Постановление

(Страсбург, 19 февраля 2013 г.)

Обстоятельства дела: заявитель находился в следственном изоляторе г. Владимира в период с ноября 2004 года по май 2005 года. Заявитель утверждал, что камеры были переполнены, санитарные условия в них были ненадлежащими. Власти утверждали, что заявителю в течение всего периода содержания под стражей предоставлялось достаточное личное пространство и индивидуальное спальное место.

Правовая позиция ЕСПЧ состояла в том, что не могут быть приняты во внимание справки, подготовленные руководителем следственного изолятора, в качестве надежного источника информации в связи с тем, что власти ссылались на эти справки, спустя 3 года после того, как срок содержания заявителя под стражей в этом изоляторе подошел к концу. При этом власти подчеркнули, что они не могут предоставить информацию о точном количестве заключенных, содержавшихся совместно с заявителем, поскольку журналы количественного учета заключенных были досрочно уничтожены. Равным образом доказательственного значения, по мнению Европейского суда, не имели выписки из журналов количественного учета заключенных и фотографии следственного изолятора, сделанные в конце октября 2009 года, поскольку первые не являются показательными, а фотографии не относятся к тому периоду, когда заявитель содержался в следственном изоляторе.

Суд, тем не менее, принял во внимание доказательства, представленные заявителем. В частности, в соответствии с приказом Федеральной службы исполнения наказаний в 2004—2005 годы число заключенных, содержащихся в следственном изоляторе, в два раза превышало его максимальную вместимость, в результате чего заключенным предоставлялось менее 2,5 м2 личного пространства на человека. Фотографии камеры и письменные заявления двух других заключенных являлись дополнительными доказательствами, подтверждающими утверждения заявителя о ненадлежащих условиях содержания под стражей.

Соответственно, с учетом доказательств, представленных заявителем, а также непредоставления властями надежной и убедительной информации в поддержку своих доводов, Суд посчитал установленным тот факт, что камеры в следственном изоляторе были переполнены. Европейский суд также отметил, что независимо от причин переполненности камер, на властях лежит обязанность организовать пенитенциарную систему таким образом, чтобы обеспечить уважение достоинства заключенных, несмотря на финансовые сложности или проблемы материально-технического обеспечения.

По мнению ЕСПЧ, положение заявителя дополнительно усугублялось тем обстоятельством, что возможность пребывания на открытом воздухе была ограничена 1 часом в день, а остальные 23 часа в сутки, находясь в следственном изоляторе, он был вообще лишен свободы передвижения.

Суд также не оставил без внимания довод заявителя, подтвержденный письменными заявлениями его сокамерников и цветными фотографиями камеры, что он имел ограниченный доступ к естественному свету и свежему воздуху. Ряды трехъярусных полок были установлены таким образом, что количество дневного света, который мог проникнуть в камеры, значительно уменьшалось, также два ряда металлических решеток, установленных на окнах, служили дневному свету дополнительным барьером. Из подобного расположения окон следует, что циркуляция свежего воздуха также была в равной степени ограниченной. Таким образом, заявителю приходилось проводить значительную часть каждого дня в тесной камере с плохой вентиляцией и без окна.

Кроме того, Суд отметил, что тот факт, что заявитель имел возможность принимать душ лишь раз в неделю в течение не более 15 минут, вызывает серьезную обеспокоенность по поводу состояния гигиены и санитарии, учитывая условия чрезвычайной переполненности, в которых он находился.

Хотя в настоящем деле и не было никакого указания на то, что имелось намерение оскорбить или унизить достоинство заявителя, Суд посчитал, что тот факт, что он обязан был жить, спать и использовать туалет в одной камере со столь большим количеством заключенных в течение полутора с лишним лет, сам по себе являлся достаточным для того, чтобы причинить стресс или вызвать лишения, превышающие неизбежный уровень страдания, характерный для содержания под стражей, и привести к душевной боли, сформировать чувство страха и неполноценности, способные оскорбить и унизить его достоинство.

Следовательно, имело место нарушение ст. 3 Конвенции.

1. ПЕРВАЯ СЕКЦИЯ