Саги героические

Литература Средних Веков и Возрождения

(Краткие содержания)

· Беовульф

· Кристофер Марло

– Трагическая история доктора Фауста

· Уильям Шекспир

– Ричард III

– Укрощение строптивой

– Ромео и Джульетта

– Сон в летнюю ночь

– Венецианский купец

– Виндзорские насмешницы

– Много шума из ничего

– Король Генрих IV

– Двенадцатая ночь, или Что угодно

– Гамлет, принц Датский

– Отелло

– Король Лир

– Макбет

– Антоний и Клеопатра

– Буря

· Саги героические

– Сага о Кухулине

· Старшая Эдда

– Песни о богах

– Песни о героях

· Песнь о моем Сиде

· Мигель де Сервантес Сааведра

– Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский

· Данте Алигьери

– Божественная комедия

· Джованни Боккаччо

– Фьяметта

– Фьезоланские нимфы

– Декамерон

· Франко Саккетти

– Триста новелл

· Никколо Макиавелли

– Мандрагора

· Джованфранческо Страпарола да Караваджо

– Приятные ночи

· Лодовико Ариосто

– Комедия о сундуке

– Неистовый Роланд

· Торквато Тассо

– Освобожденный Иерусалим

· Песнь о Нибелунгах

· Эразм Роттердамский

– Похвала Глупости

· Песнь о Роланде

· Тристан и Изольда

· Кретьен де Труа

– Ивэйн, иди Рыцарь со львом

· Фаблио

· Роман о Розе

· Роман о Лисе

· Средневековые французские фарсы XV в.

· Маргарита Наваррская

– Гептамерон

· Франсуа Рабле

– Гаргантюа и Пантагрюэль

· Мишель Эйкем де Монтень

– Опыты

Беовульф (Beowulf) - Эпическая поэма (Vlll—lX вв.)

В Дании некогда правил король из славного рода Скильдингов по имени Хродгар. Он был особенно удачлив в войнах с соседями и, на­копив большие богатства, решил увековечить память о себе и своем правлении. Он надумал выстроить великолепную пиршественную залу для королевской дружины. Не жалел Хродгар ни сил, ни средств на постройку, и самые искусные мастера выстроили ему залу, равной которой не было на всем белом свете. Как только убранство дивной залы было завершено, Хродгар стал пировать в ней со своими воина­ми, и вся окрестность оглашалась звоном дорогих кубков и песнями королевских певцов. Но веселые празднества славного Хродгара дли­лись недолго, недолго лились рекою пенистое пиво и золотистый мед, недолго звучали веселые песни... Шум застолий короля Хродгара доле­тал до логова страшного громадного чудовища Гренделя, обитавшего неподалеку в зловонных болотах. Грендель ненавидел людей, и их ве­селье возбуждало в нем злобу... И вот однажды ночью это чудовище подкралось неслышно к зале Хродгара, где после долгого буйного пира расположились на отдых беспечные воины... Грендель схватил тридцать витязей и потащил в свое логово. Наутро вопли ужаса сме­нили клики веселья, и никто не знал, откуда нагрянуло страшное бед­ствие, куда девались Хродгаровы витязи. После долгих сокрушении и догадок беспечность взяла верх над опасениями и страхами, и Хродrap со своими воинами вновь затеял пиры в дивной зале. И вновь на­грянула беда — чудовищный Грендель стал каждую ночь уносить по нескольку витязей. Скоро все уже догадались, что именно Грендель вторгается ночью в залу и похищает мирно спящих воинов, Никто не отважился вступить в единоборство с диким чудовищем. Хродгар на­прасно молил богов, чтобы они помогли ему избавиться от страшной напасти. Пиршества в зале прекратились, смолкло веселье, и только Грендель изредка забирался туда по ночам в поисках добычи, сея во­круг ужас,

Слух об этом страшном бедствии дошел до земли гаутов (в Южной Швеции), где правил достославный король Хигелак. И вот самый знаменитый витязь Хигелака, богатырь Беовульф, заявляет своему повелителю, что хочет помочь королю Хродгару и вступит в борьбу с чудовищным Гренделем. Несмотря на все попытки отгово­рить его от задуманного, Беовульф снаряжает корабль, выбирает че­тырнадцать отважнейших воинов из своей дружины и плывет к берегам Дании. Ободряемый счастливыми предзнаменованиями, Бео­вульф высаживается на сушу. Тотчас к пришельцам подъезжает бере­говой сторож, расспрашивает их о цели прибытия и торопится с докладом к королю Хродгару. Беовульф с товарищами тем временем надевают брони, разбирают оружие и по дороге, вымощенной пе­стрыми камнями, направляются к пиршественной зале короля Хродгара. И всякий, кто видит приплывших из-за моря воинов, дивится их крепкому сложению, причудливым шлемам, украшенным изобра­жениями вепрей, сверкающим кольчугам и широким мечам, тяже­лым копьям, которые богатыри несут с легкостью. Заморскую дружину встречает Вульфгар — один из приближенных короля Хродгара. Расспросив их, он докладывает королю — мол, прибыли важ­ные гости, предводитель называет себя Беовульфом. Хродгару это славное имя известно, он знает, что доблестный Беовульф силою равен тридцати могучим витязям, и король велит скорее звать гостей, надеясь, что с ними пришло и избавление от великой напасти. Вульф­гар передает приезжим гостям королевское приветствие и приглаше­ние на пир.

