Бонус №16

Анализируя их с Крисом совместное проживание, ДжунМён приходит к угнетающим его выводам: подавляющее количество сцен, в конечном итоге приводящих к сексу, корнями своими имеют его неуёмную жажду деятельности. Крису стоит всего лишь поцеловать его или крепко обнять, чтобы пыл омеги разгорелся в мгновение ока, что в большинстве своём означает немедленные и жёсткие провокации, которые просто не могут остаться безответными. После слов Криса, сказанных в кафе ЧанЁлю, ДжунМён несколько иначе смотрит на ситуацию; если подумать, он всегда нарывается, едва ли не требуя от альфы внимания. Учитывая это, внутри ростками пробивается чувство некоторой вины; не слишком ли напрягающе со стороны ДжунМёна выглядят эти сексуальные поползновения? Возникшая в кафе мысль ("нет сексу, пока сам не попросит"), крепнет, и ДжунМён твёрдо решает, что по мере сил своих и возможностей облегчит альфе жизнь, не напрягая его активным половым голодом. Он рассчитывает, что вполне сможет обойтись без секса неделю-другую; главное, чтобы Крис захотел его сам, не дожидаясь многочисленных намёков и подстрекательств.

Таким образом, приходится учиться усмирять собственное тело; ДжунМён призывает на помощь всё своё самообладание, и когда Крис целует его на ночь, моментально пресекает рождающуюся внутри себя игривость, отвечая на поцелуй, но почти сразу же отворачиваясь к стене с целью закрыть глаза и поскорее уснуть. Если Крис проявит настойчивость, ДжунМён с радостью ему поддастся, но... но Крис точно так же готовится ко сну, и ДжунМён думает, что это правильно: пусть альфа полноценно отдыхает.

ДжунМён принимает это, как обязательное правило: на любой телесный контакт реагировать со всем возможным спокойствием, ни словом, ни делом не указывая на свою готовность в любой момент потерять голову.

ДжунМён ждёт, когда Крис сам решит, что им нужна интимная близость.

И подобное поведение ввергает альфу в шок. На первых порах (читай: первые сорок восемь часов) он даже успевает этим воспользоваться, исполнив свою давнюю мечту, - заснуть в обнимку с ДжунМёном, как с мягкой игрушкой, которая забавно сопит. Но на третьи сутки происходящее кажется уже подозрительным: ДжунМён никогда особой сдержанностью не отличался, а тут просто само спокойствие и благодушие.

Сначала в голову приходят абсурдные мысли, что ДжунМён увлёкся какой-нибудь духовной практикой и теперь старается познать очередную версию дзена. Затем, что у омеги появился кто-то ещё, но и эта мысль отвергается через две с половиной секунды - от Мёна пахнет только Крисом, и тот вполне верит своей паре, да и носу за компанию. Последней версией становится то, что у ДжунМёна какие-то проблемы в интимном плане, раз он отвечает на прикосновения, но с каким-то снисхождением, безо всякого энтузиазма. Факт остаётся налицо: омега старается не нарываться на близость.

Крису кажется кощунством принуждать любимого человека к сексу, раз тот имеет причины избегать этого. Поэтому приходится набраться терпения и старательно оберегать ДжунМёна от лишних стрессов.

К концу недели вынужденного воздержания установки ДжунМёна начинают опасно пошатываться, но он всё ещё держит себя в руках, стараясь возмещать плотские утехи повышенной ласковостью и покладистостью. Он встречает Криса после работы, виснет на его шее и коротко целует; каждый вечер старается готовить что-то новое, заодно практикуясь в своих кулинарных навыках и нарабатывая наметки для очередного своего рассказа с "вкусной" тематикой; предлагает альфе расслабляющий массаж, но держится в строгих рамках, расслабляя своего парня настолько, что мыслей о сексе даже не остаётся.

