Сдвиг культуры

лать для меня то, чего никто никогда не делал для него самого.

Затем я встретился с Роджером Эллисом, и он привёл меня в замешательство. Он и его друзья страстно любили Бога и были одновременно удивительными, и потрясающе нормальными. Малк уже давно сбрил свою «афро», волосы Роджера теперь были стянуты в аккуратный хвостик, и я вполне мог представить себе, что они понравятся моим друзьям-нехристианам. Большин­ство по-настоящему ревностных христиан, которых я знал до сих пор, казалось, жили на духовном космическом корабле, уда­ленном от реального мира на много миль. С другой стороны, знакомые мне христиане, которые любили футбол и вечеринки и могли бы организовать собственную вечеринку в переполнен­ном баре, обычно были скомпрометированы в своем посвяще­нии Богу-

Но Роджер и его команда из церкви «Откровение» были и обык­новенными, и необыкновенными одновременно; они были в мире, но не уподоблялись ему, и это произвело на меня впечат­ление. Роджер предложил стать моим ментором, и я, не задумы­ваясь, оставил большой город ради маленького приморского Чичестера.

ЕЩЕ БОЛЬШЕ ПРИЧЕСОК

Когда я приехал, то стал свидетелем мини-пробуждения среди всех местных готов, панков, обнимающих деревья хиппи в кра­шеных футболках и «альтернативщиков» с косичками-«дреда-ми». Парни с цепочками от уха до носа, девчонки с «ирокеза­ми» — практически все в городе, кто носил дикую прическу, не­давно либо стали христианами, либо категорически отвергли Христа. Потрясающее прославление вел парень, на бас-гитаре которого было написано «Sex Pistols». Там было и освобожде­ние, и наркотики, и спасение сатанистов, и потрясающее отступ­ничество, и нарушение питания, и членовредительство, и, как оказалось, передозировки наркотиков.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Итак, я в полной растерянности мчался в палату к новообращен­ному христианину, который едва не погиб от передозировки. Я прибыл в больницу, ощущая себя неким международным служи­телем, и с облегчением вздохнул, когда увидел Джона в созна­нии, хотя и белого как полотно, с промытым желудком и крас­ными от слез глазами.

Учиться приходилось быстро. Великое видение армии молодых людей в Европе внезапно сжалось до масштабов этих людей в этом месте, с этими серьезными болями и переживаниями. Мне часто казалось, что я делаю шаг вперед и два шага назад. К этому времени церковь «Откровение» уже перестала быть молодеж­ной группой. Ее члены повзрослели, обзавелись семьями, и цер­ковь стала семейно-ориентированной, из-за чего ее собрания стали менее актуальными для этих диких новообращенных хри­стиан. Со временем мы поняли, что просто привести этих лю­дей ко спасению было недостаточно. Нам нужно было старать­ся взращивать их и допускать их к служению, не требуя, чтобы они совершили при этом культурное самоубийство. Короче го­воря, нам нужно было организовать какое-то молодежное собра­ние, где в качестве музыки могли бы быть и трэшевые гитары, и ревущие магнитофоны, а учение было бы актуальным и соответ­ствующим повседневным вопросам и проблемам этой новой паствы.