Объединяющие жанры

Летопись – это повествование об исторических событиях. Это самый древний жанр древнерусской литературы. Летопись рассказывает о происхождении русских, о генеалогии киевских князей и о возникновении древнерусского государства.

Хронограф – это тексты, содержащие описание времени 15-16 веков.

Четьи-минеи (буквально «чтение по месяцам») – собрание произведений о святых людях.

Патерик – описание жизни святых отцов.

1. Поэтика «Жития» протопопа Аввакума.

Жанровое своеобразие "Жития". Написанное в 70-х годах XVII века, на исходе шестого столетия русской агиографии, "Житие" Аввакума, именно как житие, было беспримерным в том смысле, что агиограф и прославляемое им лицо здесь впервые отождествлялись, житие стало личной исповедью. Ранее в житиях описывались только святые, признанные таковыми, разумеется, только после смерти. При большой начитанности Аввакум умел при случае мастерски пользоваться шаблоном житийного повествования. Тем труднее было втиснуть в узкие рамки привычного шаблона такое новшество, как личная повесть, повесть о себе. Препятствием служила не только литературная форма, но и весь дух церковной культуры средневековья. И её защитник одновременно выступал как литературный новатор. В этой культуре не было места интересу к реально-психологическому изображению чьей бы то ни было личности, тем более авторской – и как психологический феномен вообще, и как соблазн автономной самооценки.

Вот почему в "Житии" Аввакума так много авторских оправданий перед читателем по поводу самой темы. "Житие" начинается словами о том, что Аввакум не самочинно берётся рассказывать о себе, а из послушания перед духовником. Не обходятся без особо смиренных оговорок и не раз описанные Аввакумом неизбежные во всяком житии чудеса (в данном случае его собственные).

1. Проблема периодизации литературы Древней Руси.

Наша литература очень молода и отстала. Вся литература основана на христианстве. Русская литература входит в состав мировых литератур. И имеет 4 периода:

1. Киевский (11-12век). Первым считалось «Слово о законе и благодати» митрополита Илариона. 1-ый летописец – Нестор. Он составил «повесть временных лет», «Житие Бориса и Глеба». Развивается жанр повести.
2. Литература периода феодальной раздробленности(12-13 век). В этот период развивается переводная литература. Создается «Слово о полку игореве».
3. Литература периода борьбы с татаро-монголами и централизация гос-ва(13-16 век). Появляется «повесть о восстании в Твери и «Задонщина». Развивается жанр хождения. «Хождение Афанасия Никитина за три моря». Развивается публицистика. В 16 веке создается «Повесть о Петре и Февронии» получают развитие бытовые повести.
4. 17 век - Смутное время. Борьба власти, раскол церкви. Появляется «Повесть о Савве Грудцыне».

1. Литературно – публицистическое творчество русских старообрядцев.

Книга, как важнейший элемент православной христианской культуры, всегда имела на Руси высочайший авторитет. При этом число названий, распространенных произведений было ограниченным, а сами книги были доступными для ознакомления каждому образованному человеку. Появление новой книги становилось заметным общественным событием, вызывавшем оживленное обсуждение. Московские печатные книги, а также зарубежные издания подвергались церковной цензуре и либо принимались для свободной продажи, либо запрещались. Рукописная книга лишь в слабой степени была подвержена церковному контролю, а потому с давних пор на Руси бытовала освященная вековой традицией внецерковная, а иногда и антицерковная литература. Несмотря на значительные успехи в развитии московского книгопечатания в 1650-1660-е гг., рукописная традиция на Руси не погибла. Она с успехом прошла все испытания времени и, при некоторой неизбежной трансформации, сохранилась до наших дней. Непосредственной причиной этого историкокультурного феномена был раскол русской церкви, начало которому положила церковная реформа 1653 г.

Полная идеологическая переориентация деятельности Печатного двора привела к тому, что вновь изданные книги стали "обслуживать" начатую патриархом Никоном реформу. В то же время старые богослужебные книги изымались из церковного употребления и заменялись новыми, "исправленными" по греческим образцам. Возникшая острая нехватка "дониконовских" богослужебных книг вызвала их усиленную переписку, которая практиковалась на протяжении XVII-XX вв.

Старообрядческая рукописная книга является совершенно особым типом рукописной книги, опирающийся как на древнерусские традиции книгописания, так и на традиции отечественного книгоиздания. Старообрядцы не только стремились придать переписываемым ими рукописям внешнее сходство с печатными, но начиная с 1667 г. стали называть рукописные сборники книгами, стремясь уравнять их в глазах читателей с официальными изданиями. Однако книги переписывались не только профессиональными писцами (в том числе и на заказ), но и самими читателями, что повлекло за собой появление большого количества неискусных, часто написанных примитивным полууставом рукописей. То же можно сказать и об оформлении памятников старообрядческой книжности.

Старообрядческая книга в ее завершенном виде появилась не сразу. Лишь со временем, когда ходившие по рукам "тетради" стали объединяться в одном переплете, выявился неожиданный публицистический эффект такого объединения. Умелый тематический подбор придавал таким компиляциям самостоятельное смысловое значение. Так родился тип старообрядческой книги, определяемый как сборник.

Существует множество старообрядческих сборников, принадлежащих к разным видам, главными из которых являются: литературно-публицистический, богословско-учительный, догматический, богослужебный и др. При этом следует отметить, что деление старообрядческих рукописных книг на виды и жанры не должно быть, да и не может быть жестким. Именно синтез жанров является одним их признаков старообрядческой литературы.

Анализ исторического развития старообрядческого движения позволяет выделить несколько этапов. При этом каждому из этих этапов соответствует определенный период литературного творчества старообрядцев, оставивший нам памятники письменности, обладающие характерными для своего времени чертами.

Особенностями первого периода (1653 - 1663) стало создание источниковой базы для старообрядческой пропаганды и публицистики. Собирая челобитные и "записки", анализируя "исправления", сделанные церковными реформаторами, старообрядцы накопили богатейший материал для последующего развития рукописной книги.

Второй период (1664 - 1682) характеризовался углублением конфликта между старо- и новообрядцами и вынесением внутрицерковной полемики на суд общественности. Именно в это время старообрядческая книга начала приобретать правовой статус и получила широкое распространение в народе. В этот период писатели-старообрядцы постепенно переходят от адресованных узкому кругу лиц "грамоток", писем и челобитных к литературно-публицистическим и богословско-учительным сочинениям.

Третий период развития старообрядческой письменности (1683-1725) был отмечен гибелью главных старообрядческих писателей первых лет раскола и появлением новой генерации старообрядцев. В этот период общественная активность староверов уходит в глубину народных масс, преимущественно крестьянских. В это же время начинается процесс становления и развития старообрядческих центров во всех регионах страны.

Литература четвертого периода (1725 - 1760) отражает процесс углубления разделения староверия на согласия, каждое из которых стремилось подчеркнуть свою истинную "древлеправославность". Особенностями периода стало развитие и фиксация в памятниках старообрядческой письменности разных эсхатологических теорий и оживленная полемика между собой представителей различных согласий.

Пятый период (1761 - 1821) проходил на фоне отношения правительства к расколу "в духе широкой терпимости и гуманности". В это же время произошло возрождение крайне радикального эсхатологического учения, пропагандистами которого стали бегуны (странники). Основу эсхатологических построений в сочинениях радикально настроенных староверов составило учение о Петре I -Антихристе. Именно эсхатологическая тематика господствует в это время в старообрядческой литературе.