Беовульф с дружиной, составив копья в угол, сложив щиты и мечи, в одних шлемах и бронях следуют за Вульфгаром; только два воина остаются сторожить оружие. Беовульф приветствует Хродгара поклоном и рассказывает, что вот, мол, я — родной племянник ко­роля гаутов Хигелака, прослышав о бедствиях, которые терпят датча­не от страшного Гренделя, приплыл сразиться с чудовищем. Но, решаясь на этот подвиг, Беовульф просит короля, чтобы только ему с товарищами дозволено было идти на чудовище; в случае же гибели Беовульфа — чтобы броня его (лучше которой нет на всем белом свете, ибо ковал ее вещий кузнец Вилунд) была отправлена королю Хигелаку. Хродгар благодарит Беовульфа за готовность помочь и по­дробно ему рассказывает, как Грендель забирался в его залу и сколько витязей загубил. Затем король приглашает Беовульфа и его спутников к общему пиршеству и предлагает подкрепиться медом. По велению короля тотчас очищена для гаутов скамья за столом, слуги потчуют их медом и пивом, и певец услаждает их слух веселой песней.

Видя, с какою честью Хродгар принимает чужаков, многие из дат­чан начинают смотреть на них с завистью и недовольством. Один из них, по имени Унферт, осмеливается даже обратиться к Беовульфу с дерзкими речами. Он припоминает безрассудное соревнование между Беовульфом и Брекой, их попытку одолеть волны грозного моря. Тогда Брека одержал верх в состязании, почему и страшно за жизнь Беовульфа, если тот останется на ночь в зале. Изумляя мудростью всех присутствующих, Беовульф отвечает на неразумные слова Унферта. Он объясняет, что плавание было задумано только ради защиты морских путей от чудовищ, а никакого состязания на самом деле не было. В свою очередь, желая испытать храбрость Унферта, Беовульф предлагает ему самому остаться на ночь в зале и держать оборону от Гренделя. Унферт умолкает и больше не смеет задираться, а в зале вновь воцаряются шум и веселье.

Долго бы еще продолжался пир, но король Хродгар напоминает, что гостям предстоит ночной бой, и все встают, прощаясь со смельча­ками, Расставаясь, Хродгар обещает Беовульфу, что он, если избавит датчан от тяжкой беды, может требовать все, чего ни захочет, и любое желание будет тотчас исполнено. Когда ушли люди Хродгара, Беовульф приказывает запереть двери крепкими засовами. Готовясь ко сну, он снимает доспехи и остается совсем безоружным, посколь­ку знает, что в битве с Гренделем никакое оружие не поможет и нужно надеяться только на собственную силу. Беовульф крепко засы­пает. Ровно в полночь к зале подкрадывается чудовищный Грендель, мигом выбивает тяжелые засовы и жадно набрасывается на спящих гаутов. Вот схватил он одного из них, разорвал тело несчастного и глотает добычу огромными кусками. Расправившись с первым, Грендель уже готов пожрать и другого воина. Но тут мощная рука хватает его за лапищу, да так, что раздается хруст костей. Обезумев от стра­ха, Грендель хочет бежать, но не тут-то было, могучий Беовульф пры­гает с лавки и, не выпуская лапу чудовища, бросается на него. Начинается страшный бой. Все кругом трещит и рушится, проснув­шиеся воины в ужасе. Но Беовульф одерживает верх, он крепко схва­тил лапу Гренделя, не давая ему вывернуться. Наконец хрящи и жилы в плече чудища не выдерживают и рвутся, лапа чудовища оста­ется в руке Беовульфа, а Грендель вырывается из залы и бежит, исте­кая кровью, издыхать на свои болота.

Наутро ликованию нет конца. Все датские воины во главе с унфертом почтительно молчат, пока Беовульф спокойно рассказывает о ночной битве. Все столы перевернуты, стены забрызганы кровью чу­довища, а на полу валяется его страшная лапа. Благодарный король Хродгар, знаток старинных сказаний, складывает в память этой битвы песню. И начинается пир горой. Король с королевой подносят Беовульфу богатые дары — золото, драгоценное оружие и коней. Гремят заздравные песни, пиво и мед льются рекою. Наконец, отпраздновав победу, все спокойно располагаются на ночлег в дивной зале. И опять нагрянула беда. Чудовищная мать Гренделя является в полночь мстить за сына. Она врывается в залу, все спящие вскакивают с мест, от ис­пуга не успев даже одеться. Но и мать Гренделя перепугана таким количеством людей и, схватив одного лишь воина, мчится прочь. Утром горю нет предела — оказывается, погиб любимый советник Хродгара Эскер. Король обещает щедро наградить Беовульфа, слезно молит его погнаться за чудовищем на болота, куда до этого никто не отваживался ходить. И вот дружина во главе с Хродгаром и Беовульфом отправляется к гиблому болоту.

