Глава 13

В квартире раздался звонок. Инесса Павловна, поправив завивку, подошла к двери. Взглянув в глазок, она увидела незнакомую девушку.

- Кто там? – спросила она.

- Открывай, Дима! – услышала Инесса Павловна гневный голос незнакомки. – Я знаю, ты дома.

Соколова поняла, что это была знакомая его сына, поэтому открыла двери без опасения. На пороге она увидела красивую блондинку, столь прекрасную, что Соколова мысленно назвала ее Афродитой. Одета она была в мини-юбочку, столь коротенькую, что она еле прикрывала ее симпатичную попку, а ее изумительная грудь была еле прикрыта облегающей маечкой. На ее ногах красовались красные туфельки на пятнадцатисантиметровых шпильках и черные колготки в сеточку. В руке она держала кожаную алую куртку и сумочку того же цвета. Всю картину завершал очень вызывающий макияж: ярко-алые губки и глазки, раскрашенные почти во все цвета радуги. Инесса Павловна поняла, кто перед ней предстал.

- Димочки нету дома, - сообщила она вульгарной девице.

- Я вам не верю, - запротестовала девушка, оттолкнув Соколову и вбежав в квартиру.

- Димочка, ты где? – кричала она, осматривая апартаменты Соколовых. – Хватит прятаться! Тебе все равно от меня не скрыться!

Инесса Павловна еле успевала за наглой девицей.

- Дамочка, прошу вас покинуть мой дом! – говорила она той вдогонку. – Такой женщине, как вы, в нем не место!

- Почему это? – обиженно спросила та, остановившись и подойдя к пожилой даме. – Я что не так одета или не так накрашена?!

- Это еще мягко сказано! Милочка, я не буду платить за неоплаченные счета моего сына, - заявила Инесса Павловна с гордо поднятой головой. – Вам придется ждать его возвращения. Он вполне взрослый мальчик, чтобы самостоятельно оплачивать свои мужские потребности!

- Какие потребности? Что оплачивать? – непонимающе хлопала ресницами девица. – Я что-то никак не врубаюсь в то, что вы говорите.

- Что тут непонятного?! Вот, молодежь безголовая пошла! Надо было не давать ему в долг!

- Чего не давать? – не понимала блондинка.

- Не надо корчить из себя дурочку? – обозлилась Инесса Павловна. – У меня нету времени на таких, как ты! У меня еще куча дел.

- Какие могут быть дела у пенсионеров?! – специально подлила девица масла в огонь.

Инесса Павловна так обиделась, что раскраснелась, как помидор. Она стала фыркать, и, приложив руку к сердцу, притворилась, что ей плохо.

- Я … я пенсионерка?! – затараторила она. – Да, как у вас, милочка, язык повернулся такое сказать?! Мне всего сорок лет. И я в расцвете сил! И дел у меня столько, что нету времени на сон.

- Бабушка, да вы смотрелись в зеркало сегодня? Да какие у вас могут быть дела, кроме как встать с постели и сходить пописать!

- Бабуля?! – закатила глаза в истерическом припадке Инесса Павловна. – Ах! Ты, мерзкая и бесстыдная девка! И хорошо, что тебе мой Димочка не заплатил за твои услуги!

- Вы что принимаете меня за шлюху? – шокировано спросила блондинка. – Меня, дочь Милосского и вашу будущую невестку!

- Ты кто-кто? – побелела от ужаса Соколова. – Невеста Димочки?!

- Представьте себе, да! – гордо ответила Милосская, поправив руками волосы.

Инесса Павловна минуты две смотрела на девушку, а потом, как ничего не бывало, затараторила радостно:

- Ой, деточка, как я рада тебя видеть!

- Я бы не сказала, что по вас это видно!

- Милая, знаешь такую пословицу: «Кто старое помянет, тому ворон глаз выклюет!»

- Слыхала, - сказала Милосская.

- Давай забудем старое и начнем сначала, - предложила мать Дмитрия. – Меня зовут Инесса Павловна. А тебя как зовут, дорогуша?

- Анна, - ответила Милосская.

- Аннушка, дай я тебя поцелую, - попросила Соколова, обняв девушку и поцеловав в щеку. – Как моему Димочке повезло с невестой! Ты такая красавица и умница! Какие у вас будут детки красивые!

- А как вы узнали, что у нас будет ребенок? – удивилась Милосская. – По мне что видно?

- Ты что беременна?! – обрадовалась и удивилась одновременно Соколова.

- Да.

