой объем негативной рекламы противника. В целом выиграли профессионалы. При этом воздействие, по их советам, шло многоканально, что также было новым элементом для выборов на территории СНГ. Так, когда анализ ВЦИОМ показал, что "звезды" эстрады и телевидения влияют на нашу молодежь куда больше, чем скучные политики. Выяснилось, что если молодежь узнает, что Алла Пугачева голосует за Ельцина, у 4,4 процента молодых избирателей усилится желание проголосовать за президента..." ("Комсомольская правда", 1996, 17 мая). Для воздействия на регионы Администрация Президента организовала агентство региональной прессы, в принципе повторив американский опыт, где все время стоит задача выхода на региональные издания в обход столичных акул журналистики. Удалось также обойти достаточно консервативный сельский электорат. Данные ВЦИОМ показали: "Если из всего населения России советскую систему предпочитают 39 процентов, то из сельского — 58, нынешнее политическое устройство — 10 процентов (в селе — 6), западную демократию — 29 процентов (10)" ("Известия", 1996, 6 июня). Но независимо от всего этого, массовая коммуникация, умело управляемая пропрезидентскими структурами, принесла победу.
|
|
|
4. Александр Лебедь как символ
Александр Лебедь показал самый стремительный рост популярности за год среди всех российских политиков. По данным ВЦИОМ в августе 1995 г. он вызывал доверие лишь у 10% респондентов, а уже в июле 1996 г. его популярность возросла до 36% ("Известия", 1996, 27 июля). Какие факторы способствовали этому взлету? Важной составляющей кампании было то, что Лебедя поддержала команда Ельцина, пытаясь таким образом оттянуть голоса у Г. Зюганова. Как написала постфактум "Комсомольская правда" (1996, 2 авг.);
"Теперь, когда закончились выборы, слухи о заключенном еще перед выборами союзе Лебедя и Ельцина получают все новые подтверждения. На состоявшейся недавно пресс —конференций
профессиональных имидж — мейкеров директор Центра политических исследований "Никколо М" Игорь Минтусов заявил, что "рабочие контакты" между предвыборными штабами Ельцина и Лебедя установили еще на последнем этапе президентской гонки. Представители прозюгановского фонда "Духовное наследие" оценили "решение о перекидывании части предвыборных средств Ельцина" ч Дебедю как "ход, близкий к гениальному".
Но это уже готовое решение, которое основывалось на том, что 1Лебедь представляет интерес для избирателей. Что хотели избиратели? «Александр Лебедь — чужак по отношению к политическому полю. Так |же входил в политику Борис Ельцин, куда его не пускала номенклатура, t создавалось впечатление, что его туда не впускают. Позиция "чужака" ^обладает тем преимуществом, что "чужак" не только не несет вётственности за происходящее, но избиратель готов отдать свои голоса ■ как избавителю. А для роли избавителя генерал Лебедь достаточно |эюрошо подходил. Он военный, привыкший принимать решения. За той он имел мирное разрешение конфликта в Приднестровье, что на эне войны в Чечне принесло ему массу позитива. Он был не просто аком", а генералом, уволенным в отставку номенклатурой в лице эгдашнего министра обороны Павла Грачева.
Политический расклад сил, проведенный "Независимой газетой" 1996, 22, 26 марта), приписал генералу следующие плюсы и минусы:
Позитив:
1) выступает в качестве "третьей силы";
2) борется с коммунистами и коммунизмом;
3) проведет реформу вооруженных сил;
4) накажет всех, кто участвовал в ограблении народа;
5) чист от компрометирующего прошлого;
6) борется с негативным влиянием Запада.
Негатив:
1) имеет склонность к авторитаризму;
2) националист;
3) не имеет международной поддержки;
4) неискушен в политике;
5) не имеет опыта госуправления;
6) склонен к силовым методам;
7) не имеет партийной поддержки;
8) защищает интересы ВПК.
Нам представляется существенным подчеркнуть, что подобные йтомизирующие" ситуацию характеристики "страшно далеки от варода". Избиратель скорее действует "молекулярно", принимая божественность характерисхтик. Возможно, даже не разделяя их на гавляющие. Так А. Лебедь характеризовался просто как мужик. И
отсюда вытекал и стиль поведения, и тип речи, и даже тембр голоса. Именно на этом уровнем покоряет Лебедь. Именно этому уровню наиболее соответствует сложившийся образ военного человека. К военному достаточно автоматически возникает хорошее отношение у любого члена общества. Только теперь к нему следовало добавлять уточняющие обстоятельства — некоррумпированный генерал. Журнал "Stern" подчеркивает военные характеристики его облика:
"С искусственной улыбкой Лебедь хочет произвести впечатление признанного политика, но духом и телом он остается офицером. В итальянских туфлях он шагает как в солдатских ботинках, а гражданский костюм сидит на нем как мундир. Его язык выдает казарменное происхождение. Так, опасность нового путча он собирается не устранять, а "ликвидировать". О своей жене Инне, матери троих детей, он говорит: "Она выполнила свою миссию" ("Всеукраинские ведомости", 1996,27 июля).
Если вернуться к опыту США, то можно увидеть взятый оттуда акцент на проблемах, а не на борьбе как более характерный для кампании Лебедя. В то время как кампания Ельцина полностью сместилась в сторону борьбы с Зюгановым, в связи с чем из дискуссии исчезли экономические и прочие насущные проблемы. Все свелось к тому, что вытекало из слов самого Бориса Ельцина:
"Надеюсь, что в России, как в большинстве стран мира, судьба государства и его строя не будет зависеть от исхода президентских выборов. Но так сложилось, что 16 июля 1996 года всем нам предстоит выбирать не нового президента, а путь России. Куда она пойдет — дальше вперед — или вернется на ту дорогу, которая ее уже однажды завела в тупик, — решать всем нам ("Труд", 1996, 14 июня).
Это отступление от президентской кампании 1996 г. в России в сторону США понадобилось нам, чтобы показать тот инструментарий, на котором она строилась. Тем более, что имидж-мейкеры Лебедя среди причин своего успеха называют и использование апробированных на Западе приемов, а не занятия изобретением велосипеда. Лебедь тоже приходит к избирателю благодаря СМИ. Тот же Лебедь, но в составе Конгресса русских общин имел "непроходной балл". Лебедь был представлен в контексте решения одной из важных проблем современной жизни России — коррупции и преступности. Эту тему никак не мог взять на себя действующий президент, так как тогда становилось непонятно, чем он был занят ранее. Лебедь как военный генерал, как участник войны в Афганистане мог получить высокий уровень доверия к себе в деле решения именно этих проблем. Он не должен был рассказывать ни о чем ином. Плюс к этому его опыт в Молдавии переносился на Чечню, и здесь с ним также связывали возможность разрешения еще одной болевой точки-Военному отдавалось также первенство и в спасении России от
третьеразрядной роли в мире, ведь мы традиционно считали, что Советский Союз обладает самым большим арсеналом, и потому его.боятся все вокруг.