Спешившись, они подбираются к краю болота там, где отчетливей всего виден кровавый след. Рядом, на берегу, лежит голова бедного Эскера. Вода кишит морскими чудовищами, одного из них настигает стрела Беовульфа. Обратясь к Хродгару, Беовульф просит, если суждена ему гибель, переслать все дары королю Хигелаку. Затем, взяв древ­ний знаменитый меч, богатырь прыгает в омут, и волны скрывают

его. Целый день опускается Беовульф, и морские чудовища не могут причинить ему вреда, ибо на нем непробиваемые доспехи. Наконец богатырь достигает дна, и тотчас на него набрасывается мать Гренделя. Беовульф бьет ее мечом, но толстая чешуя не уступает обычной стали. Чудовище прыгает на Беовульфа, давит его всею своей тяжес­тью, и худо бы пришлось витязю, не вспомни он вовремя про огром­ный древний меч, выкованный еще великанами. Ловко вынырнув из-под чудовища, он хватает меч и изо всех сил рубит мать Гренделя по шее. Один удар решил дело, чудовище падает замертво к ногам Беовульфа. В качестве трофея Беовульф забирает с собою голову чудо­вища, хочет он взять и древний меч, но от меча осталась одна руко­ять, ибо истаял он, едва закончилась битва.

Товарищи Беовульфа уже отчаялись увидеть его живым, но тут он появляется из кровавых волн. Шумно и весело уселись в тот вечер гости за стол короля Хродгара, пировали далеко за полночь и легли спать, ничего теперь уже не опасаясь. На другой день гауты стали со­бираться домой. Щедро одарив каждого, король Хродгар сердечно распрощался с ними. По возвращении Беовульфа повсюду ждали почет и уважение, о его подвиге слагались песни, в его честь звенели кубки. Король Хигелак одарил его лучшим из своих мечей, землями и замком в пожизненное владение.

С тех пор прошло много лет. Король Хигелак с сыном пали в битве, и на престол пришлось сесть Беовульфу. Он мудро и счастливо правил своей страной, вдруг — новое бедствие. В его владениях посе­лился крылатый змей, который по ночам убивал людей и сжигал дома. Некогда один человек, преследуемый врагами, схоронил огром­ный клад. Дракон разыскал пещеру с сокровищами и триста лет ох­ранял их. Однажды несчастный изгнанник случайно забрел в пещеру, но из всех сокровищ взял себе только маленький кубок, чтобы уми­лостивить им своего неумолимого господина. Змей заметил пропажу, но похитителя не нашел и стал мстить всем людям, опустошая владе­ния Беовульфа. Прослышав об этом, Беовульф решает расправиться с драконом и защитить свою страну. Он уже немолод и чувствует, что кончина близка, но все-таки отправляется на змея, приказав выковать себе большой щит для обороны от драконова пламени. В проводники был взят тот самый злополучный скиталец.

Подойдя к пещере, Беовульф с дружиной видят огромный огненный поток, пересечь который невозможно. Тогда Беовульф начинает громко выкликать дракона, чтобы тот вылез наружу. Услышав челове­ческие голоса, дракон выползает, извергая струи страшного жара. Вид его так ужасен, что воины спасаются бегством, бросив своего владыку на волю судьбы, и лишь преданный Виглаф остается при короле, тщетно пытаясь удержать трусов. Виглаф обнажает меч и присоеди­няется к Беовульфу, бьющемуся с драконом. Могучая рука Беовульфа даже в старости слишком тяжела для меча, от удара по голове драко­на каленый меч разлетается на куски. И пока Беовульф пытается до­стать запасной меч, змей наносит ему смертельную рану. Собравшись с силами, Беовульф вновь бросается на дракона и с помощью Виглафа поражает его. С трудом прислонившись к скале, зная, что умирает, Беовульф просит Виглафа вынести наружу отнятые у змея сокровища, чтобы он мог полюбоваться на них перед смертью. Когда Виглаф воз­вращается, Беовульф уже впал в забытье. С трудом открыв глаза, он оглядывает сокровища.

Последнее повеление Беовульфа было таким: чтобы схоронили его на берегу моря и насыпали над ним большой курган, видный издале­ка мореходам. Свои доспехи Беовульф завещал Виглафу и умер. Виг­лаф созвал струсивших воинов, отчитал их. По всем правилам они возложили тело Беовульфа на погребальный костер, а затем возвели величавый курган на берегу моря. И моряки, издали направляя свои корабли на этот холм, говорят друг другу: «Вон высоко над прибоем виднеется могила Беовульфа. Честь и слава ему!»

Кристофер Марло (Christopher Marlowe) 1564-1593

Трагическая история доктора Фауста (The tragical history of doctor Faustus) - Трагедия (1588-1589, опубл. 1604)

На сцену выходит хор и рассказывает историю Фауста: он родился в германском городе Рода, учился в Виттенберге, получил докторскую степень. «Потом, исполнен дерзким самомненьем, / Он ринулся в за­претные высоты / На крыльях восковых; но тает воск — /И небо обрекло его на гибель».