Шестой период (1822 - 1860) характеризовался упадком книжной деятельности старообрядцев, что было связано с ужесточением отношения к расколу и попыткой старообрядцев адаптироваться к новым условиям. В это время идеологические центры поповщины и беспоповщины перемещаются в Москву.

Седьмой период (1861 - 1905) - время подъема старообрядческой литературы, выход на первый план сочинений полемического характера (споры между староверами и миссионерами). В эти годы широкое распространение получили произведения, размноженные на гектографе.

Восьмой период (1906 - 1918) - "золотой век" старообрядческого движения, который хотя и длился недолго, но оставил большое количество памятников книжности, созданных в разных регионах.

Девятый период (1919 - 1955) - тяжелейшее время тотального наступления государства на "духовное мракобесие" и, как следствие, почти полное прекращение книжной деятельности старообрядцев.

Десятый период (1956-до наших дней) - медленное восстановление разрушенных традиций, появление новой волны писателей-старообрядцев.

При все условности этой периодизации она дает возможности обозреть круг старообрядческих сочинений, назвать имена писателей-староверов, тематику их работ, сравнить литературную и книгописную деятельность старообрядческих центров. В своем кратком очерке мы остановились лишь на некоторых оригинальных произведениях старообрядческих авторов. При этом следует помнить, что другую, гораздо более значительную часть старообрядческой книжности составили богослужебные книги, сборники сочинений отцов церкви, памятники эсхатологической нестарообрядческой литературы и т.п. Именно эти рукописи преобладали в библиотеках староверов в XVIII - XX вв. Они же являются основой фондов крупнейших книгохранилищ, сформированных в результате деятельности археографических центров России.

1. Предпосылки возникновения, место летописания в истории средневековойлитературы. Национальное своеобразие древнерусских летописей.

Главный источник наших знаний о древней Руси - средневековые летописи. В архивах, библиотеках и музеях их насчитывается несколько сот, но по существу это одна книга, которую писали сотни авторов, начав свой труд в 9 веке и окончив его спустя семь столетий.

Сначала надо определить, что же такое летопись. В большом энциклопедическом словаре написано следующее: " Историческое произведение, вид повествовательной литературы в России 11 - 17 веков, состояли из погодных записей, либо представляли собой памятники сложного состава - свободные своды. " Летописи были общерусскими (" Повесть временных лет ") и местными (" Новгородские летописи "). Летописи сохранились главным образом в поздних списках.

Первым начал изучать летописи В.Н.Татищев. Задумав создать свою грандиозную " Историю Российскую ", он обратился ко всем известным в его время летописям, разыскал много новых памятников. После В.Н.Татищева изучением летописей, конкретно " Повесть временных лет ", занимался А.Шлецер. Если В.Н.Татищев работал вширь, соединяя дополнительные сведения многих списков в одном тексте и как бы идя по следам древнего летописца - сводчика, то Шлецер работал вглубь, выявляя в самом тексте массу описок, ошибок, неточностей. Оба исследователских подхода при всем своем внешнем различии имели сходство в одном: в науке закреплялась мысль о непервоначальном виде, в котором до нас дошла " Повесть временных лет ". Это и есть большая заслуга обоих замечательных историков. Следующий крупный шаг был сделан известным археографом П.М.Строевым. И В.Н.Татищев, и А.Шлепцер предсавляли себе " Повесть временных лет ", как создание одного летописца, в данном случае Нестора. П.М.Строев высказал совершенно новый взгляд на летопись, как на свод нескольких более ранних летописей и такими сводами стал считать все дошедшие до нас летописи. Тем самым он открыл путь не только к более правильному с методической точки зрения исследованию дошедших до нас летописей и сводов, которые не дошли до нас в своем первоначальном виде. Необычайно важным был следующий шаг, сделанный А.А.Шахматовым, который показал, что каждый из летописных сводов, начиная с 11 века и кончая 16 веком, не случайный конгломерат разнородных летописных источников, а историческое произведение со своей собственной политической позицией, продиктованной местом и временем создания. Так историю летописания он связал с историей страны. Возникла возможность взаимопроверки истории страны, историей источника. Данные источниковедения стали не самоцелью, а важнейшим подспорьем в воссоздании картины исторического развития всего народа. И теперь, приступая к изучению того или иного периода, прежде всего стремятся проанализировать вопрос о том, каким образом летопись и ее сведения связанны с реальной действительностью. Так же большой вклад в изучение истории русского летописания внесли такие замечательные ученые, как: В.М.Истрин, А.Н.Насонов, А.А.Лихачев, М.П.Погодин и многие другие.

Существует две основных гипотезы относительно " Повести временных лет ". Первой мы рассмотрим гипотезу А.А.Шахматова.

История возникновения начальной русской летописи привлекала к себе внимание не одного поколения русских ученых, начиная с В.Н.Татищева. Однако только академику А.А.Шахматову удалось в начале нынешнего столетия разрешить вопрос о составе, источниках и редакциях " Повести ". Результаты его исследований изложены в работах " Разыскания о древнейших русских летописных сводах " (1908 год.) и " Повесть временных лет " (1916 год.). В 1039 году в Киеве учредили метрополию-самостоятельную организацию. При дворе митрополита был создан Древнейший Киевский свод, доведенный до 1037 года. Этот свод, предполагал А.А.Шахматов, возник на основе греческих переводных хроник и местного фольклорного материала. В Новгороде в 1036г. создается Новгородская летопись, на основе которой в 1050г. возникает Древний Новгородский свод. В 1073г. монах Киево-Печерского монастыря Нестор Великий, используя древнейший Киевский свод, составил первый Киево Печерский свод, куда включил исторические события происшедшие после смерти Ярослава Мудрого (1054г.). На основании первого Киево-Печерского и Новгородского свода создается второй Киево-Печерский свод. Автор второго Киево-Печерского свода дополнил свои источники материалами греческих хронографов. Второй Киево-Печерский свод и послужил основой " Повести временных лет ", первая редакция которой была созданна в 1113 году монахом Киево-Печерского монастыря Нестером, вторая редакция - игуменом Выдубицкого монастыря Сильвестром в 1116 году и третья - неизвестным автором в том же монастыре в 1118 году.

Интересные уточнения гипотезы А.А.Шахматова сделаны советским исследователем Д.С.Лихачевым. Он отверг возможность существования в 1039г. Древнейшего Киевского свода и связал историю возникновения летописания с конкретной борьбой, которую вело Киевское государство в 30-50 годах 11 столетия против политических и религиозных притязаний Византийской империи. Византия стремилась превратить церковь в свою политическую агентуру, что угрожало самостоятельности Русского государства. Особого напряжения борьба Руси с Византией достигает в середине 11 века. Политическая борьба Руси с Византией переходит в открытое вооруженное столкновение: в 1050г. Ярослав посылает войска на Константинополь во главе со своим сыном Владимиром. Хотя поход Владимира закончился поражением, Ярослав в 1051г. возводит на митрополичий престол русского священника Иллариона. Это еще больше укрепило и сплотило русское государство. Исследователь предполагает, что в 30-40 годы в 11 веке по распоряжению Ярослава Мудрого была произведена запись устных народных исторических преданий о распространении христьянства. Этот цикл послужил будущей основой летописи. Д.С.Лихачев предполагает, что " Сказания о первоначальном распространении христьянства на Руси " были записаны книжниками киевской митрополии при Софийском соборе. Очевидно, под влиянием пасхальных хронологических таблиц-пасхалий, составляющихся в монастыре. Никон предал своему повествованию форму погодных записей - по летам