О других кандидатах ОРТ все время говорило с издевкой,: демонстрируя как единственное их желание завладеть голосами? избирателей. Лебедь же шел в качестве решающего важнейшие J проблемы, центрированных именно на военного человека — коррупции, \ криминальности, войны в Чечне и достойного места России в мире. ^Произошло расширение его символизма до символизма его | избирателей. Совпадение их, признание его силы в решении их проблем |и принесло Лебедю победу. Лебедь явно на их стороне, что он выражает своими текстами, описывающими современную ситуацию как бы зами избирателей:
"Вместо закона — вор в законе, причем не в классическом законе,, так сказать, вор в официальном законе — его величество Чиновник, асли говорить культурно — номенклатурный капитализм, а если так, юпросту, то всеобщий бардак. Всеобщий бардак — это такой пециальный, отрегулированный, жестко регламентированный эрядок, выгодный тем, кто наверху, позволяющий делить честно: бублик господам чиновникам, а дырку от бублика — народу... Так жить яельзя" ("Известия", 1996, 23 мая).
Лебедь ни разу не критикует Бориса Ельцина.Но его критика рноменклатуры создает такую видимость для тех, кто хогел бы услышать эитику президента: "Кто стал хозяином в демократической России? 1оменклатура. В основном та же самая. В чем разница? В том, что за пять лет номенклатура здорово разбогатела, ровно настолько, Ёасколько обеднели остальные граждане России.... Некоторые олитологи в этой связи придумали звонкую фразу: "Номенклатура Зменяла власть на собственность". Ищите дураков! Так они и отдали асть. Для них рынок и частная собственность, конечно, хороши, но до ех пор, пока они контролируются" 1.
Группа поддержки А. Лебедя фокусирует в его биографии \едующие моменты ("Труд", 1996, 14 июня, где две полосы материалов Получили заголовок ГРАЖДАНИН И СОЛДАТ РОССИИ):
— первое настоящие испытание — Афганистан, откуда Лебедь»ыносит понимание, что афганская война — это "бездарная
элитическая авантюра, которая обозначила начало конца";
— далее идет точка, соответствующая по времени развалу СССР. *тот абзац следует процитировать из —за его определенного
"былинного" повествования:
"Начались "смутные годы" распада Великой державы. Рушилась кономика, разваливалась Советская Армия, беспринципные партийные
1 Лебедь А. Номенклатура начинает и выигрывает // "Московские новости", 1996, № 19.
бонзы распродавали идейные, материальные и культурные ценности. А русский офицер А. Лебедь в это время гасил огонь межнациональной резни в Баку и Сумгаите, в Тбилиси и Карабахе. Ему пришлось побывать в Прибалтике, стать участником августовских событий 1991 года. И нигде Александр Иванович не уронил чести и достоинства Офицера российского. Что с полным основанием дало ему право в одном из выступлений в январе 1996 года сказать: "Напомню тем, кто забыл, что я русский генерал. Ни разу не сдавшийся в плен, не развязавший на родной земле ни одной бойни, хотя ив91 — м, ив 93 — м году приглашения пострелять в столице получал достаточно";
— затем следует 14 —я армия и Молдавия, где сразу вводится отсылка на Чечню ("И жаль, что его уникальный приднестровский опыт не был учтен и использован теми, кто столь бездарно планировал и проводил мероприятия по урегулированию конфликта в Чечне!");
— и завершает биографию конфликт с Грачевым.
Здесь же подверстаны фотографии и высказывания поддерживающих А.Лебедя трех женщин. Это актрисы Наталья Крачковская и Людмила Хитяева, а также режиссер Алла Сурикова. Данный чисто женский набор, вероятно, был призван привлечь внимание именно такой части электората. Тем более, что небольшой текст Н. Крачковской столь четко сконструирован, что заслуживает дословного воспроизведения:
"РОССИЯ СЕГОДНЯ - НЕВЕСТА НА ВЫДАНЬЕ. ЕЙ НУЖЕН НАСТОЯЩИЙ МУЖ"
Каждая женщина когда—то выходит замуж. Россия — страна женского рода, и сегодня словно невеста на выданье. Ей муж нужен. Думаю, настоящим мужем в свое время для нее был Петр 1. Хотя и не берусь судить других государей и правителей. Сейчас России нужен сильный, волевой президент, который был бы прежде всего мужиком и по —мужски отвечал за свою страну. Я, как гражданин, желаю ей надежного мужа, такого, как генерал Александр Лебедь."
Алла Сурикова: "Я как женщина чувствую, что он полон мужества и мужественности, и это вдвойне располагает".
Людмила Хитяева: "Мне почему—то кажется, что именно этого человека, который прошел путь от простого фрезеровщика до генерал-лейтенанта, который был дважды "похоронен" в Афганистане и, возвратясь оттуда, увидел свою жену седой, с тремя малыми детьми на руках, не испортит любое, даже самое главное кресло страны".
Кто же ковал эту победу?
