Образ-символ Грозы в пьесе Островского

В одном названии пьесы заключено все главные мотивы ее понимания. Гроза выступает идейным символом произведения Островского. В первом действие, когда Екатерина сделала намек свекрови о своей тайной любви, почти сразу начала надвигаться гроза. Надвигающаяся гроза – это ознаменование трагедии в пьесе. Но разражается она только во время того, как главная героиня рассказывает мужу и свекрови о своем грехе.

Образ грозы—угрозы — тесно связан с чувством страха. «Ну чего вы боитесь, скажите на милость! Каждая теперь травка, каждый цветок радуется, а мы прячемся, боимся, точно напасти какой! Гроза убьет! Не гроза это, а благодать! Да, благодать! У вас всем гроза!» — стыдит Кулигин сограждан, трепещущих при звуках грома. Действительно, гроза как явление природы так же необходима, как и солнечная погода. Дождь смывает грязь, очищает землю, способствует лучшему росту растений. Человек, который видит в грозе явление, естественное в круговороте жизни, а не знак божественного гнева, не испытывает страха. Отношение к грозе определенным образом характеризует героев пьесы. Фаталистическое суеверие, связанное с грозой и распространенное в народе, озвучивают самодур Дикой и женщина, спрятавшаяся от грозы: «Гроза-то нам в наказание посылается, чтобы мы чувствовали...»; «Да уж как ни прячься! Коли кому на роду написано, так никуда не уйдешь». Но в восприятии Дикого, Кабанихи и многих других страх перед грозой является чем-то привычным и не слишком ярким переживанием. «То-то вот, жить-то надо так, чтобы всегда быть готовой ко всему; страху-то бы такого не было», — хладнокровно замечает Кабаниха. Она не сомневается в том, что гроза — знак божьего гнева. Но героиня настолько убеждена в том, что ведет правильный образ жизни, что не испытывает никакой тревоги.

Живейший трепет перед грозой в пьесе испытывает только Катерина. Можно сказать, что этот страх наглядно демонстрирует ее душевный разлад. С одной стороны, Катерина жаждет бросить вызов постылому существованию, пойти навстречу своей любви. С другой же стороны, она не способна отрешиться от представлений, внушенных той средой, в которой она выросла и продолжает жить. Страх, по мнению Катерины, является неотъемлемым элементом жизни, причем это не столько страх перед смертью как таковой, сколько страх перед грядущим наказанием, перед своей духовной несостоятельностью: «Всякий должен бояться. Не то страшно, что убьет тебя, а то, что смерть тебя вдруг застанет, как ты есть, со всеми твоими грехами, со всеми помыслами лукавыми».

В пьесе мы находим и другое отношение к грозе, к страху, который она будто бы непременно должна вызывать. «Я вот не боюсь», — говорят Варвара и изобретатель Кулигин. Отношение к грозе характеризует и взаимодействие того или иного персонажа пьесы со временем. Дикой, Кабанихи и те, кто разделяет их взгляд на грозу как на проявление небесного неудовольствия, конечно, неразрывно связаны с прошлым. Внутренний конфликт Катерины происходит от того, что она не в силах ни порвать с представлениями, уходящими в прошлое, ни хранить заветы «Домостроя» в неприкосновенной чистоте. Таким образом, она находится в точке настоящего, в противоречивом, переломном времени, когда человек должен выбрать, как ему поступать. Варвара и Кулигин устремлены в будущее. В судьбе Варвары это подчеркивается благодаря тому, что она уходит из родного дома неизвестно куда, почти как герои фольклора, отправляющиеся на поиски счастья, а Кулигин постоянно находится в научных поисках.

М.Ю. Лермонтов (Герой нашего времени)