Омега не может сказать, что его совсем не задевает тот факт, что Крису, по всей видимости, без секса живётся вполне себе неплохо, но пытается объяснять это разницей темпераментов, хоть от этого и не становится легче. Такое чувство, что с каждым прожитым целомудренно днём Криса хочется всё больше, но ДжунМён упрекает себя в эгоистичности.

Он не хочет быть навязчивым.

Крис и рад тому, что происходит, и не рад вовсе: ДжунМён одомашнивается, если можно так выразиться. В этом нет ничего плохого, если бы только по омеге не было заметно, что ему очень странно в такой роли. Не то, чтобы ДжунМён никогда не растрачивался на ласки, но под идеального семьянина тоже косить не пытался.

Крис возвращается с работы не позже девяти стабильно (его даже самого начинает пугать подобная точность), после чего они вместе ужинают, болтают о какой-то ерунде и укладываются спать, обнимаясь. Это всё смахивает на рутину супругов, которые в браке уже лет двадцать, не меньше.

- ДжунМённи, как твоё самочувствие? - Крис обнимает омегу со спины, плотно прижимаясь всем телом, пока тот заканчивает убирать со стола - так важно чувствовать этого монстрика.

ДжунМёна так и тянет мотивирующе потереться ягодицами о чужие бёдра, но он упрямо сдерживается, невзирая на свои промелькнувшие в голове пошлые желания. Вообще, мысленно рассмотрев все месяцы их с Крисом отношений, он самую малость расстроился, ибо по всему выходило, что он почти всегда был слишком настойчивым и не предоставлял альфе должного понимания, а ведь тот частенько (не словом или делом, но внешним видом) указывал на свою усталость. Недаром же он шутливо, но жаловался ЧанЁлю? Поэтому - никаких резких и развратных движений. ДжунМён представляет себя рекой, плавно ведущей свои воды в спокойном русле.

- Как обычно, - с оттенком лёгкого удивления отвечает он. - А что такое?

- Ты тихий в последнюю неделю. - Крис скользит руками под футболку омеги, поглаживая плоский живот совсем ласково, а щекой укладывается на плечо ДжунМёна, и вместе со своей парой тихонько покачивается. - Мне показалось, что возможно у тебя что-то не так. Ты можешь мне всё рассказать.

Крис вдыхает любимый запах, полностью ощущая всю глубину своего голода по ДжунМёну, но пока безумие не выходит за рамки, а только лениво потягивается на задворках сознания.

- Это разве плохо? - удивляется ДжунМён. - То, что я тихий? - Ладони Криса на коже сбивают дыхание, но их движение скорее нежное, чем распаляющее, просто от недостатка более чувственного внимания у омеги потихоньку начинает ехать крыша, так что даже невинные проявления ласки воспринимаются как шаг к недвусмысленному действию. Поэтому приходится одёргивать и себя, и свою разгулявшуюся фантазию. - Я думал, что тебе нужен отдых.

Он мягко отстраняется, напоследок поворачиваясь к Крису лицом и быстро чмокая его в нос. В последние дни альфа возвращается довольно рано, да и не выглядит таким сильно уставшим, как раньше, но по-прежнему не предпринимает явных мер, направленных на проведение бурной ночи. Поцелуи, объятия, лёгкие прикосновения - максимум, и ДжунМён не очень-то хочет срываться.

- Я в душ, - предупреждает он, подходя к шкафу и выуживая из него полотенце. - Может быть, когда я выйду, посмотрим что-нибудь?

Крис только кивает, присаживаясь за стол. Он даже не шевелится лишний раз, только вслушивается в звуки квартиры. Стоит воде в ванной комнате начать литься, как он ловит себя на том, что поднимается и шагает на звук. Дверь не заперта, что только способствует удовлетворению мимолётного любопытства.

И Крис застывает тенью в проёме, глядя на омегу, который стоит к нему вполоборота и ласкает себя, жмурясь от удовольствия. Крис чувствует, как внутри растекается тягучей волной ностальгия по таким прикосновениям.