- Я скоро стану бабушкой! – радовалась она, как ребенок, которому подарили подарок, о котором тот день-нощно мечтал. – А Димочка мой наконец-то станет папой! – У пожилой дамы от счастья на глазах появились слезы, и медленно покатись по щекам вниз.

- Думаете, Димочка, обрадуется этой новости?

- Непременно. Ты еще спрашиваешь!

Инесса Павловна предложила девушке присесть. Они прошли в уютный зал и, Милосская уселась на диване. Пожилая дама пошла на кухню, чтобы заварить зеленого чаю. Через минут пять она возвратилась к гостье с угощеньем на подносе. За приятной беседой прошло не меньше полтора часа. Потом их уединение прервал Николай Петрович, возвратившийся домой с рыбалки. Он очень радостно встретил будущую невестку. Они втроем посидели за приятной беседой еще часок. Анна стала им настолько близка, словно это их родная дочь. Они уже даже посоветовались и решили, как назвать еще не родившегося ребенка.

- Семен – очень красивое имя, - заключила Инесса Павловна. – Семочка! Сема! Так славно звучит!

- Да и Светочка – очень мило! – подытожил Николай Петрович. – Светик-самоцветик!

В эту секунду в экране телевизора появился ведущий известной программы «Все и обо всех» Роман Плямочкин. Он вытирал носовым платочком глаза, которые были красными от слез. То ли это было наигранным, то ли всерьез. Телеведущий находился возле огромного забора, за которым виднелся большой двухэтажный особняк. Вокруг него собралось еще много народу. Каждый держал в руках то ли цветок, то ли носовые платочки, которыми вытирали слезы, катившиеся по их лицам.

- Мы сейчас находимся у дома известной всем и глубоко любимой всеми личности, - начал Плямочкин, смотря в объектив оператора.

Он вытер опять слезинку, скатившуюся с его правого глаза, продолжив очень тихим, охрипшим голосом:

- Вы сами видите, сколько людей собралось здесь, чтобы почтить память такой великой и гениальной женщины. Сердце Дины Арсеньевой перестало биться в пятницу в двенадцать часов ночи. Врачи, приехавшие на вызов прислуги, ничего не смогли уже сделать. Госпоже Арсеньевой выполнился шестьдесят один год месяц назад. Причину смерти пока что не разглашают.

- Диночка! – только и сказала Инесса Павловна перед тем, как упасть в обморок. Хорошо, что она сидела на диване, а то так и ударилась бы.

Николай Петрович мгновенно очутился рядом с женой, обмахивая ту платочком.

- Ой, как мне плохо! – простонала женщина, придя в себя. – О Господи, Диночка умерла!

С ее глаз градом посыпались слезы, смыв при этом весь макияж.

- Дай сюда, - отобрала Инесса Павловна платочек у мужа. – Отчего она умерла такой молодой? Она же вчера только пела! Как это могло произойти?

- Мой папочка вчера был на ее концерте, - вставила Милосская. – Он ее так обожал! Она была его нимфой! Как ему, наверное, счас плохо! Нужно ему позвонить. Узнать, как он там. – Девушка медленно встала с дивана и направилась в другую комнату.

Пока Анна разговаривала с отцом по телефону, Николай Петрович утешал свою бедную и несчастную жену.

- Ой, Колинька, я это не переживу, - рыдала Соколова. – Я же только вчера слушала, как она поет, а сейчас говорят, ее больше нету с нами.

- Может, это просто чья-то злая шутка? – предположил мужчина.

- К сожалению, нет, - услышали они голос Милосской, которая вошла в комнату. – Это правда.

- Нет, этого не может быть! – еще сильнее заголосила Инесса Павловна.

- Максим Леопольдович знает, отчего это случилось? – задал вопрос Соколов.

- В высших кругах говорят, что ее убили, - ответила Анна.

- Дину? Убили? – удивился он. – Ее-то за что?

- Ой, мамочки! – схватилась за сердце Инесса Павловна. – Я этого не переживу.

- Кто? И как это им удалось? Ведь у Арсеньевой телохранителей было не меньше десятка.

- Диночка, бедненькая! – рыдала женщина, вытирая слезы платочком.

- Это должно быть кто-то из ее круга, - предположил Николай Петрович. – Иначе им не обойти ее охрану.

- Папуля, говорит, что в этом замешены медики, - сообщила Милосская.

- Медики? – удивленно поднял левую бровь Соколов.

- Якобы Арсеньева лечилась у врачей-экспериментаторов, - продолжила Анна. – Вот они ее и угробили!