Протоформы ситуационного анализа

Анализ политической ситуации исключительно с точки зрения рассмотрения деятельности предложенных Хрусталевым субъектов политики был возможен только в более ранних формах организации политической жизни, когда количество политических акторов было достаточно ограниченным. Весьма наглядно это показывает рассмотрение анализа политических систем в древнегреческих городах-полисах, сделанного Аристотелем. Система административного управления в них отличалась друг от друга, однако в любом из полисов она была не слишком запутанной, поскольку характеризовалась крайне ограниченным числом политических субъектов. В любом из греческих полисов была единая верховная власть, и для понимания его политического устройства было достаточно выявить систему кооптации в единый властный орган и принципы, в соответствии с которыми последний осуществляет управление полисом. Аристотель установил, что верховная власть в полисах "непременно находится в руках либо одного, либо немногих, либо большинства", и выделил соответственно три "логически правильных" вида государственного устройства: монархию, аристократию и политию - когда "один человек или несколько, или большинство правят, руководствуясь общественной пользой" - и три отклонения от них: тиранию ("монархическая власть, имеющая в виду выгоды одного правителя"), олигархию ("блюдет выгоды состоятельных граждан") и демократию ("блюдет выгоды неимущих").

Таким образом, Аристотель не только сумел построить матрицу всех существовавших в то время политических систем, но и подробно проанализировал их внутреннюю структуру. Очевидно, что в настоящее время существенно расширились как вариативность политических систем, так и внутреннее строение каждой из них, поскольку политическая жизнь за прошедший период развития общества серьезным образом усложнилась, и в первую очередь вследствие появления совершенно новых политических акторов. В греческих полисах не было ни системы разделения властей, ни экономических корпораций, ни политических партий, ни СМИ.

При этом важно подчеркнуть, что, даже учитывая "облегченность" по сравнению с современностью политических систем древнегреческих городов-полисов, рассмотрение Аристотелем существовавших в тот период государственных устройств нельзя назвать ситуационным анализом. В первую очередь это связано с тем обстоятельством, что он исследовал политическую систему греческих полисов не с целью решения отсроактуальных проблем из текущей политической практики, а с целью поиска оптимальной модели государственного устройства. Не случайно политические системы Лакедемонии, Крита, Карфагена и других полисов изучались им через призму "соответствия или несоответствия их законоположения наилучшему государственному строю".

С этим связана и вторая причина, не позволяющая трактовать труды Аристотеля как ситуационный анализ - ведь между процессом наблюдения политической ситуации и ее описанием существует определенный временной лаг, незначительный с точки зрения решения поставленной Аристотелем теоретической задачи, но все же лишающий исследование состояния политической системы актуальности. Исследование Аристотеля неоперативно, поскольку для написания подробной обобщающей работы о всех полисах требовалось значительное время для сбора материала, что лишало его актуальности. Специально отметим, что это не является минусом - просто Аристотель ставил перед собой совершенно иные задачи, чем этого требуют исследования, носящие исключительно прикладной характер. Не случайно его "Политика" до сих пор считается классикой теоретической политической мысли, в то время как современные ситуационные анализы, будучи "скоропортящимися продуктами", имеют ценность только при оперативном использовании, а через некоторое время практически полностью теряют свою значимость. Теоретические же исследования, наоборот, вовсе не должны носить повышенной оперативности - их основным козырем является как раз взвешенный и детальный анализ деятельности политических институтов, для чего необходимо большое количество времени.

Рассмотрение политических трудов Аристотеля важно по той причине, что два отмеченных фактора встречаются в работах политических мыслителей вплоть до XX века. Значительная их часть также рассматривала современную им политическую ситуацию как отправную точку для создания схемы оптимального государственного устройства, как это было у Никколо Макиавелли, Томаса Мора, Шарля Монтескье, Джона Стюарта Милля, Джона Локка и других ученых. Ситуация несколько меняется в конце XIX века, когда начинается усложнение политического процесса, а политические теоретики становятся его активными участниками. Активное участие политических мыслителей в политической практике, безусловно, не является феноменом рубежа веков - тот же Аристотель был наставником и советником Александра Македонского, а Никколо Макиавелли в течение 14 лет занимал различные государственные посты в Флорентийской республике, играя в ее политической жизни далеко не последнюю роль. Однако они осуществляли оперативные анализы текущей политической конъюнктуры устно, не формализуя их на бумаге.

Вторая же половина XIX века ознаменовалась сменой данного способа осуществления ситуационного анализа, чему в немалой степени способствовало вовлечение в орбиту политической жизни бумажных СМИ. Наглядным примером является творчество Карла Маркса и Фридриха Энгельса, которые, с одной стороны, являлись одними из наиболее значимых для своего времени социальных теоретиков, а, с другой, будучи активными участниками Первого интернационала, пытались дать оперативную оценку событий из текущей политической практики. Их комментарии должны были стать своеобразным навигатором для рабочего движения, способным сориентировать последнее на оптимальное поведение в условиях меняющейся политической конъюнктуры. Наличие же прессы позволяло К. Марксу и Ф. Энгельсу оперативно доводить свое видение ситуации до лидеров рабочего движения в разных странах мира.

Однако данный пример можно рассматривать лишь в качестве протоформы прикладного ситуационного анализа - ведь полноценная индустрия производства ситуационных анализов сформировалась во второй половине XX века, когда произошло существенное усложнение политической жизни: значительное развитие получил принцип разделения властей и, в частности, институт парламентаризма, усилилась роль политических партий, отладилась система государственного администрирования, важными субъектами политики стали экономические корпорации, общественные организации и СМИ, а их взаимоотношения с властными структурами стали более насыщенными и многообразными. Все это привело к резкому увеличению факторов, с необходимостью подлежащих учету при ситуационном анализе, а следовательно, и к выделению ситуационного анализа в самостоятельную процедуру, осуществляемую не непосредственными участниками политического процесса, а их вспомогательным персоналом, роль которого стали играть политические эксперты.