Глава 22

Эрик безропотно встал со своего места, откинув волосы с лица легким, почти не заметным взмахом головы и неспешно последовал за Томом вглубь высоких каменных лабиринтов.

- Ваша земля такая яркая, никогда не поймешь, когда день, а когда ночь. Всегда так?

Поросшие зеленым мхом, кое-где оплетенные плющом камни издавали сырой запах, щекочущий приятным охлаждающим контрастом после поляны, залитой жаркими лучами.

- Нет, - Том вздохнул полной грудью земляной запах, чуть остывая. - Это всего лишь время Воссоединения Биллиантовой Нити, планета входит в петлю на своей орбите, и три Звезды Царей освещают ее со всех сторон. Скоро Миреос выйдет из нее, и, возможно, наступит вторая черная ночь за тысячу лет. Эрик, я хочу, чтобы ты знал, почему я вас всех оставил в живых… - решительно начал принц, остановившись в глухом тупике. Том не хотел, чтобы об их разговоре кто-то узнал и место выбрал подходящее.

- Я знаю, – просто ответил парень, качнув головой, словно кукла в привычной для него манере.

Том недоуменно замер, видя, как тонкие губы расплываются в улыбке. Эта улыбка казалась жуткой, но не насмешливой или предостерегающей, скорее сумасшедшей. Принц насторожился, только сейчас подмечая, что Эрик не такой простой, каким кажется. Он странный, ужасно странный, хоть все это тщательно скрыто за бесхитростностью и доброжелательностью.

- Значит, - Том прищурился, внимательней рассматривая соперника, - понимаешь, что пока я жив, ты не должен предъявлять права на Билла? Я хочу сказать, что ничего против тебя и твоих людей не имею, но за своего Омегу я сотру в порошок любого в прямом смысле этих слов. И за обедом ты начал говорить о том, чего никто не должен знать. Наступит хаос. Альфы, потерявшие своих Омег, пойдут войной на тех, кто владеет их второй любовью. Такие знания стоит держать в секрете.

- И это я тоже понимаю. Не беспокойся, принц Том, – Эрик кивнул головой в сторону лагеря, так же не отводя своих огромных глаз от принца. – Я уже понял, что не зря ваши люди не знают об этом секрете природы. И я не собираюсь строить свое счастье на вашем горе. Раз боги решили так, значит, будет так. Но знай и ты, - Эрик приблизился к мужчине, почти зажимая в глухом углу, смотря исподлобья все с той же улыбкой на губах. - Я не собираюсь держаться от Билла подальше, мы подружимся. Я, как и он, не чувствую никакого притяжения, пока ты жив. Но мы с ним можем быть хорошими друзьями.

Том недоверчиво смотрел на Эрика, напрягаясь от нежеланной близости. Сомнения закрались в его душу. Сейчас они говорили о серьезных вещах, но принц все никак не мог выкинуть из головы, что он что-то упустил, чего-то не подметил.

- Я не хочу, чтобы вы дружили, – выдавил мужчина, твердо смотря в светло-карие глаза.

- Ты оставил меня в живых, потому что не уверен, что у вас с Биллом что-то получится, – парень отошел от принца, обняв себя руками. Он легко откинулся на каменную высокую стену, опустив голову, но все так же смотря в глаза Тома. - Ты не уверен в вашем будущем. Думаешь, что я стал бы утешением Биллу, если бы ты не выдержал. Тогда подумай и о том, что лучше бы мы с Биллом уже начинали хотя бы просто дружить, потому что ты не выдержишь его, – Эрик говорил настолько спокойно, уверенно, убедительно, и самое больное для принца – он говорил то, о чем часто думал Том. – И я не спрашивал твоего разрешения на дружбу с Биллом, я утверждаю: мы будем дружить. Но даю слово, что никогда не вызову тебя на дуэль, будь с ним, делай его счастливым, потому что пока что только ты это можешь сделать.

Эрик кивнул чему-то своему, улыбка сошла, словно ее и не было на лице парня, когда он направился в сторону их поляны, заканчивая разговор.

