Дестабилизация мифов

Выделение психологии из общего процесса миропонимания происходило постепенно. Ветви "научной психологии" оформились на стволе культуры, произрастающем большей частью не от азиатской, а от европейской философской традиции.

В отличие от Азии и Африки, Европа имела большие возможности для глубокого разрушения традиционных родовых и этнических систем. Климат Европы, особенно в ее южной части, был благоприятен для жизни человека и освоения территорий. В отличие от влажных лесов Индии, сухих степей Центральной Азии, горных массивов Китая или морозных лесов России, климат западной Европы благоприятствовал миграциям и провоцировал захваты и заселение земель, войны и смешение разных народов. Все это не только вело к разрушению традиционных этнических структур и их мифов, но главное провоцировало развитие индивидуальной субъектности личности.

Первичная форма общества характеризуется глубокой соединенностью индивида с его семьей, родом, общественной группой. При таком способе жизни каждый связан со своей группой как атом с кристаллической решеткой в твердом веществе. Важно то, что в такой организации жизни человек нигде не строит свою судьбу самостоятельно и индивидуально, с раннего детства и до самой смерти действует совместно с другими, определяет свои шаги на основе мнений окружающих людей и предписанных обществом традиционных правил. При таком способе жизни, еще и сейчас распространенном среди большинства народов Азии и Африки, человеку нет необходимости ломать голову над принципами построения судьбы и формирования индивидуальной деятельности. Человек освобожден от решения большинства стратегических проблем организации своей жизни и счастлив соединенностью с подобными себе. Он солдат среди солдат, крестьянин среди крестьян, член семьи.

Но счастье братской совмещенности и свободы от необходимости самому отвечать за свою судьбу не может длиться вечно. Неизбежная эволюция биосферы и движение социальных масс то в одном, то в другом регионе планеты приводят к разрушению традиционных способов жизни, к глубокому изменению социальной деятельности, к разрыву привычных и жестких личностных связей. Когда-то это случилось и в Древней Греции, породив массу проблем, решать которые каждому приходилось уже самостоятельно, опираясь на свое мышление и понимание мира. Вот здесь и обнаружилось, что многое в этом мышлении и миропонимании туманно, запутанно и требует обсуждения с философом, требует построения образа своей психики и тех сил, которые определяют судьбу, счастье и несчастье человека.

Нарушение стабильности быта и распад мифологической картины мира породили в Греции VI-V вв. до н.э. чувство неуверенности и тревоги. В условиях столкновения и смешения этнических систем людям приходилось не только ощущать противоречия мифов и традиций, но переживать эти противоречия эмоционально, чувствуя распад картины реальности. Гераклитовская фраза: «Все течет, все изменяется» обычно воспринимается читателями так, будто сам наблюдатель этой всеобщей текучести находится на устойчивом берегу. На самом же деле, когда всё течет и изменяется, то ощущение возникает очень неприятное. В данной фразе речь идет не о течении реки перед взором спокойного наблюдателя, якобы созерцающего это течение с прочного и защищенного берега. «Все течет» – нет никакого стабильного берега, нет опоры под ногами наблюдателя, а, возможно, нет и самого стабильного наблюдателя. «Все течет» приобретало в такой ситуации почти трагический смысл. Человек при распаде исходной мифологии, в условиях разрушения морали и устоев родового этноса терял основания стабильности самого себя.

Теряя устойчивые опоры судьбы в виде определенного порядка жизни, в виде раз и навсегда принятых форм поведения и своего точного места в группе, человек должен был заменить эти опоры чем-то надежным и ясным. В хаосе и потоке рассыпающегося мира важно определить какое-нибудь устойчивое основание. Этим надежным и ясным мог стать он сам, его образ самого себя, своей души, побуждающей к тому или иному поступку. Неустойчивость привычного мира порождала сомнение в правильности мифов, определявших успешность или неуспешность действий, требовала их переосмысления. На смену устойчивому традиционному порядку жизни и взаимоотношений людей приходили философия, наука, искусство, религия.

