2015-08-21
320
Такие трезвые мысли могут теперь составить не одну книгу, где блистает пробудившееся сознание, принесшее людям великую победу над собой.
Далее представлю еще примеры трезвых рассуждений из дневников и конспектов по теории метода.
«Зачем все эти многочисленные примеры?» – спросите вы. Разумеется, они здесь помещены не для того, чтобы похвалиться: вот какой я молодец, как здорово людей излечиваю! Они для того, чтобы вы увидели: люди самых разных профессий и возрастов, с разным прошлым, иногда самым тяжелым, начиная работать по методу Шичко, непременно достигают цели, перестают пить, и у них начинается новая, интересная и радостная жизнь.
Пожалуй, именно это самое главное, на чем и нужно ставить акцент, – они не просто перестали употреблять этанол, они стали вместо него в огромных дозах потреблять радость жизни!
И у вас так будет.
Только работайте.
Читайте, вдохновляйтесь их примерами, берите на вооружение их опыт.
Мой опыт. Годы борьбы за судьбы людей.
Помочь можно каждому.
|
|
|
Вначале ко мне обращались за помощью в основном знакомые и близкие друзья. Потом потихоньку заработало «сарафанное радио», ибо результаты метода говорили сами за себя.
Но людей было немного. Создавать группы, как традиционно поступали до сих пор в «Оптималисте», я просто не мог, не имел права. У меня на глазах погибал человек и ожидать, пока к решившему покончить с вредной привычкой примкнут еще несколько, было нельзя. За это время «момент решимости» может быть упущен, и человек опять провалится в пьяную трясину. Терять время в таких случаях, как показывал опыт, было крайне рискованно и грозило возможной трагедией.
Обычно вначале обращаются родственники – жены, матери алкоголиков – и получают необходимую информацию о методе, инструкции по «завлечению» на беседу с преподавателем. А потом, улучив момент, когда «клиент созрел», мы организуем встречу с «виновником торжества». Иногда для этого требуются месяцы, а то и годы.
Я не отбираю будущих слушателей по каким‑либо характеристикам. Главное вначале, чтобы человек был способен выслушать информацию о методе, ознакомиться с общими сведениями, требованиями, возможностями и прогнозируемыми результатами работы.
Как проходит первая встреча.
Первая встреча во многом определяет дальнейшее развитие событий, в том числе судьбу обратившегося к тебе человека, поэтому и отношение к ней – сверхответственное. Стараешься обдумать каждое слово, паузу, пример, интонацию, ответ на возможную реакцию будущего соратника по трезвости.
Наладить начальные хорошие взаимоотношения, понимание, помогает богатый педагогический опыт, годы работы с людьми и, конечно, ощущение, что ты был «в их шкуре», и чувства, которые испытывает сидящий перед тобой человек, тебе хорошо знакомы. Это, может, для кого‑то из наркологов пациенты: «они», «виноваты», «докатились», «без силы воли» и тому подобные «отступники». Для меня – это мы, которых когда‑то обманули, внедрили ложную информацию о «культурном», «умеренном» алкогольном самоубийстве. А развеять такую ложь довольно просто, доступно и равно возвращению в полноценную радостную жизнь.
|
|
|
Вот и тревожишься, переживаешь за человека, которого ввели в заблуждение, и хочется, чтобы он быстрее вошел в колею занятий, прочувствовал на себе силу, эффективность метода.
Всегда необходимо подчеркивать общедоступность будущей работы: бежать марафон или писать дипломы вам не придется. Но, с другой стороны, «легкой прогулки» обещать не могу.
Еще мой наставник Борис Спиридонович Павлов учил: «Метод трудовой: что наработаешь, то и получишь». Как, впрочем, при обучении любым предметам в курсе школы, училища, вуза и других учебных заведений. Но при любом старании, мастерстве преподавателя результат все же будет определяться в первую очередь ответственной и добросовестной работой слушателя.
Проговариваем принципы работы.
В нашем деле необходимо максимально исключить фактор зазнайства, самоуспокоенности, беспечности, звон «медных труб» после первых неизбежных успехов и отрезвления, которые наступают уже через несколько дней или недель. Человеку начинает казаться, что все уже позади, проблема с алкоголем ушла навсегда и безвозвратно, так как никакой тяги, переживаний, воспоминаний о спиртном уже нет. Поэтому можно далее не утруждать себя работой с дневниками, все само образуется. Но, попадаясь на такую удочку, не окончив работу, не пройдя курс до конца, человек неизбежно встречается с «тетушкой Немезидой», которая карает лентяя бесстрастно и неотступно: восстанавливает из осколков питейную программу и с неотвратимым возмездием обрушивает срывы и рецидивы алкоголизма.
Подробнее об этом говорим на следующих встречах, а вначале – настраиваемся на долговременную, серьезную, ответственную работу.
Здравые догадки о необходимости самоспасения от пьянства ощущаются большинством слушателей не только по словам преподавателя, но и по своему «разгромному», полумертвому, как правило, к первой встрече состоянию.
Вначале не так важны теоретические изыски, как доверительная, сочувственная, с пониманием, доброжелательная обстановка. И ты ведь не критик, не следователь и не судья, а такой же в прошлом обладатель пьяной вредной привычки, и ныне консультант, помощник, проводник в джунглях алкогольных проблем. На первых занятиях уточняю: «Идти через трудности и трущобы будем вместе, я знаю дорогу к выходу из пропасти, но преодолевать препятствия, управлять собой будете самостоятельно». А в результате занятий вы скоро научитесь непринужденно, естественно для нормального человека исключать из своего «меню» отравляющие вещества, наркотики. Будете легко и свободно управлять своими трезвыми мыслями, желаниями и поступками. И здесь все про сто: желание, например, подышать клеем «Момент», пить этанол, курить табачный дым быстро проходят и никогда не возвращаются к человеку, если он ясно понимает природу и порядок использования этих ядохимикатов.
