Артур Янов

какую-то сцену, он чувствует себя полностью расслабленным.

Поэтому мы знаем, что остались чувства, которые надо разре-

шить, если после переживания первичного состояния, больной

продолжает испытывать напряжение. Остаточное напряжение

после переживания первичного состояния служит решающим

доказательством того, что невроз является нашим старым дру-

гом и благодетелем. Он берет нас в свои руки целиком и охра-

няет, когда жизнь становится невыносимо болезненной, и

именно невроз берет верх и вызывает у пациента напряжение,

если на этот день он пережил достаточно боли.

Бывают моменты, когда первичное состояние является, по

преимуществу, физическим: один больной в самом конце кур-

са первичной психотерапии вошел в первичное состояние, в

ходе которого его тело начало переворачиваться справа налево,

причудливо меняя позы. Он лежал на полу, на животе, задрав

ноги к спине; при этом голова его тоже была запрокинута назад.

Эти движения были совершенно непроизвольными, и продол-

жались почти час. Потом он встал, выпрямился, и сказал, что

его насильно пытались разогнуть всю жизнь, и что теперь это

страшное чувство, которое отравляло всю его жизнь, наконец,

прошло. Вот как он это описал:

«Думаю, что помутился не только мой ум, тело тоже явно

было не в порядке. Мне казалось, что мое тело начало убегать

из той клетки, в которой оно удерживалось в изуродованном

виде — во что я сам себя когда-то превратил — и стало автома-

тически принимать нормальную форму, словно собираясь по

частям во что-то целое. Мне казалось, что я схожу с ума. Что-то

вступило мне в голову, а потом началась последовательность

каких-то физических превращений. Думаю, что мой разум, на-

конец, перестал бороться и покинул свой нереальный мир, в

каком до тех пор пребывал, расколотый на куски. Тело тоже

стало реальным и само собой выпрямилось. Никогда в жизни я

не мог вот так полностью скрестить ноги, как я могу сейчас.

Никогда в жизни я не могтак свободно поворачивать голову во

всех направлениях, как теперь. Могу сказать, что я был не толь-

ко в умственной смирительной рубашке, узко и неправильно

мысля, я находился и в телесных тисках, как под штампом, кото-