2015-09-06
4240
в 20е годы 19 века в русской живописи еще в рамках романтизма осуществляется переход к реалистическому направлению. На стыке романтизма и реализма. От романтизма - идеализация, от реализма - изоброжение бытовой, повседневной жизни обычных людей. Тропинин и Виницианов.Большую часть своей жизни, не творческой, а физической, он до 1823года был крепостным. В 47 лет Тропинин получил вольную, его семья же оставалась крепостной. В этом же году он получил звание Академика.
Его „Кружевница" написана в 1823 году, в том заветном году, когда он покинул раздольное имение графа Моркова.
И, переполненный ожиданием счастья, художник творит картину, вошедшую, как классика, во все лучшие издания, посвященные отечественному искусству. Это шедевр.
Именно она на выставке в Академии художеств была особенно тепло встречена публикой и сразу же стала широко известной.
прошивками» и др.).
Василий Тропинин. Кружевница.
1823. Холст, масло. 74,7 x 59,3. Третьяковская Галерея, Москва, Россия.
Особое место в истории русского искусства занимают женские портреты Тропинина. Ему, как никому другому ни до, ни после него, удалось выразить новое отношение к женщине не только как к изящному украшению, но и как к матери, жене, хозяйке, подруге.
Василий Андреевич Тропинин был крепостным художником графа Моркова и только в 1823 году в возрасте 47 лет получил вольную и в том же году выставил в Академии художеств свою «Кружевницу», которая была тепло встречена публикой и сразу завоевала популярность. Он изобразил ее с большой душевной теплотой, стараясь попасть в тон карамзинской «Бедной Лизе».
Этим портретом Тропинин показал, что и крестьянка может быть красива, изящна и кокетлива, не менее, чем знатная дворянка. Художник открывает нам красоту девушки-крепостной, жизнь которой проходит в тяжком труде. В набросках остались скрытыми от зрителей истинные кружевницы, полуслепые, согбенные, некрасивые, убитые работой. А в картине главным является другое - желание показать, что и простая девушка может быт прекрасна и внешне и душой. Так же в свое время воскликнул Карамзин: «И простая девушка любить умеет!» - и для всех это явилось открытием.
В журнальных статьях критики торопились выразить свое восхищение тропининским пониманием образа крестьянки и современник его П. Свиньин отмечал: «...и знатоки, и незнатоки приходят в восхищение при взгляде на сию картину, соединяющую поистине все красоты живописного искусства: приятность кисти, правильное, счастливое освещение, колорит ясный, естественный. Сверх того в самом портрете обнаруживается душа красавицы и тот лукавый взгляд любопытства, который брошен ею на кого-то вошедшего в ту минуту. Обнаженные за локоть руки ее остановились вместе со взором, работа прекратилась, вырвался вздох из девственной груди, прикрытой кисейным платком, - и все это изображено с такой правдой и простотой».
Алексей Гаврилович Венецианов — русский живописец, мастер жанровых сцен из крестьянской жизни, педагог, член Петербургской академии художеств, основатель так называемой венециановской школы. 
«На пашне. Весна»
1820-е
Холст, масло 51,2 х 65,5
Государственная Третьяковская галерея
Москва
Картина Алексея Гавриловича Венецианова "На пашне. Весна" на первый взгляд кажется немного странной и содержит много вопросов. Однако без нее немыслимо представить себе русскую живопись. Давайте вместе посмотрим на эту картину, зададим все возникающие вопросы и попробуем на них ответить.
Мы видим на картине распаханное поле ранней весной. Где-то по краям пробивается зелень, ее хорошо видно на переднем, нетронутом краю поля. У правой кромки зеленеет несколько тоненьких деревьев возле странного скошенного пня. Очень нарядная женщина в розовом сарафане и красивом кокошнике с легкостью ведет по вспаханной земле двух сильных лошадей, которые тянут за собой борону. Женщина идет по пашне босиком, ступая очень легко, будто танцует, на лице ее улыбка.