Перечень этих людей говорит о том, что перед А. Лебедем не ставилось задачи занять "первое кресло", он должен был оттянуть голоса у Г. Зюганова. Как заявлял до выборов сам АЛебедь, 80% его сторонников согласны с Зюгановым. "Известия" (1996, 11 июля) написали: "Новые
покровители объявились только в марте. Условно говоря, они были из среды тех чиновников и финансистов, которые противостояли группе Сосковца, Коржакова и проч. К таковым, в частности, относились помощник президента Виктор Илюшин и глава "ЛогоВАЗа" Борис Березовский. Последний спонсировал избирательную кампанию Лебедя". А уже отсюда появилась команда имидж-мейкеров во главе с депутатом Госдумы Алексеем Головковым, в прошлом — советником Геннадия Бурбулиса. В их числе называют Григория Казанкова, проводившего избирательные кампании президентов Белоруссии и Таджикистана, а также ряда российских губернаторов. Параллельно (сначала на общественных началах) работала группа под руководством Владимира Кривилева, профессора, доктора технических наук, генерал-майора в отставке, который постепенно оттеснил АГоловкова и после первого тура с секретарем.Совета национальной безопасности уже работает он. Кривилев в качестве одного из идеологов работал с Лебедем уже с 1995 г., именно его группе принадлежит "Идеология здравого смысла", опубликованная в "Аргументах и фактах". Здесь проводится идея России как одной из мировых цивилизаций. "Сегодня большинству граждан России приходится ежедневно вести борьбу за существование. Реальной стала угроза уничтожения самых глубинных основ российской цивилизации. В этих условиях народам России необходимо выработать ЕДИНУЮ ЦЕЛЬ, основываясь на принципе согласия. Мы сумеем создать великую страну" ("Аргументы и факты", 1996, № 23)
Владимир Кривилев в интервью "Комсомольской правде" (1996, 25 июня) говорит о предвыборном штабе А. Лебедя: "В декабре прошлого года нас было 10—15 человек. На завершающей стадии предвыборной кампании "на Лебедя" работало несколько тысяч человек практически во всех регионах страны". Что касается "американского следа" в кампании, то ответ был отрицательным: "Американские политологи выходили на нас с предложениями о сотрудничестве — через совместные политологические и экономические институты и центры. Дальше переговоров дело не пошло. Американцы имели на руках реальные рейтинги кандидатов, а не те, которыми пичкали народ по телевидению. Они знали, что Лебедь будет на коне. Но они живут по своим стандартам и мало что могут понять в нашей жизни. Нам не была нужна их помощь".
Имидж-мейкер Юлия Русова (из группы А. Головкова) рассказывает, что стратегический план кампании стали разрабатывать только в феврале. Среди причин успеха она называет следующее: некоммунистическая, но и неельцинская идеология реформ; четкое распределение функций между членами команды; использование опробованных на Западе предвыборных технологий. Публицист Леонид Радзиховский начал работу с января, готовил тексты для листовок, статьи и программы. Кинодраматург Петр Луцик, автор
сценариев десяти роликов к "Русскому проекту" на ОРТ, делал сценарии предвыборных роликов Лебедя. Слоган "Есть такой человек. И ты его знаешь!" придумали драматург вместе с режиссером Леонидом Рыбаковым 1. Ранее Леонид Радзиховский писал о Лебеде: "Существительное — мужик, прилагательное — крутой, биография —-героическая, челюсть — сами видите. Короче говоря, харизма она и есть харизма" 2. Есть и другие сведения о составе работающих в предвыборной команде А.Лебедя. Так, заместитель Лебедя Владимир Петров в счастливый день подведения итогов называет тех, кто делал рекламные ролики: Борис Костенко, Андрей Чикирис, Алексей Шишов, Владимир Мукусев ("Известия", 1996, 18 июня). Шишов и Чикирис упоминались и раньше, а Костенко и Мукусев возникли только в этой информации. Алексей Челноков в статье "Окружение Лебедя" ("Известия", 1996, 11 июля) упоминает и о такой работе Юлии Русовой, как рассылка тысяч "адресных" писем от имени Лебедя по всей стране. Лебедь приходит как спаситель от ряда накопившихся проблем. При этом он предстает как тот, кто' принципиально не ищет личной выгоды, тут как бы нечто христианское. "Пренебрежение Иисуса к миру земному, к его суетности видно из его заповеди ученикам — раздать свое добро бедным, оставить жены и детей и следовать за ним", — пишут в "Энциклопедии символов" (М., 1995, с. 185) Вольфганг Бауэр и др. Лебедь живет в скромной трехкомнатной квартире, ездит на "Волге", что сегодня также является символом скромности. "ЗНАЮ, ЧТО ДЕЛАТЬ. ЗНАЮ, КАК ДЕЛАТЬ", — именно такие слова А Лебедя выносит в качестве заголовка к послевыборному интервью газета "Труд" (1996, 28 июня). В нем А. Лебедь говорит: "Что ж, критиковать власть всегда интереснее и веселее. Нам же предстоит именно созидательная работа. А она требует не столько запаса слов, сколько конкретных знаний и опыта. Поэтому всех, у кого есть и то, и другое, милости просим в помощники. Работать на благо России — честь. Так было всегда, так будет и сегодня". Как видим, образ Лебедя спасителя, на которого среагировал электорат, дополнен образом Лебедя, умеющего спасать.
5. Символические революции
Мы прошли через несколько разнообразных революций. Но если революция 1917 г. сохранилась сегодня в основном лишь в книжном знании, то революция 1991 г. протекала у каждого из нас перед глазами.
Что произошло в 1991 году? Можно ли назвать распад СССР символической революцией? Так, например, С. Кургинян говорит о
1 Симонович Г. Они "раскручивали" Александра Лебедя // "Московские новости", 1996, № 25-
2Бакуишнсшя О. Кто делал кандидатам такие лица на экране? // "Комсомольская правда". 1996, 6 июля.
третьей мировой семиотической войне,проигранной Советским Союзом.
Патрик Шампань, рассматривая проблему символических революций, а для него это май 1968 г. во Франции, говорит о социальных границах, функция которых не только помешать доминируемым войти в запрещенное пространство, но и "помешать доминирующим выйти, стать вульгарными, уронить собственное достоинство" 1. Он также говорит о существовании социальных и ментальных границ и определенной монополии именно на такой их порядок в мире, на такой способ видения мира.
Символическая революция призвана нарушить иерархию мира (модель мира), тем самым она как бы нарушает сам мир для тех, кто его населяет. Происходит исчезновение "символического капитала", который накапливался поколениями в рамках существования предыдущей иерархии. Исчезновение этого символического капитала очень наглядно видно сегодня. Принятые в прошлом обществе ценности (типа 50 лет в КПСС, участник ВОВ, работник райкома, выпускник ВПШ и под.) сегодня оказались в лучшем случае нейтральными. В результате ломаются целые жизненные линии, к примеру, если у всех в семье на протяжении нескольких поколений было высшее образование, то оно считалось определенной символической ценностью. Сегодняшнее поколение отказывается учиться и тратить пять лет, поскольку низкий уровень зарплаты родителей не создает ореола вокруг высшего образования. Оно исчезает из списка символов престижа.