Фауст в своем кабинете размышляет о том, что, как ни преуспел в земных науках, он всего лишь человек и власть его не беспредельна. Фауст разочаровался в философии. Медицина также не всесильна, она не может дать людям бессмертье, не может воскресить умерших. Юриспруденция полна противоречий, законы вздорны. Даже богосло­вие не дает ответа на мучающие Фауста вопросы. Лишь магические книги привлекают его. «Могущественный маг подобен Богу. / Итак, свой разум, Фауст, изощряй, / Стремясь божественной достигнуть власти». Добрый ангел уговаривает Фауста не читать проклятых книг, полных соблазнов, которые навлекут на Фауста гнев Господень. Злой ангел, наоборот, подстрекает Фауста заняться магией и постичь все секреты природы: «Будь на земле, как в небесах Юпитер — / Влады­кой, повелителем стихий!» Фауст мечтает заставить духов служить себе и стать всемогущим. Его друзья Корнелий и Вальдес обещают посвятить его в тайны магической науки и научить заклинать духов. На его зов является Мефистофель. Фауст хочет, чтобы Мефистофель служил ему и исполнял все его желания, но Мефистофель подчиняет­ся одному Люциферу и может служить Фаусту только по приказу Люцифера. Фауст отрекается от Бога и признает верховным властели­ном Люцифера — владыку тьмы и повелителя духов. Мефистофель рассказывает Фаусту историю Люцифера: когда-то он был ангелом, но проявил гордыню и восстал на Господа, за это Бог его низринул с неба, и теперь он в аду. Те, кто вместе с ним восстали на Господа, также осуждены на адские муки. Фауст не понимает, как же сейчас Мефистофель вышел из сферы ада, но Мефистофель объясняет: «О нет, здесь ад, и я всегда в аду. / Иль думаешь, я, зревший лик Госпо­день, / Вкушавший радость вечную в раю, / Тысячекратным адом не терзаюсь, / Блаженство безвозвратно потеряв?» Но Фауст тверд в своем решении отринуть Бога. Он готов продать душу Люциферу за то, чтобы двадцать четыре года «жить, вкушая все блаженства» и иметь Мефистофеля своим слугой. Мефистофель отправляется к Лю­циферу за ответом, а Фауст тем временем мечтает о власти: он жаж­дет стать царем и подчинить себе весь мир.

Слуга Фауста Вагнер встречает шута и хочет, чтобы шут служил ему семь лет. Шут отказывается, но Вагнер вызывает двух дьяволов Балиола и Белчера и грозится, что, если шут откажется ему служить, дьяволы немедленно утащат его в ад. Он обещает научить шута пре­вращаться в собаку, в кота, в мышь или крысу — во все что угодно. Но шут если уж в кого и хочет превращаться, то в маленькую резвую блошку, чтобы прыгать, где ему хочется, и щекотать смазливых бабе­нок под юбками.

Фауст колеблется. Добрый ангел уговаривает его бросить занятия магией, раскаяться и возвратиться к Богу. Злой ангел внушает ему мысли о богатстве и славе. Возвращается Мефистофель и говорит, что Люцифер приказал ему служить Фаусту до гроба, если Фауст кровью напишет завещание и дарственную на свою душу и тело. Фауст согла­сен, он вонзает нож себе в руку, но кровь стынет у него в жилах, и он не может писать. Мефистофель приносит жаровню, кровь Фауста согревается, и он пишет завещание, но тут на руке его появляется надпись «Homo, fuge» («Человек, спасайся»); Фауст не обращает на нее внимания. Чтобы развлечь Фауста, Мефистофель приводит дьяво­лов, которые дают Фаусту короны, богатые одежды и танцуют перед ним, затем удаляются. Фауст расспрашивает Мефистофеля про ад. Мефистофель объясняет: «Единым местом ад не ограничен, / Преде­лов нет ему; где мы, там ад; / И там, где ад, должны мы вечно быть». Фаусту не верится: Мефистофель разговаривает с ним, ходит по земле — и все это ад? Такой ад Фаусту не страшен. Он просит Мефистофеля дать ему в жены самую прекрасную девушку Германии. Мефистофель приводит к нему дьявола в женском обличье. Брак — это не для Фауста, Мефистофель предлагает каждое утро приводить к нему самых красивых куртизанок. Он вручает Фаусту книгу, где все написано: и как добывать богатство, и как вызывать духов, в ней опи­сано расположение и движение планет и перечислены все растения и травы.

Фауст проклинает Мефистофеля за то, что он лишал его небесных радостей. Добрый ангел советует Фаусту раскаяться и уповать на ми­лосердие Господне. Злой ангел говорит, что Бог не скалится над таким великим грешником, впрочем, он уверен, что Фауст и не рас­кается. У Фауста и правда не хватает духу раскаяться, и он заводит с Мефистофелем спор об астрологии, но когда он спрашивает, кто со­здал мир, Мефистофель не отвечает и напоминает Фаусту, что он про­клят. «Христос, мой искупитель! / Спаси мою страдающую душу!» — восклицает Фауст. Люцифер упрекает Фауста за то, что он нарушает слово и думает о Христе. Фауст клянется, что это больше не повто­рится. Люцифер показывает Фаусту семь смертных грехов в их под­линном обличье. Перед ним проходят Гордость, Алчность, Ярость, Зависть, Чревоугодие, Леность, Распутство. Фауст мечтает увидеть ад и вновь вернуться. Люцифер обещает показать ему ад, а пока дает книгу, чтобы Фауст прочел ее и научился принимать любой образ.