На переднем плане картины справа сидит младенец, спокойно забавляясь какими-то своими игрушками.Слова "красивый", "красивая" можно применять почти ко всему, изображеному на картине: красивый пейзаж, красивая женщина, красивые кони, красивый наряд, красивое голубое небо с белыми облаками.
Что же в этой картине странного и удивительного? Мы все знаем, что крестьянский труд - тяжелый и изнурительный, боронить поле на лошадях - нелегкая грязная работа и для человека, и для лошадей. Почему же женщина оделась так празднично, почему работа дается ей с легкостью, а не с напряжением? Почему не видно напряжения и в лошадях? Почему, несмотря на то, что весна ранняя, а, значит, еще холодно, героиня картины идет по земле босиком - ведь, судя по одежде, она не из самых бедных крестьян и обувь у нее должна быть? Почему ребенок в одной лишь рубашонке сидит в такое время года на голой земле и не мерзнет, не плачет? И, наконец, почему женщина намного больше лошадей, ведь эти рабочие лошади - не пони?
Разгадка простая: художник изобразил не обычную крестьянку, а сказочный образ весны, воплощенный в красивой женщине. Именно такой прекрасной, легкой, нарядной, молодой представилась ему весна, легко ступающая по земле, обновляющая мир, успокаивающая детей, ведущая за собой природу. Вдали есть еще две такие же работающие группы, что утраивает образ, говорит о том, что весна наступает повсеместно.
Веницианов был выдающимся педагогом. Он открывает частную худшколу. Обучает крестьян и крепостных основам живописи. Учит по собственной программе, которая отличалась от академии художеств. Стремился к реализму, поэтому начинал с натюрморта.
20. Творчество К.Брюллова (кратко творческий путь + Последний день помпеи, библейские эскизы)
Брюллов Карл Павлович (1799, Петербург- 1852, местечко Манциана.ок. Рима) - художник. Род. в семье потомственных живописцев. До 5 лет Брюллов был прикован болезнью к постели. Первым его учителем стал отец. Брюллов должен был ежедневно нарисовать определенное количество восковых фигурок и лошадок и только после этого получал завтрак. Брюллов делал рисунки с гравюр старых мастеров и, как все члены семьи, каждый день рисовал, чертил, лепил. В 1809-1821 учился в Академии художеств, к-рую окончил с золотой медалью. В 1821--1822 работал в Петербурге, написал несколько портретов деятелей культуры и композиций на темы отечественной истории. В 1822 Обществом поощрения художников Брюллов был направлен в Италию, где изучал фрески Рафаэля, античную скульптуру. В 1823--1835 написал ряд получивших известность работ: "Итальянское утро", "Итальянский полдень", "Всадница" и др., а также грандиозное историческое полотно "Последний день Помпеи". Картина гибели античного города и людей, не теряющих красоты и силы духа даже в страдании, потрясала романтической искренностью и величием происходящего. Об этой работе восторженно писали А. С. Пушкин, Н.В. Гоголь, М.Ю. Лермонтов, В.А. Жуковский, В. Г. Белинский. Она принесла мировую Славу рус. искусству.
24 августа 79 года произошло мощное извержение Везувия, уничтожившего цветущий город Помпеи, расположенный у подножия вулкана. Более полутора тысяч лет Помпеи оставались погребенными под слоем вулканической лавы и пепла. Впервые город был обнаружен совершенно случайно в конце XVI века при производстве земляных работ. Археологические раскопки начались здесь в середине XVIII века. Они вызывали особый интерес не только в Италии, но и во всем мире. Многие путешественники стремились побывать в Помпеях, где буквально на каждом шагу находились свидетельства внезапно оборвавшейся жизни античного города.