Внушать страх или отвращение в отношении щелочи С2Н5ОН и разновидностей подобной алкогольной отравы нам не потребуется. Постепенно, поэтапно мы с вами непременно придем к пониманию того, что использование этанола возможно и даже необходимо, но лишь в промышленном производстве: для обезжиривания поверхностей, производства каучука, в качестве топлива и т. п. От занятия к занятию, называя вещи своими именами, с научных позиций мы быстро обретаем проясненное трезвое сознание. А далее, окончательная победа – вопрос времени: полгода закрепления своих знаний в процессе ведения дневников, приобретение трезвого опыта, оздоровление, восстановление лучших своих качеств.
|
|
|
Когда усилия обучаемого воплощаются в усердном, творческом, от души написании дневников и сочинений – неминуемо достигаются высокие, устойчивые результаты отрезвления. Исключений не бывает никогда!
Пишем сочинения.
В начале книги мы с вами говорили о том, что по ходу избавления от зависимости необходимо периодически писать что‑то вроде сочинений на заданные темы. Темы эти формулируются по‑разному: «Как я приобрел вредные привычки», «Что принес мне алкоголь», «Они уже умерли» и т. д. Если вы не чувствуете в себе таланта Льва Толстого, не пугайтесь. От вас никто не требует ни изящного стиля, ни писательского мастерства. Цель написания сочинений – упрочить в сознании мысли о пагубности вредной привычки винопития, еще и еще раз доказать себе, что находишься на пути к победе, и она, желанная, – уже не за горами!
Периодичность написания сочинений – один раз в месяц. Писать их нужно обязательно! Это неотъемлемая часть метода. Пусть даже они будут недлинные, но непременно искренние.
Если вы работаете с инструктором, то он даст прочитать сочинения ваших предшественников. Для тех, кто работает по методу самостоятельно, я предлагаю ниже подборку выдержек из таких сочинений прошлых лет, иногда очень давних, иногда совсем недавних (авторская стилистика, орфография и пунктуация по большей части сохраняются).
Как пользоваться данными сочинениями? После прочтения всей книги в целом, когда вы начнете самостоятельно работать по методу, один раз в месяц задайте сами себе тему сочинения. Затем прочитайте целиком подборку по одной из предложенных тем. И – вперед! Искренне и нелицеприятно запишите то, что идет из вашей головы и вашего собственного сердца.
|
|
|
Сочинение
«Как я приобрел вредные привычки»
Никогда бы не подумал, что мне придется обращаться за помощью в клуб «Оптималист». Всегда полагал, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих. И все обходилось до поры до времени, пока здоровье не стало резко ухудшаться; сердечные приступы, гипертонические кризы, острые воспаления поджелудочной железы, печени и т. п. Серьезно встал альтернативный вопрос: либо жить, но по‑умному, либо умереть? Но ведь каждому человеку жить хочется, и поэтому по настоянию жены – я здесь, в «Оптималисте». До этого был наслышан о методе Г. А. Шичко как об одном из самых результативных и потому решил попробовать: ведь попытка – не пытка.
Итак, основные причины обращения в клуб «Оптималист» – пьянство и курение.
А теперь вкратце, как я докатился до такой жизни.
Жизнь моя во многом типична для людей моего поколения – детей войны. Родился перед войной, в 1938 году, в деревне Нижненовгородской области. Отец был бухгалтером, мать – звеньевой в колхозе. Отец ушел в армию и вернулся, слава Богу, целый и невредимый, только в 1946 году. В войну, как и все люди, испытал и голод, и лишения. Спасло только то, что имели свое приусадебное хозяйство и скотину, так как из колхоза забирали все под чистую.
Курить попробовал впервые в 6–7 лет. А дело было так. Был у меня двоюродный брат (старше на 5 лет), который уже вовсю покуривал. С табаком в войну было плохо, а дед его выращивал, и мне часто приходилось ему помогать сушить, мять и резать табачные листья и стебли. Братишка это знал и просил незаметно брать для него табак, что я и делал многократно. За это он и его товарищи разрешали мне играть с ними в карты и другие игры. Нужно было пройти специальный тест: набрать полный рот дыма, сделать полный вдох, сказав при этом: «Иван», если не закашляешься при этом, и на глазах не будет слез – все, свой парень.
Спиртное попробовал впервые в 10 лет. По мню, пошли мы с родителями в гости в соседнюю деревню. Взрослые организовали праздничный ужин для себя, а нас, пацанов, отправили рядом в дом, где также накрыли стол с пирогами и квасом. Однако гостеприимный хозяин – тоже пацан, решил побаловать гостей: вместо кваса налил по 1–2 стакана деревенского пива (делается из солода на хмелю с добавкой дрожжей), которое бывает до 12 градусов и более. Все мы захмелели, пошли кататься на санках с горки, падали, хохотали как сумасшедшие, пока нас не забрали родители и не надавали «под зад».
Лет в 13–14 почти все мои сверстники побросали школу, стали работать и, естественно, курить с чувством собственного достоинства, как взрослые. Хотя меня дома и ругали за курение, я иногда с ними покуривал. По‑настоящему, открыто, начал курить, когда закончил 10 классов, когда пошел работать грузчиком, так как в летное училище, о котором мечтал, не прошел по здоровью: подвело цветоощущение, оказался дальтоником.
До 17 лет изредка выпивал с приятелями, но скрытно, т. к. дома это не приветствовали. Делалось это, в основном, чтобы быть развязнее с девушками. В 18 лет поступил в техникум.