ДжунМён за шумом воды ничего не слышит и из-за закрытых глаз и разлитого в воздухе аромата верескового геля для душа не замечает чужого присутствия. Его фантазия, вышедшая из-под контроля, целиком и полностью пленила сознание, и теперь он ведёт ладонью по своему члену и кусает губы, чтобы ненароком не выдать себя случайным стоном, в котором наверняка отчётливо прозвучит имя Криса.

Слишком сложно долго терпеть и совсем лишать себя удовольствия.

ДжунМён выгибается, представляя, что сейчас его ласкает большая ладонь Криса; прерывисто вздыхает, ускоряя движение; вызывает перед внутреннем взором стыдливо окрашивающие щёки румянцем картины, растворяясь в своих мыслях и распаляя себя ещё больше, так, что оргазм мчится семимильными шагами, подгоняемый громко стучащим сердцем и нарастающей истомой в низу живота.

Крис делает глубокий вдох, с жадностью вбирая в себя запах. И от этого становится совсем неловко, потому что низ живота предупреждающе колет иголочками возбуждения. Но Крис выходит из ванной так же бесшумно, как и вошел: если у ДжунМёна есть причины, чтобы ограничить их сексуальную жизнь, то он не будет нагнетать обстановку.

В эту ночь они ведут себя так же безгрешно и невинно, как и в предыдущие семь: только неторопливый поцелуй перед сном, только крепкие объятия. Немного расслабившийся в ванной ДжунМён прижимается к спине альфы и бормочет пожелание спокойной ночи, прежде чем заразительно зевнуть и почти сразу же провалиться в сон.

Он искренне надеется, что скоро всё наладится, ведь он дал Крису достаточное количество времени.

- ДжунМён, если у тебя и вправду всё хорошо, то если я сделаю так, - Крис, успевший повернуться лицом к своему парню, ведёт рукой по тонкой спине и ныряет под ткань белья, - то ничего этим не спровоцирую?

Крис действительно серьёзен как никогда, но в свете ночника видит, как удивлённо расширяются глаза Мёна, чей сон так бесцеремонно потревожили.

- А что ты хочешь этим спровоцировать? - осторожно спрашивает сбитый с толку омега, который, вдобавок, находится в паутине полудрёмы, из-за чего даже такое прикосновение воспринимается частью нарождающегося сна.

- Я тебя разбудил, - виновато бурчит Крис, но гладкую кожу ягодиц трогать не прекращает. - Просто... А вдруг я не должен тебя так трогать?

- Ты какой-то странный в последнее время, - говорит ДжунМён, окончательно открывая глаза и глядя на собеседника с недоумением. Попа, кажется, начинает потихоньку гореть. - Ты мой альфа, и ты уже трогал меня гораздо развязнее.

- Я бы вёл себя иначе, если бы ты не превратился резко в тихоню - я был уверен, что у тебя какие-то проблемы со здоровьем, о которых ты мне не рассказываешь, и не хотел давить, - поясняет Крис, параллельно соскальзывая пальцами в ложбину между ягодиц.

ДжунМён выпячивает попу навстречу ласкающей руке, не веря своему счастью, но слова Криса производят резкий отрезвляющий эффект, и он порывисто приподнимается на локте.

- Прости... что? - обалдело спрашивает он. - Разве не ты жаловался на то, что я тебя затрахал?

- Когда это я жаловался на то, что ты меня затрахал? - Крис тоже удивлён, но руку с чужой задницы не убирает, продолжая поглаживать влажнеющий анус. - А если и ляпнул, то только в шутку.

- Тенденция шуточная, однако, намечалась, - едва не рявкает Мён, отстраняясь. - Сначала шуточки про секс-раба, потом про то, что я физически доканаю тебя быстрее, чем работа. А когда я решил оставить тебя в покое, чтобы ты нормально отдохнул, вёл себя примерно и проводил вечера в обнимку с кухонной плитой, чтобы иначе сделать тебе приятное, ты решил, что я... больной?