В 1827 году в Помпеи приезжает молодой русский художник Карл Брюллов. Отправляясь в Помпеи, Брюллов не знал, что эта поездка приведет его к вершине творчества. Зрелище Помпеи ошеломило его. Он исходил все закоулки города, дотрагивался до стен, шершавых от накипевшей лавы, и, возможно, у него зародилась мысль написать картину о последнем дне Помпеи. От замысла картины до ее завершения пройдет долгих шесть лет. Начинает Брюллов с изучения исторических источников. Он читает письма свидетеля событий Плиния Младшего к римскому историку Тациту. В поисках достоверности художник обращается и к материалам археологических раскопок, некоторые фигуры он изобразит в тех позах, в каких были найдены в затвердевшей лаве скелеты жертв Везувия. Почти все предметы написаны Брюлловым с хранящихся в неаполитанском музее подлинных вещей. Сохранившиеся рисунки, этюды и наброски показывают, как упорно художник искал наиболее выразительную композицию. И даже когда эскиз будущего полотна был готов, Брюллов около десятка раз перегруппировывает сцену, меняет жесты, движения, позы.
В 1830 г. художник начал работу на большом холсте. Он писал на таком пределе духовного напряжения, что, случалось, его буквально на руках выносили из мастерской. Наконец, к середине 1833 г. полотно было готово.
…Черный мрак навис над землей. Кроваво-красное зарево окрашивает небосвод у горизонта, и ослепительная вспышка молнии на мгновение разрывает тьму. Перед лицом смерти обнажается суть человеческой души. Вот юный Плиний уговаривает мать, упавшую наземь, собрать остатки сил и попытаться спастись. Вот сыновья несут на плечах старика отца, стремясь поскорее доставить драгоценную ношу в безопасное место. Подняв руку навстречу рушащимся небесам, мужчина готов грудью защитить своих близких. Рядом — коленопреклоненная мать с детьми. С какой невыразимой нежностью жмутся они друг к другу! Над ними — христианский пастырь с крестом на шее, с факелом и кадилом в руках. Со спокойным бесстрашием взирает он на пылающие небеса и рушащиеся статуи прежних богов. А в глубине холста ему противопоставлен языческий жрец, бегущий в страхе с жертвенником под мышкой. Такая несколько наивная аллегория провозглашает преимущества христианской религии над уходящей языческой. Слева на втором плане — толпа беглецов на ступенях гробницы Скавра. В ней мы замечаем художника, спасающего самое дорогое — ящик с кистями и красками. Это — автопортрет Карла Брюллова.
Самая центральная фигура полотна — знатная женщина, упавшая с колесницы, символизирует прекрасный, но уже уходящий античный мир. Оплакивающий ее младенец — это аллегория нового мира, символ не иссякающей силы жизни. «Последний день Помпеи» убеждает в том, что главная ценность в мире — это человек. Губительным силам природы Брюллов противопоставляет духовное величие и красоту человека. Воспитанный на эстетике классицизма, художник стремится придать своим героям идеальные черты и пластическое совершенство, хотя, известно, что для многих из них позировали жители Рима.
Осенью 1833 года картина появилась на выставке
21. Творчество А. Иванова. (кратко творческий путь + Явление христа народу – подробно + библейские эскизы).
Иванов, Александр Андреевич [16 (28) июля 1806, Санкт-Петербург — 3 (15) июля 1858, там же] — крупнейший мастер русского искусства, живописец-философ, запечатлевший в своем творчестве итог нравственных и эстетических исканий своего времени.
Иванов родился в семье видного живописца-классициста А. И. Иванова. Отец был главным наставником будущего мастера во время его учебы в Академии художеств (1817—1828). Ранние полотна Иванова — «Приам, испрашивающий у Ахиллеса тело Гектора» (1821, ГТГ) и «Иосиф, толкующий сны заключенным с ним в темнице хлебодару и виночерпию» (1827, ГРМ) — показали, что он блестяще усвоил принципы академического классицизма.