Проучился около трех лет, окончил с отличием. Поработал полгода на заводе, а затем поступил как пятипроцентник в институт. В институте уже много курил (пачки по две), но на спор однажды бросал на месяц. Выспорил бутылку коньяка. Выпивал, в принципе, редко, в основном когда на танцы пойдешь или экзамены сдашь (что делать: мода такая была). Выпивали тогда почти все и очень часто, сейчас вспоминаются веселые студенческие вечеринки, на которых спиртного было мало, но зато песен – сколько душе угодно. Окончил институт с отличием, началась трудовая жизнь в научной организации и учеба вечером в госуниверситете. Опять тяжело, выпить некогда, да и не на что (получали‑то тогда гроши), но зато курил как сапожник. После трех лет перешел работать в заводскую лабораторию, вечером преподавал в техникуме и писал диссертацию. Пить опять некогда, только урывками, ну а курил‑то уже вдоволь, до посинения. Через семь лет наконец‑то защитил диссертацию кандидатскую, и вот тут‑то меня в первый раз серьезно и стукнуло: через два дня после защиты угодил на месяц в больницу с сердечным приступом. Далее перешел работать в научную организацию: в одну, в другую, в третью. Деньги стал получать неплохие: курить стал поменьше и дорогие сигареты, но и выпивать стал почаще и покруче.
Вот тогда впервые почувствовал, где у меня печень, где поджелудочная железа, да и желудок тоже. Кровеносные сосуды на кистях рук и стопах ног сузились. Руки и ноги стали мерзнуть даже при небольшой минусовой температуре. Однако появилась устойчивая привычка к потреблению спиртного и к курению. Стали появляться синдромы похмелья: если раньше вообще не опохмелялся, а тут уже появилось желание, с которым иногда уже и не справлялся. Когда бывало плохо после пьянки, не курил по 2–3 дня.
Два года назад по велению времени перешел работать в малое предприятие: денег достаточно, времени хоть отбавляй, на работу по утрам ходить не надо. Вот тут и началось: пьянка‑опохмелка, снова пьянка‑опохмелка и т. д. и т. п. И куришь как черт при этом, сигарету из зубов не вынимаешь. В выходные дни люди на дачу вкалывать едут, а я лежу, вылеживаюсь, чтобы с понедельника все начать сначала.
Жене и сыну надоело смотреть на все это, да и сам я не рад этому. А бросить уже трудно самому. Пытался и так, и эдак. Не выходит, не получается.
Что делать?
Пришлось идти к вам, сдаваться!
Может, что‑нибудь и получится?
Сочинение
«Что хорошего дал мне алкоголь»
Женился я рано, по любви, на красивой молодой девчонке, приехавшей работать в наше село. Жили мы отдельно от родителей, я очень любил жену, помогал по дому. Вскоре у нас родилась дочь. А через семь лет – вторая. Тут все и началось. Я стал пить. Днем на работе, вечером пьяный. Жена плакала, я обещал, но все повторялось. Начались ссоры, она стала болеть. Я ей не верил, говорил: «Ты притворяешься».
Дети подрастали, часто я слышал от них: «Что ты, папа, делаешь, маме ведь плохо, сердце больное у нее». Я прекращал пить и начинал снова. Однажды приехал из командировки, не был дома месяц. Соскучился по близким, думал в дороге о них. На вокзале встретил друзей, посидели, выпили, и я, уже нетрезвый, пошел домой. Дверь открыла жена. Посмотрела на меня, ничего не сказала и ушла в комнату. Я возмутился, что меня плохо встретили, стал нарываться на скандал, но жена молчала, как каменная, глаза ее были полны слез.
Я лег спать. Проснувшись через пару часов, подумал, что я не прав, пойду извинюсь перед женой. Захожу в комнату. Только сейчас я увидел, что в зале стоял праздничный стол. Дети, заметив мой взгляд, сказали: «Мы тебя ждали, мама наготовила всего, торт испекла». Жена лежала на диване. Я понял, что она снова заболела. Взял ее руки в свои и так молча сидел, ничего не говорил. Жене стало хуже, вызвал врача. До больницы я ее не довез. Она умерла по дороге.
Прошло три года. Живу один. Я хожу к жене на кладбище, разговариваю с ней и думаю, что она меня слышит. Дома часто листаю фотоальбомы, где мы вместе с детьми, и плачу. Мне теперь ничего не надо, я бы все отдал, чтобы она была жива. Старшая дочь вышла замуж, есть внук, но она живет отдельно, разговаривает со мной сквозь зубы, когда приезжает на годовщину. А младшая сказала на похоронах: «Никогда тебе не прощу смерть мамы». Сказала, как отрезала.
Живу, не знаю зачем. Умереть не боюсь, зато будем вместе. Я уже совсем седой, а мне только 48 лет…
* * *
В школе у меня была подруга Вера В. Растила ее одна мама, старалась ей дать все. В школе Вера была председателем совета отряда, окончила школу без троек, закончила техникум, институт, музыкальную школу. Я это пишу к тому, что это был интеллигентный человек. Выпивать она стала с мужем, сначала понемногу, а кончила тем, что стала приемщицей винной посуды. За стакан вина она могла пойти с любым алкоголиком. Я никогда не забуду, как ее 16‑летний сын тащил ее, голую, с чердака. Мы с ней разошлись, я не могла ей помочь, ЛТП, милиция – это ее путь.
Сочинение
«Методы лечения от алкоголизма»
Как я прочитала, уже 30–50 г алкоголя (40 %), даже рюмка водки, бокал вина, кружка пива нарушают высшие функции мозга; сообразительность, память, внимание... Отравляющее действие такой дозы на мозг сохраняется в течение 12–28 дней. Соответственно если дважды в месяц поглощать указанную «меру» – мозг постоянно отравлен, – гибель его клеток, уменьшение объема, «сморщенный мозг» – выводы очевидны. Тем более, в таких режимах многие алкоманы разрушают мозг не день – неделю, а годы и десятилетия. Кому же здесь польза от «умеренного», «культурного» самоотравления, самоубийства?