Том проследил, как странник исчез за углом лабиринта, все еще пребывая в легком замешательстве. Сердце неприятно задрожало, теперь Альфа не был уверен ни в чем. Разговор не принес нужного результата и даже на йоту не успокоил его душу. Все было не так, как он желал, и это угнетало. Билл вел себя не так, он делал что-то не так, да еще и Эрик свалился на и без того больную голову. Но Том знал, что бы ни произошло, он справится, потому что Альфа, потому что не имеет права сдаться. Особенно сейчас, когда есть за что бороться.

Принц запустил руки в спутанные волосы, проводя чуть отросшими ногтями по коже головы, и неспешно вышел из прохладного лабиринта, тут же сталкиваясь со своими людьми, которые поджидали его на выходе.

- Том, у нас три намета и у странников два, расставлять все? – Густав, почти заглядывая в рот принцу, нетерпеливо ожидал ответа.

- Том, нам надо срочно поговорить, пора готовиться! - Андрос пытался куда-то его утянуть за руку, но буксовал на месте, не в силах сдвинуть мужчину.

- Том, некоторым парам отдельный бы намет, - Лендор.

- Я видел, как ты обращаешься со своим Омегой, это ужасно, - Андрос.

- Так где ставить палатки, принц? – Густав.

- Тихо, – почти шепотом резко перебил Том раздражающую какофонию голосов, отцепляя от себя хранителя. – Лендор, Густав, мы расставим все палатки по периметру поляны. Между каждым наметом должно быть расстояние, чтобы никто никому не мешал. Сингары станут настороже с каждой стороны. От леса, озера и каменного лабиринта, где привязаны наши лошади. Пока мы будем спать, нам ничто не будет угрожать. Андрос, - Том нашел глазами белобрысую голову, – поговорим после того, как мы поставим палатки, люди устали после тяжелого дня, - хранитель послушно кивнул, оставляя Тому меньше заботы.

Пока принц помогал своим людям поставить каркасы, в голове прокручивал разговор с Эриком. Да, у них с Биллом все было не столь идеально, но не до такой степени, чтобы он не выдержал своего Омежку. Билл едкий, но Том был уверен, что нападки мальчика теперь ему не страшны. Но как бы он себя ни убеждал, сердце было не на месте, Эрик с Натсу что-то знали, он был в этом уверен.

Чем больше Том думал об этом, тем меньше ему хотелось радоваться сегодняшнему дню. А ведь день был действительно прекрасным. Билл открылся, лотария Омеги приняла его, они обнимались, Том касался его оголенной кожи, они впервые поцеловались, а потом еще и еще целовались. Его мальчик смотрел на него по-другому, хотя Том не мог понять этих взглядов. А еще Билл позволял его ласкать, хотя в тот момент принц совсем не думал, что супруг может оттолкнуть его на смех всем.

Том зажевал нижнюю губу, сдирая сухую корочку зубами. Его глаза уставились в пожелтевшую траву, когда он присел на горячий камень. Палатки уже были поставлены, и он ждал, когда Андрос закончит гасить землей костер и убирать остатки обеда.

Мысли давили Тома. Он думал о том, что они все еще с Биллом не связанны на крови. Да, лотария мальчика узнала его, дала добро. Но другим, особенно навязчивым, этого не докажешь. А золотые цветы лотарий на их животах укрепили бы уверенность мужчины в том, что Билл теперь навеки его.

- Вы уже? Отлично, я сейчас приготовлю ваше с Биллом ложе, и мы поговорим, – быстро бросил Андрос, скрываясь в одной из черных палаток с мягкими матрасами и постельным бельем наперевес. Том даже не обратил на хранителя внимания.

Всего его заполняло одно сильное желание, буквально требование. Он так хотел, чтобы на свадьбе его мальчик, танцуя с другими Альфами, ничего не почувствовал. Особенно Том хотел, чтобы Билл не чувствовал Эрика. Но это станет возможным только тогда, когда они сплетутся на крови. И тут Том едва не захныкал, словно маленький мальчик, ведь для него это особенное действо, их первая близость, первое откровение, Альфа хотел провести его безупречно. А не в намете, в забытом лесу, через пару метров от посторонних, где их могут потревожить.