В 1830 году как пенсионер Общества поощрения художеств Иванов выезжает за границу и, посетив ряд городов Германии и Италии, почти на всю жизнь поселяется в Риме. Он органически врастает в жизнь международной богемы «вечного города», прислушивается к советам Б. Торвальдсена, но более всего дорожит мнением И. Ф. Овербека, основателя братства назарейцев. Неизменно погруженный (по его собственным словам из письма отцу 1837 года) «в недра тихой умственной жизни», он находится в постоянном духовном общении со многими деятелями отечественной культуры, в том числе с Н. В. Гоголем. Разрабатывая собственную философию искусства, Иванов перенимает идеи кружка Д. В. Веневитинова, соприкасается со славянофильской философией истории. Особое воздействие на него оказывает учение Ф. Шеллинга, рассматривавшего искусство как высшую форму постижения мира.
В историко-художественном смысле ведущее значение для него (не считая Н. Пуссена) имеют образы искусства итальянского Возрождения. Полная тонкой композиционно-колористической гармонии картина «Аполлон, Гиацинт и Кипарис, занимающиеся музыкой и пением» (1834, ГТГ) — это античность, воспринятая через уроки Возрождения. Музыка как бы «орфически» просветляет мир природы, открывая ее потаенный божественный смысл.
Как магистральный путь творческого поиска, однако, Ивановым понимается библейско-евангельская тема. Попытками найти новые подступы к ней стали эскизы к неосуществленной картине «Братья Иосифа находят чашу в мешке Вениамина» (1831—1833, ГТГ), а также величественно-грациозное полотно «Явление Христа Марии Магдалине» (1833—1835, ГРМ), за которое Иванов получает звание академика.
Наконец замысел его «всемирного сюжета», центрального произведения жизни, получает четкую определенность как тема «Явления Мессии» («Явление Христа народу». 1837—1857, ГТГ), то есть прихода Спасителя к толпе «лиц разных сословий, разных скорбящих и безутешных» (из описания в записной книжке 1830-х гг.), собравшихся вокруг Иоанна Крестителя на берегу Иордана. Пророк вдохновляет толпу надеждой на избавление от скорбей и бед, мощным жестом указывая на приближающегося издали Бога-Сына. Работа над картиной растянулась на 20 лет, размеры ее стали гигантскими (540 на 750 см).
Коллективным героем тут как бы является все человечество. Художник разрабатывает сложную гамму чувств — от недоверия, вражды и равнодушия до крепнущей веры, — богатейший диапазон характеров и народных типов, восходящих к различным прообразам — от итальянской бедноты до Николая Гоголя, с которым портретно связана одна из «дрожащих фигур» в правой стороне среднего плана. Пространственный размах пейзажных далей в контрасте с теснотой переднего плана призван дополнительно усилить историзм произведения. Иванов постоянно подчеркивает, что это именно «историческая картина», изображающая наступление новой эпохи в жизни природной и человеческой, оказавшейся «на перепутье из физических сил к духовным», из рабского прошлого к царству грядущей свободы. Художник ставит своей целью «служить как моей картиной, так и этюдами живым напутником в средоточии нашего отечества» (из письма к великой княгине Марии Николаевне, 1838).
Замыслы Иванова требуют для своего воплощения монументального храмового пространства. Он мечтает о том, чтобы поместить своего «Мессию» в храм Христа Спасителя, который строится в то время в Москве, создает особый эскиз заалтарного образа для того же храма («Воскресение», гуашь, 1845, ГТГ). Наконец, художник задумывает свой собственный храм искусства, который явился бы одновременно и историческим пантеоном человечества.
На библейские акварели и рисунки (так называемые «Библейские эскизы») ушли все творческие силы мастера на последнем этапе его жизни. Иванова увлекают исследования Д. Ф. Штрауса, его «Жизнь Иисуса». Под воздействием рационализма Штрауса живописец несколько охладевает к «Явлению Мессии», хотя и доводит работу до конца. Новый, еще более грандиозный проект, проект храма, влечет художника — для него, в виде эскизов будущих росписей, он создает огромный цикл библейских акварелей и рисунков (1850-е гг., в основном — в ГТГ и ГРМ). Мерная эпическая ритмика сочетается тут с феерическими романтически-визионерскими эффектами, предвосхищающими искусство символизма.