Хор рассказывает, что Фауст, желая познать тайны астрономии и географии, для начала отправляется в Рим, чтобы увидеть папу и при­нять участие в торжествах в честь святого Петра.

Фауст и Мефистофель в Риме. Мефистофель делает Фауста невиди­мым, и Фауст развлекается тем, что в трапезной, когда папа угощает кардинала Лотарингского, выхватывает у него из рук блюда с яствами и съедает их. Святые отцы в недоумении, папа начинает креститься, и, когда он крестится в третий раз, Фауст дает ему пощечину. Мона­хи предают его проклятию.

Робин, конюх постоялого двора, где остановились Фауст с Мефис­тофелем, крадет у Фауста книгу. Он и его друг Ралф хотят научиться по ней творить чудеса и для начала крадут кубок у трактирщика, но тут вмешивается Мефистофель, чей дух они ненароком вызвали, они возвращают кубок и обещают больше никогда не красть магические книги. В наказание за дерзость Мефистофель обещает превратить одного из них в обезьяну, а другого — в собаку.

Хор рассказывает, что, посетив дворы монархов, Фауст после дол­гих странствий по небу и земле вернулся домой. Слава о его учености доходит до императора Карла Пятого, и тот приглашает его к себе во дворец и окружает почетом.

Император просит Фауста показать свое искусство и вызвать духов великих людей. Он мечтает увидеть Александра Великого и просит Фауста сделать так, чтобы Александр и его супруга восстали из могилы. Фауст объясняет, что тела давно усопших особ превратились в прах и он не может показать их императору, но он вызовет духов, которые примут образы Александра Великого и его супруги, и импе­ратор сможет их увидеть во цвете лет. Когда духи появляются, импе­ратор, чтобы удостовериться в их подлинности, проверяет, есть ли у супруги Александра родинка на шее, и, обнаружив ее, проникается к Фаусту еще большим уважением. Один из рыцарей сомневается в ис­кусстве Фауста, в наказание у него на голове вырастают рога, которые исчезают только тогда, когда рыцарь обещает впредь быть почтитель­нее с учеными. Время, отпущенное Фаусту, подходит к концу. Он возвращается в Виттенберг.

Лошадиный барышник за сорок монет покупает у Фауста коня, но Фауст предупреждает его, чтобы он ни в коем случае не въезжал на нем в воду. Лошадиный барышник думает, что Фауст хочет утаить от него какое-нибудь редкостное качество коня, и первым делом въезжает на нем в глубокий пруд. Едва доплыв до середины пруда, барышник обнаруживает, что конь исчез, а под ним вместо коня — охапка сена. Чудом не утонув, он приходит к Фаусту, чтобы потребо­вать свои деньги обратно. Мефистофель говорит барышнику, что

Фауст крепко спит. Барышник тащит Фауста за ногу и отрывает ее. Фауст просыпается, кричит и посылает Мефистофеля за констеблем. Барышник просит отпустить его и обещает заплатить за это еще сорок монет. Фауст доволен: нога на месте, а лишние сорок монет ему не повредят. Фауста приглашает герцог Ангальтский. Герцогиня просит достать ей среди зимы виноград, и Фауст тут же протягивает ей спелую гроздь. Все дивятся его искусству. Герцог щедро награжда­ет Фауста. Фауст бражничает со студентами. Под конец пирушки они просят его показать им Елену Троянскую. Фауст исполняет их про­сьбу. Когда студенты уходят, приходит Старик, который пытается вернуть Фауста на путь спасения, но безуспешно. Фауст хочет, чтобы прекрасная Елена стала его возлюбленной. По приказу Мефистофеля Елена предстает перед Фаустом, он целует ее.

Фауст прощается со студентами: он на пороге смерти и осужден вечно гореть в аду. Студенты советуют ему вспомнить о Боге и про­сить его о снисхождении, но Фауст понимает, что ему нет прощения, и рассказывает студентам, как продал душу дьяволу. Близок час рас­платы. Фауст просит студентов молиться за него. Студенты уходят. Фаусту осталось жить только один час. Он мечтает, чтобы полночь никогда не наступала, чтобы время остановилось, чтобы настал веч­ный день или хотя бы подольше не наступала полночь и он успел бы раскаяться и спастись. Но бьют часы, грохочет гром, сверкает мол­ния, и дьяволы уводят Фауста.

Хор призывает зрителей извлечь урок из трагической судьбы Фаус­та и не стремиться к познанию заповедных сфер науки, которые со­блазняют человека и учат его творить зло.