В созданный около 1073г. первый Киевско-Печерский свод Никон включил большое количество сказаний о первых русских, их многочисленных походах на Царьград. Благодаря этому свод 1073г. приобрел еще более антивизантийскую направленность. В " Сказаниях о распространении христианства " Никон придал летописи политическую остроту. Таким образом первый Киево-Печерский свод явился выразителем народных идей. После смерти Никона работы над летописью непрерывно продолжались в стенах Киево-Печерского монастыря и в 1095 году появился второй Киево-Печерский свод. Второй Киево-Печерский свод продолжал пропаганду идей единства русской земли, начатую Никоном. В этом своде также резко осуждаются княжеские междоусобице. Далее в интересах Святополка на основа второго Киево-Печерского свода Нестером создается первая редакция " Повести временных лет ". При Владимире Мономахе, игумен Сильвестр по поручению великого князя в 1116 году составляет вторую редакцию " Повести временных лет ". Эта редакция дошла до нас в составе Лаврентьевской летописи. В 1118 году в Выдубицком монастыре неизвестным автором была создана третья редакция " Повести временных лет ". Она была доведена до 1117г. Эта редакция лучше всего сохранилась в Ипатьевской летописи.

В обоих гипотезах есть много различий, но обе эти теории доказывают, что начало летописания на Руси является событием огромной важности.

1. Функция второстепенных персонажей в «Житии» протопопа Аввакума.

1. История создания «Повести временных лет».

Автор летописи указан в Хлебниковском списке как монах Нестор, известный агиограф на рубеже XI—XII веков, монах Киево-Печерского монастыря. Хотя в более ранних списках это имя опущено, исследователи XVIII—XIX вв. считали Нестора первым русским летописцем, а «Повесть временных лет» — первой русской летописью. Изучение летописания русским лингвистом А. А. Шахматовым и его последователями показало, что существовали летописные своды, предшествовавшие «Повести временных лет». В настоящее время признаётся, что первая изначальная редакция ПВЛ (Повести временных лет) монаха Нестора утрачена, а до нашего времени дошли доработанные версии ПВЛ. При этом ни в одной из летописей точных указаний на то, где именно оканчивается ПВЛ, нет.

Наиболее подробно проблемы источников и структуры ПВЛ были разработаны в начале XX в. в фундаментальных трудах академика А. А. Шахматова. Представленная им концепция до сих пор выполняет функцию «стандартной модели», на которую опираются или с которой полемизируют все последующие исследователи. Хотя многие ее положения подвергались критике (зачастую вполне обоснованной), но разработать сопоставимую по значимости концепцию никому из последующих авторов не удалось.

Вторая редакция читается в составе Лаврентьевской летописи[1] (1377 год) и других списках[2]. Третья редакция содержится в составе Ипатьевской летописи (древнейшие списки: Ипатьевский (XV век) и Хлебниковский (XVI век))[3]. В одну из летописей второй редакции под годом 1096 добавлено самостоятельное литературное произведение, «Поучение Владимира Мономаха», создание которого датируется 1117 годом.

По гипотезе Шахматова (поддержанной Д. С. Лихачевым и Я. С. Лурье) первый летописный свод, названный Древнейшим, был составлен при митрополичьей кафедре в Киеве, основанной в 1037 году. Источником для летописца послужили предания, народные песни, устные рассказы современников, какие-то письменные агиографические документы. Древнейший свод продолжил и дополнил в 1073 году монах Никон, один из создателей Киевского Печерского монастыря. Затем в 1093 году игуменом Киево-Печерского монастыря Иоанном был создан Начальный свод, который использовал новгородские записи и греческие источники: «Хронограф по великому изложению», «Житие Антония» и др. Начальный свод фрагментарно сохранился в начальной части Новгородской первой летописи младшего извода. Нестор переработал Начальный свод, расширил историографическую основу и привёл русскую историю в рамки традиционной христианской историографии. Он дополнил летопись текстами договоров Руси с Византией и ввёл дополнительные исторические предания, сохранённые в устной традиции.

По версии Шахматова первую редакцию ПВЛ Нестор написал в Киево-Печерском монастыре в 1110—1112 гг. Вторая редакция была создана игуменом Сильвестром в киевском Выдубицком Михайловском монастыре в 1116 году, по сравнению с версией Нестора была переработана заключительная часть. В 1118 году составляется третья редакция ПВЛ по поручению новгородского князя Мстислава Владимировича.

1. «Повесть о Савве Грудцыне» как прообраз русского романа.

В шестидесятых годах XVII века появляется первый в русской литературе опыт романа - <Повесть о Савве Грудцыне>, принадлежащий безвестному автору. Это история о том, как сын богатого купца Савва, ставший рабом исступленной страсти к молодой жене старого купца, закладывает душу дьяволу, дабы вернуть любовь прельстившей его женщины. Уже здесь, можно сказать, видны зачатки того психологизма <темных страстей>, который получит такое углубленное развитие в позднейшей литературе (Рогожин в <Идиоте> Ф. М. Достоевского, молодой купец Петр в пьесе А. Н. Островского <Не так живи, как хочется>). Савве во всех обстоятельствах жизни сопутствует <мнимый брат> - бес, он же ведет его в <град велик>, к престолу <отца> своего, которому Савва вручает написанное под диктовку беса письмо о своей готовности служить дьяволу. И этот постоянный спутник героя - бес - предстает, собственно, как двойник Саввы, недаром и возникает он на пути его сразу же, как только герой <мысль положи во уме своем>, <что аз бы послужил дьяволу>, если бы тот восстановил любовную связь. Двойничество в русской литературе станет обычным явлением разорванного безрелигиозного сознания

«Повесть о Савве Грудцыне» — первый в русской литературе бытовой роман, с любовной интригой, яркими зарисовками из тогдашней действительности и чрезвычайно разнообразными приключениями героя. Сюжетное повествование многопланово и расцвечивается удачным художественным смешением жанровых решений, соединяя чудесные мотивы старой литературы с новаторским лирическо-бытовым повествованием, которые в свою очередь удачно сочетаются со сказочными и былинными приемами повествования. Так в 60-х гг. XVII в. рождался совершенно новый в отечественной литературе, но плодотворный синтез — прообраз литературу нового времени.

1. Ансамблевый характер жанра «ПВЛ».

В ансамбль «Повести временных лет» входили легенды и предания, сказания и воинские повести, поучения и притчи, знамения и чудеса. Простейшей и древнейшей формой летописного повествования была погодная запись, которая регистрировала единичные факты истории. Её основные приметы – документальная точность, предельный лаконизм, отсутствие эмоциональной окрашенности и авторского комментария.

Летописные сказания в составе произведения являются литературной обработкой устного источника, к которому летописец обращался, если под руками не было более достоверного материала. Они восстанавливают дописьменный период русской истории на основе народных исторический преданий, топонимических легенд или дружинного героического эпоса. Для этих рассказов летописи характерны сюжетность, а также попытка автора создать иллюзию достоверности, заключив легендарный сюжет в “историческую раму”.

Близость к житийной литературе заметна в рассказах “Повести временных лет” о двух варягах-мучениках, об основании Киево-Печерского монастыря и его подвижниках, о перенесении мощей святых Бориса и Глеба, о представлении Феодосия Печерского.