Нарушение символических иерархий, свойственное символическим революциям, протекает в таком режиме2:
а) происходит смена сакральной зоны: общество снимает защиту со своих прошлых "богов" (в результате развертывается критика, которая лишь затем позволит заполнить опустевшие места новыми "богами");
б) происходит смена зоны агрессии: общество меняет иерархии друг/враг (например, США из области врага перемещается в область
s друга, а Россия попадает в зону конфронтационных отношений для Украины);
в) порождается большое количество идеологических текстов, призванных обосновать данную смену (украинская ситуация смены была
; облегчена большим количеством перепечаток диаспорных текстов);
г) происходит смена "жрецов", на сцену массово выходят специалисты вербального плана (поэтому в первых парламентах СССР
■ и Украины оказывалось так много журналистов, писателей, ученых);
1 Шампань П. Двойная зависимость. Несколько замечаний по поводу соотношения между полями политики, экономики и журналистики // Socio-Logos'96. М„ 1996, с. 21.
2 Почепцов Г.Г. Тоталитарный человек. Очерки тоталитарного символизма и мифологии. Киев, 1994.
д) старые "жрецы" благодаря угрозам и давлению не вмешиваются в происходящие изменения и уходят из поля внимания (к примеру, только 26 апреля 1996 г. в "Киевских ведомостях" публикуется интервью Юрия Ельченко по поводу Чернобыльской аварии, которое, кстати, завершается словами: "Готовясь к этой беседе, хотелось сказать намного больше. Ну да в следующий раз, если пригласите");
е) сразу устаревает большое количество старых текстов и их создателей, возникает проблема их легитимности;
ж) новая сакральность в автоматическом режиме заполняет вещественные символы в окружении человека (к примеру, пик Сталина сменил название на пик Коммунизма в момент борьбы с культом личности, площадь Октябрьской революции стала площадью Независимости в Киеве в период последней символической революции, там же демонтируется памятник Ленину).
Символические процессы, кажущиеся неуправляемыми, на самом деле четко движутся к своей цели. В результате символической революции снимается легитимность определенных людей, определенных периодов, определенных профессий. Сквозь некогда существовавшие строгие границы начинает свободно перемещаться множество людей, к примеру, диссиденты становятся депутатами. Некоторые области знания прошлого (типа Истории КПСС) признаются ненаучными, возникает проблема легитимности дипломов о высшем образовании и ученых званиях. Все символы прошлого лишь условно признаются сегодня. И нельзя бежать за монументом Ленина как в свое время киевляне за Перуном с криком "Выдубай", ибо остановить этот процесс уже невозможно.
Однако реально процесс перехода в новое состояние не произошел, мы все сегодня находимся в определенной промежуточной стадии. Поэтому значимыми становятся внешние признаки новой идентификации, к которым относятся:
а) усвоение нового поведенческого кода, символики, одежды;
б) новая лингвистическая компетенция;
в) освоение пространств, где реализуется новая культурная форма1. В Москве имеет место разделение зон массовых демонстраций в
соответствии с политическими предпочтениями демонстрантов:
"Эти места, связанные с вооруженными столкновениями в ходе так называемых путчей 1991 и 1993 годов. В одном случае это ранспортный туннель, где в 1991 году, пытаясь остановить военные машины, погибли трое молодых людей. Это место —реликвия сторонников пропрезидентской, прозападной, так называемой демократической ориентации. В другом случае это бывшая резиденция парламента, а ныне резиденция правительства РФ — знаменитый Белый
1 Истин А.Г. Основания социокультурного анализа. М., 1995. с 133.
дом, который после попытки путча 1991 года стал на время символом "победившей демократии", а после событий 1993 года — символом траура и жажды мести для сторонников оппозиции" {там же, с. 134—135).
В Киеве такими зонами остаются для левых сил памятники Неизвестному солдату, Ленину и бывший музей Ленина, для правых сил — памятник Шевченко и Софийская площадь. Демонстранты той и другой стороны не претендуют на "чужие зоны".
Успешные биографии людей как культурные образцы общества прекратили свое существование. "Такого рода успешные биографии в любом обществе являют собой культурные образцы и служат средством культурной и социальной интеграции. И наоборот, разрушение таких биографий ведет к прогрессирующей дезинтеграции общества. Наименее страдают в этой ситуации либо индивиды с низким уровнем притязаний, либо авантюристы, не обладающие устойчивой долговременной мотивацией" (там же, с. 124).
Все эти процессы продолжают развертываться, хотя элемент временного пресса сегодня сместился из области символов в область экономики, которая также может реализовываться символически. Ведь основная борьба все равно идет в области слов: капитализм, социализм, социально — ориентированная экономика и под. Интересно наблюдение Карла Шмитта о том, что слова политического языка принципиально имеют полемический смысл: Такие слова, как "государство", "республика", "общество", "класс", и, далее, "суверенитет", "правовое государство", "абсолютизм", "диктатура", "план", "нейтральное государство", или "тотальное государство" и т.д. непонятны, если не известно, кто in concreto должен быть поражен, побежден, подвергнут отрицанию и опровергнут посредством именно такого слова"1. То есть каждый из оппонентов, пользуясь одними и теми же словами, вкладывает в них совершенно противоположный смысл.
6. Пропагандистская практика фашизма
Фашизм не является таким однозначным явлением, как мы привыкли его оценивать. Так, Уинстон Черчилль, побывав в 1927 г. в Риме, заявлял: "Как и многих других людей меня очаровала мягкая и простая манера поведения синьора Муссолини... Все видят, что он ни о чем ином не помышляет, как о длительном благополучии итальянского народа, и что никакие мелкие интересы его не занимают" 2. С точки зрения нашей специальности мы видим, какой правильный образ создает себе Муссолини. И Карл Густав Юнг в
1 Шлштт К Понятие политического // "Вопросы социологам'^ 1992, № 1, с 42.
2 Цит. по Трухановасий ВТ. Уинстон Черчилль. М., 1982, с 221.
своей классификации диктаторов отдает лучшее место Муссолини, а не Сталину. Он говорит в одном из интервью:
"Существовало два типа людей в примитивном обществе. Один из них — вождь, физически более мощный и сильный, чем все соперники, другой — шаман, сильный не сам по себе, а в силу власти, спроецированной на него людьми. Таким образом, это император и глава религиозной общины. Император, как вождь, обладал физической силой благодаря своей власти над солдатами; власть же ясновидящего, который являлся шаманом, не его физическая, а реальная власть, которой он обладал вследствие того, что люди признавали за ним магическую — сверхъестественную способность, могла временами превосходить власть императора....
Муссолини человек физической силы. Увидев его, вы тотчас сознаете это. Его тело наводит на мысль о хороших мускулах. Он лидер, потому что индивидуально сильнее любого из своих соперников. И действительно склад ума Муссолини соответствует его классификации, у него ум вождя.
Сталин принадлежит к той же самой категории. Он, однако, не созидатель. Он просто захватил то, что сделал Ленин, вонзил свои зубы и пожирает....
