Глава 6

Он бежит сам от себя. в надежде самого себя догнать

Он не знает, как жить любя. он не знает, как умирать.

Он летит вперед, встретив солнца первый свет.

Он летит туда, где его давно уже нет.

(Судьба ветра).

Вой ветра был слышен даже сквозь толщу стен. Это заунывное пение в ночи было несравнимо ни с чем. То утихая, то завывая с новой силой, бешеная стихия словно силилась о чем то поведать на своём первородном языке. Не было слышно шелеста листвы на деревьях, ни какого-либо другого шума – только ветер.

Вин лежал на кровати, уставившись в стену. Он словно прислушивался к тоскливому вою урагана, пытаясь понять его смысл. Его мысли летели вместе с потоками воздуха где-то там, в темной вышине ночных облаков, гонимых все тем же ветром в недавнее прошлое.

Он закрыл глаза, и перед ним возникла картинка. Полянка в парке около пруда, двое сидят на траве. Он обнимает её, она нежно смотрит на него очаровывающим взглядом. Их с Софи первый поцелуй случился именно тогда.

- Ты помнишь, любимая? – едва слышно прошептал Вин. – Я был таким робким и несмелым, а ты была весела и задорна. Аромат твоих волос пьянил меня и я пил твои сладкие поцелуи, словно нектар.

Картинка растворилась и он открыл глаза. Перед ним была все та же темная стена, за которой все также пел свою горестную песню ветер.

- Я обещал тебе, что всегда буду с тобой – прошептал в темноту Вин. – Разве я тебя обманул? Я всегда был рядом. Всегда.

Ветер за стеной немного стих, как будто прислушиваясь к шепоту мужчины. Вин лег на спину и снова закрыл глаза.

На сей раз, он увидел Софи в свадебном платье. Она была прекраснее целого мира, и ему не верилось, что она станет его женой. Священник произнес заветные слова и, обменявшись кольцами, они поцеловались, скрепляя свою клятву верности.

- В богатстве и в бедности, в горе и в радости, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас, - услышал Винсент свой собственный шепот.

Это был самый счастливый день в их жизни, который положил начало всему остальному счастью. Казалось, ничего на свете не способно было расстроить его.

Винсент вспомнил, как она шептала ему сладкие слова любви перед сном. Её голос в голове звучал так живо, что он невольно улыбнулся и расслабился, будто бы она лежит рядом, в его объятиях. Но через секунду наваждение развеялось, и ветер с новой силой взвыл за стеной, напоминая о себе.

Стеклянным взглядом Вин уставился в крохотное зарешеченное окошко. Ему снова почудился голос Софи, но теперь она звала его, умоляя прийти и забрать её. Он слышал, как она плачет. Или это был плач ветра. Винсент не мог понять, где реальность, а где его мысли. Он закрыл глаза и попытался заснуть.

- Я люблю тебя, Софи, - прошептал он, засыпая. – Клянусь тебе, я отыщу и верну тебя. Клянусь.

Вой ветра неожиданно прервался, и наступила тишина.

Гилберт Эджком сидел в своем кабинете и дописывал отчет, когда в дверь постучали. Вошел Уильям, главный тюремщик. Судя по его виду, случилось нечто неприятное.

- Мистер Эджком, сэр, только что обнаружили Винсента Флекса в своей камере. Мертвым.

- Что? – Эджком едва не вскочил с кресла. – Как? Самоубийство?

- Нет, сэр, - поспешно произнес Уильям. - Доктор сказал – сердечный приступ. Хотя странно, ведь при обследовании Флекс был здоров.

- Вот как, - начальник тюрьмы тяжело вздохнул. – Позвоните его родным и известите их. Постарайтесь сделать все деликатно, чтобы обошлось без судебных разбирательств. Нам только не хватало еще проблем с этим. Вам ясно?

- Да, сэр. – Уильям уже почти покинул кабинет, как Гилберт окликнул его.

- Уилл, а за что к нам попал этот Флекс?

- Разве вы не помните? Громкое дело было, все газеты трубили – зверское убийство мужем собственной жены. Кажется, её звали Софи. Да, точно, Софи Сандерленд.