Октября 1880, Симла, Индия

Вечером 13 октября я сидел в компании госпожи Блаватской и полковника Олькотта в гостиной дома мистера Синнетта в Симле. После того как мы побеседовали на различные темы, госпожа Блаватская сказала, что хотела бы провести один эксперимент, идею которого предложил ей мистер Синнетт. Затем она взяла две папиросных бумажки из своего кармана и нанесла на них с помощью карандаша по нескольку параллельных линий. Потом она оторвала по кусочку от каждой бумажки вдоль этих линий и отдала эти кусочки мне.

В тот момент госпожа Блаватская сидела близко от меня, и я внимательно следил за тем, что она делает, причем мои глаза находились на расстоянии не более двух футов от ее рук. Она не позволила мне метить или отрывать бумажки, объяснив это тем, что если их подержит в руках кто-то другой, то они пропитаются его магнетизмом, который будет противодействовать ее собственному. Тем не менее оторванные кусочки сразу же отдали мне, и я не нахожу здесь ни малейшей возможности подменить их другими с помощью ловкости рук.

Как мне кажется, суждение о подлинности показанного после этого феномена можно вынести именно на этом основании. Оторванные кусочки бумаги я плотно держал в левой руке до самого завершения эксперимента. Из оставшихся бумажек большего размера госпожа Блаватская свернула две сигареты, дав первую из них мне подержать на то время, пока она сворачивала вторую. Я очень внимательно исследовал эту сигарету, чтобы позже иметь возможность безошибочно ее узнать. Закончив с сигаретами, госпожа Блаватская поднялась и поместила их между своими ладонями, которые начала тереть друг о друга. Через 20 или 30 секунд шуршание бумаги, до этого момента хорошо слышимое, прекратилось. Затем она произнесла: "Ток проходит через этот край комнаты, поэтому я могу послать их только куда-нибудь рядом..." Теория состоит в том, что ток того, что можно назвать магнетизмом, можно заставить переносить предметы, до этого рассеянные той же самой силой, на любое расстояние, вопреки какому-либо вмешательству со стороны любого количества материи... Через мгновение после этого она сказала, что одна упала на пианино, а другая - около той полки. Я сидел на софе, спиной к стене, и пианино стояло прямо напротив меня, а полка, на которой стояло несколько фарфоровых предметов, находилась справа - между ним и дверью. Оба предмета были хорошо видны со всех сторон в этой довольно узкой комнате. На пианино лежали стопки нотных тетрадей, и именно среди них, как полагала госпожа Блаватская, нужно было искать сигарету. Я сам убрал эти тетради, одну за другой, ничего не найдя. Затем я открыл пианино и обнаружил сигарету на узкой полочке внутри него. Я вынул оттуда эту сигарету и признал в ней ту самую, которая до этого побывала в моих руках. Другая была найдена в закрытой чашке на полке. Обе сигареты еще были влажные по краям оттого, что их смачивали в процессе изготовления. Я положил сигареты на стол, причем так, чтобы их не видели ни госпожа Блаватская, ни полковник Олькотт. Когда я развернул и разгладил их, то выяснилось, что оборванные края точно соответствуют тем кусочкам бумаги, которые я все это время держал в руке. Карандашные метки также соответствовали. Следовательно, можно сказать, что это действительно те самые бумажки, которые были надорваны при изготовлении сигарет. Обе эти бумажки все еще находятся у меня. Можно к этому добавить, что полковник Олькотт в течение эксперимента сидел на софе спиной к госпоже Блаватской и не двигался до тех пор, пока он не завершился.

А.П. СИННЕТТ^[41]