С умственной стороны Сталин не так интересен, как Муссолини, которому он подобен в основном типе своей личности, и не имеет ничего общего с таким интересным типом, который представлен Гитлером, — типом шамана, человека — мифа"1.
Фашизм закладывает многие характерные особенности пропаганды, которые в дальнейшем активно используются. Например, театрализованные партийные съезды, массовые встречи на стадионах. При этом они и сами опираются на то, что было сделано до них. Известно, что на столе у Геббельса лежала книга Бернейса, одного из создателей современных паблик рилейшнз, которого приглашали к себе и Гитлер, и Франко. Гитлер высоко оценивал британскую пропаганду в первую мировую войну. Сам Гитлер отобрал рисунок свастики, который был удачен тем, что легко рисовался даже на пыльных стеклах автомобилей. Создал и нацистский флаг, пораженный массовым использованием красных флагов на своих митингах немецкими марксистами. Гитлер заимствовал некоторые пропагандистские идеи и из практики католической церкви, хоть рассматривал ее как враждебную. Так, он считал, что программа партии должна быть неизменной как символ веры. Именно так была сформулирована в 1926 г. программа из 25 пунктов. "Этот риторический эликсир, программа из двадцати пяти пунктов, была
1 Юнг КГ. Диагностируя диктаторов // Одайник В. Психология политики. Политические и социальные идеи Карла Густава Юнга. Спб., 1996, с 345.
еще одним средством, использованным Гитлером, чтобы привести немецкий народ к нацистской фантасмагории; функция программы была идентичной убеждающим функциям свастики, орла, огня, крови, маршей, героев и большого числа других символов, включенных в нацистскую пропаганду" 1.
В целом тип воздействия, характерный для этого закрытого общества, можно сформулировать такими основными положениями2:
— избегайте абстрактных идей, обращайтесь к эмоциям;
— необходимо постоянное повторение небольшого количества идей, использующее стереотипные фразы;
— используйте только одну сторону аргумента, не приводя доводы против;
— постоянно критикуйте врагов нации;
— идентифицируйте одного врага для специального поношения. Практически тот же набор упоминает и А. Михальская:
1. Упрощенность (редукция смысла): для массового адресата (например, выступление на площади) не годится сложная по смыслу, образности и структуре речь;
2. Повтор [ в том числе и смысловой повтор при смене формы — перефразирование);
3. "Bpai" (из ряда потенциальных или воображаемых врагов выбирается главный);
4. Апелляция к чувству и убеждение с помощью веры: Гитлер подчеркивал, что для убеждения играет роль даже время дня, когда происходит воздействие. При этом предпочтение отдается вечеру, поскольку утром человек энергичнее и бодрее3.
В разрозненном виде мы можем встретить эти постулаты во многих других контекстах, даже в самых демократических государствах. Заложив определенную закрытость, информационный монополизм мы с неизбежностью выходим, к примеру, на повтор. Томас Патгерсон, говоря о десятимесячном президентской кампании в США, подчеркивает, что журналисты должны ежедневно продуцировать новости. Однако аппетит масс — медиа превосходит способности кандидатов производить эти новости. Сформулировав свое отношение к основным вопросам, кандидаты могут в дальнейшем лишь повторять их 4. То есть это типичная черта любого закрытого информационного пространства. Вспомним, как в советское время одни и те же произведения изучались в школах, по ним ставились спектакли, снимались фильмы.
' Bosmajian НА. Hitler's twenty five point program: an exercise in propaganda before Mein Kampf II "The Dalhousie Review", vol. 49, N 2, p. 208.
2 Jowett G.S., O'Donetl V. Propaganda and persuasion. Newbury Park etc., 1992, p. 186.
3 Михальская А.К. Русский Сократ. Лекции по сравнительно-исторической риторике. М., 1996, с. 126-132.
4 Patterson Т.Е. Out of order. New York, 1993, p. 174-175.
Ограниченный список текстов в результате вызывает сильные циклы повторяемости.
Ханна Арендт подчеркивает особую роль масс в создании вождя. "Без него массам не хватало бы внешнего, наглядного представления и выражения себя, и они оставались бы бесформенной, рыхлой ордой. Вождь без масс — ничто, фикция. Гитлер полностью сознавал эту взаимозависимость и выразил ее однажды в речи, обращенной к штурмовым отрядам: "Все что вы есть, вы есть со мной. Все что я есть, я есть только с вами" 1. При этом она делает два важных замечания по поводу масс. С одной стороны, фашизм взял под свои знамена тех людей, от которых отказались другие партии ("Движения не только поставили себя вне и против партийной системы как целого, они нашли свой девственный состав, который никогда не был ни в чьих членах, никогда не был испорчен "партийной" системой. Поэтому они не нуждались в опровержении аргументации противников и последовательно предпочитали методы, которые кончались смертью, а не обращением в новую веру, сулили террор, а не переубеждение" — с. 24). Следует добавить, что в закрытой ситуации, вероятно, это наиболее оптимальный вариант, когда не нужно искать аргументы для переубеждения, поскольку истина становится зависима от одного источника. Во — вторых, массы базируются на определенном отрицании деления на классы, они как бы более первичный элемент ("Жизненные стандарты массового человека обусловлены не только и даже не столько определенным классом, к которому он однажды принадлежал, но скорее уж всепроникающими влияниями и убеждениями, которые молчаливо и скопом разделяются всеми классами общества" — с. 25).
Гитлер не только был связан пуповиной своего существования с массами, он также сам служил информационным каналом для провидения (вариант шамана — в терминологии К.Г. Юнга). В прошлую мировую войну по заказу разведки США был сделан психоаналитический портрет Гитлера, в нем этот "коммуникативный" аспект Гитлера очень нагляден. Сам фюрер все время заявлял:
"Я выполняю команды, которые отдает мне провидение".
"Никакая сила на Земле не пошатнет сейчас Германский рейх; Божественное Провидение пожелало, чтобы я довел до конца осуществление Германской идеи".
"Ибо, если я слышу голоса, то знаю, что наступило время действовать".
Автор этого анализа Вальтер Лангер пишет: "Именно эта твердая уверенность в важности своей миссии под водительством и покровительством Провидения в значительной степени ответственна
1 Арендт X. Массы и тоталитаризм // "Вопросы социологам", 1992, № 2, с. 31.