Негодование хлещет через край, и ДжунМён сверлит опешившего альфу полным жгучей обиды взглядом.

- Значит, ты только это и слышишь, да? - шипит Крис, сползая на край кровати. - Только то, что тебя задевает? Блядь, а то, что я хочу организовать поездку в горы, чтобы тебе было хорошо, хочу помочь исполнить твою мечту с путешествиями, то, что я из кожи вон лезу, чтобы обеспечить нам будущее? Почему ты этим меня не попрекаешь?!

Крис понимает, что его сейчас понесёт, поэтому стискивает зубы так сильно, как только может.

- Да на хуй эту поездку! - А вот ДжунМёна уже несёт. - Спасибо, не надо, ибо уже понятно, что любое хорошее стремление выходит боком, да? Знаешь, остынем, да только порознь. - Он хватает подушку, намереваясь уйти на диван в гостиную.

Крис готов впасть в бешенство: внутри аж всё клокочет. Худо-бедно сохраняя спокойствие, он хватает ДжунМёна за руку и резко дёргает на себя.

- Почему вечно в штыки? Почему каждый раз, стоит мне вдруг сделать что-то не так, как ты уже готов меня добить? - хрипло спрашивает он, стараясь контролировать хватку и не сжимать нежное запястье слишком сильно. - Как можно быть таким злопамятным? Что мне с тобой делать?

У ДжунМёна сердце испуганно ёкает от такого бескомпромиссного проявления силы, но это даже в чём-то приятно, пусть и непривычно. Слова о злопамятности он оставляет без внимания, не собираясь убеждать альфу, что последнюю неделю действовал из лучших побуждений, а не из вредности.

- Что хочешь, то и делай, - тихо говорит, глядя на альфу из-под упавшей на лоб чёлки. - Ты же знаешь, что тебе позволено всё.

- Прекрасно просто! - рычит Крис, после чего выходит из комнаты и громко хлопает дверью.

ДжунМён же опускается на кровать, всё так же сжимая в руках подушку, но почти сразу отбрасывая её в сторону, чтобы потянуться за Патриком и вместе с ним сесть, прижавшись спиной к изголовью и прижав колени к груди. Мягкая шёрстка монструозного зайца немного успокаивает, но на деле омеге всё-таки хочется взвыть от безысходности и вопиющего идиотизма ситуации.

Крис же едва не вырывает у собственного пальто карманы, пока ищет то, зачем, собственно, он тащился в коридор, после чего идёт назад, продолжая кипятиться.

- А теперь послушай, Ким ДжунМён. - Он стремительно заходит в комнату, всучивает ДжунМёну в руки небольшую коробочку и снова отступает от кровати на шаг. - Раз с твоего позволения я могу делать всё, что мне заблагорассудиться, тогда... - Альфа хмыкает, явно в попытке отбросить лишнее раздражение, после чего становится на одно колено перед кроватью и выдаёт гениальное: - Выходи за меня.

Как громом поражённый, ДжунМён переводит взгляд с того, что держит в руках на Криса и обратно, после чего, видя происходящее словно в замедленной съёмке, открывает коробочку, чтобы, рассмотрев тонкий ободок кольца, удостовериться в только что услышанном. Глаза расширяются, а язык начинает слушаться далеко не сразу.

- Погоди... мы только что ругались, а спустя считанные секунды ты делаешь мне предложение? - уточняет он.

- Ты сам сказал, что мне всё можно, - невесело усмехаясь, отвечает Крис. - Или, может, ты скажешь, что я момент неправильно выбрал?

На самом деле, Крис хотел сделать предложение как-нибудь поинтереснее, чтобы и романтично, и запомнилось надолго. Да уж, в их случае запомнится точно надолго...

