И их отношение к устной и письменной формам речи

Среди лингвистов нет единства мнений относительно разделения речевых единиц по признаку их отношения к устной и письменной речи. Хотя вполне логично, что разным формам речи должны быть присущи и разные речевые единицы, особенно единицы их оформления. Если единицей порождения обеих форм речи выступает одна и та же минимальная, недифференцированная речевая структура, то единицы оформления конкретного вида речи – устного или письменного, – естественно, разные. Однако обычно все они объединяются учёными в единую группу лингвистических единиц или вообще смешиваются[70], тогда как различать их методологически важно как в научном, так и метаязыковом отношениях.

Можно считать обычным явлением то, что при освещении вопросов устной речи исследователи находят в ней те единицы, которые ей вообще не свойственны. Она обходится без них. А при решении проблем письменной речи наблюдается смешение единиц языка и речи или лингвистических единиц и способов их письменного выражения (например, смешение высказывания и абзаца), что, естественно, не может вести к объективному и убедительному освещению и изучению рассматриваемых проблем[71].

Известно, речь существует в устной и письменной формах. Устная речь порождается субъектом и благодаря его интонации слушатели воспринимают её одновременно с порождением на уровне тех исходных речевых единиц, из которых она непосредственно составляется. Её интонация – это способ интерпретации её содержания путём делимитации составляющих её единиц, отчётливо представленный самим субъектом речи. Здесь не может быть вариантов. Передаваемое субъектом содержание осознаётся в единственном интонационном варианте, с появлением каждой очередной синтагмы.

Устная речь характеризуется мгновенностью. Она существует в виде озвученного процесса линейного наращения её субъектом синтагм при одновременном восприятии их слушателем. Синтагмы составляют структуру и содержание фраз и полного сообщения, в связи с чем становится очевидным, что устная речь порождается и воспринимается на уровне синтагм, т.е. осуществляется она на синтагматическом уровне. При необходимости она с помощью специальных графических средств трансформируется в письменную форму – в предложения, высказывания и текст.

Если восприятие устной речи облегчается участием говорящего – его интонацией и различными невербальными средствами и приёмами (мимикой, жестами), то адресат письменной речи лишён такой помощи со стороны автора. Ему для понимания передаваемого содержания необходимо самостоятельно разобраться в синтагматической структуре текста и осознать его интонацию.

Тем не менее в письменной речи в соответствии с традицией существуют свои способы и приёмы оказания содействия читателю со стороны автора. Обычно письменная речь представлена в виде текста или какой-то его части. Даже лаконичная записка в той или иной ситуации может квалифицироваться как текст с исчерпывающей в данном случае информацией. Не секрет, что существуют тексты малого жанра. Так что не объём информации является основанием для квалификации текста, а показатель её завершённости. Кроме того, при реализации метаязыковых задач письменная речь часто представлена в виде предложения.

Текст, как и любая речь, порождается из синтагм. Его следует рассматривать как искусственное кодирование живой устной речи (звуковой или внутренней) с помощью графических средств языка. При этом синтагмы как исходные структурно-содержательные компоненты порождают его структуру и содержание. В первичной форме речи последовательный поток синтагм интонационно оформляется говорящим и имеет отчётливые границы между всеми исходными его компонентами. Приобретая графическую форму, он выливаются в структуры предложений, высказываний и текста. В письменной речи нет специального знака для разграничения синтагм – такого надёжного и чёткого, как пауза в устной речи. Для автора нет необходимости их определять: они для него определены изначально – в его сознании, так как именно из них он составляет содержание. Но каждому читателю приходится определять их самостоятельно. Делает он это, опираясь на структуры предложений, пунктуацию, передаваемые мысли, на их развитие и содержание контекста. Поэтому автор, используя все эти средства, старается сделать свой текст максимально доступным для читателя. А максимально доступным можно считать тот текст, в котором наиболее прозрачно представлена его синтагматическая (т.е. смыслонесущая) структура, в результате чего легко восстанавливается его интонация и осознаются все его мысли..