за тот контагинозный эффект, который испытали на себе почти все немцы.... По мере того, как шло время, становилось все яснее, что Гитлер относится к себе как к мессии, предназначенному для того, чтобы привести Германию к славе. Учащаются его ссылки на Библию, и нацистское движение начинает окутываться религиозным флером. Сравнения с Христом становятся все более многочисленными и проскальзывают всюду: в и речах, и в частных разговорах" 1. О магической, а не политической власти Гитлера говорит и К. Г. Юнг. Отвечая на вопрос, почему же Гитлер не производит никакого впечатления на иностранцев, он говорит: "для всякого немца Гитлер является зеркалом его бессознательного, в котором не для немца, конечно, ничего не отражается. Он рупор, настолько усиливающий неясный шепот немецкой души, что его может расслышать ухо его бессознательного"2. Если посмотреть на описанные характеристики с другой стороны, то перед нами вновь возникает максимальная связь с массами, она настолько сильна, что обе стороны говорят одними и теми же словами, мыслят одними и теми же образами. И те правила фашистской пропаганды, которые упомянуты выше, на самом деле является правилами массовой пропаганды. Так говорит масса.
Анализируя массовую психологию фашизма, Вильгельм Райх говорил: "Слово фашизм — не ругательство, так же как слово капиталист. Оно представляет собой понятие для обозначения вполне определенного способа руководства массами и влияния на массы — авторитарного, с однопартийной системой и отсюда тоталитарного, с преобладанием власти над деловым интересом, с политическим искажением фактов и т.д." 3. Практически все эти слова отражают одну важную характеристику — информационный монополизм.
Пытаясь охватить как можно большую аудиторию, фашизм взял на вооружение такую новую коммуникативную технологию, как радио. Она достигала благодаря техничности распространения высокой массовости, но одновременно сохраняла наиболее действенный вариант общения — устную речь. Громкоговорители должны были стоять в ресторанах, на заводах, в публичных местах. Особо успешной была радиопропаганда за пределы Германии. Когда в 1936 г. готовился Саарский плебисцит, Германия передала, что антинацисткий лидер Макс Брон исчез. И хотя он ездил по улицам, массовое сознание считало, что он их бросил, проиграв плебисцит. Пропагандисты максимально использовали технические особенности радиоканала, отличающие его от других каналов массовой коммуникации. "Радио было прекрасным каналом для передачи почти религиозной страсти нацистских
1 Аангер В. С. Гитлер // "Архетип", 1995, № 1, с 133.
2 Ют К.Г., указ. соч., с 347.
3 Райх В. Массовая психология фашизма // "Архетип", 1995, № 1, с 94.
спектаклей с ритмичными выкриками "Sieg Heil", воодушевленными аплодисментами и силой стиля ^говорения Гитлера или Геббельса" 1.
Модель говорения самого Гитлера А. Михальская интересным образом определяет как сочетание монологичности по содержанию с диалогичностью по форме. Риторика фашизма — это риторика борьбы, о чем говорит даже название главной книги "Mem Kampf" ("Моя борьба"). Однако из вышеприведенного рассмотрения практики работы масс —медиа в США мы увидели, что схема борьбы (то есть предстваления большого числа ситуаций через парадигму борьбы) является наиболее действенным, с точки зрения СМИ, видом коммуникативного воздействия.
Еще одним важным компонентом становится многоканальность воздействия. Перед нами никогда не бывает одна только речь. Она всегда подкреплена музыкой, пением, аплодисментами. Сцена украшается в духе немецкого экспрессионизма. При этом речи самого Гитлера длятся по несколько часов, в результате чего достигается абсолютное слияние с аудиторией, которая к концу такого "марафона" должна полностью растерять свои индивидуальные черты. Толпа действительно программируется только на полярные понятия: или на "ура", или на "позор". Речи записывались на грампластинки, которые затем рассылались сторонникам. Но их устный, воздействующих характер сохранялся в неизменном виде.
Третьим определяющим моментом становится опора на массу, толпу, которая принципиально заинтересована в слушании: "Как бы ни была нейтральна толпа, она все-таки находится чаще всего в состоянии выжидательного внимания, которое облегчает всякое внушение"2. Разговор с толпой строится по иным законом, чем разговор личностный. Здесь не только расплываются очертания аудитории, связанные с исчезновением индивидуального ее характера. Однотипно на уровень с нею возрастает фигура говорящего: если у него такой адресат, говорящий должен сравняться с ним и по другим параметрам, что возможно только в символической плоскости.
Еще одной характерной чертой стала отсылка на мистическое прошлое, на определенные архетипы. Карл Юнг говорит в этом отношении о культе Вотана. Николас Гудрик —Кларк в свою очередь пишет: "Призывы нацизма опирались на мощные образы, призванные облегчить чувства беспокойства, поражения и деморализации"3.
Называют также такой способ воздействия как умение свести любую сложную ситуацию к простому наглядному истолкованию: "Одним из
1 jowett G.S., O'DoneU V. Propaganda and persuasion. Newbury Park etc., 1992, p. 187.
2 Аебон Г. Психология народов и масс. Спб., 1995, с.170.
3 Гудрик-Кларк Н. Оккультные корни нацизма. Тайные арийские культы и их влияние на нацистскую идеологию. Спб., 1993, с. 225.
способов воздействия на своих слушателей был Дар упрощенного истолкования самых сложных вещей и явлений, особенно социальных процессов. Как известно, этот дар был свойствен и Сталину" 1.
Все это вместе вплеталось в достаточно профессиональные механизмы воздействия на население. Брендан Брюс вообще называет Геббельса первым имидж-мейкером2. Именно Геббельс обучал Гитлера эффективности выступлений, звал назад в Германию Марлен Дитрих, чтобы использовать ее символическую личность в пропагандистских целях. Свои выборы фашисты выиграли с помощью того арсенала средств воздействия, который используется и ныне. Это были плакаты, листовки, статьи в газетах, новости в киножурналах. Геббельс наизусть знал многие страницы из книги Густава Лебона3. Брендан Брюс пишет следующее: "Прямое влияние Геббельса на имидж — мейкеров, работающих в рамках демократического процесса сегодня невелико, но его теории и технические новинки все еще используются теми, кто хочет принудить свои народы к слепому подчинению тоталитарному государству" {Ibid., p. 27). Но это красивые слова, поскольку та же Великобритания активно использует одно из главных изобретений Германии в области политической коммуникации — театрализованные съезды, конференции, ралли.
