Глава 5

Благие намерения Полины — а она действительно решила отказаться от ночной вылазки — пропали даром, потому что она снова столкнулась с Лукасом. Он был один, и на этот раз обошелся без лишних предисловий.

— Очень хочется закончить наш разговор, принцесса, — заявил Лукас в свойственной ему грубоватой манере.

— Не сейчас, я спешу.

Полина попыталась проскочить мимо, но он преградил ей дорогу.

— Сейчас!

— А в чем, собственно, дело? — возмутилась Полина. — Егор признал свое поражение…

Она думала только о том, чтобы успеть уложиться в отведенное ей время, и совсем перестала робеть перед Учеником.

— То была дуэль с твоим парнем, а мы искали тебя, принцесса.

— Ник мой брат!

— Брат?!

На лице Лукаса промелькнуло непритворное изумление, и Полина тут же пожалела о сказанном. Она вспомнила, как Ник признался в том, что он неземлянин, а Лукас непременно сопоставит одно с другим и поймет, что и она родилась не на Земле. Несомненно, это даст ему еще один повод для насмешек. Но Лукас неожиданно ее удивил.

— Впрочем, мне все равно, — спокойно продолжил он. — Я пришел, чтобы вызвать тебя на дуэль. Егору нравилось тянуть резину, мне — нет. Шпага при тебе, так что пошли в лес.

Полина хладнокровно отнеслась к вызову, она давно поняла, что этого ей не избежать, вот только время Лукас выбрал самое неподходящее.

— Хорошо, я согласна, — сказала она, — но завтра. Сейчас я очень занята.

— Сегодня и сейчас! — отрезал Лукас. — Или я позабочусь о том, чтобы твоя репутация в Академии соответствовала действительности.

— Иными словами, — усмехнулась Полина, — ты говоришь о том, что я струсила, и угрожаешь мне, что пустишь этот слух среди ребят?

— В одном Егор был прав: ты далеко не дура, принцесса.

В устах Лукаса это прозвучало, как комплимент, но Полина пропустила его мимо ушей. Надо было срочно решать, как поступить. Без сомнений, Лукас выполнит свою угрозу, если она откажется от дуэли, и поэтому о встрече с Ником придется забыть.

— Ладно, но у меня только… — она взглянула на часы, — двадцать минут.

— Меня не волнует, что ты куда-то опаздываешь.

Лукас был неумолим, и Полина не выдержала.

— А у тебя самого что, нет никаких дел? — взорвалась она. — Почему это вы с Егором вышли на «тропу войны» именно сегодня?

— А у нас самоподготовка, — парировал Лукас. — И вообще у Учеников больше свободного времени. Еще вопросы, или уже пойдем? Кажется, кто-то спешил.

— Еще один! Я не сдвинусь с этого места, пока ты не объяснишь мне причину дуэли.

Полина скрестила на груди руки и с вызовом посмотрела на Лукаса. Тот удивленно приподнял бровь:

— Я думал, ты догадалась.

— Возможно, — согласилась Полина, — но я хочу услышать это от тебя.

— Мне не нравится, когда против меня применяют магию.

— Что?… — Она растерялась, потому что ожидала услышать нечто другое. — Когда это было?!

— У тебя короткая память, принцесса.

— Ты… ты про нашу первую встречу?… Но ведь это был экзамен!

— Да, но ты об этом не знала.

Полина задумалась и после небольшой паузы кивнула головой, признавая правоту Лукаса.

— Да, это веская причина. Мне бы такое тоже не понравилось. Я признаю свою вину. Полагаю, что теперь этого недостаточно, так что… куда нужно идти?

— Есть одно местечко… Тут рядом, в лесу.

Еще недавно Полине даже мысль о дуэли была неприятна, но, приняв вызов, она странным образом успокоилась. Возможно, потому, что теперь ее волновало совсем другое. Она понимала, что не уложится в отведенные Матвеем полчаса и обязательно опоздает. К тому же на встречу с Ником все-таки придется идти ночью, а она пока знала только один способ покинуть Академию после отбоя — применить пароль перехода через магический купол.

