2015-09-06
384
К 17 годам мой стаж работы в бутике Леди Руби приближался к 4 годам. В то время я начала охоту за «белым китом» - корсетом (я хотела найти настоящий корсет на китовом усе). Как я обнаружила во время поисков, такой корсет было практически невозможно найти в продаже. Во мне росло негодование. Мне кажется, я обзвонила около сотни компаний и говорила с сотнями людей, пока искала его. Наконец-то я наткнулась на объявление в газете, которое привело меня к маленькой двери одного торгового центра в Оранж Каунти. За этой дверью мне открылся целый мир, который в моей школе назвали бы «извращенским». Там были латексные плащи и дождевики, кнуты и цепи, злодейская обувь. Я ничего не знала об этих штуках, но отступать не собиралась. Я спросила консультанта, продаются ли у них корсеты, и он достал из-за прилавка превосходный бледно-розовый корсет на железных косточках, украшенный чёрным кружевом, со шнуровкой на спине. Стоило это чудо 300 долларов. Тогда я училась в школе, и для меня это была огромная сумма. Но, боги, какой он был красивый! Когда консультант зашнуровал меня в него, я поняла, что открыла для себя давно затерянный мир. Мне нравилось, как корсет «лепил» мою фигуру, поднимая всё что нужно высоко, высоко, высоко... Все мои выпуклости тут же стали на свои места, фигура обрела чёткий силуэт и стала очень женственной. До сих пор помню ощущения, когда меня зашнуровывали – эротические и причудливые ощущения.
По моей просьбе консультант устроил мне мини-экскурсию по магазину, а также показал коллекцию старых фетиш-журналов. Я была удивлена, что фотографии в этих журналах были очень... любительскими, а модели были какими-то простушками. Казалось, что это простые люди позируют, стесняясь, в неинтересных позах и в неудачных ракурсах. И вдруг со страниц журнала на меня взглянула прекрасная брюнетка с блестящей чёлкой и бледной кожей. Эта женщина улыбалась мне из другой эпохи, напоминая мне о пин-апе 40-х годов, в который я была влюблена... Но её фото были намного проказливее, чем милый пин-ап.
Я поближе присмотрелась к изображению.
- Это Бетти Пейдж, – сказал консультант, тоже глядя на фото, но с такой любовью, будто это было не просто изображение. – Моя любимая.
Так я открыла для себя нового идола.
Консультант Джим Томпсон, который является моим другом и по сей день, одолжил мне видео с Бетти из своей коллекции. Я пошла домой, чтобы помотреть, как эта соблазнительница танцует и завлекает зрителя своими движениями и позами. Но в этих видео я обнаружила и что-то другое: вокруг Бетти кружились и танцевали девушки в шёлковых сорочках, с перьями и стразами. Они дразнили публику и кокетничали с ней. Стоп, я уже видела подобных девушек на страницах винтажных мужских журналов из своей личной коллекции, таких как Wink и Eyeful. Эти журналы времён популярности Бетти, а также журналы 1930-х часто изображали моделей в красивых платьях, застывших в танцевальных позах. Я стала подробно рассматривать эти фото и в конце-концов поняла – девушки не были моделями! Это были танцовщицы бурлеска. На многих фото была подпись: «Такая-то такая-то, танцовщица Мински».
Вот так Мински и познакомил меня – спустя 68 лет после своей смерти – с миром бурлеска.
Полюбив с первого взгляда Бетти Пейдж и бурлеск, я открыла для себя много нового. В частности, творчество пин-ап художницы Оливии ДеБерардинис. Я так вдохновилась работами Оливии и образом Бетти Пейдж на её картинах, что решила возродить этот неверотяно привлекательный стиль, воссоздать этот образ. Я решила стать новой великой пин-ап моделью (после Бетти Пейдж, конечно). Нет, я не хотела быть похожей на Бетти во всём. Я хотела быть такой, какой она являлась зрителю на работах Оливии – классической, но сочной и чувственной, в шелках и атласе, с чулками со швом и корсетах. На работах Оливии Бетти выглядела утончённо и супер женственно, её обаянию нельзя было сопротивляться, она была декадентски манящей. Что я сделала?
Я села за туалетный столик, отрезала чёлку и перекрасила волосы в чёрный цвет.
К моменту моего личного знакомства с Оливией, я уже прочно вошла в образ Бетти. Мне был 21 год, я пошла на Glamourcоn, мероприятие, где собираются шоу-гёрлс, танцовщицы и модели. Я уже начала создавать себе имя как фетиш-модель, и один из моих поклонников сказал, что я выгляжу как пин-ап с работ Оливии. Я была счастлива! И, что сделало меня ещё более счастливой, на этом мероприятии где-то среди гостей гуляла сама Оливия! Я помню, как увидела её: она стояла рядом со своими работами, разговаривала с каким-то другом. Как только он ушёл, я подошла к ней, представилась, и мы немного поболтали. Тогда я решила испытать судьбу, сказав ей: «Я большая ваша поклонница. Если вам нужна будет модель для картин, я с великим удовольствием буду позировать вам. Для меня это – большая честь».
Да, я практически молила её рисовать меня!
Оливия ответила серьёзным голосом: «Но я уже писала вас». Я опешила. «Я уже рисовала вас, когда рисовала Бетти». Для меня это был прекрасный комплимент, ведь это значило, что я смогла полностью влиться в образ Бетти. Но в тот же момент в моей голове пронеслась мысль: «Я не хочу быть двойником Бетти Пейдж».
Имитация, пусть и удачная, никому и никогда не приносила большой славы.
После Glamourcon я очень серьёзно задумалась над своим будущим. Я решила определить для себя, что значит быть звездой. Я изучила книги о Бетти Пейдж, и поняла, что вовсе не внешний вид сделал её знаменитой (хотя и этому надо отдать должное). Популярность ей принёс образ-хамелеон. С одной стороны она была мила и невинна, а с другой – порочна и проказлива. Мне это очень нравилось. Она – Роковая Женщина 50-х, та, что всегда привлекает мужчин. Более того, Бетти выглядела девушкой, с которой я бы сама была не против познакомиться. Именно этим качествам – а не макияжу или причёске – я решила с того момента подражать.
Бурлеск, старинные мюзиклы, Бетти Пейдж, пин-ап – вот элементы, которые помогли мне создать свой неповторимый и уникальный стиль.
Я слышала, что сам Варгас признался однажды, что все его лучшие пин-ап рисунки были списаны с живых женщин, это были реальные модели. Своеобразный коллаж Американской красавицы!
