Дружеская встреча

Осень убивает медленно и нежно. Словно чья-то знакомая рука аккуратно душит шелковым платком.
Изабелла проснулась, когда еще не рассвело. Сонно зашаркала босыми ногами по полу до стола, где валялись сигареты, и уселась прямо на пол, рядом с потрескивающей электрической батареей.
Не глядя, расковыряла блестящую обертку и вытряхнула на ладонь сигарету. Отшвырнув пачку, подтянула под себя ноги и прикурила.
Анна уехала.
Длинная затяжка взорвала легкие.
У Анны заболела мать, и она уехала к ней.
Изи открывает рот и замирает, позволяя дыму нерасторопными змеями изворачиваться и виться к потолку. Чтобы не попало в глаза, их нужно просто поплотней зажмурить.
Анны не будет месяц.

* * *

Это словно сунуть руки в кипяток. Вроде бы уже убрал, а боль только нарастает.
Одно из чудо-совпадений.
Пойти выносить мусор и лоб ко лбу встретиться с прошлым.
Словно сунуть руки в кипяток.
Из них все валится. Пакеты, они падают, и вся дрянь выползает наружу.
У Изи в голове так же.
Все накопленное - фонтаном вверх.
Стоит только увидеть эту стриженную под мальчика девушку в джинсовой куртке.
Ее сгорбленный воробьиный силуэт дернулся и повернулся к Изабелле. Два глаза-блюдца немигающе сверлят.
-Изи!
Два скелета несутся друг к другу, стукаясь в объятьях костями.
О мусоре даже не вспомнили.
На него, как голодная собака, набросился осенний ветер, разбрасывая по двору.

* * *

Клементину трясет не хуже, чем Изабеллу. Обе подруги сидят дома, на диване, впиваясь друг в друга почерневшими от холода пальцами.
- Тебя выписали? – Изи отбивает дробь зубами. Кажется, она вся на нервах.
Клеа трясет маленькой головой, словно та у нее на шарнирах.
У нее родинка под левым голубым глазом, который она нервно щурит.
- Меня отпустили через пять килограммов. Пять! – Худые плечики задрожали. – Но стоило мне только выйти… Ушло семь триста!
Клементина скалится, обнажая воспаленные десна.
- Ты чокнутая. – Изабелла ласково гладит руку старой подруги. Большой и средний палец соединяются, захватывая в кольцо тоненькое запястье. – Я еще там была уверена, что ты немного с приветом.
Там.
Девушки молча встречаются глазами.
В них боль и еще тлеющий страх. И твердая решимость – никогда туда не возвращаться.
«Почему они не могут понять, что прежними мы не станем?» - безмолвно спрашивает Клементина. Ее глаза становятся водянистыми, брови выламываются в плаксивой гримасе, и она становится похожа на побитого спаниеля.
«Почему они хотят нас сделать такими же, как они?»
Изи качает головой, не выпуская руку подруги из своей.
- Я не знаю, – Шепчет она, еле разлепив склеившиеся губы.
Подруга затихла и съежилась, предаваясь ностальгии, а Изи теперь уложила руку ей на плечо, мягко сжимая и разжимая, чувствуя острые кости лопатки и ключицы.
Чужие кости.
Не свои, давно изученные под одеялом. Это была своего рода забава, ритуал, ежедневная привычка. Уже после того как гасился свет, ложиться и наглаживать руками собственное тело. Пересчитывать ребра, ощупывать локти, торчащие тазовые кости, твердые колени…
Это было настоящим блаженством.
Понимать, убеждаться, что ты стала еще тоньше, еще чувствительней.
Клементина была такая же. Она упивалась своим голодом. Даже когда ей было плохо, когда ее рвало желчью или же слабость после очередного обморока не давала подняться с больничной койки, в уголках ее белых губ пряталась мученическая улыбка. А после осмотров и выговоров врачей она сидела гордо, нахально и дерзко выгнув светлые брови. Показывая им и самой себе, что ее не сломить.
- Ты только не умирай, – Жалобно просила Изи, когда Клеа лежала под капельницей и вид у нее был на редкость паршивым. Клементине в тот момент жутко хотелось спать, но она старательно раскрывала слипающиеся веки, глядя на подругу теплыми, голубыми огоньками.
Еле тлеющими.
- Ты только не умирай, слышишь? Не смей.
- Не сметь? – Ломающийся шепот донесся до Изабеллы. – Но я здесь и, кажется, действительно умираю. От твоего «не смей» ничего не изменится. – Клементина, явно не в себе, растянула рот в улыбке, показывая желтые зубы. Из-за постоянной рвоты, зубная эмаль стала разрушаться от желудочного сока. Их отбелят позже, после выписки из больницы.
- Все здесь. – Клея свободной рукой медленно дотянулась до виска и постучала по нему согнутым пальцем.
В тот вечер у Клементины случился нервный срыв, и спать ей пришлось под успокоительными.

* * *

Изи очнулась от воспоминаний и увидела, что подруга задремала. Аккуратно потормошив ее за плечо, Изабелла спросила:
- Эй, если устала, давай я принесу одеяло. Останешься? Дома не потеряют?
- Не потеряют, – Промычала в ответ девушка, вытягиваясь струной на диванчике и отодвигаясь к спинке. – Ляжешь?
- Позже.
Изи притащила толстое стеганое одеяло и накинула на подругу. Та блаженно накрылась с головой.
- Без тебя было плохо, – Приглушенно донеслось из кокона. – Там.
Изабелла на секунду замерла и кивнула, будто подруга могла это видеть. Сунув сигарету в рот, она вышла на балкон.
Там?
Будто здесь лучше.