- Том! – принц поднял голову на звонкий голосок своего цветочка. Эсфир взмахнула золотыми крылышками, подлетая над мужчиной и обдавая потоком теплого воздуха. – Ты грустный.

- Совсем нет, – Том попытался растянуть губы в улыбке. Не получилось.

- Ну, я же вижу, – насупилась бабочка.

- Кто тут грустный, а? – принц игриво потянул за голую пяточку, щекоча ножку ребенка. Эсфир вскрикнула, дергаясь и пытаясь отлететь от Тома, но тот не отпускал, измываясь над ней и вызывая звонкий детский смех. Мужчина настолько увлекся ребенком, что на некоторое время забыл о своих проблемах, веселясь вместе с девочкой.

* * *

Билл с Геворгом долго плескались в теплой реке. Хранитель в ускоренном режиме пытался подогнать знания подопечного. Ухаживания, чувства, отношения, тело, близость, сколько всего нужно было передать в кратчайшие сроки. Но радовало, что новые знания, которые казались полезными, Билл всегда впитывал как губка. Все изложенные правила для мальчика были простыми, настолько привычными для человеческой натуры, что Билл даже удивился, как он раньше не додумался так делать. Оказывается, отношения между Альфой и Омегой строятся на открытости, проявлении каждого своего желания, чувства, ничего не тая в своем сердце. Все тонкости ухаживания за Альфой Биллу показались особенно откровенными и ритуальными, а когда он представил, как поутру они будут ухаживать друг за другом, в его голове тут же поселилось несколько желаний, которые он собирался осуществить.

А чувства? Геворг необычайно тонко пытался объяснить непутевому Омеге, насколько зависим Альфа от него. Билл был поражен до глубины души, до конца не веря, что все его страхи, все до последнего, оказались верными. Только он, и никто другой, мог довести принца до смерти или, того хуже, безумия. Это пугало и одновременно вселяло в мальчика необъяснимую нежность, желание сделать все возможное и невозможное, чтобы Том забыл о его издевательствах.

Геворг все объяснял и объяснял, как важно для Альфы взаимность, отдача во всем, поддержка. Речь хранителя была быстрой, он едва успевал набрать воздуха, но, не сбиваясь, торочил уже о телесном, интимном, самом святом, что происходит между парой. Геворг объяснял, не приукрашивая, четко давая понять Омеге, к чему ему надо готовиться. По сути, Билл знал почти всю теорию сладких утех, но то, что рассказывал хранитель, в книгах он не встречал. Все, что он прочитал ранее, казалось чем-то грязным и преступным, нелицеприятным, но то, чему учил его Геворг, было едва ли не священным.

- А Том все это знает? – Билл быстро обматывал вокруг бедер черную ткань схенти. Он совсем не отдавал себе отчета, что так спешит к своему Альфе.

- Я думаю, Андрос просветил принца во всем, что касается ухаживаний. Сейчас Том должен уметь готовить, купать тебя, делать массаж. Он так же обязан иметь навыки в плетении волос, а учитывая, что ты красишься, значит и уметь накладывать макияж. Сейчас, после того как ваши лотарии зацвели, Андрос должен готовить принца к отношениям. Его хранитель даст несколько советов, как с тобой говорить, как вести себя, как прикасаться, и до какой степени интимности ваши касания могут дойти.

- А ты можешь меня просветить вместо Тома? – Билл взялся за свое платье, которое чуть пропахло дымом, но зато было почти сухим.

- Могу, но не буду. Это лишние знания, об этом достаточно знать только Альфе. Итак, подведем итог, – Геворг помог Биллу одеться, принимаясь за длинные волосы, распутывая колтуны. – Теперь ты знаешь, как вести себя рядом с Томом, как говорить с ним, как смотреть, как касаться. Знаешь, как ухаживать за ним утром, днем и ночью. Я надеюсь, что ты запомнил самое главное правило: быть открытым…

- …Перед своим Альфой, говорить то, что в сердце, показывать то, что чувствую. Мы зависимы друг от друга, если страдает мой Альфа, страдаю и я. Счастье строится нами совместно, и я должен всячески помогать Тому, – уверенно процитировал Билл наставления своего хранителя. Знания, которые ему передались, были важными и нужными.