В процессе работы над «Явлением Христа народу» Иванов вносит выдающийся вклад в развитие самых разных жанров. Его бытовые сценки составляют живую, полную юмора панораму современной итальянской действительности (три большие акварели на тему Октябрьского праздника в Риме — 1842, ГТГ и ГРМ). Многочисленные этюдные портреты и пейзажи к «Мессии» сами по себе эпохальны. Романтическая возвышенность сохраняется здесь в том первозданно-поэтическом достоинстве, которым отличается каждый, пусть внешне самый простой образ: будь то нищий, которому предстоит исполнить роль апостола, ветка на фоне бездонно-синего неба или галька, виднеющаяся сквозь прозрачную воду. Пленэрные впечатления соединяются с глубоким историзмом (как, к примеру, в «Аппиевой дороге» — 1845, ГТГ). Кульминацией этих пленэрных, цветосветовых поисков можно считать этюды обнаженных мальчиков, написанные в 1850-е годы, где цветовая лепка достигает новаторской, в полном смысле импрессионистической свежести.
В поисках соратников для своих художественно-философских замыслов Иванов в 1857 году специально едет в Лондон знакомиться с А. И. Герценом, а позднее встречается с Н. Г. Чернышевским. Однако его возвращение на родину в 1858 году отнюдь не было триумфальным, не соответствовало его «мессианским» надеждам. Художник наталкивается на равнодушие и либеральных кругов, и официальной критики. Прожив в Петербурге всего шесть недель, Иванов скоропостижно скончался. Однако его посмертное влияние и авторитет с течением времени лишь возрастали. Не создав школы в прямом смысле слова, он стал универсальным учителем мастерства для многих поколений российских художников самого различного толка — от позднего романтизма до авангарда.
Александр Иванов. Явление Христа народу (Явление Мессии).
1837-1857. Холст, масло. 540 x 750. Третьяковская Галерея, Москва, Россия.
При имени художника Александра Иванова в нашем сознании сразу разворачивается грандиозное полотно, увенчавшее жизненный и творческий подвиг живописца – Явление Христа народу. Продолжительность работы над ним искусствоведы определяют в 20 лет. За этот период была создана целая картинная галерея: 300 эскизов - законченных гениальных пейзажей и портретов. Иванов называл свои этюды к большой картине "конченными этюдами", "...в них, - говорил он, - заключено лучшее время моей жизни".
Не гением компромисса во внешних приметах и формах, а гением синтеза внутренних основ классического мышления с открытиями романтической эпохи выступает в русском искусстве Александр Иванов. Два основных чувства питали творческое вдохновение Иванова – безграничная любовь к искусству и сострадание к униженным, обделенным жизнью людам, стремление им помочь. Иванов был убежден, что назначение искусства – изменить жизнь.
Он задумывает «всемирный сюжет», способный духовно преобразить не только искусство, но и все современное общество. Таким сюжетом явилось гигантское полотно Явление Мессии (Явление Христа народу), – с толпой лиц разных сословий на берегу Иордана, которым вдохновенный Иоанн Креститель указывает на приближающегося Спасителя. Около 1833 года Иванов начинает разрабатывать эскизы к будущей большой картине.
Тема картины взята из первой главы Евангелия от Иоанна. Сам Иванов называл этот сюжет «всемирным», поскольку художник показывает человечество в переломный, решающий момент его истории.
Участники картины объединены в группы. В центре композиции – Иоанн Креститель, совершающий обряд крещения в водах реки Иордан. Он указывает собравшимся на приближающегося Христа. В левой части картины, за Иоанном Крестителем изображена группа апостолов: юный Иоанн Богослов, за ним – Петр, далее – Андрей Первозванный и Нафанаил.
Этой группе противостоит толпа нисходящих с холма во главе с фарисеями. Среди них выделяется фигура человека в коричневом хитоне с непокрытой головой. В нем угадываются портретные черты писателя Н.В. Гоголя, с которым был дружен Иванов.