С жанром надгробных похвальных слов были связаны в летописи некрологические статьи, которые содержали словесные портреты умерших исторических деятелей.

В недрах “Повести временных лет” начинает формироваться воинская повесть. Элементы этого жанрового образования присутствуют уже в рассказе о мести Ярослава Святополку Окаянному. Летописец описывает сбор войск и выступление в поход, подготовку к сражению разделённых Днепром противников, кульминационный момент – “сечу злую”, и бегство Святополка. Типичные для воинской повести стилистические формулы пронизывают летописный рассказ о битве Ярослава с Мстиславом.

1. Тема договора человека с дьяволом и особенности ее решения в древнерусской литературе.

: по источникам XVIII в., как установлено Н. Н. Покровским, известны десятки попыток заключить «договор с дьяволом», причем самым частым побудительным мотивом были любовные неудачи. Такой неудачник писал на листе бумаги о своем согласии продать душу (подпись кровью не обязательна), обертывал бумагой камень (камень брался для тяжести) и бросал его в мельничный омут, где, как считалось, обитает нечистая сила (ср. поговорку «В тихом омуте черти водятся»). Если так поступали в XVIII в., то тем более так могли поступать столетием раньше. И все же введение в текст реальной семьи, реального имени, реального адреса — это прежде всего литературный прием. Не истинность описываемого происшествия, а «истинность» своего произведения, его авторитетность, весомость, значительность пытался таким способом утвердить автор.

Это широко распространенный в Средневековье религиозный мотив.Юноша согрешил,продав душу дьяволу,но покаился и был прощен(Чудо о прельщенном отроке святого Василия Великого)Несколько новелл,где бес служит человеку встречались и в переводной литературе.

религиозная легенда о юноше, который продал душу дьяволу, потом покаялся и был прощен. В средние века жанр «чуда» был одним из самых распространенных. Обильно представлен он и в письменности XVII в. — и оригинальными образцами, и переводными сборниками типа «Звезды Пресветлой» и «Великого Зерцала». Каждая легенда решает определенную дидактическую задачу, иллюстрируя наперед заданный тезис, некую христианскую аксиому, и строится обычно по трехчастной схеме: прегрешение (несчастье, болезнь) — покаяние — отпущение греха. Сохраняя основные композиционные узлы, писатель мог «оживлять» жесткую схему, вводя произвольное число персонажей и разнообразный событийный материал.

Этот принцип положен в основу тех легенд, в которых можно видеть сюжетный источник «Саввы Грудцына». Первая из них — это «Чудо о прельщенном отроке», известное в двух славянских версиях (восходит к Житию Василия Великого Каппадокийского). Здесь рассказывается, как безнадежно влюбленный отрок берет у чародея письмо к дьяволу и идет ночью к языческому капищу, где кидает письмо в воздух, призывая дьявола. «Духи лукавства» ведут его к сатане. Тот, сомневаясь в твердости обетов, которые христиане дают дьяволу, отбирает у отрока особое «написание»-обязательство. Затем герой женится на своей возлюбленной. Жене сообщают, что ее муж не ходит в церковь и не принимает причастия. Отрок открывается жене, та обращается за помощью к святому Василию. Святой затворяет отрока «внутрь священных оград» и молится за него. После долгой борьбы с бесами и сатаной Василий побеждает; на глазах у присутствующих в церкви «рукописание» проносится по воздуху прямо в его руки.В другой легенде, в «Слове и сказании о некоем купце», действие перенесено в русскую среду. Вместо Василия Каппадокийского на сцене является Антоний Великий Новгородский, отрок становится купеческим сыном, а силы ада персонифицируются в образе беса-слуги героя. Эти изменения чрезвычайно важны: автор «Слова и сказания» наметил некоторые сюжетные линии, которые стали определяющими в конструкции «Саввы Грудцына».

Бес в роли слуги — также продуктивный повествовательный мотив (именно поэтому он так широко использован в мировой литературе). Русская проза обыкновенно разрабатывала комический его вариант — например, в Житии Иоанна Новгородского. О комической обработке мотива напомнило «Великое Зерцало», которое, возможно, знал автор «Саввы Грудцына». В главе 244-й этого дидактического по общему настроению сборника рассказано о том, «как у некоего пустынника бес репы стрежаше». Как-то в огород пустынника забрался вор, бес-сторож окликнул его и пригрозил пожаловаться хозяину. Вор продолжал свое дело, но уйти с добычей не смог: бесовская сила приковала его к месту. Появился пустынник, и вор попросил прощения: «Прости мя, святче божий, бес научи мя сие сотворити». Тут бес возопил: «О неправедне, не трижды ли оглашах тебя — не рви репы, скажу старцу?». Душеспасительный колорит 244-й главы — лишь поверхностное наслоение. На деле это — типичная новелла, использующая игру слов, построенная на столкновении фразеологизма («бес попутал») и буквального значения слова «бес», обозначающего действующее лицо.

1. Художественные особенности «ПВЛ».

ПВЛ является сводом, она основана на предшествующих летописных

сочинениях и включает в свой состав фрагменты из различных источников:

литературных, публицистических, фольклорных.

Составитель ПВЛ повествует об основании Новгорода и Киева, об обычаях

восточнославянских племен. Особенно глубоко летописец анализирует события на Руси: смысл

стяжания Русской земли, значение ее христианизации, деятельность русских

переводчиков и книжников – события, которые сулят грядущее могущество и

славу родной земли.

Представление о истории как непрерывном процессе подкреплялась в

ПВЛ генеалогической, родовой связью русских князей от Рюрика до

Владимира Мономаха.В ПВЛ распространены сюжетные рассказы, но для летописания в целом

скорее характерно следование определенному литературному принципу,

который получил название “стиль монументального историзма”

Монументальный историзм проявляется в попытке охватить все

мироздание, увидеть в каждой детали всю вселенную, в тенденции

подчинить единому объяснению все явления, найти символические связи

между всеми вещами. Летопись обращена к извечной теме борьбы добра и

зла, изображаемая в ней человеческая история – предначертана

божественным промыслом, конкретные же события представляются

частными проявлениями извечных коллизий, поэтому ПВЛ полна аналогий и

аллюзий. Главными героями в подобных “исторических мистериях”

становятся князья, цари, святые, причем в функциях, свойственных своему

статусу. Поэтому повествование пронизано церемониальностью,

соблюдением этикета словесного выражения.

Литературное произведение Древней Руси не стремилось поразить

читателя новизной, но, напротив, было оформлено ожидаемым образом

1. Традиционное и новое в развитии русской литературы XVII века. «Повесть о Горе-Злочастии».

произведение, которое по своей теме занимает как бы срединное положение в русской литературе: оно соединяет в себе тематику древнерусскую с тематикой новой русской литературы, тематику народного творчества и письменности, оно трагично и вместе с тем принадлежит народной смеховой культуре. Сохранившаяся в одном списке и как бы мало заметная, она тем не менее тонкими нитями связана и с "Молением" Даниила Заточника XII в. и с произведениями Достоевского, со "Словом о Хмеле" и с произведениями Гоголя, с "Повестью о Фоме и Ереме" и с "Петербургом" Андрея Белого. Она как бы стоит над своим временем, затрагивает "вечные" темы человеческой жизни и судьбы, а вместе с тем типична именно для XVII в.

