Хиравиджая Сури

Среди джайнских учёных 17 в. наиболее выдающимся был Хиравиджая Сури, живший в Гуджарате. Абу-ль-Фазл в айне 30 своей работы Айн-и-Акбари приводит список 140 учёных своего времени, 21 из которых помещается им в первый класс, называемый «Те, кто понимает тайны обеих миров». Девять из них оказались не-мусульманами. Среди них фигурирует и Хиравиджая Сури, который, таким образом, был признан в качестве одного из самых учёных людей империи Моголов[194].

Император Акбар, услышав о нём от джайнов из Фатехпур-Сикри, выразил желание встретиться с ним. Он отправил правителю Гуджарата Сабахуддину Ахмад Хану приказ, согласно которому тот был обязан послать Хиравиджаю Сури в Фатехпур-Сикри, как только это станет возможным, и предоставить ему все необходимые средства: эскорт, слонов, лошадей и повозки.

Хиравиджая Сури родился в 1527 г. в Паланпуре, штат Гуджарат, в осавальской семье[195]. Его родители умерли, когда он был ещё ребёнком, потому он был воспитан сёстрами. В 1540 г. он стал учеником Виджаяданы Сури и получил имя Хирахарша. Для получения дальнейшего образования его направили в Девагири – известный в те времена центр санскритской учёности. Там он последовательно получил титулы пандита (в 1550), упадхьяи[196] (в 1552), и сури (1553). С тех пор он стал известен как Хиравиджая Сури. В 1556 г., когда умер его гуру, шветамбарская община Гуджарата избрала его своим бхаттаракой.

Джайны Ахмедабада встретили указ императора с огромной радостью. Многие другие джайнские монахи решили сопровождать Сури в столицу. Дисциплинарные правила джайнских монахов предписывают им принимать только ту пищу, которая была приготовлена домохозяевами для нужд своей семьи, но поскольку на всём их пути от Ахмедабада до Фатехпур-Сикри было невозможно найти достаточное для того, чтобы прокормить такую большую группу монахов число джайнских семейств, некоторые миряне отправились в путь вместе с этой группой. По утрам они снимались с места раньше, чем монахи и, пройдя небольшое расстояние, готовили под деревьями на обочине дороги достаточное для одного дня количество пищи, после чего ждали прибытия монахов.

Вполне естественно, что строгий джайнский аскет Хиравиджая не воспользовался слонами, предложенными правителем Гуджарата, а предпочёл пройти весь путь пешком.

Хиравиджая Сури прибыл в Фатехпур-Сикри на двенадцатый день тёмной половины месяца Джьяйштха[197] 1582 г. «Усталый путешественник был принят со всей императорской пышностью и находился на попечение Абу-ль-Фазла, пока монарх не нашёл времени побеседовать с ним. После долгого разговора на религиозные и философские темы, проведённого сначала с Абу-ль-Фазлом, а затем и с Акбаром, Сури нанёс визит в Агру. Поскольку приближался сезон дождей, он вернулся в Фатехпур-Сикри и убедил императора выпустить посаженных в клетки птиц, а также запретить убийство животных в определённые дни. В течение следующего года (1583) эти указы были расширены, а за непослушание им грозила высшая мера наказания. Акбар даже отказался от некогда любимой им охоты и наложил ограничения на рыбную ловлю. Сури, получив титул Джагад-гуру («учитель мира») и посетив Агру и Аллахабад, в 1584 г. вернулся в Гуджарат»[198].

Один из тех учёных монахов, которые сопровождали Хиравиджаю Сури, остался при дворе императора. Его звали Бхану Чандра. Необходимо отметить, что Бхану Чандра (как Бхан Чанд) и ещё один джайн – Виджаясена Сури (как Биджай Сен Сур) также были включены Абу-ль-Фазлом в его список самых учёных личностей того времени. Но он поместил их в пятый класс. «Лица, входящие в пятый класс, фанатичны, и не могут выйти за пределы узкой сферы открытых учений». Другими словами, Бхану Чандра и Виджясена были сведущи в шветамбарских текстах, но не обладали той широтой видения, какую имел Хиравиджая Сури.

В свою работу Айн-и-Акбари Абу-ль-Фазл включил довольно-таки длинную главу о джайнизме[199]. Скорее всего, он получил большую часть сведений от Бхану Чандры. Он пишет: «Автор не встретил никого, кто бы обладал личным знанием об обеих сектах, поэтому его рассказ о дигамбарах был написан, так сказать, в темноте, однако, имея некоторое знакомство с одним учёным из секты шветамбаров, также известных как Севра, он смог дать достаточно полную информацию»[200].

Интересно отметить, что вплоть до начала 17 в. нет никаких сведений об учёных-дигамбарах в северной Индии. Джайнские учёные работали при дворе в Дели и до периода Моголов. Например, Тхаккара Пхеру был «лаборантом»[201] при казне Алауддина Кхалджи (1316), а позднее, в период правления Кутбуддина Мубарака, стал главой монетного двора. Другой учёный – Махендра Сури, написал труд по астролябиям, называемый Янтра-раджа. В своём комментарии на эту книгу его ученик Малаенду Сури говорит: «Книга была написана Махендрой Сури, главным астрономом (астрологом) Фируза». (Шах Тугхлак, 1351 - 1388). Как Тхаккара Пхеру, так и Махендра Сури явно были шветамбарами.