Очень приятно, Дита фон Тиз

Бурлеск и искусство соблазнять

Burlesque and the Art of the Teese

Дита фон Тиз

«Супергероиня бурлеска»

- журнал Vanity Fair

«Иссиня-чёрные волосы, фарфоровая кожа, алые губы, родинка на скуле – Дита фон Тиз являет собой образ классики кинематографа 40-х, до последнего дюйма»

- журнал Vouge

Посвящаю моей матери

«Я защищаю гламур. Каждый день. Каждую минуту.»

Дамы и господа, это Бурлеск!

Автор: Дита фон Тиз совместно с Бронвин Гэррити

Перевод на русский язык: Александра Дудакова

Знакомство

Очень приятно, Дита фон Тиз

Я защищаю гламур. Каждый день. Каждую минуту. Гламур. Спортивные штаны (в абстрактном понимании) раздражают меня. Если мне холодно, я накину меховую горжетку. Я надену чулки. Могу укутаться в кашемировый халат, если я дома зимним вечером.

Гламур превыше всего. Вот что я хочу сказать.

Было время, когда леди продумывали свой туалет до кончиков ногтей, несмотря на цель выхода. Эти девушки носили чулки на поясе каждый день. Они завивали ресницы, волнами укладывали волосы. Придавали губам оттенок глубокого, яркого алого цвета. Куда бы ни привёл их день, на них всегда были высокие каблуки, атласные перчатки до локтя, а на глаза спадала великолепная сеть кружева и перьев.

Я стараюсь делать так, как они.

Можете сказать, что я беспрекословно следую завету Билли Мински, владельца Национального Зимнего Сада (National Winter Garden), театра в Нью Йорке, где родился бурлеск. Мински верил, что бурлеск выходит за границы сцены. Это стало его девизом, целью жизни. Мински следил за тем, чтобы его танцовщицы носили шляпки, перчатки, чулки на поясе также вне сцены. Чтобы они тщательно наносили макияж, даже выходя отправить письмо. Чтобы они делали великолепные высокие причёски, если их поклонникам так нравилось. Гламур был составляющей их повседневной жизни.

Семьдесят лет спустя, после того как Мински с братьями открыли Национальный Зимний Сад, я стала совершеннолетней в Оранж Каунти, штат Калифорния. Чтобы отпраздновать это знаменательное событие, мама вручила мне в подарок пластиковое яйцо, в котором, туго свёрнутые, лежали колготки.

- А где же пояс? – потребовала я, вглядываясь во внутренности яйца. Обычно я была очень милым и тихим ребёнком, но это переходило все границы.

- Но милая, он тебе совсем не нужен! – сказала мне мама. – Видишь, - она слегка растянула верхнюю часть. – Эластичные!

Приближающийся скандал был сведён на нет, когда она произнесла пять волшебных слов: «А теперь пойдём купим тебе лифчик!»

Я тут же простила ей колготки, ведь впереди меня ждал Священный Грааль нижнего белья! Мои мозги заработали: бюстгалтер с чашечками-конусами, из гладкого атласа, с кружевной отделкой, с мелкими деталями из атласных ленточек! Пока мы подъезжали к супермаркету, в моей голове сменяли друг друга картинки из годовой подборки Плейбоя, которую отец прятал под кроватью.

Белый, хлопковый и бесформенный лифчик, который мне купили, напоминал огромные белые хлопковые трусы, которые мне приходилось носить. Это был облом. Настоящие леди должны носить изысканное бельё и чулки со швом на поясе! Я была в этом уверенна.

- Это было очень давно, милая! – мягко сказала мне мама. – Больше женщинам не надо носить эти обременительные вещи. С шестидесятых такого не носят.

Обременительные? Обременительной я находила современность! Что за глупая шутка. Мама склонилась ко мне, чтобы поцеловать в щёку, и я заметила, как в вырезе её блузки мне подмигнул чёрный атласный бюстгалтер. О, какое двуличие!

На следующий день я пошла в бутик нижнего белья Lady Ruby, милое заведение, как раз напротив пиццерии, где я работала до этого. Вместо выцветшего итальянского декора пиццерии, в бутике Леди Руби царили розовые и чёрные цвета, которые отсвечивались в атласе красивого белья. Я нырнула в этот мир и выбрала восхитительную пару: настоящие чулки и пояс! Слава Богу, я не современная женщина, думала я, выплывая оттуда. (Теперь надо было накопить на лифчик.)

Люди часто говорят мне, что, возможно, я родилась не в то время. Они смотрят на мои чулки со швом, на прекрасно сделанную укладку, на платья старинных фасонов и говорят: «Дита, а может быть тебе было бы проще жить в те времена, когда это считалось нормальной одеждой?»

В ответ я лишь поглаживаю свой меховой палантин и смеюсь, потому что этот вопрос уверяет меня в том, что я живу как раз в нужное время. Эти люди – здесь и сейчас - нуждаются во мне.

- Дорогой, - говорю я с лёгким изумлением. – В гламуре не должно быть ничего нормального.

Кроме того, конечно, что для тебя это должно стать самым нормальным состоянием. Если ты подумаешь над моими словами, то вскоре ты поймёшь их смысл.