Все в этой повести было ново и непривычно для традиций древней русской литературы: народный стих, народный язык, необычайный безымянный герой, высокое сознание человеческой личности, хотя бы и дошедшей до последних степеней падения. В повести сильнее, чем во многих других произведениях второй половины XVII в., проявлялось новое мироощущение. Неудивительно, что уже первые исследователи этой повести резко разошлись в своих суждениях о самом ее происхождении.

"Повесть о Горе Злочастии" в том ее виде, какой она сохранила в единственном дошедшем до нас списке, представляет цельное книжное художественное произведение, все части которого нераздельно связаны единой мыслью о несчастной судьбе людей. Но по своей морали оно далеко отступает от традиционных наставлений церковной литературы своего времени.

Впервые в русской литературе участием автора пользуется человек, нарушивший житейскую мораль общества, лишенный родительского благословения, слабохарактерный, остро сознающий свое падение, погрязший в пьянстве и азартной игре, сведший дружбу с кабацкими питухами и костарями, бредущий неведомо куда в "гуньке кабацкой", в уши которого "шумит разбой".

Впервые в русской литературе с такою силою и проникновенностью была раскрыта внутренняя жизнь человека, с таким драматизмом рисовалась судьба падшего человека. Все это свидетельствовало о каких-то коренных сдвигах в сознании автора, не совместимых со средневековыми представлениями о человеке.

Вместе с тем "Повесть о Горе Злочастии" - первое произведение русской литературы, которое так широко решило задачи художественного обобщения. Почти все повествовательные произведения древней русской литературы посвящены единичным случаям, строго локализированы и определены в историческом прошлом. Действия "Слова о полку Игореве", летописи, исторических повестей, житий святых, даже позднейших повестей о Фроле Скобееве, Карпе Сутулове, Савве Грудцыне строго связаны с определенными местностями, прикреплены к историческим периодам. Даже в тех случаях, когда в произведение древней русской литературы вводится вымышленное лицо, оно окружается роем исторических воспоминаний, создающих иллюзию его реального существования в прошлом.

Резко разойдясь с многовековой традицией русской литературы, "Повесть о Горе Злочастии" повествует не о единичном факте, стремясь к созданию обобщающего повествования. Впервые художественное обобщение, создание типического собирательного образа встало перед литературным произведением как его прямая задача.

Безвестный молодец повести не носит признаков местных или исторических. В повести нет ни одного собственного имени, ни одного упоминания знакомых русскому человеку городов или рек; нельзя найти ни одного хотя бы косвенного намека на какие-либо исторические обстоятельства, которые позволили бы определить время действия повести. Только по случайному упоминанию "платья гостиного" можно догадаться, что безымянный молодец принадлежал к купечеству.

1. Анализ одного фрагмента «ПВЛ» (на выбор).

Сам фрагмент на нормальном русском:

Когда Андрей учил в Синопе и прибыл в Корсунь, узнал он, что недалеко от Корсуня устье Днепра, и захотел отправиться в Рим, и проплыл в устье днепровское, и оттуда отправился вверх по Днепру. И случилось так, что он пришел и стал под горами на берегу. И утром встал и сказал бывшим с ним ученикам: "Видите ли горы эти? На этих горах воссияет благодать Божия, будет город великий, и воздвигнет Бог много церквей". И взойдя на горы эти, благословил их, и поставил крест, и помолился Богу, и сошел с горы этой, где впоследствии будет Киев, и пошел вверх по Днепру. И пришел к славянам, где нынче стоит Новгород, и увидел живущих там людей - каков их обычай и как моются и хлещутся, и удивился им. И отправился в страну варягов, и пришел в Рим, и поведал о том, как учил и что видел, и рассказал: "Диво видел я в Славянской земле на пути своем сюда. Видел бани деревянные, и натопят их сильно, и разденутся и будут наги, и обольются квасом кожевенным, и поднимут на себя прутья молодые и бьют себя сами, и до того себя добьют, что едва вылезут, чуть живые, и обольются водою студеною, и только так оживут. И творят это постоянно, никем же не мучимые, но сами себя мучат, и то творят омовенье себе, а не мученье". Те же, слышав об этом, удивлялись; Андрей же, побыв в Риме пришел в Синоп.

Итак, в хождении Андрея виден путь из варяг в греки, в результате которого в центре находится земля русская, а значит, что мы являемся духовным центром для христиан(ибо Травников рисовал круг на доске на дополнительной 5 паре и объяснял это)

Теперь доказательство того, что в славянах заложено христианство: фрагмент в бане. Славяне били себя до полу смерти прутьями в сильно натопленной бане,а затем обливают себя холодной водой. А смысл христианства в том,чтобы с помощью страдания тела усиливалось духовное начало)

1. Причины возникновения и развития русской сатиры в XVII веке.

Русская действительность «бунташного» XVII столетия, активное участие в восстаниях посадского населения явились той почвой, на которой возникла демократическая сатирическая повесть второй половины XVII века. Социальная острота, антифеодальная направленность литературной сатиры сближали ее с устно-поэтической сатирой: сатирическими сказками о животных, сказками о неправедных судьях и антипоповскими сказками. Именно из народной сатиры черпала русская демократическая сатирическая повесть свои темы, образы и художественно-изобразительные средства.

Социальный протест простив «неправедных судей», взяточничества и крючкотворства, судебной волокиты звучит в сатирических повестях о Шемякином суде и о Ерше Ершовиче.

В сатирических повестях о Ерше Ершовиче, о Шемякином суде обличался неправедный и корыстный суд. Судья Шемяка, надеясь на подношение, решал дело в пользу бедняка, который из-под полы показывал ему обернутый в платок камень. Мелкую рыбешку Ерша, спорившего с сыном боярским Лещом, судьи - великие господа Осетр, Белуга и Белая рыбица - судили "по мзде" и признали виновным. Тогда "плюнул Ерш судьям в глаза и скочил в хворост: только того ерша и видели".

В "Калязинской челобитной" и ряде других произведений высмеивались распутные нравы духовенства. В "Повести о бражнике" пьяница доказывал, что имеет больше прав на райское блаженство, чем святые, перечисляя прегрешения героев Священного Писания.

1. Ораторская проза Древней Руси. «Поучение» Владимира Мономаха.

ОРАТОРСКАЯ ПРОЗА, в Древней Руси можно выделить 2 стиля: красноречие дидактическое, или учительское, и красноречие торжественное. Первое, преследуя цели морального наставления, информации, строилось просто, безыскусственно и содержало требования трудолюбия, скромности, заботы о родителях, детях, семье и т. д.; второе, приуроченное к знаменательным датам церковной и светской истории, обращенное к образованным людям, становилось живописным и витийственным; первое обычно определялось как поучение, второе — как слово. Поучения получили распространение с принятием христианства.Он служил важным средством пропаганды нового религиозного вероучения.Дидактичсекая церковная проповедь не имеет художественного значения,она лежит за пределами литературы.

Создание торжественных слов требовало от писателей особой выучки,высокого профессионального мастерства,знакомства с традициями и строгими правилами античного и византийского красноречия.Памятники дидактической прозы часто безыскусные по стилю,содержали енмало ярких бытовых реалий и сцен,,низкой,,действительности, особенно в описании человеческих пороков.