Древняя Греция, представившая в VI-IV вв. до н.э. десятки в чем-то оригинальных, а в чем-то сходных концепций души, предстает регионом смешения малых родовых и этнических групп. Греческие полисы – эти города-государства – создали уникальный вариант смешения мифов и традиций в ходе формирования единого греческого этноса. В процессе расширения и распространения своего влияния друг на друга, малые государства Греции сливались в единый социо-культурный организм, переживая при этом глубокую драму потери привычных форм жизни и мифологии.

Война традиций и этно-родовых систем мировоззрения переходила от физической войны между воинствующими армиями к диалектике споров и размышлений. Рефлексия души как способ размышления о ней, как попытка отражения психического мира путем его наблюдения «со стороны» – все это требовало некоторого «расслоения» индивида. Увидеть душу «со стороны» можно было только на основе своей невключенности в процессы, управляющие психикой. Если индийскому брахману приходилось для создания такой психологической невключенности уходить из семьи и бродить по лесам и чужим селениям, то греческого философа выбрасывала из стабильной жизни сама ситуация противостояния и распада традиционных мифов.

В начальном мотиве психологического познания лежало стремление научиться жить счастливо, неуверенность в гарантированности счастья. Противоречивость привычных понятий заставляла анализировать логику и природу мышления, природу души. Многие народы еще и сегодня живут, не подозревая о тех трудных вопросах строения жизни, которые греческие философы обсуждали со своими учениками. А причина этого заключается в том, что не во всех обществах человеку приходится самому строить свою судьбу, не везде есть необходимость и даже возможность ее строить.

Проблема души – это проблема поиска основания. Душа, как основа психики, восприятия, чувств и мировоззрения человека, осмысливалась именно с целью обнаружения причин неспокойного самочувствия философа. А если возможно, то и с целью устранения этих причин. В основе философских и психологических исканий лежало не бескорыстное "стремление к истине", а вполне корыстное желание найти под ногами почву для организации деятельности в бурном потоке событий. Именно это побуждало людей обращаться к проблемам судьбы, души и определяющих сил. В философских и психологических концепциях души всегда заметен мотив поиска оснований стабильности. Всякая психологическая концепция проявляется как средство преодоления психического хаоса. В этом качестве она принимается современниками и фиксируется потомками.

При восприятии психики, прежде всего, удивляет ее невидимость внешнему наблюдателю. Каждый может заметить по себе, что психические процессы предваряют практически все наши действия актом принятия решения или побуждения. Любой человек может заметить, что прежде чем он выполняет какое-либо действие, он обязательно переживает предваряющее это действие движение души: желание, решение или просто короткий импульс. Начальный узел непонимания психики возникает именно из-за противоречивого сочетания в одном явлении, с одной стороны, невидимости, а с другой стороны, способности быть побудителем или причиной видимого. Прежде чем сделать движение рукой или шагнуть, человек совершает определенный психический импульс и по этому импульсу либо делает движение, либо задерживает его, либо изменяет логику и траекторию действия.

Но от внешнего наблюдения все это остается скрытым, хотя никто не может сказать, что психики нет. Она невидима, но она есть. Мало того, она выступает, чуть ли не причиной всякого видимого действия. Во всяком случае, в роли побудителя или двигателя наших поступков. Невидимая и потому загадочная "душа" была реальным фактом жизни всех людей и постоянно направляла их действия то в правильном направлении, а то и в сторону ошибок, кризисов, порой личного краха. Поэтому и возникало большое желание понять этого личного демона, живущего где-то в наших невидимых глубинах, построить хоть какой-то его видимый образ.

Познание природы души – одна из наиболее сложных и серьезных проблем человечества. В античной Греции познание души проходит вначале в наивных формах, душа представляется смутным подобием воздуха или пара. Но постепенно подлинная реальность души раскрывается через усложнение представлений о ней. Раскрывается реальность, такая же объективная как любые телесно-физические структуры.