Какие я знаю методы лечения? Различное кодирование: гипноз, электровоздействие и т. д., химзащита (подшивание, заглатывание ампулы, укол в вену), иглоукалывание; лазеротерапия, гомеопатия и электростимуляция гипофиза – то, что я пробовала, и метод Г. А. Шичко.
После кодирования и химзащиты почти все люди со временем возвращаются к алкоголю. Причина в том, что питейные убеждения в сознании не меняются, а воздержание держится, как правило, на страхе. Человек потом очень нервничает, раздражается, мучается, чувствует себя в пьющей компании белой вороной и вообще каким‑то неполноценным. Ему временами хочется выпить, как и раньше, но он знает, что может умереть. Не каждый выдержит такую пытку.
Хорошо еще, если некоторые методы запрещают потом выпивать даже каплю этанола, а ведь есть и такие, и это просто страшно, которые заманивают алкоголиков тем, что им придется не совсем отказаться от этанола, можно будет понемногу выпивать, только «умеренно». Вот это уже настоящее преступление. Надо быть совсем незнакомым с алкогольной проблемой, с психологией алкоголика, не понимать, в какой зависимости находится человек, чтобы такое предлагать. Ведь стоит ему оставить эту лазейку в сознании (можно чуть‑чуть выпить), как он тут же ею воспользуется, и тогда срыв и продолжение алкоголизма неизбежны.
В корне отличается от перечисленных способов метод Г. А. Шичко. У человека полностью перестраивается сознание, разрушается алкогольная запрограммированность. Исчезают привычка и потребность в алкоголе. Человек сам, сознательно, отказывается от алкоголя во всех видах и до конца жизни. И это оказывается надежнее всяких кодирований и химзащиты. При условии выполнения всех требований метода результат близок к 100 %.
И главное, что человек не чувствует себя ущербным или обделенным. Его совершенно не беспокоит, что все за столом пьют, а он – нет. Никакие насмешки и подначки собутыльников его не задевают, настроение хорошее и без всякой выпивки. Человек гордится своим трезвым, здоровым образом жизни и чувствует свое превосходство над алкоманами. И это все результат измененного сознания и окрепшей нервной системы благодаря воздействию метода Г. А. Шичко.
Ключевой вопрос метода Шичко – это очень хитренький и совершенно непонятный непосвященным вопрос: «Зачем? Зачем пить?» Я его осознала только после полутора месяцев занятий, находясь в пьющей компании. Любой обыватель, не задумываясь, ответит: как зачем? – чтобы весело было, настроение поднять, расслабиться, раскрепоститься и т. д. На самом деле, я на себе ощутила, что совершенно не нужно для этого прибегать к искусственным возбудителям типа алкоголя, тем более, когда при этом явно отравляешь и уничтожаешь свой мозг. И так хорошо, и так весело, и настроение приподнятое, и нервная система в порядке, а плюс еще никакой головной боли поутру и похмельного состояния!
Сочинение
«О тех, кого нет с нами»
…Он окончил школу с золотой медалью. Успешно сдал экзамен в институт. Окончил его с красным дипломом. Стал инженером‑электронщиком. Работал в институте. Работа увлекала. Бывал за границей в командировках. Его ценили и уважали.
Женился, пошли дети – двое (дочка и сын). Получил квартиру. Купил машину, дачу. Все есть. Живи и радуйся, но нет…
Стал выпивать, приходить домой поздно. То диплом обмыли, то докторскую, то новый проект утвердили, то изобретение новое, то открытие. И началось.
Сначала понизили в должности, потом уволили. Несколько раз менял работу, скатываясь все ниже и ниже. Стал уже грузчиком в магазине. Но и там долго не задержался, выгнали. Жена долго терпела, но не выдержала, ушла. Квартиру оставила ему, все оставила. Думала, одумается. Но нет. Пропил он все: квартиру, мебель, дачу, машину. И остался ни с чем. Два раза лежал в психдиспансере и даже в ЛТП. Но тщетно. Ночевал где придется. Пил все что только можно.
Однажды, увидев его, я поразился. Ему 42 года, а передо мной стоял глубокий старик.
И вот, напившись какой‑то дряни, он возомнил себя Дон Кихотом. И решил сразиться со встречным самосвалом. Результат известен… Такая же, или почти такая же, участь ждала и меня. Не попади я в «Оптималист». Но теперь все, точка. Надо жить и радоваться жизни. А не влачить жалкое существование. И я твердо уверен, что иного пути у меня уже не будет. И я благодарен тем людям, которые борются за нас. Не отдают нас алкоголю. Делают нас людьми. Спасибо вам, товарищи!
* * *
Из друзей, наиболее близких ко мне, от алкоголя погибло двое. Это Игорь Петров и Сергей Ревенко, и оба в 30 лет.
Игорь Петров и я учились в одной школе, хотя Игорь был немного старше. Учился Игорь хорошо, характер очень спокойный, немного обидчивый. Среди ребят пользовался большим уважением, был не жадным, готовым поделиться последним. Жили мы в соседних домах. Вечерами собирались во дворе, обычно человек десять, все свои. Играли в теннис, футбол, зимой в хоккей. Как‑то вечером один из друзей вынес из дома вина, да не одну бутылку. Был праздник. Выпили, опьянели, всем понравилось. По‑моему, вот с этого и начались у нас массовые выпивки, хотя все, конечно, пробовали выпивку и до этого. Выпив, все становились веселее, а вот Игорь, выпив, иногда думал, что смеются над ним, и незаметно уходил. На одном из праздников, когда он, выпив, захотел уйти, это заметили и не стали его отпускать, тогда он вышел на балкон покурить и спрыгнул со второго этажа, с ним ничего не случилось, он встал и ушел. Затем, походив минут тридцать, он пришел как ни в чем не бывало и праздновал дальше. Правда, до этого случая мы пили ежедневно несколько лет. И на эту выходку никто не обратил внимания. А зря. В ночь с 31 декабря на 1 января, на Новый год, Игорь поехал к родному брату в гости на пр. Черкасова и, выпив, вдруг захотел уйти, вышел на балкон и прыгнул, но этаж оказался девятым…
Диагноз – белая горячка, приобретенная злоупотреблением алкоголя.