Особое место в литературе 11-12 в. Занимает,,Поучение,, Владимира Мономаха, внесенное в Лаврентьевскую летопись под 1096 год. Центральная идея,,Поучения,, состоит в призыве, обращенном к детям Мономаха и всем, кто услышит,,сию граматицю,,,строго соблюдать требования феодального правопорядка, руководствоваться ими, а не личными, своекорыстными семейными интересами.,, Поучение,, выходит за узкие рамки семейного завещания и приобретает большое общественное значение.

Характерная особенность,,Поучения,,- тесное переплетение дидактики с автобиографическими элементами. Наставления Мономаха подкрепляются не только выдержкаии из Свщенного писания, но и личным примером.

На первый план выдвигаются задачи общегосударственного порядка. Священная обязанность княза-забота о благе своего государства,его единое, строгое и неукоснительное соблюдение клятв и договоров.

В соответствии с христианской моралью требует Владимир заботливого отношения к убогим. Князь должен быть стражем справедливости и не давать,,сильным погубить слабых,,. Князь должен стать примером высокой нравственности. Основное положительное качество человеа- трудолюбие.А основной порок это лень.

,,Поучение,, является весьма ценным материалом для представления личности самого автора. Это широко образованный человек. Знает литературо своего времени. Использует Псалтырь, Паремийник, поучения Василия Великого, Ксенофонта.

Поучение построено по определенному плану. состоит из вступления, с самоуничижением.

Центральная дидактическая часть начинается с общего философского рассуждения о человеколюбии.

Потом снова возвращается к обращению к детям.. Начинаются рассуждения о молитве, потом практические наставления, касающимся социальной практики князя.

Связь между частями прослеживается на уровне лейтмотивов и образов символов. Мысль развивается от абстракного к конкретному, от общего к частному.От философских рассуждений с опорой на цитацию авторитетных источников, Владимир Мономах переходит к изложению конкретных причин, побудивших его взяться за перо.

В научной литературе не прекращаются споры на кого было ориентировано Поучение.К Некоторые исследователи полагают,что оно было ориентировано на княжескую среду, на потомков Монломаха. Оно определялось автором как,,грамотица,, а не слово или поучение. Другие ученые склоняются к тому,что не следует ограничивать читательскую аудиторию только его детьми,которые в момент написания слова были уже взрослыми. В произведении происходил стык литературного канона(требовавший самоуничижения) с высоким уровнем самосознания личности.

Поучение Владимира Мономаха вышло за рамки частного документа.Философская глубина размышлений о Боге и человеке, о жизни и смерти,поэтическая образность стиля-все это помогло этому произведении. пережить свою эпоху.

1. Фольклорное начало в «Повести о Шемякином суде».

ПОВЕСТЬ О ШЕМЯКИНОМ СУДЕ — произведение демократической литературы XVII в., представляющее собой русскую сатирическую переработку сказочного сюжета о мудрых решениях праведного судьи, широко распространенного как в фольклорных записях, так и в литературных переработках.

В первой части П. рассказывается о том, как главный герой совершает три преступления (отрывает хвост у лошади, принадлежавшей его богатому брату; упав с полатей, зашибает насмерть сына попа; бросившись с моста, убивает старика, которого сын вез в баню). Во второй части описано, как бедняк показывает неправедному судье Шемяке завернутый в платок камень, который судья принимает за посул — мешок с деньгами, за что и приговаривает богатому брату отдать лошадь бедняку, пока у нее не отрастет новый хвост, попу наказывает отдать попадью до тех пор, пока бедняк не “добудет ребенка”, а сыну убитого старика предлагает также броситься с моста на убийцу. Истцы предпочитают откупиться, чтобы не исполнять решений судьи. Шемяка же, узнав, что бедняк показывал ему камень, возблагодарил Бога: “яко бы я не по нем судил, а он бы меня ушип”.

Мотив обмана камнем на суде, используемый русским автором для создания сатирического произведения на основе сказочного сюжета, бытует в мировом фольклоре, органично включаясь в сказки, различные по сюжету. В XVI в. польским писателем Николаем Реем из Нагловиц была сделана литературная обработка мотива.

1. Житие как жанр древнерусской литературы.

Житийный жанр пришел на Русь вместе с принятием христианства из Византии. Классическое житие должно было состоять из трех частей: собственно биографическая часть выступала в риторическом обрамлении, предваряется вступлением и завершается похвальным словом святому. Обязательным для вступления было сознательное самоуничижение автора, необходимое для того, чтобы подчеркнуть величие нравственного подвига героя. «Общие места» - это и отсылки писателя к источнику достоверных сведений о святом, что было призвано документировать повествование, это и молитва к богу о помощи в трудном деле «списания» биографии одного из «воинства Христова», это и обильная цитация книг Священного писания, усиливающая дидактическую направленность произведения.

Канон требовал,чтобы в центральной части указывалось на благочестивость родителей святого, на раннюю необычность героя, который избегал детских игр и зрелищ, но прилежно учился и посещал церковь. Автор использует только 2 краски: белая - для описания святого, черная – для его противников. Обычно святой был свят от рождения, его образ не имел внутренних противоречий и не претерпевал духовного развития.

(все вышеописанное было почти неизменным)

Наибольшей подвижностью и многообразием отличались описания чудес, совершаемых святым при жизни и после смерти. Они являлись обязательным компонентом жития и представляли собою лишь протокольно-деловую запись случившегося, либо остросюжетный рассказ о помощи святого людям, попавшим в критическую ситуацию.

Проблема типологии житий в достаточной мере не разработаны учеными (переводные и оригинальные; в зависимости от географического расположения бывают киевские,новгородские…)

Причины создания житий:

• создание русских житий – это вызов Греции (т.к.стремились к церковной самостоятельности)
• русские жития – это яркий пример выступления против междоусобных войн)
• Многие не были причислены к лику святых (т.к. негативную роль сыграло их языческое прошлое).

Уже ранние образцы показывают национальное своеобразие этих произведений:

• русские жития теснее связаны с историей действительности
• русский герой, в отличие от византийцев,сербов…, выступает не против иноверцев, а против отрицательных явлений церковного быта, против князей, против отрицательных традиций русского быта.
• Активная жизненная позиция святого
• Новый образ святого (не просто мученик, а с одной стороны, монах, а с другой – политик…)

1. Русская демократическая сатира XVII века. «Повесть о Шемякином суде».

Одним из самых примечательных явлений литературы второй половины XVII в. является оформление и развитие сатиры как самостоятельного литературного жанра, что обусловлено спецификой жизни того времени.

Образование "единого всероссийского рынка" во второй половине XVII в. привело к усилению роли торгово-ремесленного населения городов в экономической и культурной жизни страны. Однако в политическом отношении эта часть населения оставалась бесправной и подвергалась беззастенчивой эксплуатации, гнету. На усиление гнета посад отвечал многочисленными городскими восстаниями, способствовавшими росту классового самосознания. Появление демократической сатиры явилось следствием активного участия посадского населения в классовой борьбе.

Таким образом, русская действительность "бунташного" XVII столетия и была той почвой, на которой возникла сатира. Социальная острота, антифеодальная направленность литературной сатиры сближали се с народной устно-поэтической сатирой, которая служила тем неиссякаемым источником, откуда черпала она свои художественно-изобразительные средства.

Сатирическому обличению подвергались существенные стороны жизни феодального общества: несправедливый и продажный суд; социальное неравенство; безнравственная жизнь монашества и духовенства, их лицемерие, ханжество и корыстолюбие; "государственная система" спаивания народа через "царев кабак".

