Сон второй

Аллея Университетского парка, упирающаяся в вековой дуб. Теплый сухой ветер. За час до заката. Идут Анна и Пётр.

Анна: Возьми меня под руку, так всегда ходили моя бабка с дедом.

Пётр: (исполняя просьбу) Вас воспитывали дедушка с бабушкой?

Анна: Они были нам хорошими родителями, лучше, чем бывают настоящие. Бабка была русская медсестра, а дед немец, фашист, он прошёл всю войну, носил пулю под сердцем, спал полусидя. Он долго ещё мучился комплексом вины. Ушёл в веру. Наверно, поэтому нас с Марией отдали в семинарию – дед хотел через нас грехи замолить. Потом курс ещё мы проучились в медицинском. А в год, как нам исполнилось 18, они по очереди умерли, будто дождавшись совершеннолетия, чтобы мы не попали в чужие руки.

Пётр: Извини.

Пауза.

Анна: (щурит глаза) Что ты сейчас чувствуешь?

Пётр: (сознавая интимность момента) В области левой руки – ничего.

Анна: (обиженно) Ты не находишь в этом…

Подходят к вековому могучему дубу, у которого, облокотившись спиной к стволу, сидят Илия, Матвей и Мария.

Пётр выпускает руку Анны, здоровается. Садятся на траву.

Матвей: (сквозь зубы) Ну, здравствуй, друг.

Пётр: (не замечая Матвея) А где Герман?

Илия: Он у Розенталя. Они, кажется, играют в шахматы.

Матвей: (с ненавистью) Куда там. (смотря на Петра) Шах и мат.

Мария: Анна, мы прошли. Все вместе.

Анна: И Ева с Адамом?

Мария: Да. И Герман. Только Марго не прошла.

Илия: Да много кто не прошёл. Хотя в группу набрали даже пятнадцать человек вместо двенадцати.

Илия: Мне виделся сон.

Анна и Мария: Да? Расскажи!

Матвей: (про себя, с усмешкой) Ну давай, давай…

Илия: Я видел бездетное серое небо. По холодной земле вереницей, закованные в кандалы, шли люди, одетые как в средние века. Там был король, судья, монах, крестьянка, какой-то земледелец. Это легко было определить – по одежде. Они шли за старухой в чёрном саване. Вереницу заключал юноша, но уже без кандалов, и маленькая девочка, которая шла чуть поодаль него, и всё причитала на латыни «Respice post te! Heminem te memento!», что означает «Обернись! Помни, что ты – человек!» Эти люди проходили поле не то расцветших тюльпанов, не то бледных асфоделей – не помню. Они проходили песчаные барханы и пришли к стае ворон, клюющих зерно. У большой мраморной статуи стоял бородатый старец, похожий на скульптора, который, видимо, и высыпал зерно. Когда я посмотрел на его руки – сон кончился.

Матвей: (про себя) Очередной красивый бред.

Пётр: Ты очень много читаешь.

Мария: Нет! Решено. Сегодня же мы устроим спиритический сеанс.

Анна: Ты смотрел сонник?

Матвей: Какой сонник?! Ему нужно к психиатру.

Мария: (с укором) Матвей…

Пётр: Пойдёмте к театру. Пора.