Майкл Биллиг проделал серьезный анализ психологических аспектов фашизма. Он считает, что политика ненависти может строиться не на экономике, а только на образе Другого. "Такие образы Другого часто рассказывают нам гораздо больше о воображении фашистского или расистского пропагандиста, чем о группе, которую они предположительно описывают"4. Из теории Рейха он берет идею о том, что фашизм является ответом на неисполненные желания, при этом человек может бояться самого понятия свободы, поскольку в период экономического кризиса люди охотно меняют свою свободу на безопасность и спокойствие фиксированного мира и фиксированной идентичности.
Эрик Хоффер5 в рамках исследования массовых движений также называет ненависть среди компонентов, способствующих единению движения. Остальные компоненты таковы:
Имитация — США, считает он, строится на имитации, поскольку иммигранты не наследуют традиции стран, откуда прибыли; люди в спешке скорее подвержены имитации, чем те, кто не спешит; имитация
1 Хевети М. Фашизм как психопатология // "Архетип", 1996, № 1, с. 40.
2 Bruce В. Images of power. London, 1992, p. 24.
3 Лебон Г. Психология народов и масс. Спб., 1995.
4 Вillig М. Psychological aspects of fascism // "Patterns of prejudice", 1990, N 1, p. 20.
5 Hoffer E. The true believer. New York, 1951.
в то же время может дать группе большую гибкость, позволяющую быстро произвести перемены, как это произошло в Японии и Турции;
Убеждение и принуждение — пропаганда протекает удачнее в случае разочарованных, но она должна подкрепляться и принуждением: Геббельс говорил, что за пропагандой должен стоять острый меч, чтобы она была действительно эффективной;
Лидерство — для лидера необходимы соответствующие исторические условия, подобно тому как первая мировая война привела к большевистским, фашистским и нацистским движениям;
Действие — люди мысли слабо сходятся друг с другом, зато это легко делают люди действия. Действие является сильным объединителем.
Формулу массового движения Э. Хоффер излагает в следующих словах, задающих необходимые для него типажи: "Движение начинается людьми слова, материализуется фанатиками и консолидируется людьми действия. В этом преимущество движения, возможно, предпосылка его продолжительной жизни: эти роли на разных этапах играют разные люди, сменяя друг друга, когда этого требуют условия" (р. 134).
Как видим, в целом для любого массового движения определяющими становятся его коммуникативные контексты. Без них нельзя заслать в массы достаточное число сообщений, которые ей нужны. Риторика становится определяющей характеристикой любого массового движения, включая фашизм.
7. Опыт ФБР в переговорах с террористами
К проблемам терроризма очень серьезно относятся во всех странах. Из восьмидесяти терактов, совершенных в мире за последнее время против первых лиц государств, шестьдесят четыре достигли цели. Нас "заинтересовали" проблемы терроризма после теракта против премьера Украины.
Одновременно переговоры с террористами являются чисто коммуникативным процессом. В данном случае они нас интересуют как процесс налаживания контакта и убеждения человека в экстремальных условиях. Нам представляется, что они возможны только благодаря отсылкам на определенный символизм, как со стороны террориста, так и со стороны переговорщика. В изложении некоторых правил этого процесса мы будем опираться на исследование специального агента Дуайна Фусельера1, а также на работу конфликтолога Джейн Дохерти 2, анализирующей трагическое освобождение заложников в Техасе.
1 Fuselier G.D. A practical overview of hostage negotiations. FBI, 1986.
2 Docberty).S. Managing diversity during law enforcement negotiations: the lessons of Waco, 1996, ms..
С позиции нашей темы переговоры с террористами мы можем представить как попытку форсированно изменить символический мир террориста, поскольку при этом мы пытаемся заставить его выполнить условия, чуждые ему. Символический компонент выделяется как существенный и для межэтнических конфликтов: "страх оказаться в подчинении становится сильнее любых материальных расчетов. А как реакция на него возникает стремление к оформлению определенных символов всей групповой легитимности и защищенности. Такими символами чаще всего выступают территория, окружающая природная среда, которые при этом рассматриваются не просто как источник жизнеобеспечения, а как неотъемлемый культурный и духовный атрибут. Символическая сторона процессов межэтнического взаимодействия обладает мощной реальной силой, когда она "овладевает массами" 1.
Московские специалисты по конфликтам так ранжируют цели переговоров с террористами:
1) защита жизни заложников;
2) задержание захватчиков;
3) возвращение или защита имущества2.
При этом нельзя нарушать эту приоритетность, чтобы не принести вреда заложникам.
Какие же правила (с нашей точки зрения — оперирования с символическим миром) предлагает Дуайн Фусельер? Они в сильной степени зависят от типа человека, захватившего заложников. Часто террористами являются люди с определенными психическими отклонениями. Поэтому первой задачей становится установление особенностей террориста, поскольку это определяет тип коммуникаций с ним. Естественно, нам спокойнее говорить с предсказуемым собеседником. Однако в случае террориста у нас нет времени на то, чтобы съесть с ним пуд соли. В помощь переговорщикам подготовлена классификация из четырех типов террористов, каждый из которых обладает своим собственным видением мира. ФБР установило, что 52% инцидентов с захватом людей протекает с типом, который обозначен как "ментальное расстройство", который можно представить в виде следующих четырех категорий:
1) параноидальная личность;
2) депрессивная личность;
3) антисоциальная личность;
4) неадекватная личность.
1 Степанов Е.Н. Межрегиональные столкновения и терроризм с позиций конфликтологического подхода // Массовое сознание и массовые действия. М, 1994, с. 95.
2 Дмитриев А. и др. Введение в общую теорию конфликтов. М., 1993, с. 185.
Параноик имеет настолько растревоженную психику, что реально он находится вне контактов с реальностью. Он захватывает людей, чтобы выполнить какой — нибудь выдающийся план. При этом он может получать от кого-нибудь приказы. Параноики, как правило, имеют интеллект выше среднего. Поэтому не следует стараться обмануть его. Лучше принимать его высказывания так, как будто они являются истинными и для вас.
В этом случае вводится правило: избегать споров с этим лицом по поводу его представлений, поскольку невозможно рационально убедить его в неправильности его фантазий. Вместо этого следует обсуждать с ним другие темы, чтобы наладить связь, и на базе этого искать альтернативное решение его требований.
Например, в 1982 г. в Арканзасе автобус был захвачен людьми, которые считали, что именно о них говорилось в Библии: пришел час смерти, а через три с половиной дня они воскреснут. Заложники были освобождены, но убедить захватчиков сдаться не удалось. Они совершили самоубийство.
Депрессивное лицо также может находиться вне контактов с реальностью. Здесь очень высок потенциал самоубийства и убийства заложников, поскольку такое лицо может считать себя, к примеру, отвественным за все прегрешения мира.