Субъект устной речи передаёт конкретное содержание, которое выливается в конкретную синтагматическую структуру, в единую цепочку синтагм. Они появляются в его речи спонтанно в результате естественной психоречевой реакции на актуальное содержание или конкретную информацию. Никаких иных речепорождающих единиц, кроме синтагм, здесь нет. Любая из синтагм или их сочетание в зависимости от коммуникативной цели имеет соответствующую интонацию, например вопросительную, побудительную или восклицательную. Сравните обычные для устной речи фрагменты, аналогичные следующим: Приз! Выиграл! Да? Ты? Вчера вечером? Интересно! В речи они представлены простейшими синтагмами, тем не менее их вполне достаточно для взаимопонимания участников речевой ситуации. Применительно к письменной речи они по традиции квалифицируются в качестве предложений, потому что у лингвистов единицей измерения и квалификации любой речи стало предложение. Хотя его как отдельной самостоятельной речевой единицы в устном общении (т.е. в первичной форме речи) вообще нет. Изучение диалектов, разговорной речи и особенно магнитофонных записей спонтанных устных выступлений на собраниях, конференциях, защите диссертаций подтверждает такой вывод. Чтобы эти звукозаписи представить затем в виде привычных текстов, их приходится править, редактировать, работать над установлением их предложенческих структур, а часто – над созданием этих структур. Причём у разных людей, работающих с этими записями, будут разными структуры предложений.

В письменной речи возможны нулевые синтагмы. Например, в известном лаконичном ответе критика на просьбу писателя оценить его произведение выражена предельно красноречивая оценка в виде одного лишь восклицательного знака (!).

Единицей порождения текста, как и устной речи, является синтагма, которую и здесь можно определить как исходную структуру. Но для окончательного оформления текста, в отличие от устной речи, одних исходных речевых единиц недостаточно: в письменной речи они не разграничиваются так чётко и однозначно, как в устной. Поэтому в ней используются ещё и единицы оформления: предложения (простые и сложные) и высказывания. Они не строятся, а выделяются в тексте по мере формирования и выражения его мыслей как способ их разграничения. Такое оформление текста помогает читателю определиться в авторских синтагмах на уровне отдельных мыслей. Так что предложение – это структура грамматической и содержательной адаптации текста, которая имеет объективную природу (так как установлена культурно-речевой традицией) и субъективное исполнение (так как в конкретном тексте каждое предложение – это индивидуально-авторская структура). Так развивалась письменная речь: в ней нет специальных средств для разграничения синтагм, тогда как в устной речи они разграничиваются паузами. Это основное противоречие в отношении порождения и восприятия между устной и письменной формами речи. Оно заставляет постоянно обращаться к устной форме и на её основе корректировать не только исследование письменной речи, но и процесс её восприятия при чтении.

Работая над текстом, автор в соответствии с традицией попутно структурирует его в виде предложений, упорядочивая части содержания, мысли, факты, чувства, различные оценки. Предложение выступает у него в качестве субъективной структурно-смысловой единицы оформления текста.

Единицами устной речи являются синтагмы, фразы и сообщение, а единицами письменной – синтагмы, предложения (простые и сложные), высказывания и текст. Синтагма – единственная из речевых единиц, которая присуща обеим формам речи, ибо это единица порождения речи, психологическая природа которого одна и та же для обеих форм. Но единицы оформления у них, естественно, разные.

При аналитическом подходе к речи нетрудно убедиться в том, что речевые единицы имеют дискретный характер. Текст является предельной максимальной речевой структурой, его можно расчленить на представленные в виде абзацев высказывания (в иной терминологии: сложное синтаксическое целое, межфразовое единство, сверхфразовое единство, предикативно-релятивный комплекс, минимальный текст – по определению И.Р. Гальперина), на предложения (простые и сложные) или синтагмы. Последние являются предельно минимальными речевыми единицами, недифференцированными структурами.

