Уже не игра

А наутро Клеа уехала домой. Как она сказала, чтобы «отметиться» и переодеться.
- Только не планируй ничего важного. Я вернусь через несколько часов. Я так соскучилась по тебе! А ты?
Изабелла растянула сухой рот в искренне-любящей улыбке. Кожа на губе треснула, образуя маленькую ранку.
- И я по тебе. Очень. Так что жду. – Изи по-кошачьи слизнула кровавое пятнышко.
- Мама обрадуется, что я пойду с подругой гулять. А то я мало с кем стала общаться…
- Мы пойдем гулять?
- Да. Сходим в кафе. – Клементина озорно подмигнула. – Поиграем в «обжорку».

* * *

Подруги, сцепившись руками, неторопливо шли по улице. В большом городе была своя прелесть – всем на тебя плевать. Никто почти не обращал на них внимания, не тыкал пальцами в их кости, не фыркал презрительно, а вот девушки во всю глазели по сторонам.
- Вон, посмотри на ту! – Шикнула Клеа, коротким кивком указывая в сторону.
На остановке стояла молодая девушка, скорее всего, еще студентка. И все бы ничего, если бы не её объёмы. Просто колоссальные для такого роста.
- Зуб даю, она весит килограмм сто. Центнер! Ты представляешь? – Клементина округлила глаза в недоумении. – Как так можно? Ну как?
Изи пожала плечами.
Ей было по большему счету все равно. Она прекрасно понимала, что принуждать толстого похудеть так же бесполезно, как заставлять анорексика поправиться. В первом случае помешает лень, а во втором - нежелание.
Это просто разные миры. Две крайности, и ничего тут не поделать.
«Это болезнь. Физиологическая и психическая», - думала Изабелла, кидая прощальный взгляд на тушу, что отбрасывала на асфальт гигантскую тень.
«И это тоже болезнь», - добавила она про себя, поворачивая голову к подруге.
Клементина шла в топе и узких джинсах. Свою курточку она решила не надевать, ссылаясь на крайне теплое начало осени. Так что наряд девушки не скрывал, а наоборот, подчеркивал, выставлял напоказ несвойственную худобу. Торчащие ключицы пересекали тонкие лямки топика. А между ляжек, как любила выражаться сама Клементина, проехал бы поезд.
И это было прекрасно.
На взгляд Изабеллы. Она чуть потянула подругу за руку, привлекая к себе внимание и понизив голос, произнесла.
- Ты такая худышка, Клеа.
Та прямо расцвела, принимая комплимент.
- Ты тоже, куколка. – Девушка послала ей воздушный поцелуй, сдерживая смех. Она знала, что Изи не любит таких пафосных штучек.
Как и ожидалось, Изабелла фыркнула. Но через пару шагов спросила то, что застало Клементину врасплох.
- И до скольки ты собираешься?
Окончание фразы, слово «худеть», не было произнесено вслух. Но девушки и так прекрасно поняли друг друга.
До какой цифры. Где заканчивается лимит?
Клеа молча шла, покусывая изнутри щеку. Было видно, что она колеблется.
Изабелла напряглась.
«Только бы не сказала, что до конца», - промелькнула отчаянная мысль.
Ведь «до конца» значит до победного, худеть до самой смерти. Чаще всего, скоропостижной. И навряд ли безболезненной.
Девушки, что выбирали это, медленно высыхали, изводя себя и близких. Бессильны были и врачи. Как вернуть в здоровое тело того, кто заранее отказался от жизни? И выбрал такой вот способ покончить с ней.
Неторопливый и мучительный.
Другим худышкам запрещалось отговаривать подруг от «конца». Никто, конечно, не заявлялся к ним, не бил кулаком по столу, выдавая табу направо и налево.
Просто негласно так повелось. Уважать чужой выбор. Каким бы он ни был.
Девушек, которые возвращались к нормальному питанию и массе, тоже не было принято осуждать.
Они так захотели.
Так тому и быть.
- Да я вообще-то... – Клеа подала голос, отрывая подругу от мыслей. – Уже все. Мне и так нормально.
Изабелла незаметно облегченно выдохнула.
- И хорошо.
Хотя, вообще, стопа не бывает. В том плане, что нельзя заморозить вес. Дойти до какой-то точки и опустить руки. Всегда будет чуть больше, чуть меньше.
Вечная борьба…
- Эй, Изи, чего ты в облаках витаешь? Мы пришли.