Заложниками часто являются члены семьи депрессивного человека, который может верить, что убивая их, он забирает их из этого ужасного мира. Этот тип террориста разговаривает медленно, на 15 — 30 секунд дольше отвечает на вопрос, все его мысли центрируются вокруг его ненужности. Поэтому здесь в процесс переговоров вплетается доказательство его ценности. Это делается следующим образом. Если просто сказать— "дела не так плохи", он решит, что его не понимают. Вместо этого разговор переводится в область его интересов, хобби, чего — то позитивного.
Неадекватная личность всегда проигрывает, и так всю его жизнь. Захват заложников становится для него попыткой доказать кому—то (жене, друзьям, родителям, подруге), что он может сделать что—то. Этот тип символического мира можно дешифровать по фразам типа "Я покажу им, что я могу кое—что сделать" или "Я докажу, что не козел отпущения".
Наиболее привычным для нас образом террориста является антисоциальная личность, у которой полностью отсутствуют мораль и ценности общества, у которой нет чувства вины. Он очень импульсивен, требует немедленной реакции. Нельзя обещать ему вещей, которые, как он знает, вы не выполните. С ним необходимо постоянно поддерживать контакт, чтобы он не переключился на заложников для возбуждения.
В случае захвата заложников возникает так называемый стокгольмский синдром, когда заложники начинают ощущать
позитивные чувства к своим захватчикам и негативные по отношению к властям. С точки зрения нашей проблемы можно сказать, что они переходят на систему мира террористов. Отсюда следует важное следствие: нельзя доверять информации, исходящей от жертв. И более того, жертвы могут мешать проведению операций по их освобождению, не слушаться команд спасающих их людей.
Проблема коммуникативного контакта, установление необходимого уровня доверия у террористов требует достаточно сложной работы.
Для физического контакта предлагаются следующие правила:
1) прежде договоритесь, что вам не причинят вреда;
2) не говорите с ним, если он держит вас на мушке, настаивайте, чтобы он опустил пистолет;
3) лицом к лицу можно говорить тогда, когда время прошло и установлен контакт и достигнуто доверие;
4) никогда не ведите беседы лицо к лицу больше, чем с одним террористом;
5) всегда придерживайтесь прямого контакта глазами;
6) всегда имейте план по спасению;
7) никогда не поворачивайтесь спиной;
8) следите за пространством, от вашего приближения к собеседнику-зависит уровень давления.
Установление контакта состоит в стремлении говорить с террористом на его же языке. Вопросы должны строиться так, чтобы получать развернутые ответы, а не только "да" или "нет". Следует избегать негативных ответов со своей стороны, делая, по крайней мере, вид, что вы пытаетесь решить проблему именно так, как хочет этого террорист. Не следует употреблять слов "захватчик", "заложник", чтобы не увеличивать напряжение. Как и слова "сдаваться", что для него значит провал. Всегда следует торговаться. Даже если его требование невелико, все равно за выполнение его в ответ следует просить нечто от него самого.
Уильям Юри в принципе вводит многие похожие требования как основу проведения стандартных переговоров. Так, он считает, что для установления доверия необходимо признавать чувства вашего оппонента. "Не игнорируйте эмоции оппонента. Его нападки часто вызваны гневом; "каменная стена" часто скрывает страх; пока вы не рассеете эти эмоции, аргументы разума не будут услышаны" '. Или такое его правило: "В самом конце проявите щедрость. Подавите естественное искушение сцепиться из —за последней крошки. Профессиональный специалист по переговорам о заложниках говорит: "Мы припасаем немного гибкости под конец, потому что любим
1 Юри У. Преодолевая "нет", или переговоры с трудными людьми. М, 1993, с 36.
проиграть им последний раунд. В конце мы становимся покладистей, чем они ожидали, потому что хотим, чтобы они считали себя молодцами" (там же, с. 108). Интересно, что все эти правила находятся четко в эмоциональной сфере, имея попыткой успокоить оппонента. Как и воздействие на террориста через его собственную семью или родственников, поскольку их он будет слушать без того предубеждения, с каким он слушает чужого человека. Правда, Д. Фуссельер считает, что нужно с большой осторожностью давать возможность для разговора террориста с родственниками. Дело в том, что преступник может специально вытребовать кого —то, чтобы на его глазах совершить убийство или самоубийство, поскольку он считает, что именно они довели его до такого состояния.
У. Юри также приводит мнение специалиста по переговорам, который считает весьма важным невыполнение первого требования, чтобы сбить терориста с чувства автоматического подчинения всех ему.
Переговоры должны вести несколько человек, чтобы более объективно оценивать происходящее. В команде обязателен психолог, который может использоваться только как консультант, но не переговорщик. Требования к самому переговорщику, по Фусельеру, следующие:
1) он должен обладать эмоциональной зрелостью, никогда не срываясь в ответ на любые выпады;
2) он должен хорошо уметь слушать, обладать навыками интервьюера;
3) он должен уметь легко устанавливать доверие к себе;
4) он должен уметь убеждать других, что его точка зрения вполне рациональна и разумна;
5) он должен уметь общаться с людьми как с низов, так и с самих верхов;
6) у него должна быть практическая сметка, здравый смысл, понимание уличного типа поведения;
7) он должен уметь работать в ситуации неопределенности, принимать на себя ответственность, когда это потребуется;
8) он должен полностью отдаваться профессии переговорщика;
9) он должен понимать, что если переговоры не удадутся, ему придется оказать помощь в планировании захвата, чтобы освободить заложников.
У. Юри достаточно подробно приводит реальный сценарий переговоров с целью освобождения заложников, происшедший в 1982 г. в США. Приведем его, как пример названного выше правила:
"Лауден задавал открыто сформулированные вопросы, чтобы выяснить, о чем думает Ван Дайк, чего он хочет: "И как тебя угораздило попасть в такую передрягу? Как нам ее распутать?" Ван Дайк начал жаловаться на коррупцию и злоупотребления в тюремной системе
штата. Лауден сочувственно слушал, приговаривая: "Я тебя понимаю", "Я и от других это слышал", и "Раз ты поднял вопрос; нам удастся начать следствие по делу о коррупции. Он пытался установить контакт с Ван Дайком, признавая его доводы и соглашаясь, где только возможно; по сути, Лауден перешел на сторону Ван Дайка" {там же, с. 112).
Обратите внимание на последнее предложение: чтобы установить контакт и завоевать доверие террориста, переговорщик перехо