Сочетание письменный текст, по сути, тавтологично, ибо текст может быть только письменным, причём со строго конкретной формой. Применение термина текст к устным формам содержания (например, фольклорным произведениям) носит условный характер. Такие произведения имеют устное бытование и характеризуются наличием вариантов их синтагматических структур. Будучи записанными, они превращаются в обычные тексты как завершённые речевые единицы и теперь уже ничем не отличаются в средствах, способах и принципах оформления от других текстов. В них, помимо синтагм, можно найти разные предложения, высказывания.

Существует состав типичных речевых единиц. Среди лингвистов нет единого мнения относительно количества и качества этих единиц. Ими постоянно затрагивается вопрос о том, какую из них считать основной. Одни полагают, что такой квалификации соответствует текст, как завершённая в структурном, интонационном и смысловом отношениях коммуникативная единица. Другие в качестве таковых называют “либо сверхфразовое единство, либо высказывание”[72]. Третьи отводят такую роль предложению[73]. Наконец, есть и те, кто считает основной единицей синтагму[74]. При этом участниками дискуссии используются разные принципы для установления подобной иерархии.

Такая дискуссия, на наш взгляд, носит искусственный характер и не может быть плодотворной. У каждой речевой единицы своё назначение и свои функции. Каждая из них важна и незаменима на своём месте.

Так что все они основные при выполнении ими своих функций. Определять иерархию единиц без учёта их назначения и функций – бесперспективное занятие.

Например, при порождении и восприятии речи в качестве основной единицы выступает синтагма. При изучении грамматики, а также структурировании отдельных мыслей в письменной речи основным, несомненно, является уже предложение (хотя в устной речи оно вообще избыточная структура). При передаче завершённого содержания важен текст. В речи нет универсальной единицы, которая охватывала бы все аспекты и ступени речевой деятельности. У каждой из них своё назначение и свои (основные для неё) функции. Стремление установить иерархию речевых единиц на основе субъективных предпочтений и представлений мешает осознанию сущности речевой деятельности.

Некоторые синтаксисты отождествляют высказывание (сложное синтаксическое целое) с абзацем и определяют его в качестве минимальной структуры членения текста. “Под абзацем понимается семантико-стилистическая единица, которая выражает сложное, комплексное высказывание, характеризующееся единством содержания”[75]. Их не смущает тот факт, что в устной речи абзаца вообще нет. Он не вписывается в её сферу, потому что абзац – это не речевая единица, а графический способ представления конкретной речевой единицы в тексте.

Другие учёные усматривают в нём особый стилистический приём[76] или вообще относят его по функции к знакам препинания[77]. Можно сомневаться в том, что абзац относится к стилистическим приёмам или к знакам препинания, но то, что он не является речевой единицей, не подлежит никакому сомнению.

Таким образом, устная и письменная речь порождаются одинаково: путём последовательного наращения синтагм. В устной речи синтагма выступает в качестве единственной речевой единицы, обеспечивающей её порождение и восприятие. Так что первичная форма речи исчерпывается синтагматическим уровнем. В письменной речи синтагматическая структура текста позволяет автору передать конкретное содержание. При этом он оформляет текст в соответствии с традицией, позволяющей сделать его максимально доступным для восприятия – при опоре на его грамматические и содержательные показатели.

Чтобы выяснить, какие речевые единицы реально выступают в процессе устного (т.е. непосредственного, естественного) общения в качестве исходных компонентов речи, достаточно обратить внимание на то, какие минимальные знаменательные компоненты выделяются в речи интонационно (а следовательно, и содержательно): именно из них говорящим субъектом последовательно формируется речь и составляется её содержание. Это не звуки, не слоги и не отдельные слова или словоформы, а синтагмы, единые сочетания слов с конкретным, ситуативным значением.