С Сергеем Ревенко мы подружились на работе. Через день работали, а выходной проводили вместе. Пили каждый выходной и много. И через несколько лет такого отдыха Сергей заработал гипертонию. Пробыв несколько месяцев на больничном, он вышел на работу, но не пил всего несколько дней, а затем все пошло по‑старому, и ни я, и никто из друзей не смогли, да, наверное, не особенно и старались отговорить его от выпивки. Итог! В 30 лет кровоизлияние мозга. Водка!
Сочинение
«Мой самый позорный день»
Одним из самых позорных дней в моей жизни считаю тот день, а вернее, ночь, когда я совершенно закономерно попал в медвытрезвитель. Случилось это прекрасной июньской ночью, лет 10–12 назад.
В то время я преподавал в Ленгосуниверситете, и в этот день под моим научным руководством защитил диплом мой друг детства, с которым мы жили в одном доме и учились в одном классе. После успешной защиты вместе с другими моими дипломниками – и это было незыблемой традицией – пошли отметить данное событие в ближайшее кафе. Все было очень пристойно. После кафе все разошлись, а мы с моим другом решили продолжить и обошли еще несколько питейных точек. Мозговой яд полностью лишил меня воспоминаний о завершении этого чудесного, в смысле погоды, дня.
Когда память стала ко мне возвращаться, я не сразу понял, где я и что со мною. Кругом кровати. На одних из них спят люди, другие свободные. Больница? Ощупал себя, вроде, все цело, ничего не болит. Я встал, пошел к двери, которая оказалась закрытой. Я стал в нее стучать. Когда она открылась, передо мною возник человек в милицейской форме, который попросил меня не шуметь и не мешать отдыхать другим, в противном случае ко мне будут применены менее гуманные меры. Я понял, что нахожусь в медвытрезвителе, но так как я был еще под влиянием спиртного, то повел себя совершенно не свойственным мне образом. Я стал барабанить в дверь, требовал вызвать прокурора и угрожал работникам медвытрезвителя. Вот что может сделать с уравновешенным, спокойным человеком алкоголь. Закончилось мое выступление тем, что меня вывели из этой тихой, уютной комнаты, силой отвели в подвальное, без окон, помещение, в котором смогло поместиться только одно кресло, и совершенно голого накрепко к нему привязали. Хоть и был июнь, в этой бетонной клетке было ужасно холодно. Но так как винные пары продолжали действовать и я себя считал ужасно оскорбленным, я, к удивлению «врачей», развязался и опять стал барабанить в дверь. Закончилось это тем, что они стали лечить меня путем точечного кулачного массажа моих внутренних органов, после чего я опять был привязан. Холод быстро приводил в чувство мой отравленный алкоголем мозг. И когда через некоторое время ко мне в «палату» для одного пациента зашли «врачи», я вел себя как настоящая побитая собака. Я не думал о том, что меня могли просто забить насмерть. Весь позор и стыд, который я испытываю и до сих пор, заключается в том, что я всячески унижался перед ними, прося не сообщать о моем пребывании в их заведении на работу, так как это грозило мне прощанием с преподавательской работой в университете.
Алкоголь, который я употребил тогда, породил во мне последовательно совершенно разных, но одинаково омерзительных для меня людей. Первый – нахальный, злобный, самовлюбленный, не могущий трезво оценить ситуацию. Второй – уже достаточно трезво оценивающий ситуацию и готовый на все унижения, чтобы из нее выйти.
К сожалению, должных уроков я из этого случая тогда не извлек, и хотя в медвытрезвитель я больше не попадал – пить, и пить много, продолжал. О чем сейчас глубоко сожалею. И если моя рука когда‑нибудь потянется к рюмке, я буду бить по ней черными, унизительными воспоминаниями о той прекрасной июньской белой ночи.
Сочинение
«Чужого горя не бывает»
Что может быть страшнее, чем больные дети? Наверное, только мертвые дети. Я не стану писать о банальных случаях избиений в пьяном виде родителями своих детей. Это, к сожалению, частые явления, хотя мириться с ними невозможно. Я расскажу не о самых близких мне людях, не о родственниках, а о детях, которые постоянно у меня на глазах. Я работаю в клинике, где все от мала до велика инвалиды. Но два этажа нашего огромного здания посещаем с особенным чувством. Чувством нежности и сострадания. Это не пустые слова – это правда. Два отделения, дошкольное и школьное младших классов, это прямой укор нам, взрослым, всем, пьющим и непьющим, курящим и некурящим. Двум лагерям – виновникам и попустителям. Итак, два отделения инвалидов, инвалидов детей, которые и сами‑то не понимают, что они инвалиды. А что привело их в этот лагерь? Чаще всего – алкоголь. Нет, не алкоголь, а алкоголизм, алкоголизм их родителей, пивших до их зачатия, после их рождения и во время их воспитания, если таковое было. Спокойно смотреть на их счастливые, улыбающиеся мордашки нельзя, обязательно улыбнешься в ответ. Но, опустив взгляд ниже, там, где должно быть нормальное милое тельце, улыбка исчезает. Самые счастливые из них не имеют всего лишь одной ручки, как правило, из наших детей на двоих одна нога и две руки. Родители, пропившие свою совесть и честь, при появлении такого ребенка с наглостью кукушки бросают его, продолжая «упиваться» жизнью. А он, лишенный и ласки и внимания, растет в специальных детских домах, и, если ему повезет, то попадет к нам.