Когда длинные волосы были расчесаны и заплетены в косу, Геворг передал своему подопечному два изящных флакона, советуя выбрать один из них. Билл осторожно открыл первый, нюхая прозрачную немного резкую на запах жидкость. Затем открыл другой флакончик, с более вкусным, сладким, но не приторным ароматом.

- Зачем мне? – строя самые пошлые догадки, спросил Омега, пряча выбранный флакон в карман.

- Сегодня у твоего Альфы был тяжелый день. Ты расстроил его утром, заставил волноваться, и вконец принц едва не лишился рассудка, боясь потерять тебя. Помоги ему расслабиться, вернуть душевный покой, уверенность, ведь…

- …Ведь душевное состояние моего Альфы зависит только от меня. Никто и ничто не способно тронуть сердце Альфы, только Омега в силе как взволновать, так и успокоить своего мужчину, – послушно закончил Билл, помня каждое сказанное слово правил и их суть.

- Отлично, – Геворг расплылся в довольной улыбке, смотря на в кои то веки покорного Омегу. - Ты массаж делать не умеешь, поэтому этим маслом воспользуйся просто для того, чтобы увлажнить кожу мужчины и расслабить ноющие мышцы, - Геворг вновь завел свой экспресс-курс для ленивого мальчишки, едва поспевая за подопечным.

Они уже выходили из леса, и до слуха стал доноситься смех. Билл не мог не узнать чуть хриплые нотки в голосе Тома и веселое щебетание ребенка. Нетрудно было догадаться ревнивцу, кто веселился с его Альфой.

- Билл, ты меня слышишь? – Геворг, видя, что Омега остановился, начал подгонять его, но тот не реагировал.

Острые зубы сжались до скрежета, а золотые глаза сверкнули яростной ревностью. Омега быстро обошел несколько деревьев, жестко сламывая ветки, открывая обзор на их поляну. И вновь застыл, все еще находясь в тени широких веток, разгневано пронзая взглядом своего супруга. Том сидел на небольшом камне, осторожно, чтобы не примять крылышки, придерживал на коленях Эсфир, и щекотал неприкрытый маленьким топиком голый живот.

- А есть что-то, что может причинить боль Альфе? – не своим голосом спросил Билл, зная, что его хранитель стоит сзади него и обеспокоено поглядывает то на него, то на веселящихся.

- Билл, - осторожно начал Геворг.

- Я хочу знать, чего никогда нельзя делать, – Билл сжал ткань в области живота, от чего тонкие руки задрожали в напряжении. Внутри него все переворачивалась и ныло до обидного – Том никогда рядом с ним так не смеялся, и в этом он мог винить только себя.

- Альфа, как я уже говорил, - Геворг сглотнул, не решаясь открыть Биллу этот секрет, зная его характер, – зависит от Омеги, как и Омега от Альфы. Вы дышите в унисон, ваши сердца бьются, как одно, вы одно целое, разделенное на две половинки. И момент, когда они соединяются, очень важен для Альфы. Больше для него, чем для Омеги. Поэтому все, что происходит в постели, особенно в первые разы, больше зависит от Омеги и его тактичности. Любая колкость, Билл, любая насмешка может очень сильно обидеть Альфу, да так, что ни один хранитель не поднимет упавшую самооценку. Ты слышишь, что я тебе говорю?! – Геворг потянул Билла за руку, вынуждая посмотреть в глаза.

- Слышу-слышу, Геворг. Это все? – елейно протянул мальчишка, окатывая хранителя кипящей злобой и вновь переводя взгляд на парочку.

- Нет, Билл, не все. – Геворг снова заставил посмотреть на себя. - Каждым человеком управляют инстинкты. Самый сильный инстинкт у Альфы – размножения. Для него нет большего счастья, чем ребенок от истинного Омеги. Они готовы на все, только бы зачать малыша, иногда даже не осознавая этого. И был один случай, когда Омега проявил резкое нежелание иметь ребенка от своего Альфы… - Геворг замялся, отводя взгляд, вспоминая неприятную историю.

- И что? – полюбопытствовал Билл.