Уильям Шекспир (Williame Shakespeare) 1564-1616

Ричард III (Richard III) - Историческая хроника (1592)

Когда родился Ричард, бушевал ураган, крушивший деревья. Предве­щая безвременье, кричала сова и плакал филин, выли псы, зловеще каркал ворон и стрекотали сороки. В тяжелейших родах появился на свет бесформенный комок, от которого в ужасе отшатнулась собст­венная мать. Младенец был горбат, кривобок, с ногами разной длины. Зато с зубами — чтобы грызть и терзать людей, как злобно скажут ему впоследствии. Он рос с клеймом урода, терпя унижения и на­смешки. В лицо ему бросали слова «богомерзкий» и «безобразный», а от его вида начинали лаять собаки. Сын Плантагенета, при старших братьях он фактически был лишен надежд на престол и обречен до­вольствоваться ролью знатного шута. Однако он оказался наделен мо­гучей волей, честолюбием, талантом политика и змеиным коварством. Ему довелось жить в эпоху кровавых войн, междоусобных распрей, когда шла беспощадная борьба за трон между Йорками и Ланкастерами, и в этой стихии вероломства, предательства и изощренной жестокости он быстро овладел всеми тонкостями придворных интриг. С активным участием Ричарда его старший брат Эдуард стал королем Эдуардом IV, одержав победу над Ланкастерами, Для дости­жения этой цели Ричард, герцог Глостер, убил вместе с братьями спо­движника Ланкастеров вельможу Уорика, прикончил наследника престола принца Эдуарда и затем в Тауэре лично заколол пленного короля Генриха VI, хладнокровно заметив над его трупом: «Сперва тебе, потом другим черед. / Пусть низок я, но ввысь мой путь ведет». Король Эдуард, который восклицал в конце предыдущей хро­ники: «Греми, труба! Прощайте, все невзгоды! / Счастливые нас ожидают годы!» — и не подозревал, какие дьявольские замыслы зреют в душе его родного брата.

Действие начинается через три месяца после коронования Эдуар­да. Ричард презрительно говорит о том, что суровые дни борьбы сме­нились праздностью, развратом и скукой. Он называет свой «мирный» век тщедушным, пышным и болтливым и заявляет, что проклинает ленивые забавы. Всю мощь своей натуры он решает обра­тить на неуклонное продвижение к единоличной власти. «Решился стать я подлецом...» Первые шаги к этому уже сделаны, С помощью наветов Ричард добивается того, что король перестает доверять брату Георгу, герцогу Кларенсу, и отправляет его в тюрьму — как бы для его же безопасности. Встретив Кларенса, которого под стражей ведут в Тауэр, Ричард лицемерно сочувствует ему, а сам в душе ликует. От лорда-камергера Хестингса он узнает другую радостную для него весть: король болен и врачи серьезно опасаются за его жизнь. Сказа­лась тяга Эдуарда к пагубным развлечениям, истощавшим «царствен­ное тело». Итак, устранение обоих братьев становится реальностью.

Ричард тем временем приступает к почти невероятной задаче: он мечтает жениться на Анне Уорик — дочери Уорика и вдове принца Эдуарда, которых он сам же убил. Он встречает Анну, когда та в глу­боком трауре сопровождает гроб короля Генриха VI, и немедля начи­нает прямой разговор с ней. Эта беседа поразительна как пример стремительного завоевания женского сердца единственным оружи­ем — словом. В начале, разговора Анна ненавидит и проклинает Глостера, обзывает его колдуном, подлецом и палачом, плюет ему в лицо в ответ на вкрадчивые речи. Ричард терпит все ее оскорбления, име­нует Анну ангелом и святой и выдвигает в свое оправдание единст­венный довод: он совершил все убийства только из любви к ней. То

лестью, то остроумными увертками он парирует все ее упреки. Она говорит, что даже звери испытывают жалость. Ричард соглашается, что ему жалость неведома, — стало быть, он не зверь. Она обвиняет его в убийстве мужа, который был «ласков, чист и милосерден», Ри­чард замечает, что в таком случае ему приличней быть на небесах. В результате он неопровержимо доказывает Анне, что причина гибели мужа — ее собственная красота. Наконец, он обнажает грудь и тре­бует, чтобы Анна убила его, если не желает простить. Анна роняет меч, постепенно смягчается, слушает Ричарда уже без прежнего со­дрогания и напоследок принимает от него кольцо, давая тем самым надежду на их брак...

Когда Анна удаляется, возбужденный Ричард не может прийти в себя от легкости одержанной над ней победы: «Как! Я, убивший мужа и отца, / Я ею овладел в час горшей злобы... / Против меня был бог, и суд, и совесть, / И не было друзей, чтоб мне помочь. / Один лишь дьявол да притворный вид... / И все ж она моя... Ха-ха!» И он в очередной раз убеждается в своей безграничной способности влиять на людей и подчинять их своей воле.

Далее Ричард, не дрогнув, осуществляет свой план убийства зато­ченного в Тауэр Кларенса: тайно нанимает двух головорезов и подсы­лает их в тюрьму. Простакам-вельможам Бекингему, Стенли, Хестингсу и другим он при этом внушает, что арест Кларенса — про­иски королевы Елизаветы и ее родни, с которыми сам враждует. Лишь перед смертью Кларенс узнает от убийцы, что виновник его ги­бели — Глостер.