ДжунМён нерешительно касается кольца, кончиком пальца ощущая его прохладную гладкость, но смотрит с таким видом, словно оно вот-вот растает от прикосновения, обернувшись обманкой, иллюзией. О замужестве он не задумывался; считал, что это не слишком важно сейчас, да и встречаются они с Крисом всего около полугода... Но блеск белого золота гипнотизирует взор, да и мысль о том, что Крис хочет его в таком смысле приятно будоражит.

- А ты... - тихо говорит Мён, запинается, но всё же продолжает: - Ты действительно этого хочешь?

- О Господи, - взвывает Крис, заваливаясь на спину там же где и сидел - на пол у кровати. - Ты сам как думаешь?

Он просто замолкает, потому что у него внезапно все силы пропадают, чтобы пытаться что-то доказывать: он просто закрывает лицо руками и громко сопит, стараясь прийти в себя.

ДжунМён же крепко-накрепко стискивает Патрика и зажмуривается, совсем едва слышно произнося:

- Я согласен.

Стоит прозвучать эти словам, как в комнате, кажется, останавливается время: Крис медленно убирает руку с лица, а потом приподнимается на локтях.

- Правда? - впервые за долгое время в его голосе звучит неуверенность.

- А ты думал, что я дам тебе от ворот поворот? - спрашивает ДжунМён, пряча лицо за Патриковыми ушами.

- Честно говоря, я ничего не думал, - признаётся Крис, пока залезает обратно на кровать. - Может, ты и не захотел бы.

Крис усаживается напротив ДжунМёна, который всё ещё жмёт к себе стрёмного Патрика, и склоняет голову чуть набок, чего-то ожидая.

- У меня нет причин быть против, - отвечает Мён, немного нервозно играясь лапками своего любимого зайца. - Я люблю тебя, ты любишь меня, мы живём вместе - немногое изменится, разве нет? Я... - Он мнётся, не зная, какие слова выбрать. - Может быть, мне кажется, что это несколько поспешно, но это ещё и очень приятно.

Крис как-то совсем безумно улыбается, потому что внутри горячим потоком несётся счастье, заполняя собой всё пространство.

- У нас всё не так, как у людей, - фыркает, после чего сгребает омегу в крепкие объятья.

Получается так, что Патрика зажимает прямо между их телами, и ДжунМён не сдерживается, ехидно хихикая и считая это очень милым.

- Нос твоего кроля впился мне в грудную клетку - убери, - ворчит Крис, всё ещё не разжимая объятий.

- Это сложно сделать, учитывая, что ты сжал нас обоих, - резонно замечает ДжунМён.

Он двигается, вынуждая Криса ослабить хватку, и осторожно спускает Патрика на пол, а коробочку – на тумбочку.

- Знаешь, учитывая, что ты у нас не болен, а очень даже здоров, как выяснилось... - Крис не заканчивает предложение, но красноречиво стаскивает с бёдер ДжунМёна ненужную одежду.

От неожиданной смены настроения альфы ДжунМён коротко ойкает, почти теряя равновесие, но, оказавшись без нижнего белья, с преувеличенной скромностью тянет свою футболку вниз, прикрываясь.

- Ты уверен? - спрашивает он. - Время позднее...

- А завтра суббота. - Крис готов расхохотаться с картины напускной невинности. - Так что у нас достаточно времени, чтобы вернуть всё на круги своя.

Альфа не отнимает тонких рук от футболки, но принимается поглаживать стройные ноги, доходя до самого края ткани и назад. Он не спешит, наслаждаясь ощущением мягкой кожи под пальцами.

ДжунМён тормозит, но всё-таки кивает, после чего тянет футболку вверх и отправляет её к Патрику, а сам ложится на спину, будучи (в отличие от Криса) уже совсем обнажённым.

- У нас прохладно, - замечает он, слегка ёжась. - Но ты меня сейчас согреешь, верно?

