Там же.
3 Вл. И. Немирович-Данченко ведет репетицию.—≪Три сестры≫ в постановке
МХАТ. М, 1963, с. 150.
Друга. Конечно, такими они стали незаметно для себя и в силу
Определенных законов человеческого общежития. Но это не
может оправдать их равнодушие и даже жестокость≫.1
Из сопоставления режиссерских деклараций очевидна не
Только разница подходов к пьесе Чехова, но и то важное обстоятельство,
Что Товстоногов ищет прежде всего связь пьесы
Со своим временем.
Товстоногов —как и обычно —строго следовал мхатовской
Методологии. Прав К. Рудницкий, когда замечает, предваряя
свою рецензию на ≪Трех сестер≫, что это обстоятельство придавало
Спектаклю характер эксперимента, ибо на мхатовских
Путях драматургия Чехова казалась как бы исчерпанной. От
исхода эксперимента ≪во многом зависел ответ на вопрос о сегодняшней
жизненности чеховских пьес≫.2
Ход работы над спектаклем полно отражен в записях репетиций,
|
|
которые были опубликованы в книге Товстоногова ≪Круг
мыслей≫.
Художница С. Юнович предложила огромную сценическую
Площадку, полную воздуха, простора. Тут были все приметы
Быта, все его реалии, но располагались они не в замкнутом
Комнатном пространстве, а на вольном просторе, на ветру. Возникал
Тревожный образ Времени, России... Фурки приближали
К нам Ирину и Тузенбаха, чтобы мы прониклись мечтательным
восторгом его любви и встревожились за него, потом ≪крупный
план≫ выделил Машу и Вершинина, в минуту их желанного одиночества
И счастья, придвинул к нам Соленого и Тузенбаха
В момент их главного разговора, в финале режиссер поставит
лицом к лицу с залом трех сестер: ≪Зачем мы живем, зачем
мы страдаем... Если бы знать, если бы знать!≫
Они не знали, но режиссер обязан это знать, чтобы мы сегодня
Смогли ощутить нашу живую, непосредственную связь
С той далекой жизнью, пропустить через собственную жизнь
Драмы и боли героев Чехова.
Режиссер ничего не простил своим любимым героям —ни
Их прекраснодушия и слабости, ни вялости воли и бездействия,
Но и не пропустил ничего из их духовных достоинств, самоотверженности,
Чистоты помыслов. Он так построил конфликты
Спектакля, что в каждом герое (кроме Наташи) открылись страдающие
Души, боль униженного достоинства, трагедия невозможности
Счастья.
Страдала, но не сдавалась, оставалась стойкой, готовой
К новым испытаниям Ольга —3. Шарко; Ирина —Э. Попова
|
|
Переломила себя, согласившись пойти замуж за барона, но, потеряв
Его, оказалась опустошенной; Маша —Т. Доронина открыла
Для себя невозможное, невиданное счастье, придавшее