Больной король Эдуард в предчувствии скорой смерти собирает придворных и просит представителей двух враждующих лагерей — окружения короля и окружения королевы — заключить мир и по­клясться в дальнейшей терпимости друг к другу. Пэры обмениваются обещаниями и рукопожатиями. Не хватает лишь Глостера. Но вот появляется и он сам. Узнав о перемирии, Ричард пылко заверяет, что ненавидит вражду, что в Англии у него врагов не больше, чем у ново­рожденного младенца, что он просит прощения у всех благородных лордов, если кого-то невзначай обидел, и тому подобное. Радостная Елизавета обращается к королю с просьбой в честь торжественного дня немедленно освободить Кларенса. Ричард сухо возражает ей: вер­нуть Кларенса нельзя, ибо «все знают — благородный герцог умер!».

Наступает минута общего потрясения. Король допытывается, кто отдал приказ об умерщвлении брата, однако никто не может ему от­ветить. Эдуард горько сокрушается о случившемся и с трудом доби­рается до спальни. Ричард тихо обращает внимание Бекингема, как побледнели родные королевы, намекая, что в случившемся виновны именно они.

Не перенеся удара, король вскоре умирает. Королева Елизавета, мать короля герцогиня Йоркская, дети Кларенса — все они горько оплакивают двух умерших. Ричард присоединяется к ним со скорб­ными словами сочувствия. Теперь по закону трон должен наследовать одиннадцатилетний Эдуард, сын Елизаветы и покойного короля. Вель­можи посылают за ним в Ледло свиту.

В этой ситуации родные королевы — дядя и сводные братья на­следника — представляют для Ричарда угрозу. И он отдает приказ перехватить их по дороге за принцем и заключить под стражу в Памфретском замке. Гонец сообщает эту весть королеве, которая на­чинает метаться в смертном страхе за детей. Герцогиня Йоркская проклинает дни смут, когда победители, одолев врагов, немедленно вступают в бой друг с другом, «на брата брат и кровь на кровь род­ную...».

Придворные встречаются с маленьким принцем Уэльским. Тот ведет себя с трогательным достоинством истинного монарха. Его огорчает, что он пока не видит Елизавету, дядю по материнской линии и своего восьмилетнего брата Йорка. Ричард поясняет мальчи­ку, что родные его матери лживы и таят в сердце яд. Глостеру, свое­му опекуну, принц полностью доверяет и со вздохом принимает его слова. Он спрашивает дядю, где будет жить до коронации. Ричард от­вечает, что «советовал бы» временно пожить в Тауэре, пока принц не изберет себе иное приятное жилище. Мальчик вздрагивает, но затем покорно соглашается с волей дяди. Приходит маленький Йорк — на­смешливый и проницательный, который досаждает Ричарду язвитель­ными шутками. Наконец обоих мальчиков сопровождают в Тауэр.

Ричард, Бекингем и их третий союзник Кетсби уже тайно догово­рились возвести на престол Глостера. Надо заручиться еще поддерж­кой лорда Хестингса. К нему подсылают Кетсби. Разбудив Хестингса среди ночи, тот сообщает, что их общие враги — родственники ко­ролевы — нынче будут казнены. Это приводит лорда в восторг. Однако идея коронования Ричарда в обход маленького Эдуарда вызывает у Хестингса возмущение: «...чтоб за Ричарда я голос подал, / наследни­ка прямого обездолил, / — нет, богом я клянусь, скорей умру!» Не­дальновидный вельможа уверен в собственной безопасности, а между тем Ричард уготовил смерть любому, кто посмеет воспрепятствовать ему на пути к короне.

В Памфрете совершается казнь родственников королевы. А в Тауэре в это время заседает государственный совет, обязанный назначить день коронации. Сам Ричард появляется на совете с опозданием. Он уже знает, что Хестингс отказался участвовать в сговоре, и быстро распоряжается взять его под стражу и отрубить ему голову. Он заяв­ляет даже, что не сядет обедать, пока ему не принесут голову преда­теля. В позднем прозрении Хестингс проклинает «кровавого Ричарда» и покорно идет на плаху.

После его ухода Ричард начинает плакать, сокрушаясь из-за люд­ской неверности, сообщает членам совета, что Хестингс был самым скрытным и лукавым изменником, что он был вынужден решиться на столь крутую меру в интересах Англии. Лживый Бекингем с готов­ностью вторит этим словам.

Теперь предстоит окончательно подготовить общественное мне­ние, чем снова занимается Бекингем. По указанию Глостера он рас­пространяет слухи, что принцы — незаконные дети Эдуарда, что сам его брак с Елизаветой тоже незаконен, подводит различные иные ос­нования для воцарения на английском престоле Ричарда. Толпа горо­жан остается глухой к этим речам, однако мэр Лондона и другие вельможи соглашаются на то, что следует просить Ричарда стать ко­ролем.