По дороге они обсуждали условия дуэли, договорились драться до трех касаний и решили, что побежденный должен будет исполнить одно желание победителя. По правилам серьезные ранения не допускались, чтобы не прибегать к помощи Лекаря, и поэтому уколы в туловище или голову засчитывались как поражение тому, кто их нанес. Дуэли находились под особым запретом, но ничто не могло остановить молодых Воинов в желании отстоять честь этим древним способом. Шпага на поясе требовала практического применения, а риск будоражил кровь. Лукас был старше и опытнее, и поэтому, несмотря на то что Полина неплохо владела шпагой, он первым коснулся ее руки, острие шпаги скользнуло по предплечью.

— Один! — Полина крепче сжала эфес и кинулась в атаку.

Лукас достал ее и во второй раз, зацепив ногу.

— Два! — Полина ускорила движения.

«Хоть один раз, но я тебя коснусь, — упрямо подумала она. — Кварта. Дегаже. Укол!»

— Один! — Лукас признал, что очередная атака Полины увенчалась успехом. — Два! — через несколько секунд сказал он.

Это было благородно, поскольку она не заметила этого касания. «Квинта. Контррипост», — пронеслось в голове Полины. Полина вскрикнула от боли: шпага Лукаса насквозь прошла через ее плечо.

— Три! — выдохнула она, еле сдерживая слезы.

Боль была адская, а рукав рубашки быстро пропитался кровью. У Полины закружилась голова, в глазах потемнело, и она опустилась на колени, крепко сжав рукой рану. Переведя дыхание, она посмотрела на Лукаса. Вопреки ожиданиям, радости на его лице она не заметила. Наоборот, он показался ей испуганным. Но Полине сейчас было не до переживаний противника. Она боялась, что не выдержит боли и закричит, и поэтому лишь взглядом попросила о помощи. Она почти не сомневалась, что Лукас ей откажет, но он подошел и протянул руку:

— Пойдем, тут рядом есть родник.

Из рукава Полининой рубашки, которая все равно была безнадежно испорчена, Лукас сделал жгут, потом помог Полине смыть кровь, нашел в лесу тысячелистник, размял его, приложил к ране и наложил повязку.

— Может быть, сходишь к Лекарю? — спросил он, когда Полина натягивала куртку.

— И что я ему скажу? — сквозь зубы выдавила Полина. — Что в лесу напоролась на сучок? Он без труда поймет, что произошло на самом деле.

— Скажи ему правду.

— Нет. Меня спросят, с кем я дралась, и я не смогу соврать.

— Если на обратной дороге ты не грохнешься в обморок, это будет чудо, — заметил Лукас. — И что ты скажешь наставнику? Такая рана быстро не заживет.

— Это мое дело, — отрезала Полина. — Не переживай, о дуэли никто не узнает.

Лукас бросил на нее пристальный взгляд, но промолчал.

Они вместе дошли до защитного купола. Боль немного отступила, и Полина собрала всю волю в кулак, чтобы самостоятельно добраться до коттеджа. Несмотря на то что Полина злилась на Лукаса, она все же нашла в себе силы поблагодарить его за помощь. Она была уверена, что он специально нанес ей такую серьезную рану, и тем удивительнее были его последние слова перед тем, как они расстались.

— Я сожалею, что так получилось, — признался Лукас. — Поверь, я сделал это случайно.