- Они были чудесной парой, но Омега тогда вспылил, накопленная ревность довела. Его Альфа работал на полях с другими людьми, конечно, общался с чужими Омегами. И это причиняло боль его супругу. В конечном итоге изведенный Омега в пылу прокричал, что не желает от своего Альфы детей. Он хотел особенно больно ударить по любимому, чтобы тот понял его боль.

- И? – Билл непроизвольно сжался, чувствуя, что в истории плохой конец.

- Альфа ушел с работы, хотя это было его призвание, попросил другую работу там, где только Альфы. Принц отправил его на строительство. Осунувшийся, слишком рассеянный, буквально убитый морально, он ничего не замечал. Тросы, поднимающие каменные плиты на верхний этаж постройки оборвались. Он погиб под завалом.

- Ну, еще не значит, что это его Омега в чем-то там виноват… - начал, было, Билл.

- Его Омега уже потом нашел прощальную записку. Ни один Альфа после такого заявления жить дальше счастливо не сможет, если он не достоин дать потомство, значит, не достоин жизни – вот такая коварная природа, Билл. Так что миллион раз подумай, прежде чем делать больно Тому. Я знаю, смерти ты ему не желаешь, и я вижу, как ты изменился за последнее время. Но все же…

- Геворг, я не изменился. Изменились понятия. Я не хочу делать больно Тому, но то, что касается детей, - Билл замялся, не решаясь рассказать о своих страхах. Он нащупал в платье купленный браслет, помня о его особенностях. Браслет заправлен его Силой, а Дар уходит во время беременности, он не может этого позволить, Билл хотел защитить Тома от будущего любой ценой.

- Еще рано, вы не готовы. Все со временем, – Геворг подтолкнул Билла вперед.

- Да, именно так, – облегченно выдохнул Билл. Он всего на секунду опустил взгляд, расправив невидимые складочки на скромной одежде, и когда поднял глаза, они горели решимостью и силой. - Эсфир! – Билл рявкнул так, что даже Том подскочил от неожиданности, едва не роняя девочку наземь.

- Билл, вы уже… - Том расплылся в улыбке, поднимаясь и ставя на ноги малышку. Но как только встретился с взглядом своего Омеги тут же осекся, понимая, как его баловство могло выглядеть со стороны.

- Билл, мы просто играли… - начала бабочка, но так же остановилась на полуслове под сгибающим взглядом.

- Я предупреждаю только один раз, растение. Не подходи к моему Альфе, и даже не смей смотреть в его сторону или…

- Или что?! Он свободный мужчина, имею право! – взвизгнула Эсфир. Она не собиралась уступать лучшего мужчину дрянному, ничего не стоящему сыну жреца.

- Или потеряешь крылья, паршивка! Я оборву тебе их с особой жестокостью, - прорычал Билл, уже наступая на опешившего ребенка. Эсфир явно не ожидала такой агрессии от Омеги, который слишком долго и упрямо отказывался от принца.

Том шокировано открыл рот, беспомощно кидая взгляды на Геворга, но тот лишь гаденько улыбнулся, не имея желания быть убитым взбешенным Омегой, и скрылся в одной из палаток.

- Билл, что ты такое говоришь? – Том понял, что помощи ждать неоткуда. Он несмело подошел к своему любимому, пытаясь, все внимание перевести на себя. Мужчина не знал радоваться ему сейчас или опасаться. Билл его ревнует – это, несомненно, было приятно, но угрозы несмышленому ребенку – это слишком.

- Я вот тут не пойму, у тебя еще какие-то претензии? – прищурившись, едко поинтересовался Омега. – Что? Понравилось полуголую Омегу на коленках тискать? Да?! – Билл захватил в кулак сорочку на груди у принца, комкая ткань и встряхивая.

- Никаких претензий, Билл, - спокойно ответил Том, хмурясь под грозным взглядом. Альфа осторожно притянул черноволосую злючку в объятия, и тот охотно юркнул в сильные руки, интимно прижимаясь к мужу, оглаживая широкие плечи и бросая самодовольные взгляды в зеленые, наполняющиеся слезами глаза. Желая добить навязчивую девчонку, Билл впился в губы принца настойчивым поцелуем блаженно, простонав.