Обличению системы судопроизводства, опиравшейся на Соборное уложение царя Алексея Михайловича 1649 г., посвящены повести о Шемякином суде и о Ерше Ершовиче.

"Повесть о Шемякином суде". В "Повести о Шемякином суде" объектом сатирического обличения выступает судья Шемяка, взяточник и крючкотвор. Прельщенный возможностью богатого "посула", он казуистически толкует законы. Формально обвинив ответчика, "убогого" (бедного) крестьянина, Шемяка применяет к нему ту возмездную форму наказания, которая предусматривалась Уложением 1649 г. Судья не допустил никаких отступлений от юридических норм, но своим решением поставил "истцов" - богатого крестьянина, попа и горожанина - в такое положение, что они вынуждены откупаться от "убогого", чтобы тот не требовал выполнения постановления суда.

1. «Слово о полку Игореве»: история открытия и изучения памятника; проблема подлинности «Слова…».

Слово о полку Игореве было открыто собирателем древнерусских рукописей А.И. Мусиным –Пушкиным в конце 80х-90х годов 18века. Он приобрел у архимандрита Иоиля,настоятеля упраздннного Екатериной 2 Спасо-Ярославского монастыря,рукописный сборник,который судя по описаниям был написан в 16 веке на севере западе Руси. В его состав входили произведения светского характера:Хронограф, Временник еже нарицается летописание русских князей и земля Русьскыя, Слово о полку Игореве и Девгениево деяние.

Первое упоминание о находке Мусина-Пушкина сделал в 1792 году журналист и драматург Плавильщиков.

Для работы над рукописью Мусин-Пушкин привлек ученых Малиновского, Бантыш-Каменского и в качестве консультанта Карамзина.Благодаря их труду был опубликован в 1800 году текст Слова с переводом на современный русский язык. Очевидно в 1795-1796 годы была сделана писарская копия с текста рукописи для Екатерины Второй.,которую потом обнаружили в архиве в 1864 году Пекарским.В 1812 рукописное собрание Мусина Пушкина погибло в огне. Остались в руках исследователей только печатный текст и выписки.

Сразу же в науке раздались голоса скептиков,которые отрицали подлинность Слова. Профессор Каченовский и писатель Сенковский утверждали, что в нашей древней литературе нет ни одного произведение,которое бы по своему художественному уровню приближалось к Слову. Язык Слова не находит себе соответствий в других памятниках древнерусской литературы

Страстно отстаивал подлинность Слова А.С.Пушкин, который хотел сделать литературный перевод этого произведения. Максимович в 30-е годы установил связь Слова с украинской литературой. В 1852 году был найден текст Задонщины, в тексте которой обнаруживались прямые заимствования из Слова..

Большое значение в истории изучения Слова внес Тихонравов,который издал Слово в 1866 и в 1868 году. На основании изучения Екатериненской копии и печатного издания Мусина Пушкина,было сделано много поправок в тексте, добалены комментарии,в которых были указаны новые параллели с фольклором.

Итог всем исследования Слова подвела трехтомная работа Барсова,,Слово о полку Игореве,, как художественный памятник Киевской дружинной Руси(1887-1889).Он показал связь Слова с русской летописью, воинскими повестями.

Советскими учеными 30-50 годах было по новому оценено идейное содержание произведения, рассмотрено худ.мастерство.

Изучение Слова привлекает не только русских ученых, но и многих ученых за пределами нашей страны. В 30х-40х снова возникает скептическое отношение к Слову Профессор Сорбонны Анре Мазон выступает с рядом статей,а затем монографий,в которых он пытается доказать,что это подделка созданная на основе Задонщины. Изучение Задонщины опровергает это.Известным исследователем Слова Является Лихачев(Слово о полку Игореве и культура его времени)

Интерес к Слову не прекращается до сих пор. Итог двухвекового изучения Слова подводит фундаментальный труд Энциклопедия Слова о полку Игореве.. Содержит исчерпывающие сведения о всех исследователях,комментарий текста, дает толкования,,темным местам,,

1. Образ «мудрой девы» в литературе Древней Руси.

Образ женщины в произведениях древнерусской литературы встречается не столь часто. В соответствии с принципами создания человеческого характера в средневековье персонаж мог быть показан либо с положительной, либо только с отрицательной стороны.

Феврония – «мудрая дева» сказочных сюжетов. Она мудра народной мудростью. Она загадывает загадки и умеет без суеты разрешать жизненные трудности. Она не возражает врагам и не оскорбляет их открытым поучением, а прибегает к иносказанию, цель которого - преподать безобидный урок: ее противники сами догадываются о своих ошибках. Она творит чудеса походя: заставляет за одну ночь расцвесть в большое дерево воткнутые для костра ветви. Ее животворящая сила распространяется на все окружающее. Крохи хлеба в ее ладони превращаются в зерна благоуханного ладана.

В «повести временных лет» Перед нами два образа Ольги: фольклорный образ мудрой девы волшебных сказок и агиографический образ святой. Оба эти образа сосуществуют в рамках одного рассказа, и летописец не чувствует их противоречия.

1. Поэмический мир «СОПИ» (специфика жанра, стиля, композиции, сюжета, образной системы, символики, ритмики).

В Слове рассказ распадается на ряд эпизодов, что присуще и житию,и исторической повести.Но перед нами другой тип автора не агиограф, не историк летописец, а поэт Он называет свое произведение повестью и песней.

Лихачев показал, что в Слове соединены два фольклорных жанра-слава и плач-прославление князей и оплакивание печальных событий. Славы связанны с уходящей языческой культурой, их слагал Боян.

Автор Слова соединяет поэтическую образность своего творения со старыми временами языческой Руси. Противопоставляя свою трудную повесть –песнь написанную старыми словесы –новым песням христианской гимнографии и поэзии автор Слова использовал те и другие в качестве своего художественного арсенала.

Сам автор осознавал новаторство своего произведения.

В 20 веке появилась точка зрения, согласно которой необычный по форме и содержанию памятник явно не укладывается в рамки одного жанра. Прокофьев считал,что Слово это лиро-эпическая песня,учитывая его тесную связь с народной поэзией и ярко выраженной ритмичностью текста.

Слово написано не стихами, но вместе с тем его ритмический строй находится в органическом единстве с содержанием. Исследователи отмечают наличие ассонансов,консонансов,аллитераций.Передает ритм конницы.

Но слово не пелось,а скорее всего произносилось. Чаще всего переводят стихами,сближая ритмический строй то с северной былиной, то с украинской думой. Ритм меняется в зависимости от содержания: энергичен в батальных сценах, но эпически плавен в плаче Ярославны.Ритмичность создается различными повторами тематическими и композиционными,на уровне подобии синтаксических конструкций и звукописи.(тематический повтор-речь князя Игоря про Дон). Повторы, рефрены, переклички тоже создают особый ритм.

Композиционно Слово трехчастно, оно состоят из лирического вступления и краткого заключения. В зачине автор говорит про свой стиль повествования. Центральная часть произведения в свою очередь тоже трехчастна: 1) сборы Игоря и выступление,первое столкновение с половцами, решающая битва(Игорь в плен попал) 2) вещий сон Святослава золотое слово Святослава.3) Плачь Ярославны, бегство Игоря на Русь. Завершается произведение здравницей князьям.