* * *

В кафе было немного людей, и это обещало приятно провести время: без галдежа, суеты и загнанных в мыло официанток. Изи прямиком направилась в сторону зала для курящих, занимая столик у окна.
Стоило подругам усесться на стулья, к ним подпорхнула девушка в милой униформе с не менее милой улыбкой на лице. Подав меню, она бегло огласила блюдо дня и удалилась, давая возможность подумать над заказом.
В любой другой день Изи бы заказала для начала минералки. А потом, потягивая студеную водицу из стакана, попросила салат. Или легкий суп.
Но сейчас же время игрищ, так что можно дать вольную себе и наплевать на все запреты.
- Тааааак… - в предвкушении протянула Клеа, листая глянцевые твердые страницы. – Совершенно не хочу есть. – Надула губы она, пропуская ланчи и обеды, гарниры и бифштексы.
- Что на счет сладкого? – Изабелла заглянула в конец меню. Глаза разбежались от количества десертов. Почувствовав, как приятно засосало под ложечкой, Изи постучала ногтями по столешнице, улыбаясь в предвкушении.
- Выбрала? – Вопросительно глянула не неё подруга.
- Возьму что и всегда.
Ведь это «всегда» бывает так редко… Не до экспериментов. Только самое проверенное и самое вкусное.
Незаметно появилась та же официантка. Улыбалась она так, что можно было удивиться, как у неё еще скулы судорогой не свело. Держа наготове блокнот, она поинтересовалась:
- Готовы сделать заказ?
- Да. – Изи отложила меню. Она и так все помнила. – Шоколадный чизкейк, пломбир со свежими ягодами и мокачино. Мороженое подайте последним, пожалуйста.
Записав, официантка метнула взгляд на короткостриженую девушку, что пыталась не спутать названия.
- Я буду…мм.. Тирамису. И ягодные тарталетки… Изи, они просто прелесть, ты только глянь! – Клементина сунула подруге меню под нос, но тут же опомнилась и продолжила. – Так. Профитроли с мороженым. Ииии… Латте. С карамельным сиропом.
Улыбка официантки немного дернулась. Она ожидала, что эти «тощие сучки» закажут максимум по тарелке жухлого салата, поковыряют его, покурят и уберутся вон. А здесь целая пирушка. Система сломалась и полетела к чертям.
Выдавив из себя услужливое «скоро будет готово», девушка в униформе, напоминающее кимоно, сгребла меню и направилась к барной стойке.
- А, и еще сигареты. Какие тут у вас? – Изабелла напрягла память. – Парламент? Ну, гулять так гулять.
Чтобы время ожидания тянулось быстрее, им тут же принесли пачку парламента и минералку. Изи задымила паровозом.
- Расскажи, как жила все это время? Как там твой Симон? И подружка-наседка? – Поинтересовалась Клеа, находя запах сигарет даже приятным. На славу работающая вытяжка не давала задохнуться в сизом тумане, что вырывался из Изиного красного рта.
- Не Симон, а Саймон, – Поправила подруга и улыбнулась сравнению Анны с квохчей. – Мы… общаемся.
- Неужто? – Бровки дугами поползли вверх. – И дня не проходило, чтобы ты не кляла его, что он, не считаясь с твоим мнением, упек тебя…в стационар.
Изабелла вздохнула, выпуская облако дыма. На этот раз она не почувствовала болезненного укола где-то внутри от задевания этой темы. Стало все равно, будто речь шла о каком-то постороннем человеке.
- Ты ведь помнишь, в каком состоянии я туда попала. Останься я дома, без присмотра, кто знает, чем бы все закончилось. А так, вправили мозги немного. Да и тебя я встретила. Что ни делается, все к лучшему.
Изи не хотелось объяснять, что вся обида и боль давно перекипела в ней, как вода в чайнике. Теперь внутри только накипь и пустота.
Которую нужно чем-то заполнить.
- Ну наконец-то! – Клеа завертелась, отодвинула пепельницу, в которую только что подруга затушила окурок, освобождая место для заказа.
Запахло кофе и сладким, от чего невольно пробило на слюну, как у собак Павлова. Официантка сунула пустой поднос под мышку и удалилась.
Свежий чизкейк манил лаковым блеском шоколада, которым он был покрыт. На тарелочке по бокам были рассыпаны цветные цукаты. Изи подцепила пальцами желтый кубик и отправила в рот.
Мммм…ананас.
У Клементины же был аккуратный прямоугольный кусок сырного десерта, покрытого тертым шоколадом. По краям украшала клубника и веточка мяты.
- Бесподобно, – Блаженно промурлыкала девушка, уже пережёвывая небольшой кусочек.
Изи тоже решительно взялась за вилку.