Он позволяет себе слабую улыбку с оттенком лёгкого лукавства.

- Согрею, - соглашается Крис, соскальзывая ладонями ниже, к паху, а затем обратно к коленям. Он наклоняется вперёд и прихватывает зубами небольшой участок кожи у самого уха омеги, оставляя первый след за эту ночь, который потянет за собой ещё вереницу таких же.

Место укуса очень чувствительно, поэтому по телу распространяется первая волна предвкушающего трепета. ДжунМён закрывает глаза, остро ощущая на своей шее щекочущее горячее дыхание, и покорно раскрывается для давно изучивших его рук. Семь дней отсутствия близости весьма позитивно сказываются на лавой бурлящем внутри томлении; ДжунМён успел соскучиться по интимным прикосновениям.

Крис привычно целует метку, после чего соскальзывает поцелуями к тяжело вздымающийся груди омеги, заставляя того выгибаться: он обычно не кусает его много, но сейчас расщедривается и на покусывания сосков, которые, на самом деле, едва ли не самое эрогенное место на всём теле ДжунМёна.

- Погладь себя так, как сегодня делал это в душе, -вдруг просит Крис, резко отстраняясь.

ДжунМён широко открывает глаза, резко приподнимаясь на локтях и едва не стукаясь лбом о лоб альфы.

- Ты подглядывал!

- И что? Ты сам сказал, что мне всё можно, - ехидно улыбается Крис, потому что ДжунМён снова заливается краской.

- Так нечестно, - расстроено шепчет тот, но всё-таки ложится обратно, сгибая ноги в коленях.

Демонстративность удаётся ему импровизированно, сейчас же под пристальным взглядом альфы он чувствует себя неловко. Впрочем, стоит лишь закрыть глаза, чтобы настройка на необходимую волну принялась набирать обороты, помогая справиться с собой и разобраться со своими порочными возможностями. ДжунМён делает глубокий вдох, насыщая лёгкие ароматом Криса, и неуверенно ведёт ладонью по груди, задерживается ею на животе и вовсе замирает, когда достигает паха. Секунды промедления - и сначала он одним пальцем касается своего члена, проводя им от основания до головки; обхватывает кольцом и медленно движет рукой вниз, в следующее мгновение более быстро и резко поднимаясь обратно вверх.

У Криса перехватывает дыхание от такого зрелища: он в два движения раздевается сам, но дальше сидит неподвижно, запрещая себе касаться своего члена: всё его внимание приковано к сосредоточенному ДжунМёну, который уже наловчился заводить себя меньше, чем за минуту.

Выглядит потрясающе, особенно, когда омега прикусывает нижнюю губу, доводя себя до исступления. Крис замечает поблескивающую в свете ночника смазку, стекающую по правому бедру, и решает присоединиться.

Концентрирующийся на себе и своих ощущениях ДжунМён честно делает то, о чём его попросили, причём с каждой секундой это приносит ему самому всё большее удовольствие (часть которого зиждется на осознании, что Крису нравится то, что он видит - это понятно хотя бы по усилившемуся, "потяжелевшему" запаху). Нет ничего удивительного в том, что альфа не выдерживает дистанции долго, но ДжунМён всё равно вздрагивает, когда чувствует его тело совсем близко.

Крис проталкивает по очереди два пальца, причём больше для профилактики, чем действительно для подготовки - он прекрасно осведомлён, что омега самоудовлетворяется далеко не так невинно, как может показаться на первый взгляд.

- ДжунМённи, после тебя опять простыни два раза стирать. - Он вдыхает насыщенный аромат омеги. - Все альфы к нам на балкон полезут за твоим запахом.

Шутка идиотская, правда, - Крису пофиг, в голове у него сейчас пусто, как никогда.