Бывают и другие «родители». Ребенок по каким‑то непонятным явлениям рождается без физических отклонений. Он растет в семье, хотя и в пьющей, но в семье. И вот в одно прекрасное время папа, не успевший добрать свою норму в питии родного изделия, оставляет сына у дома, а сам с закадычными друзьями распивает за углом. Итог прост, но трагичен. Машины притягивают мальчугана, и он на улице. Если ребенок не погибает, то инвалидом становится обязательно. Кто виноват? Пьяный папа со слезами на глазах кидается на шофера, который и так еле жив. Прохожие готовы растерзать нерадивого автомобильного убийцу, и никому не приходит мысль, что несчастный, рыдающий отец и есть убийца своего ребенка. Похожие примеры сплошь и рядом. Мама навеселе бежит через железнодорожный переезд, держа на руках годовалого малыша. Ей кажется, она успеет пробежать перед идущим поездом.
Но алкоголь дает тормоз. Матери нет. Только обрывки тела. Ребенок чудом жив, а ножек нет. Повезло ли этому малышу? Не знаю. И так далее, и тому подобное. Случаи, случаи, случаи. Но во всех первопричина – алкоголь. Только он заставляет не думать о будущем потомстве, только он толкает на безрассудные шаги, только он обрекает нашу надежду – детей на муки. Пусть каждый помнит два этажа в клинике протезирования, которые, к сожалению, никогда не пустуют.
Сочинение
«Поведение людей в пьянеющей компании по мере роста уровня отравления мозга»
Отвечаю не по конспекту о степени опьянения, а по собственным наблюдениям. Сначала общее возбуждение, болтливость. Потом, по мере возрастания дозы этанола и ее зависимости от компании, кто‑то начинает орать песни с гитарой или без, кто‑то танцевать, кто‑то выяснять отношения (уважаешь? любишь? и т. д.). Хорошо, если не доходит до драки. Некоторые добреют, расслабляются, начинают вести душещипательные беседы, разбалтывать какие‑то секреты. Другие, наоборот, становятся вредными, злобными и пытаются свои обиды и неприятности выместить на ком‑нибудь из окружающих (разборки, драки).
Далее, при усиливающемся торможении мозга, после возбуждения, начинают заплетаться языки, люди плохо держатся на ногах, кто‑то засыпает, кто‑то уходит домой или его уводят, кто‑то начинает болтать невразумительную чепуху, но потом тоже уходит или засыпает. Обычно на этом все заканчивается (по крайней мере, в компаниях, где я бывала).
Общий неприятный осадок остается только в том случае, когда люди (в том числе и я), выпив дозу этанола, совершают поступки, о которых потом очень жалеют. А так, на следующий день (если обошлось без неприятных эксцессов), все весело вспоминают и обсуждают разные смешные подробности. Обычно забавляет, что кто‑то помнит одно, другие – другое, и только в результате обсуждения складывается общая картина.
Сейчас, вспоминая все это (с точки зрения человека «выздоравливающего», с проясненным сознанием, ведущего здоровый образ жизни), вызывает ужас абсурдность нашей веселой реакции на следующий день при обсуждении различных нелепых и позорных поступков, которые мы совершаем под воздействием алкоголя: кто‑то заперся в туалете и его не могли оттуда извлечь, кто‑то свалился со стула, кто‑то с кем‑то удалился в соседнюю комнату и неизвестно чем там занимался (вернее, известно, но кто бы мог подумать! надо же, ха‑ха‑ха), кто‑то заснул в шкафу и т. д. Все это кажется ужасно смешным, и люди, к несчастью, совершенно не чувствуют, до какого зоопарка они опускаются.
Если вспомнить шестую степень опьянения – наркозность и летальный исход, то, к счастью, меня миновала судьба быть очевидцем чьей‑то смерти после передозировки алкоголя.
Отрывки из сочинений
«Я и алкоголь»
Возвращаясь в мыслях в прошлую сознательную жизнь, вспоминая прошедшую молодость и зрелость, как на экране телевизора видишь падения и взлеты свои, видишь, кем бы ты мог быть, но не стал, каких вершин мог бы достичь, но не достиг, и все по причине употребления алкоголя.
Воспитанник Адмиралтейского завода, окончив сварочный техникум и будучи одним из лучших мастеров по сварке, накануне вечером с друзьями напиваюсь. Засиделись до полуночи, а утром напиваюсь снова, так как по ошибке выпил неразбавленный спирт. И в таком непотребном виде еду на работу. В результате – перевод в помощники мастера, а затем, после вторичной пьянки, уже прямо на заводе, увольнение по статье.
Впоследствии, где бы я ни работал, неоднократно из‑за пьянки мне предлагали уволиться самому, чтобы не увольнять по статье. Очевидно, спасало мастерство и умение работать. Но приходилось увольняться. На новом месте я некоторое время держался, потом все начиналось сначала, и картина повторялась. Вот что «хорошего» мне дала пьянка в смысле карьеры. Я уже не говорю о пропитых деньгах. Наверное, в эту алкогольную яму свалилась не одна машина, которую мог бы купить на пропитые деньги. Да и зарабатывать я бы мог намного больше, но что зарабатывал сверх зарплаты, все уходило опять на «кормежку» «зеленого змия».
Только сейчас понимаешь, сколько ушло сил и энергии впустую. Сколько раз по пьянке был на волосок от смерти, сколько скандалов в семье можно было избежать. Поневоле приходишь к выводу, что на протяжении всей моей жизни пьянка ничего хорошего не принесла, один вред! К такому грустному заключению приходишь, думая о прожитых годах!