Пространство картины оказывается, таким образом, как бы пронизанным действиями сил, влекущих к Христу и уводящих от него. Обозревая первый план картины, мы встречаем лица, отмеченные мучительной работой сознания. Композиционно картина построена так, что люди на первом плане будто глядятся в гигантское зеркало, в котором отразилась природа с выступающей на ее фоне фигурой Христа. Он словно приносит с собой завет спокойствия и умиротворяющей гармонии, которые властвуют в природном мире. Затянувшаяся на многие годы работа над картиной была связана с взыскательным поиском того, что можно было бы назвать конкретным наполнением символистического каркаса композиции. Полем экспериментального поиска стали этюды. В них многократно варьируются образы картины – раба, дрожащего, сомневающегося и других.
В картине Иванов изобразил человеческие характеры, темпераменты, состояния во всем их бесконечном многообразии: здесь и уже обращенные в христианскую веру, и язычники, колеблющиеся, испуганные, сомневающиеся. На первом плане выделяется группа «раба и господина». Особенно характерно лицо раба, о котором Иванов сказал: «Сквозь привычное страдание впервые появилась отрада». В глубине центральной группы – человек в серой широкополой шляпе с посохом. Это так называемый «странник», в образе которого Иванов запечатлел самого себя.
В картине поражает, в первую очередь, композиционное мастерство, с которым Иванов-режиссер обращает множество четко индивидуализованных персонажей к единой возвышенной цели. Художник мечтал о том, чтобы поместить Мессию в храм Христа Спасителя, который строился тогда в Москве, и написал особый эскиз заалтарного образа для этого храма.
Его гигантское полотно - развернутая философская поэма и бессмертная метафора. О великой картине "Явление Христа народу" написано много трудов. Никто сегодня не поймёт её во всей полноте - нет высокой веры самого автора. Свидетельство тому - убежденные высказывания художника, те сокровенные мысли, которые он доверял только Гоголю или своему дневнику. Ведь он на полном серьёзе пишет: "Рассмотрите краткость времени, и вы уверитесь, что быстрые успехи русских во всех отраслях просвещения ясно показывают, что мы щедро наделены природой способностями. Как художник, в подтверждение сего скажу, что в нашем холодном к изящному веке я нигде не встречал столь много души и ума в художественных произведениях. Не говоря о немцах, но сами итальянцы не могут равняться с нами ни в рисовании, ни в сочинении, ни даже в красках, они отцвели, находясь между превосходными творениями славных своих предшественников. Мы предшественников не имеем, мы только что сами начали - и с успехом! Чего же должно ждать, если каждый из нас обойдет критическим образом лучшие произведения великих живописцев? Мне кажется, нам суждено ступить еще далее!!!"
Иоанн Креститель на переднем плане - высокохудожественный и выразительный образ. Он призывает не только приветствовать идущего издалека Христа, но и предсказывает спасительную дорогу для всех окружающих. Верил в эту дорогу и сам Иванов: "Если сверстники мои и я не будем счастливы, то следующее за нами поколение пробьет себе непременно столбовую дорогу к славе русской…".
Несмотря на то, что Иванов отдал работе над грандиозным полотном двадцать лет своей жизни, картина осталась незавершенной. К этому произведению художником было выполнено около четырехсот подготовительных этюдов и эскизов.
По-своему эпохальны многочисленные этюды к Мессии. Простые мотивы типа ветки на фоне неба или обнаженных мальчиков на фоне Неаполитанского залива (этюды 1850-х годов), решенные с беспрецедентным для русского искусства мастерством пленэрной живописи, обретают необычайную значительность. Идя вглубь натуры в ее первозданной простоте, Иванов предваряет не какие-то отдельные направления, но первые рубежи современного искусства в целом (недаром полагают, что его этюды могли повлиять на творчество молодого Э.Дега).
Бог приводит Еву к адаму.
Грехопадение.