ДжунМён ничего не отвечает, да и не требуют эти слова ответа. Он продолжает плавные движения ладони по члену, стараясь по темпу совпадать с орудующими в нём пальцами Криса, и это раздраконивает всё больше, хотя для оргазма явно нужно что-то повесомей. Что-то, чего он был лишён целую чёртову неделю...

Но предварительные ласки неторопливы, и ему это нравится.

Крис почти полностью укладывается сверху, наслаждаясь медлительными, глубокими поцелуями. В какой-то момент мелькает мысль ускориться, внести хаос в происходящее, как любит ДжунМён, но альфа понимает, что сейчас по-другому не сможет, как бы ни хотелось.

Совершенно неописуемое чувство всегда рождается в груди ДжунМёна, когда Крис вот так вот фиксирует его тело, нависая сверху. В таком положении он видит себя совсем маленьким и даже, пожалуй, слабым, а Крис воспринимается остро доминирующим, волевым, таким альфой, которому безоговорочно хочется подчиняться. Вредность и прочие выпирающие грани характера сглаживаются; нельзя сказать, что омега превращается в покорное существо, но покладистости и отзывчивости на порядок прибавляется. Он нежится, греясь о всегда горячее тело и с удовольствием отвечая на поцелуи; даже холодные ладони и ступни теплеют от того огня, который разжигает в нём Крис.

Среди ласковых тягучих прикосновений, Крис позволяет себе подаваться вперёд, имитируя толчки, но не лишая их плавности. Он трётся бёдрами о восхитительно податливого омегу и не может насытиться этим ощущением.

-Я хочу внутрь, - урчит он в самые губы ДжунМёна.

- Тебе нужно особое приглашение? - тихонько смеётся тот, шире разводя ноги и бесстыдно глядя альфе в глаза. - Прошу... я всегда, хм, открыт для твоих желаний.

Как бы забавно ни звучали эти слова, они правдивы, и ДжунМён вовсю предвкушает действия, которые должны за ними последовать.

- Я обязан был поделиться. - Альфа тянет уголки губ в ухмылку.

Придерживая член, он аккуратно входит в горячее нутро ДжунМёна, в полной мере осознавая, как он скучал по всему этому. Первые толчки получаются короткие, неритмичные, но дальше... Дальше на первый план выходит ритм, который уже стал привычным и удобным для них обоих. Крис оставляет беспорядочные поцелуи на почти белом лице омеги, одновременно слизывая первые капельки пота с кожи.

ДжунМён довольно охает, впиваясь в задницу Криса пальцами и изображая нахальную улыбку, которая спустя секунды исчезает, ибо в голос стонать от удовольствия и одновременно улыбаться оказывается невозможным: лицо выражает лишь туманящий голову восторг. Он поворачивает голову, ловя губы Криса своими; целует страстно и грубо, потому что в моменты, когда альфа движется в нём, не размениваясь на дразнящую замедленность, не может иначе.

И Крис совсем не против такого поворота событий, потому что и так знает, что омега старается быть ближе, дать больше, сводя с ума следом за собой.

Альфа чуть ускоряется, позволяя себе при каждом глубоком проникновении толкнуться ещё чуть глубже, продлевая соитие ещё на долю секунды. Обвивающие его шею тонкие руки омеги сводят с ума.

Как и несдержанный шёпот, представляющий собой едва слышимое выстанывание его настоящего имени, так страстно обожаемого ДжунМёном. "Фань" - звучит мягко, растянуто, с вожделеющей хрипотцой, и ДжунМён сам ловит от этого кайф, повторяя снова и снова, захлёбываясь короткими стонами и с усилием сохраняя подобие ясного сознания. Хотя, зачем ему нужна сейчас эта самая ясность, когда внутри горячо и приятно, а Крис оставляет на охотно подставленной шее очередной укус?

А у альфы фейерверки перед глазами и голос омеги в голове. Хочется ещё и ещё, но ноющие от неудобной позы руки требуют смены положения. Крис просто переворачивает их таким образом, чтобы ДжунМён оказался сидящим на нём верхом.

