Открытый дом

33. Единственное, что оправдывает человека, (не принимающего санньясу и) остающегося домохозяином, накапливающим добро, - возможность помочь нуждающемуся.
(Семейная жизнь -- не право, а обязанность, вытекающая из долга человека перед обществом.)

34. Пища того, кто ест сам и не подпускает к столу надеющихся на подаяние, отвратительна -- даже если на столе эликсир бессмертия.

35. Богиня процветания будет радовать сердце человека и жить в его доме, если он с радушной улыбкой приветствует нуждающихся в гостеприимстве.

36. Надо ли засевать поле тому, кто ест лишь тогда, когда гости насытились?
(Боги по достоинству оценят человека, который не садится за стол, не накормив прежде гостей. Гостеприимство -- уже достаточный посев, и оно принесет урожай.)

37. "Чего мы достигли тяжелым трудом? Все это теперь бессмысленно, в нем не найдем опоры!" Так будут причитать в последний день те, кто не пренебрег жертвой гостеприимства и не призрел просящих помощи.
(Гостеприимство равно религиозному жертвоприношению.)

38. Как глупы скряги, отступившие от закона радушия! Они нищие, путь даже и среди роскоши.

39. Нежный цветок вянет, если его сорвать, чтобы понюхать. Но гостя, пришедшего к столу, отпугнет даже взгляд, в котором нет радушия.
(С бедными посетителями нужно вести себя более деликатно, чем с нежными цветами.)