Ступень два — люди «Ж». Люди желаний

Этих, по моим наблюдениям, около 9%. Пусть так будет для простоты схемы. У этих людей появляются желания более возвышенные, чем у инфузории-туфельки. Причем эти люди отличаются неимоверным снобизмом. Да-да, они самые настоящие снобы. И какие же у них поводы превозноситься над инфузориями?.. Ну как же! Люди «Ж» говорят о себе нечто, что дает им повод ощущать себя особенными, избранными. Знакома ли вам фраза?

— Мы чего-то хотим! Мы к чему-то стремимся!

Снобы искренне считают, что стремиться «к чему-то» — это отметина избранных. Они, видите ли, «чего-то» хотят.

Счастье человека — это своего рода дробь, где в числителе находится то, что он уже имеет, а в знаменателе — то, что он хотел бы иметь. Поэтому, чем большего человек хочет, тем в большей степени он несчастлив, неудовлетворен. И хотя Наполеон Бонапарт говорил, что желания правят миром, он забыл добавить, что желания, не ставшие целями, отравляют жизнь. Сама по себе фраза «мы чего-то хотим и к чему-то стремимся» указывает на то, что люди, произносящие ее, сами не знают, чего хотят, а потому вряд ли добьются чего-то существенного. Корабль, не знающий, куда плыть, обязательно приплывет не туда. Отсутствие цели дает почти стопроцентный промах, и остается только надеяться на авось да ждать у моря погоды.

Люди «Ж» — обычно очень просвещенные. Они и в филармонию два раза в неделю ходят, и классику почитывают. На визитках у них частенько такие слова, как: кандидат, доктор, член и многочлен всевозможных академий. Это младшие и старшие научные сотрудники и преподаватели вузов. Их снобизм специфичен и носит название университетского. Они считают себя выше других лишь потому, что принадлежат к структуре, которая, как они говорят, котируется. Только и всего! Как заведенные куклы, они произносят на защите своих никому не нужных диссертаций:

— Уважаемые члены государственной комиссии!..

Им кажется, что если их признали «уважаемые члены», то сами они тоже достойны уважения. Многие из них ощущают каким-то шестым чувством, что не реализовали свой потенциал и играют в чьей-то системе ту роль, которую без труда могла бы играть любая подобная им серость. Что ж, остается прикрываться диссертациями, разрядами и, в конце концов, некрологами, написанными кем-то по обязанности и вывешенными на пару дней на стену университета при входе, над вертушкой вахтера. Нас, мол, покинул такой-то многоуважаемый член... Ничего, многие выстроятся на его место из тех, кто хочет остаться при кафедре. Они будут читать отвлеченный от жизни курс с чуть большим или чуть меньшим занудством вместо него.

Я говорю не о том, что не нужны университеты, а о том, что если вас понесло туда, чтобы поиметь приписку «кандидат» на визитке, то система университета на всю катушку поимеет вас. И поделом вам. Вы сами выбрали написание методичек схоластичным языком, ссылки на общепризнанную литературу и... рамки, рамки, рамки — во всем, во всем, во всем! Так продолжайте же говорить: «Мы чего-то хотим!». Что вам еще остается?.. Если вы когда-нибудь осмелитесь конкретизировать, чего же именно вы хотите, то у вас волосы дыбом встанут от того, что вы осознаете, как горько профукали жизнь.

Итак, люди «Ж» — это интеллектуальные пустышки, кичащиеся своей псевдоразвитостью. Они интересуются науками, искусством и литературой. Ах!! Им ведь надо подпитывать свой снобизм и иметь доказательства своей избранности. Думаете, я утрирую? Конечно, я преуменьшаю, потому что в жизни все гораздо круче. Я знаю не одну такую Юлю, которая закончила аспирантуру по логистике ради того, чтобы остаться при университете. Конечно, ведь без него она не чувствует своей значимости, и это очень тонкий психологический момент. Вдумайтесь в эти слова: при университете... как будто собака какая-то. Преподаватель она средний, если не сказать бездарный; повторяет теперь вызубренные главы и страшно довольна тем, что ей доверили принимать зачеты. Это ведь власть, товарищи! Она же теперь судьбы вершит!

Как вы уже догадались, Юля — преподаватель строгий. Попробуй сдать ей зачет — мало не покажется. На мой взгляд, излишняя строгость — это всегда попытка доказать миру, как много значит то, что ты делаешь. Самые стервозные преподаватели — это люди с низкой самооценкой. Примечательно в этой истории и то, что денег за свою работу Юля пока не получает, а длится это пока вот уже полтора года. Деньги за положенные часы столь малы, что для Юли это не принципиально. Юлю содержат родители, а деньги получает профессор, который числится в университете, чтобы тоже быть при кафедре и указывать на визитке, что он профессор университета.

Если инфузории живут по принципу: есть-спать-покупать, то люди «Ж» должны еще примазываться к «великому». К университету, например.

И люди «Ж», и люди-инфузории (а это уже 99% населения) ни разу за свою жизнь не составили списка целей. В конце жизни они обычно говорят:

— Мы трудились как проклятые и ничего не имеем!

Виноваты в этом, естественно, университет и Лен-газ, а также родственники, которые не обладали нужными связями, друзья-неудачники, дети, которые их объели, тупые жены-мозговыедательницы, мужья-алкоголики и правительство, которое не заботится о народе. Если только вы услышали фразу: «Мы трудились как проклятые...», — то знайте, что перед вами неудачник, а оправдания — его любимые слова.

Покиньте вашу внутреннюю тюрьму.