Политическая ситуация в России после провала корниловщины

В результате корниловского выступления среди петроградских рабочих, солдат и матросов стали распространяться самые радикальные настроения. Опасность справа оказалась куда реальнее, чем многие недавно считали. Политика Временного правительства и Советов казалась недостаточно жесткой по отношению к попыткам восстановления старого порядка. К тому же Керенский назначил начальником Генерального штаба генерала Алексеева, которого корниловцы прочили в премьеры, и вернулся к проекту коалиционного правительства, в котором роль кадетов должна была возрасти.

Уже 30 августа экипаж броненосца «Петропавловск» принял резолюцию: «Спасти страну в настоящее время может только демократия …, а потому и вся власть должна перейти в руки Советов. Никакие коалиции и ответственные министерства… не в состоянии вывести страну из ее критического положения. И прямой долг этих Советов перед родиной — взять всю полноту власти в свои руки, и мы этой власти с радостью подчиняемся и с удовлетворением исполняем все ее приказания».

Исполком Гельсингфорсского Совета критически оценивал действия центральных советских органов: «ЦИК … своей поддержкой соглашательской политики с буржуазией укрепил позиции контрреволюции. Такому поведению ЦИК должен быть положен конец. Мы настойчиво требуем от ЦИК, чтобы он отказал в доверии всякому коалиционному министерству и немедленно созвал II Всероссийский съезд Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов».

Совместное с большевиками противостояние Корнилову вынудило умеренных социалистов склониться влево. 31 августа ЦК меньшевиков заявил о недопустимости участия во Временном правительстве «элементов, которые либо соучаствовали в контрреволюционном движении, либо способны парализовать борьбу с ним». Речь шла в первую очередь о кадетах, которые, придерживаясь по отношению к Корнилову позиции «сочувствие, но не содействие», оказались в глазах меньшевиков прямыми пособниками генеральского заговора. Такую же позицию заняли эсеры. После этого Керенский отказался от попытки сформировать коалицию и ограничился созданием Директории из 5 чел. без кадетов. В Директорию, кроме самого Керенского, вошли Терещенко, Верховский, морской министр адмирал Д.Н. Вердеревский[6] и министр почт и телеграфа меньшевик А.М. Никитин.

31 августа состоялось заседание Петросовета. Выступавший от имени меньшевиков Церетели настаивал на коалиции с буржуазией. Эсеры предложили, чтобы правительство сформировали Советы, но с включением представителей буржуазии (кроме кадетов). Правительство должно было нести ответственность перед «Временным революционным парламентом».

Предложенная Каменевым большевистская резолюция требовала немедленно передать власть представителям революционного пролетариата и крестьянства, объявить демократическую республику, конфисковать помещичьи земли, ввести рабочий контроль, национализировать важнейшие отрасли промышленности, предложить всем воюющим народам мир без аннексий. 1 сентября резолюция Каменева была принята 279 голосами при 115 против и 51 воздержавшемся. Это означало резкий сдвиг позиции столичного Совета влево.

Под давлением новой обстановки Временное правительство сделало демонстративный жест: 1 сентября, не дожидаясь Учредительного собрания, оно объявило Россию республикой.

Новая политическая реальность заставила и Ленина сменить отношение к Советам. 1 сентября вождь большевиков выступил со статьей «О компромиссах», в которой фактически предложил вернуться к доиюльской тактике. Ввиду явной слабости правительства Керенского и очевидного усиления Советов, сыгравших решающую роль в борьбе с Корниловым, Ленин считал возможным вернуться к лозунгу «Вся власть Советам!». Власть в этой ситуации перешла бы к эсеро-меньшевистскому правительству, ответственному перед Советами. Большевики, не входя в правительство, получили бы гарантии свободы деятельности в соответствии со своей программой. В сущности, Ленин заявлял о готовности отказаться от вооруженных действий и бороться за преобладание в Советах политическими средствами при условии, что меньшевики и эсеры порвут с буржуазией. Однако шанс на возобновление единства социалистов оказался призрачным.

ЦИК и ИВСКД обсуждали резолюцию о власти 31 августа – 2 сентября. Авксентьев, представлявший правый фланг эсеровской партии, приветствовал созданную Керенским Директорию и призвал поддержать ее. Чернов заявил, что эсеры не войдут в правительство совместно с кадетами, но допустил коалицию с другими буржуазными группами. Правый меньшевик М. Либер, отстаивая коалицию с буржуазией, заявил: «Кадеты сброшены с колесницы, но бойтесь, как бы вам не очутиться на ней одним».

Лидер меньшевиков-интернационалистов Мартов выступил за создание однородного социалистического правительства, ответственного перед демократическим парламентом.

После продолжительных споров утром 2 сентября депутаты приняли эсеро-меньшевистскую резолюцию, призывавшую к созыву Демократического совещания, которому предстояло окончательно решить вопрос о власти, и к поддержке до этого времени Директории.

Ленин узнал о создании Директории и намерении большинства умеренных социалистов сформировать не чисто социалистическое, а коалиционное правительство, хотя и без участия кадетов, 3 сентября, когда собирался отправить статью «О компромиссах» в Петроград. Эти известия побудили его добавить к статье: «А по прочтении субботних и сегодняшних, воскресных газет, я говорю себе: пожалуй, предложение компромисса уже запоздало. Пожалуй, те несколько дней, в течение которых мирное развитие было еще возможно, тоже прошли».