В письменной речи нет специального средства для чёткого выделения и разграничения синтагм. Но это вовсе не значит, что в письменной речи нет интонации. Автор, работая над текстом, зашифровывает в нём интонацию, соответствующую передаваемому содержанию. Она восстанавливается читателем на основании структур предложений в зависимости от цели высказывания и его эмоциональности, использование знаков препинания, в том числе и авторских, графическое выделение абзаца. Чтобы адекватно понять текст, читателю необходимо восстановить его авторскую синтагматику и интонацию. Насколько точно он это сделает, настолько правильно поймёт содержание текста.

Из всех речевых единиц только синтагма представлена в обеих формах речи – устной и письменной. Все остальные единицы присущи какой-то одной форме – либо устной, либо письменной. Все они, за исключением синтагмы, дифференцируются по признаку их отношения к устной или письменной речи. Основное их назначение состоит в традиционном оформлении конкретной формы речи. В устной речи – это фразы и полное сообщение. В письменной – предложения, высказывания и текст.

Известно, что мысли могут быть простыми, даже простейшими, которые часто представлены одной предикативной синтагмой. При этом синтагма и фраза совпадают в одном и том же речевом фрагменте. Но мысли могут быть и сложными, с различными отношениями между их частями. В этом случае фраза включает соответствующее количество синтагм.

Вместе с тем фраза может передавать исчерпывающую информацию (например, ответ на одиночный вопрос). В такой речевой ситуации она соответствует уже полному сообщению.

Так что границы между синтагмой, фразой и сообщением в известной степени условны. Статус любой из этих единиц определяется не по количественному показателю или по виду связи между компонентами, а на основании конкретной речевой ситуации, передаваемого содержания, коммуникативной цели, т.е. на основании выполняемой функции.

Речь членится или интонационно – на единицы её непосредственного порождения и восприятия (т.е. на синтагмы), или содержательно – на единицы её традиционного оформления. И те и другие – это реальные речевые структуры. Если синтагмы выделяются в речи при помощи пауз, то при выделении фраз используется иной принцип. Безусловно, каждая фраза имеет интонацию, позволяющую правильно её понять, тем не менее основной принцип их выделения – содержательный. Когда при наращении синтагм развивается содержание и формируется отдельная мысль, эта мысль соотносится с отдельной речевой единицей – фразой. Интонационное членение речи на синтагмы помогает чётко осознать ситуативное содержание каждой из них. Членение её на фразы (по мере наращения синтагм и возникновения самостоятельной мысли) помогает осознать структуру и смысл каждой фразы. Фразам присуща предикативность, которая представлена или в них самих, или в ближайшем речевом окружении.

Фраза и предложение представляют разные формы речи. Они соотносительны, так как состоят из синтагм, грамматически оформлены, ориентируются на законченную мысль и выделяются на основании содержательного признака. У них общая функция: оформление речи. Но они не тождественны, на чём акцентировал внимание Л.В. Щерба. Это подтверждается тем, что при трансформации устной речи в письменную количество предложений обычно не соответствует количеству фраз. Количество фраз в устном сообщении – величина вполне определённая (она соответствуют количеству мыслей), в то время как текст, записанный на основе одного и того же устного сообщения, у разных людей обычно представлен разными структурами предложений. В результате возникает несколько странная ситуация: синтагматическая структура сообщения и текста – одна и та же, количество передаваемых мыслей – одно и то же, а структура предложений – разная. Фразы при устном общении объективно фиксируются на основании их содержания, тогда как предложения в тексте выделяются пишущим субъективно. Это свидетельствует о том, что предложения не являются единицами порождения речи и не являются единицами устной речи, а выступают как способ её письменного оформления. Их структура и границы между ними обусловлены особенностями речевого поведения человека, его психологией, языковой компетенцией, речевыми умениями и навыками.

Таким образом, синтагма является общеречевой единицей. Остальные речевые единицы дифференцированны. Одни из них свойственны только устной речи, другие – только письменной. Отнесение единиц письменной речи к устной или единиц устной речи к письменной неправомерно. Они хотя и соотносительны, но не тождественны.