Очутившись в своей комнате, Полина наконец-то дала волю слезам. Она так и не придумала, как объяснит Матвею свое опоздание и как сможет скрыть ранение. К счастью, наставник ее не дождался и ушел по своим делам, оставив записку с приказом до отбоя отрабатывать пэры «в наказание». Поэтому Полина заперлась в ванной, включила воду на полную мощь и расплакалась. Положение было безвыходным. Плечо распирало от боли, и рука онемела практически до кончиков пальцев. Лукас был прав: такая рана быстро не заживет и, возможно, даже воспалится. В аптечке были кое-какие лекарства, но без посторонней помощи Полина не могла сделать перевязку. Оставалось только одно — воспользоваться собственной пси-энергией, чтобы закрыть рану. Полина горько всхлипывала от мыслей о том, через какое унижение ей придется пройти. Она как раз собиралась с духом и вспоминала мамины уроки по магической медицине, когда услышала стук в дверь. Она подумала, что это Матвей, и решила не выходить из ванной, пока не приведет себя в порядок.

— Принцесса, открывай! У меня мало времени!

Это было уже слишком. На какой-то момент забыв о боли, Полина распахнула дверь.

— Вон из моей комнаты! — не своим голосом закричала она. — Я…

— Тише… — зашипел Егор.

Он втолкнул Полину обратно в ванную, зажимая ей ладонью рот, чтобы она замолчала, и плотно прикрыл дверь.

— Тише, — повторил он. — Я пришел тебе помочь.

— Ой, больно же… Что?

Вырвавшись, Полина с подозрением посмотрела на Егора. На его лице не было обычной презрительной усмешки, но она не спешила поверить его словам.

— С какой это стати…

— Помолчи и послушай! — снова перебил ее Егор. — Лукас рассказал мне о дуэли. Он мой друг, и я не хочу, чтобы его наказали вместе с тобой.

— Я же пообещала, что никто об этом не узнает! — возмутилась Полина.

— Да? — скептически спросил Егор. — Видела бы ты себя со стороны! Любой дурак сразу поймет, что с тобой что-то не так. Тебе просто повезло, что до сих пор никто ничего не заметил!

Полина фыркнула, но все же взглянула на себя в зеркало и невольно отшатнулась: глаза, опухшие от слез, ярко-красным пятном выделялись на мертвенно-белом лице, на лбу застыли капельки пота, нижняя губа, прокушенная от боли, раздулась. Еще Полина заметила, что повязка на руке набухла от крови.

— Тебе не удастся скрыть такое ранение, — неожиданно мягко сказал Егор. — Но я могу тебе помочь.

— Чем?

— Я принес мазь, от которой твоя рана затянется просто на глазах. Ты такой нигде не найдешь, секрет знает только моя тетка. Она применяет какие-то заклинания, но джайдер на них не реагирует…

На Полину навалилась усталость, веки стали тяжелеть, а голос Егора еле пробивался сквозь гул в ушах. Она опустилась на пол, прислонившись к стене, и пробормотала:

— Что ты за это потребуешь?

Ответа она не услышала, провалившись в глубокий обморок. Пробуждение было неприятным. Полина почувствовала, что ей мокро и холодно, к тому же ее трясли за плечи. С трудом открыв глаза, она увидела встревоженное лицо Егора.

— Очнулась? Вот и хорошо. Давай я…

— Н-н-не надо, отстань…

В голове прояснилось, и Полина вдруг поняла, что боль исчезла.

— Я сделал перевязку, пока ты была без сознания. Извини, пришлось немножко полить тебя водой, чтобы привести в чувство, — пояснил Егор. — И запомни: это только ради Лукаса. Я не хочу, чтобы ты думала, будто мне тебя жаль.

— Кто бы сомневался! — буркнула Полина, поднимаясь на ноги. Она все еще ощущала слабость, но в целом чувствовала себя неплохо.

— Рад, что мы понимаем друг друга, принцесса, — усмехнулся Егор. — Дальше выпутывайся сама, а я побежал. Привет!

Егор исчез, а Полина, не успев его поблагодарить, не стала расстраиваться по этому поводу. В конце концов, он не скрывал, что помогал не ей, а своему другу.