- Я требую персональное шоу, - не вовремя вспоминая историю с бананами, требует Крис.

- За отдельную плату, - привычно язвит омега, но тело подчиняется быстрее, нежели разум.

Он упирается ладонями в грудь Криса и медленно, с томным блеском в глазах, приподнимается и опускается обратно, до упора, улыбаясь мысли о "двадцати одном сантиметре". Потом проделывает то же самое, но чуточку быстрее; часто дышит и до красноты кусает губы.

Крису ничего не остаётся, как вцепиться в округлые ягодицы омеги и едва заметно направлять его, задавая ритм. Хочется закрыть глаза и потеряться в ощущениях.

- Даже когда я сверху, ты не можешь не хозяйничать, - тихонько смеётся ДжунМён. Ему по нраву их движение; наслаждение копится, обещая впечатляющую разрядку, и спустя десяток секунд он почти скулит: - Потрогай меня...

Широкая ладонь Крис тут же опускается на розоватый член омеги, немного грубо проезжаясь шершавой кожей по чувствительной головке. Спустя пару секунд, когда до альфы полностью доходит смысл происходящего, он начинает ожесточенно двигать рукой, фактически требуя у ДжунМёна его оргазм.

- Чёрт, - выдыхает ДжунМён и уже безо всяких просьб или действий со стороны принимается в диком запале с силой насаживаться на член, подводя Криса к той же черте, возле которой уже стоит сам: неопределённо короткое время до обостряющего чувствительность пика.

Им требуется меньше минуты, чтобы потеряться во времени и пространстве, переживая бурный оргазм, основанный на такой ядрёной смеси чувств и эмоций, что времени на то, чтобы прийти в себя, требуется значительно больше. ДжунМён аккуратно укладывается сверху и дышит прерывисто, отчего Крису хочется его заобнимать и укачать в своих руках.

- А кольцо ты так и не надел. Ататата.

Омега с трудом разлепляет глаза, глядя на тумбочку, после чего скатывается с Криса, тесно устраиваясь под боком.

- Давай сделаем это сейчас, - предлагает он, но дотянуться до коробочки бесконечно лениво, плюс Крису совершить это легче.

- Понял я, понял, - бурчит тот, когда ДжунМён смотрит на него не то с мольбой, не то с укором за недальновидность. - Ну, что, давай ещё раз по сценарию? Ты выйдешь за меня?

- Выйду. - У ДжунМёна нет сил и желания ёрничать или юлить, поэтому он просто утыкается лбом в чужую грудь, обнимая альфу. И хоть он уже слышал эти слова, но понимаются они всё равно так странно и... невероятно приятно, волнующе.

- Мне нравится это слышать, - признаётся Крис, аккуратно прихватывая ладонь ДжунМёна, чтобы надеть на безымянный палец кольцо. - Я люблю тебя, Монстр.

ДжунМён вздрагивает, когда ободок холодит кожу. Ему раньше никогда не доводилось носить таких украшений, поэтому это вдвойне необычно. Он пристально и немного недоверчиво смотрит на свою руку, словно не до конца осознаёт происходящее.

- Я люблю тебя, - пожалуй, самые подходящие сейчас слова, - козлик.

- Предлагаю скрепить наше признание... - Крис многозначительно замолкает, а потом начинает тянуться к лицу ДжунМёна. Тот, естественно, на автомате прикрывает глаза, ожидая поцелуя, но альфа ломает систему, заканчивая фразу: -... походом в душ.

- Противный, - сокрушённо отвечает ДжунМён, шутя отпихивая от себя альфу. - В этот раз бельё меняешь ты, я уже смотреть на эти простыни не могу.

Крис с тоской смотрит на постель, после чего поднимается и подхватывает омегу на руки.

- Сейчас в душ, а потом спать. На диване.