Последователи «ранних менеджеров»

Деятельность английских менеджеров не пропала даром. Почти двести лет спустя на европейском конти­ненте заговорили о том, что волновало и мучило пионе­ров менеджмента.

О западногерманском менеджменте сегодня пишут как о новом явлении. Он весьма своеобразен и отлича­ется, например, от японского и американского. Образ­но их можно сравнить между собой так: в японской компании живут одной семьей, в американской все разбежались по индивидуальным квартирам, а Герма­ния ищет дорогу к «социальному партнерству», пыта­ется соединить первое и второе. Иначе говоря, движет­ся к коммунальной квартире: каждый остается при своих интересах, но таковые перестали быть перего­родками, они превратились в соединительные мосты.

В 80-е годы XX века Германия переживала «эконо­мическое чудо»: по важнейшим показателям она вошла в тройку самых развитых стран мира. Однако не только экономика и компьютерная технология занимали умы теоретиков управления. Много времени управленцы посвятили построению системы патерналистских от­ношений: введению премий, сверхтарифных надбавок, «социальной заработной плате», строительству деше­вых рабочих столовых и заводских квартир, увеличению размеров пенсии. Рабочие получают «рождественские деньги», подарки к юбилею завода, дополнительные выплаты к отпуску, обеды по сниженным ценам, подар­ки к семейным торжествам [3, с. 89 — 96].

Немецкие менеджеры сегодня сознательно идут на установление патриархальных отношений с рабочими, что некогда делали их английские предшественники. Конечно, набор патерналистских мероприятий, которые могли предложить своим рабочим Болтон, Уатт или Оуэн, были куда скромнее. Да и специалисты оценива­ют их иначе: патернализм основоположников «научно­го менеджмента» принято считать архаикой, а тот же патернализм западногерманских менеджеров — новым словом в науке.

Но как бы мы его ни называли — архаической уто­пией или новацией— патернализм достигает своей цели. Классовый антагонизм и разобщенность уступа­ют место социальному партнерству и консолидации. Если раньше немецкие рабочие чувствовали, что пред­приниматели их обирают и эксплуатируют, то теперь ничего подобного нет. По данным социологических исследований, до 50% рабочих полагают, что прибыль создается совместным с капиталистом трудом, а подав­ляющее большинство их вообще не ощущает различий в классовой принадлежности [там же, с. 95].