Конечно, вспоминая прошлое, и свою жизнь, невольно вспоминаются и «друзья» собутыльники, и родные, близкие мне люди. Четыре дяди, умнейшие ребята, отличные портные (дед мой был портной), имея высшее образование, работая на хороших местах, умерли сравнительно молодыми, чуть старше меня. Ни один из них после 40 лет не смог удержаться на своем месте, пропитание добывали шитьем, а потом уже и шить не могли и работали сторожами и т. п. А сколько осталось в памяти людей, которых близко знал, которые ушли из жизни раньше времени, «подружив» с алкоголем. Одни покончили с собой, другие от инфарктов и инсультов. А сколько сейчас живут, но достала их расплата за выпитый этанол и курение в прошедшие годы. Двоюродный брат без ноги, брат жены – инвалид 2‑й группы (инсульт), муж сестры не может ходить, но курит по‑прежнему. Вот так, вспоминая ушедших и еще живущих, зная хорошо их образ жизни, опять и опять приходишь к выводу, что пьянка никому не принесла пользы. Только алкоголь повинен во всех бедах этих людей, он сделал их калеками, разбил семьи, заставил уйти из жизни.
А если все мои рассуждения просуммировать, то получаем, что ни один пьяница или алкоголик не были счастливы в своей жизни. Только трезвенник живет полной полнокровной жизнью, только он знает все ее радости и прелести. Жизнь, какая бы она ни была, все же прекрасная штука, и быть в ней надо с трезвой головой. Жаль, что прозренье пришло поздновато, но это все же лучше, чем если бы не пришло совсем.
* * *
Первый раз я попробовала алкоголь, когда мне было 16 лет, в компании подруги, на Новый год. Это было сухое вино. Потом выпивали по праздникам и считали это вполне нормальным явлением. При этом уже пили и вино, и водку, и самогон, и спирт.
Систематически начала выпивать полтора года назад – каждые пятницу и субботу. Иногда и среди недели, но в эти дни сильно не напивалась, так как нужно было утром идти на работу. Дозы выпитого постепенно увеличивались. Спиртное предпочитала крепкое – водка, коньяк. Меньше жидкости – больше эффекта. Пила в основном в кабаках, в барах, на дискотеках, на пикниках. Моим главным собутыльником во всех пьянках была моя лучшая подруга Таня. Где мы только ни были и с кем только ни пили. И из любой компании выходили чуть ли не «победителями» – мы перепивали частенько даже парней.
Тягу к спиртному я заметила сама и сразу же признала это. Однажды, проснувшись утром после похмелья, я поняла, что не испытываю отвращения к спиртному и даже выпила бы опять (чего‑нибудь слабенького). И вот тут мне стало страшно. Я стала бить тревогу и пыталась заговорить с Таней. Но она отвечала: «Да не переживай ты, мы справимся, мы сильные, мы не сопьемся...» И мы продолжали посещение злачных мест, продолжали пьянствовать. А наутро, уже проспавшись, мы встречались и хихикали, как идиотки, над тем, что вчера натворили. Бурно обсуждали прошедшую вечеринку и с умным видом расходились на неделю. Таня жила в общежитии в Питере, и потому мы виделись только по выходным. А в следующие выходные повторялось то же самое.
И вот тогда я поняла, что живу от субботы до субботы. И уже с трудом переживаю трезвые дни. Я поняла, что тяга к спиртному у меня все сильнее, и дальше так продолжаться не может. Мне было страшно жить с этими мыслями, а поделиться ими я могла только с Таней. Но при всем моем уважении, симпатии и дружеских чувствах, которые я испытываю к ней, она не ощущала эту проблему столь серьезно. И тогда я решила бороться с этим пороком сама. И вот тут (совершенно случайно) я узнала о В. В., о том, что он помогает людям. И я, не задумываясь, набрала его телефон.
Что «хорошего» мне дал алкоголь? Ничего. После бурных выходных дней, которые я считала отдыхом, у меня вообще не было сил и желания работать. У меня была замедленная реакция на все, что делалось вокруг. Я плохо соображала, даже деньги считать не могла. Я была просто «тормозом». Лишние килограммы у меня тоже появились из‑за пьянок. Обычно мы, когда пили, закусывали тщательно, а после этого ложились спать, что и привело к избыточному весу.
О тех, кого нет с нами по вине алкоголя. Мой двоюродный брат замерз по пьянке и умер. Ему не было 30 лет. Первого мужа моей тети сбил поезд, когда тот в нетрезвом виде шел по путям. Ему было 35 лет. Второй ее муж умер от цирроза печени, потому что пил всю жизнь. Ему было 48 лет.
Позорных дней было очень много, я не хочу о них писать. Я хочу, чтобы они остались в прошлом, как будто бы это было не со мной.
Первые успехи и достижения. Не пью уже 1,5 месяца, даже в свой день рождения не пила. Не курю более четырех недель. С каждым днем психологическая тяга к алкоголю становится все менее заметна, ее почти нет. Сама удивляюсь, но волей‑неволей, в разговорах с людьми, начинаю пропаганду трезвого образа жизни. Особенно мне в этом помогают беседы с В. В., книги Ф. Г. Углова и, конечно, мои дневники и конспекты.
Недостаток в работе. Иногда ленюсь обливаться холодной водой, но все равно заставляю себя это делать.
Планы. Немедленно и навсегда настроена на полный отказ от алкоголя и курения. В течение 4 месяцев – сбросить 15 кг, похудеть. Начать занятия физкультурой, гимнастикой. Сдать на права, водить машину.
Сочинение Валерии Николаевны
«Я избавляюсь от алкоголизма»
Привычка выпивать спиртное сформировалась у меня достаточно рано. Начиналось все еще в старших классах школы. Я дружила с ребятами старших классов и, соответственно, отмечала с ними праздники.