Остаток дня Полина провела, терзаемая угрызениями совести. Сегодня она обманула своего наставника и, самое ужасное, собиралась сделать это во второй раз. Мазь, которую принес Егор, и в самом деле оказалась чудодейственной, рука больше не болела, а легкая слабость не мешала Полине сгребать листья на главной аллее парка. Целиком занятая своими мыслями, она не заметила, как наступил вечер. Вечно ворчащий Гаврила отобрал у нее метлу, и Полина отправилась в столовую. Время ужина подходило к концу, и столовая была почти пуста. За одним из столиков Полина увидела Маркуса, который приветливо махнул ей рукой, и присела рядом. У Маркуса была замечательная черта — в любой ситуации он находил смешные стороны, и Полине нравилось с ним разговаривать. У них уже установились хорошие приятельские отношения, и Маркус даже иногда заглядывал в комнату к Полине, чтобы проведать ее и поболтать перед сном. Сегодня Полина не была расположена к беседам, и спустя некоторое время Маркус спросил:

— Ты чего такая озабоченная? Что-то случилось?

Сначала Полина хотела отшутиться, но потом решила довериться другу.

— Ты не знаешь, как можно выйти из Академии ночью?

— Телепортироваться. Есть пароль перехода…

— А по-другому?

— Нет, я других способов не знаю, — покачал головой Маркус. — А тебе зачем?

И Полина рассказала ему о Нике, который ждал ее в Колдовских развалинах. Маркус немного помолчал, а потом оглянулся вокруг и, наклонившись к Полине, прошептал ей на ухо:

— Ладно, считай, что тебе повезло. Сегодня ночью я в патруле с двух до пяти, и, если ты сумеешь неслышно пройти мимо, я ослепну… ну, скажем, на пару минут.

Полина не нашла в себе силы отказаться от такого заманчивого предложения, и в точно обговоренное время она бесшумной тенью проскользнула в лес, чтобы выполнить обещание, данное Нику. Она и не думала, что отважится на такое, тем более что и Маркус рисковал, нарушая обязанности часового. Но желание Полины еще раз увидеть брата, которого она очень любила, оказалось сильнее доводов рассудка.

Полина рассчитывала вернуться еще до рассвета, чтобы Матвей не обнаружил ее отсутствия. Она всерьез рассердила наставника своим опозданием и больше не хотела дразнить гусей. В том, что Матвей не зайдет к ней среди ночи, сомнений не было. Он пришел к Полине вечером и сразу оборвал ее робкие попытки извиниться.

— Мне не нужны твои оправдания, подопечная, — резко сказал он. — Похоже, я зря тебе доверял.

Он не пожелал разговаривать с ней даже о занятиях и сразу ушел, сообщив только, что завтра всех Новичков будут тестировать на полосе препятствий. Полину это не слишком смутило, она знала полосу как свои пять пальцев и без преувеличений могла пройти ее с закрытыми глазами. Несколько дней назад, измученная тренировкой, она поспорила с наставником, что уже выучила полосу препятствий наизусть. Тогда Матвей предложил ей завязать глаза и проверить, так ли это. Тот спор Полина проиграла: она падала почти с каждого снаряда и набила много шишек, — но потом упрямо тренировалась вслепую и добилась весьма неплохих результатов. Радуясь, что сегодня удача на ее стороне, Полина не заметила, как добежала до Колдовских развалин.

Она без труда нашла Ника. Тот сидел у костра с неизменной гитарой в руках. За разговорами время пролетело быстро. Потом брат проводил ее через лес и, прощаясь, сказал, что после того, как навестит Данована, уходит на запад, к Средиземному морю, и планирует возвратиться в родные места только через год.

Полина без проблем вернулась в Академию (Маркус не подвел и на этот раз) и решила, что ложиться спать уже не имеет смысла. Остаток ночи она провела, подробно описывая в дневнике события минувшего дня, и не заметила, как наступило время подъема.