И тут же болезненный комок обиды вместе с раздражением исчезло. В груди ревнивого Омежки мягко растекалось удовольствие, накрывая одной за другой волнами покоя. Он даже не придал значения, что в прикрытые глаза больше не светят золотые лучи, что стало чуть прохладней, что лежит на мягком матрасе, ведь каждая его клеточка была сосредоточенна лишь на ласковых поглаживаниях и шероховатых губах, что так трепетно целовали его.

Том старался быть аккуратным, нежным, но внутри с каждым мгновением все сильнее и сильнее начинало скручиваться от желания. Голова пошла кругом, и Альфа приоткрыл глаза, чтобы не потерять связь с землей, но вновь зажмурился от нахлынувших эмоций. Билл так доверчиво тянулся к нему, его лицо излучало наслаждение от их поцелуев, это позволило мужчине действовать смелее. Он ненавязчиво перекатил Билла, ложась на него сверху, опираясь на локти и стараясь не соприкасаться пахом. Том желал Билла, все его дикое естество так и рвалось накинуться на любимого мальчика, сорвать ненавистные черные тряпки и слиться воедино. Внизу живота уже все горело, напряженный член подрагивал в тугих кожаных штанах, живот сводило до жгучей боли, но Том боялся сделать что-то, что могло отпугнуть супруга. Когда сладкий язычок лизнул его губы, а затем проскользнул в рот, оглаживая небо, Альфа не сдержался и глухо простонал. Забывая обо всем на свете, он вжался каменной плотью в пах любимого, с облегчением чувствуя такой же твердый член. Соприкосновение вызвало еще большую боль, от которой перед крепко зажмуренными глазами пошли цветные круги, но всего мгновение, и боль превратилась в острое удовольствие. Омежка под ним выгнулся, вжимаясь сильнее своим твердым членом в его живот, и, вскрикнув, задрожал, вгрызаясь в плечо мужчины, тихо поскуливая.

Том спрятал горящее лицо в голый матрас, даже не чувствуя боли от укуса в слишком напряженном теле. Голова шла кругом, и он никак не мог остановить эту карусель. Тяжело дыша, Том приподнялся над Биллом, желая посмотреть в его глаза и увидеть те же эмоции, что сейчас переполняют его. Это было настолько сильное желание, убедиться, что его чувства разделяют, что он даже не обратил внимания на скрученные от напряжения мышцы.

- Билл?

Глаза мальчика были закрыты, и мужчина провел рукой по розовой горячей щечке, призывая. Омежка открыл глаза, в которых плясал дурман пережитого наслаждения и прижал ближе шершавую ладонь, целуя ласковую руку. Не разрывая взгляда, Билл поднялся, вновь тянясь за поцелуем, и Том прильнул навстречу, облегченно вздыхая. В груди Альфы защемилась невысказанная любовь, и мужчина оторвался от губ, чтобы разделить переполняющие чувства, но ему даже рот открыть не дали.

- Нет-нет-нет, - протестующе зашептал Билл, вновь притягивая супруга ближе, хаотично лаская руками широкую спину, зарываясь в спутанные волосы, не давая отстраниться. – Еще, – и Том возобновил поцелуй, блаженно улыбаясь.

Когда губы начали саднить, Билл сам оторвался от мужчины и недовольно поморщил хорошенький носик, чувствуя, как испачканные схенти стали неприятно липкими.

- Нам бы хранителей позвать, - неуверенно предложил Том. Только сейчас, когда спала пелена какого-то животного порыва, он понял, что у них все слишком быстро произошло. Даже когда Андрос его ласкал, он не так быстро заводился, ощущения были даже вполовину не такими сильными, и в теле не было слабости, наоборот - каждая мышца тянула напряженной болью. Может, они сделали что-то не правильно?

- Я тоже так думаю, - согласился Омежка, надеясь, что теперь-то его посвятят во все тонкости. Билл мимолетно окинул взглядом темную палатку и не сдержался от испуганного вскрика: - Андрос?!

Хранитель принца тихо сидел в углу, крепко сжимая в руках белую простыню, боясь даже вздохнуть. Том удивленно посмотрел в темный уголок и едва сдержал смех. Такого выражения лица у своего хранителя он еще не видел.