* * *

Люди наслаждаются тем, что им вредит. Сигареты, алкоголь, наркотики, еда. Много еды. Обжорство вкусной, вредной едой.
Бесполезной едой. Откуда организм не сможет взять ничего полезного, только уйму килокалорий, что переведет в энергию и жир. Все пережаренное, запудренное сахаром, замасленное, сдобренное добавками.
Ешьте отраву, мы сделали ее вкусной. Мы сделали так, чтобы она вызывала привыкание.
Съешь все со своей тарелки. Не выкидывать же, съешь, а то испортится. А как же ужин? Ты не голодна, но ужинать надо, таков порядок.
Тебя полюбят такая, какая ты есть. Парни на кости не бросаются. Ты же не хочешь себя угробить? Если соотнести твой рост и вес, ты не дотягиваешь до нормы, так что ешь.
Съешь еще этих мягких французских булок да выпей чаю.
Слишком много связанно с едой. Люди стали зависеть от нее.
Питаются не ради того что жить, а живут ради того, чтобы питаться.
Изабелла и сама была такой. До поры до времени. А потом, одним прекрасным днем, что-то перемкнуло в голове, что-то заставило отодвинуть от себя тарелку и сказать.
- Я не хочу.
Хватит в меня все пихать.
Это моя жизнь и дайте мне ее самой поломать, блять.

* * *

Изи выскребала ложкой вазочку из-под мороженого, слизывая с нее остатки белой растаявшей сладости. На тарелках остались лишь крошки, а пустая кружка хранила на себе лишь высохшие кофейные следы по краям.
Девушка голодными глазами смотрела на стол, понимая, что в её желудке раскрылась настоящая черная дыра. Она была сытая, живот больше не был впавшим, а наоборот, казался тугим и набитым.
Но будь ее воля, она бы съела еще столько же. И еще столько же.
И еще.
Но голод был обманчив и она это знала. А также знала, что вскоре придет тошнота, которую, кстати, можно усилить, если выкурить пару сигарет за раз.
Чем Изи и занялась.
Клеа еще чувствуя во рту вкус ягод с тарталеток, облизнула губы и скосила глаза в конец зала, где за столиком сидела компания девушек. Они пили "американо", ничего не заказали из сладкого, только с космической скоростью заполняли пепельницу.
Правда рука каждой из них в обхвате была как нога Клементины.
- Их путь к совершенству будет долог и тернист, – Поэтично произнесла она. Изи подавила смешок.
- Они на нас пялятся, как пришли.
- И, небось, зеленеют от зависти, что такие пташки могут лопать торты, а им приходится давиться горьким кофе без молока.
- Минуты нашего триумфа, – Хохотнула Изабелла, демонстративно закидывая одну стройную ножку на другую.
- Эй, Изи… - Клеа вдруг скривила лицо и лелейно обвила свой живот рукой. – Я не хочу долго таскать это в себе, – Прошептала она.
Подруга понимающе кивнула и громко попросила счет.
- Потерпи. Пользоваться местным туалетом для этих целей… не эстетично. Уж если блевать, так с комфортом.