Все было интересно и привлекательно – первые ухаживания, вечеринки, танцы, песни, короче, весело. И это веселье подогревалось небольшими количествами вина, в основном, сухого, но, по‑моему, был и портвейн. Мне это нравилось. Я тогда не напивалась и от спиртного чувствовала только эмоциональный подъем. С тех пор все праздничные компании сопровождались возлияниями в большей или меньшей степени.
В Политехническом институте, в котором я училась в дальнейшем, была в то время кипучая студенческая жизнь. Знаменитый студенческий городок привлекал свободой, в отличие от домашней строгой обстановки (дома у меня практически не выпивали). Поездки «на картошку» сопровождали каждодневные небольшие выпивки под гитару, песни и любовные романы. Мне нравилось выпивать, и я считаю, что уже тогда сформировалась привычка к спиртному.
Далее я уже не представляла себе общения без алкоголя – это стало нормой, и мой организм, привыкая к спиртному, стал справляться все с большими дозами. Я не противилась этому. Я даже гордилась тем, что могла выпить порой больше других и, как мне казалось, оставаться трезвой.
На работе я уже научилась пить разбавленный спирт и вообще любые спиртные изделия. В более зрелом возрасте перешла на коньяк и считала, что это даже полезный напиток.
Дальше пришла и потребность в алкоголе. Вот тут и начался настоящий кошмар. Но поняла я это достаточно поздно, когда потребность полностью завладела мной, и я стала алкоголиком, дойдя уже до второй стадии. Я перестала принадлежать себе, я стала марионеткой в руках алкогольной зависимости.
Значительно ухудшилось здоровье – это и давление, и вегетососудистая дистония, слабела память, большие волевые усилия были мне уже не по плечу. Все чаще и длительнее становились депрессивные состояния. Нервная система постоянно давала сбои. Стало просто очень трудно жить. Работа была в тягость, любая женская проблема вызывала паническое состояние, и вместо того чтобы разумно и трезво решать проблемы, я просто уходила от них, забывшись в пьяном угаре. Утренние похмелья стали невыносимо тяжелы как физически, так и психологически. Пропадало желание дальше жить и просыпаться по утрам с сознанием вины и вечными угрызениями совести.
Из моих близких людей по причине употребления алкоголя ушел из жизни мой близкий друг в 51 год. Тяжелый инсульт был, как я сейчас понимаю, результатом алкоголизма.
Я сама до недавнего времени находилась зачастую на грани жизни и смерти. Но, слава Богу, ситуация изменилась в лучшую сторону, когда судьба свела меня с В. В. Это произошло 10 января сего года. С тех пор я больше не пью и не хочу этого делать. Метод Г. А. Шичко до гениальности прост и, по‑моему, достаточно действенен.
Узнав всю правду об алкогольной программе, об этаноле как о страшнейшем яде и о причинах попадания в алкогольную зависимость, я сформировала ясные трезвенные убеждения. Со временем пробудилось сознание нормального трезвого человека. Сейчас мне просто нравится быть трезвой, я наслаждаюсь этим состоянием.
За две недели трезвой жизни произошли масса чудесных изменений. Я стала намного спокойнее, радостнее. Я снова научилась получать удовольствие от многих вещей. Мне больше не страшно жить, наоборот, вернулись многие интересы, и захотелось настроиться на новый яркий этап в моей жизни.
Трудностей на пути к трезвой жизни за это время я практически не испытывала. Каждый трезвый день я встречала с радостью.
Переходные дни (дни ломки) я воспринимала просто как должное. Физические и психологические недомогания меня не пугали, потому что у меня была и есть крепкая вера в благополучный исход нашей с наставником работы. Может быть, я ослеплена благоприятным течением занятий, но, честно говоря, недостатков в моей работе я не могу вспомнить. Я трудилась честно и старательно.
Трезвость сама по себе вызывает и пробуждает желание заниматься здоровым образом жизни. Мне необходимы здоровое тело и здоровый дух как платформа для дальнейшей активной жизни. В ближайших планах – оздоровление. Я знаю, что это длительный и трудовой процесс, но я к этому готова, потому что уверена, что другого пути у меня нет.
Дальнейшие планы связаны с поисками более творческого приложения накопленных знаний и опыта. Хочется, чтобы это было связано с помощью людям, потому что я считаю, что могу быть им полезна. Когда я, наконец, обрету твердую почву под ногами (полная победа над алкогольной программой), возможно, я смогу помогать таким же несчастным, какой была я, попавшим в зависимость от алкоголя.
Первый месяц трезвости
Сейчас каждый день работает на нас, в пользу трезвости. Изучаем необходимую литературу, пишем дневники, занимаемся оздоровлением, главное – так держать, без зазнайства и самоуспокоенности. А хорошие результаты зафиксируем по итогам просмотра дневников в изложении, близком к тексту. Привожу пример такой добросовестной работы слушательницы Валерии Николаевны.
• Я задала себе провокационный вопрос: «Хотела бы я сейчас выпить спиртного?» И ответила честно: «Ни в коем случае!»
• В связи с отказом от алкоголя я стала больше любить жизнь. С каждым новым трезвым днем все больше крепнет вера в свои новые возможности и силы.
• Из моей жизни ушла скука, она стала многогранной, интересной.
• Я не боюсь сегодняшних трудностей, потому что верю: каждый трезвый день – это маленькая ступенька по лестнице, ведущей вверх, к здоровью и счастью.
• К пьяным отношусь негативно. Спиртное перестала замечать в магазинах.
• Сейчас, отказавшись от алкоголя, мне с трудом верится, что все ужасы алкоголизма происходили со мной. Вспоминая свое алкогольное прошлое, хочется воскликнуть: «Какое счастье, что я больше не пью!»
Крылья вырастают от такого оптимизма, радости победы над «змием», хотя до финала еще шагать и шагать, но «дорогу осилит идущий», а куда и как идти по пути трезвости, мы теперь знаем.