Слово –органическое единство сюжетного повествования связанного с событиями настоящего и прошлого Русской земли, и фрагментов лирического или лирико-публицистического характера, помогающих раскрытию авторского замысла. Отсутствие строгой последовательности в изложении событий, приводят к попыткам выпрямить сюжетно-композиционный строй путем перестановок частей. Но не следует забывпть,что Слово не летописная воинская повесть, а авторское произведение, внутренняя логика может не считаться с реальными событиями. не смотря ни на что,композиционный строй объединяет композиционная цельность.

Все слово насыщенно символами. Это и образы символы(копие приломить конец поля, и испити шеломом Дону.Символы мифологические, магичесике

Песенная символика: князья-солнце и молодые месяцы, соколы. Персты Бояна-10 соколов. В символичсеких традициях выдержан сон Святослава покрывало- похороны, жемчуг- слезы.. Метафорическое уподобление боя кровавому брачному пиру. Поэтический стиль строится на словесных образах символах. Показывает события путем сочетания контрастных красок. Цветовые образы(золотой стол,златой шлем, злато седло) золото символ славы и вечности.

Изящный стиль Слова,богатый символами,завораживающей игрой слов, рассчитан на подготовленного читателя.

Автор слова создает целую гелерею уникальных образов:Ярославна- самый поэтичный образ-народный идеал женщины, горюющей о всех русских людях,погибших..Боян-идеальный певец. Вещий сын Велеса. Его песни подобны трелям.. Образ русской земли-страдающей из-за поражения Игоря. Он представляет ее во всей сложности политической перспективы. Природа,которая предостерегает Игоря, и вместе с людьми горюет о поражении. Святослав-мудрый князь.отображает идеал, првителя Русской земли.Игорь-мужественный и храбрый так же как и Всеволод.

1. «Повесть о Петре и Февронии Муромских». Проблема жанровой природы и структуры произведения.

Муромское сочинение о Петре и Февронии получило название «жития» и, как «житие», нередко вносилось в различного рода сборники житийного характера. Но житийного в нем, за исключением нескольких эпизодов, приведенных для характеристики Февронии и отчасти Петра, ничего нет. Это было очевидно и для древнерусского читателя. Культ Петра и Февронии как местных муромских святых вполне сложился уже к середине XV в., так как известно, что Пахомий Серб в это время составил им канон. В 1547 г. на московском церковном соборе Петр и Феврония канонизируются, а несколько позже официально признаются общерусскими святыми.

о Петре и Февронии дошли до нас известия уже достаточно позднего происхождения, по всей вероятности XV – XVI века, появившиеся, как можно полагать, одновременно с канонизацией муромских чудотворцев. Известия эти дошли до нас в виде повести о святых князьях. Житие Петра и Февронии служило основой для произведений многих иконописцев. Так муромский изограф А.И. Казанцев создал на эту тему две замечательные иконы – "Звезда лучезарная" и "Муромские чудотворцы".

в древнерусских рукописях такие произведения часто называются «Житием» или «Повестью о житии». Однако вместо религиозных подвигов святых здесь рассказана история любви крестьянской девушки из Рязанской земли и муромского князя. Разумеется, есть здесь и некоторые сказочные элементы. Повесть построена на использовании двух народнопоэтических мотивов: сказания об огненном летающем змее и сказки о мудрой деве. Легенды, рассказанные в повести о Петре и Февронии, находят себе параллели в ряде западноевропейских сюжетов: исследователи сравнивают эту повесть с песней старшей Эдды о битве Зигурда со змеем Фафнаром и о союзе этого героя с вещей девой, с сагой о Рагнаре и Ладброке. Особенно много общего наблюдается между повестью о Петре и Февронии и повестью о Тристане и Изольде.

1. Историческая основа «СОПИ», проблема авторства произведения. «Слово…» и «Задонщина».

В основе подлинные исторические факты. С 1601 юго восточные границы подвергаются опустошительным набегам степных кочевников половцев. Святославу Всеволодовичу удалось в 1183 году создать небольшую коалицию южнорусских князей, который приняли участие в походе на половцев. Поход был удачный.

Описанию похода Игоря посвящены две дошедшие до нас исторические повести – в составе Лаврентьевской летописи(север) и Ипатьевской(юг).В Ипатьевской дано подробное описание похода Игоря. последовательное описание событий..Не лишена художественности. Автором ее был скорее всего участник событий.

В Лаврентьевской летописи рассказ лаконичен. летописец осуждает Игоря. Слово было написано между 1185 и 1187.. Эти даты устанавливаются на основе самого произведение(в Слове говориться о Владимире Глебовиче как о живом, а в 1187 он умер; Игорь бежал из плену в 1185. в 1187 вернулся Владимир Игоревич с сыном. А в конце здравница ему есть)

Как и другие памятники др. литературы анонимно. Произведение могло быть написано киевским боярином Петром Бориславичем.он был летописцем. Он не был подневольным и мог позволить себе мудрое осуждение князей. Было произведено сравнение отрывков Ипатьевской летописи(те отрывки,что писал Петр) со словом и была выявлена схожесть этих произведений. Безусловно автор Слова очень образованный человек, хорошо знакомый с книжной литературой. Скорее всего был светским человеком, далеким от официальной церкви(много языческого) Из высших феодальных кругов тк очень хорошо осведомлен в политических делах. Выражал интересы Ольговичей старший из которых Святослав.. Из-за этого ученые склоняются к черниговскому или киевскому происхождению Слова. Лихачев считал автора Слова,профессиональным певцом поэтом,пользовавшимся покровительством или Святослава Киевского либо Игоря.

Обычно без труда определяется, которое из двух перекликающихся произведений является оригиналом. В особом положении оказались два памятника, идейно и художественно связанные между собой, - «Слово о полку Игореве» и «Задонщина». Каждый из этих памятников посвящен точно датируемому событию - походу Игоря Святославича на половцев 1185 г. и Куликовской битве 1330 г. Но в то время как «Задонщина», хотя и неизвестная в авторском или близком к нему списке, все же дошла в рукописи 1470-х годов и в более поздних, а потому датировка ее не вызывала больших споров, судьба «Слова о полку Игореве» дала скептикам дополнительный повод усомниться в его близости к описанному в нем событию. Это произведение даже и в сгоревшем мусин-пушкинском списке читалось лишь в копии не старше конца XV в.

Вторичность текста «Задонщины» в данном эпизоде подтверждается прежде всего самым появлением в сознании писателя конца XIV в. образа Бояна. У поэта XII в. естественно могло возникнуть воспоминание об этом вдохновенном певце второй половины XI в., чьи песни, еще сохранившиеся в памяти народа, конечно, он слышал и потому отчетливо представлял себе их содержание и поэтические качества. Для писателя же конца XIV столетия образ Бояна не мог быть живым, так как невероятно, чтобы еще два века песни Бояна, а вместе с ними и имя их слагателя сохранились в народной памяти и дошли до современников автора «Задонщины». Откуда же в таком случае пришло в ее текст упоминание певца Бояна? Утверждая первичность «Задонщины» по сравнению с поэтическим памятником, рассказывающим о событии конца XII в., мы сразу останавливаемся перед этой загадкой. Но допустив, что о Бояне писатель конца XIV в. знал только по его литературному портрету XII в., мы без труда объясним отсутствие в повести Софония характеристики поэтического стиля незнакомого певца и противопоставления этого стиля его собственному рассказу «по делом и по былинам». Взамен перечня неизвестных ему героев песен Бояна Софоний, в соответст