Наступает высший момент торжества: делегация знатных горожан приходит к тирану, чтобы молить его о милости принять корону. Этот эпизод отрежиссирован Ричардом с дьявольским искусством. Он обставляет дело так, что просители находят его не где-нибудь, а в мо­настыре, где он в окружении святых отцов углублен в молитвы. Узнав о делегации, он не сразу выходит к ней, а, появившись в обществе двух епископов, разыгрывает роль простодушного и далекого от зем­ной суеты человека, который боится «ига власти» больше всего на свете и мечтает только о покое. Его ханжеские речи восхитительны в своем утонченном лицемерии. Он долго упорствует, заставляя пришедших говорить о том, как он добр, нежен сердцем и необходим для счастья Англии. Когда же, наконец, отчаявшиеся сломить его не­желание стать королем горожане удаляются, он как бы нехотя про­сит их вернуться. «Да будет мне щитом насилье ваше / от грязной клеветы и от бесчестья», — предусмотрительно предупреждает он.

угодливый Бекингем спешит поздравить нового короля Англии — Ричарда III.

И после достижения заветной цели кровавая цепь не может быть разорвана. Напротив, по страшной логике вещей Ричарду требуются новые жертвы для упрочения положения — ибо он сам осознает, сколь оно непрочно и незаконно: «Мой трон — на хрупком хруста­ле». Он освобождается от Анны Уорик, которая недолгое время была с ним в браке — несчастливом и тягостном. Недаром сам Ричард за­метил как-то, что ему неведомо присущее всем смертным чувство любви. Теперь он отдает распоряжение запереть жену и распустить слух о ее болезни. Сам он намерен, изведя Анну, жениться на дочери покойного короля Эдуарда, своего брата. Однако прежде ему надо совершить еще одно злодейство — самое чудовищное.

Ричард испытывает Бекингема, напоминая ему, что жив еще в Тауэре маленький Эдуард. Но даже этот вельможный лакей холодеет от страшного намека. Тогда король разыскивает алчного придворного Тиррела, которому поручает убить обоих принцев. Тот нанимает двух кровожадных стервецов, которые проникают по пропуску Ричарда в Тауэр и душат сонных детей, а позже сами плачут от содеянного.

Ричард с мрачным удовлетворением принимает весть о смерти принцев. Но она не приносит ему желанного покоя. Под властью кровавого тирана начинаются волнения в стране. Со стороны Фран­ции выступает с флотом могущественный Ричмонд, соперник Ричарда в борьбе за право владеть престолом. Ричард взбешен, полон ярости и готовности дать бой всем врагам. Между тем самые надежные его сторонники уже или казнены — как Хестингс, или попали в опалу — как Бекингем, или тайно изменили ему — как ужаснувшийся от его страшной сути Стенли...

Последний, пятый акт начинается с очередной казни — на этот раз Бекингема. Несчастный признает, что верил Ричарду больше всех и за это теперь жестоко наказан.

Дальнейшие сцены разворачиваются непосредственно на поле сражений. Здесь расположились противостоящие полки — Ричмонда и Ричарда, Предводители проводят ночь в своих шатрах. Они одновре­менно засыпают — и во сне им поочередно являются духи казнен­ных тираном людей. Эдуард, Кларенс, Генрих VI, Анна Уорик, маленькие принцы, родные королевы, Хестингс и Бекингем — каж­дый из них перед решающим боем обращает к Ричарду свое прокля­тие, заканчивая его одинаковым грозным рефреном: «Меч вырони, отчайся и умри!» И те же самые духи безвинно казненных желают Ричмонду уверенности и победы.

Ричмонд просыпается, полный сил и бодрости. Его соперник про­буждается в холодном поту, терзаемый — кажется, впервые в жизни — муками совести, в адрес которой разражается злобными проклятьями. «У совести моей сто языков, / все разные рассказыва­ют сказки, / но каждый подлецом меня зовет...» Клятвопреступник, тиран, потерявший счет убийствам, он не готов к раскаянью. Он и любит и ненавидит сам себя, но гордыня, убежденность в собствен­ном превосходстве над всеми пересиливают прочие эмоции. В пос­ледних эпизодах Ричард являет себя как воин, а не трус. На заре он выходит к войскам и обращается к ним с блестящей, полной злого сарказма речью. Он напоминает, что бороться предстоит «со стадом плутов, беглецов, бродяг, / с бретонской сволочью и жалкой гни­лью...». Призывает к решительности: «Да не смутят пустые сны наш дух: / ведь совесть — слово, созданное трусом, / чтоб сильных напу­гать и остеречь. / Кулак нам — совесть, / и закон нам — меч./ Со­мкнитесь, смело на врага вперед, / не в рай, так в ад наш тесный строй войдет». Впервые он откровенно говорит о том, что считаться стоит только с силой, а не с нравственными понятиями или с зако­ном. И в этом высшем цинизме он, может быть, наиболее страшен и вместе с тем притягателен.

Исход боя решает поведение Стенли, который в последний мо­мент переходит со своими полками на сторону Ричмонда. В этом тя­желом, кровопролитном сражении сам король показывает чудеса храбрости. Когда под ним убивают коня и Кетсби предлагает спас­тись бегством, Ричард без колебаний отказывается. «Раб, свою жизнь поставил я и буду стоять, покуда кончится игра». Его последняя реп­лика полна, боевого азарта: «Коня, коня! Венец мой за коня!»

В поединке с Ричмондом он гибнет.

Ричмонд становится новым королем Англии. С его воцарением начинается правление династии Тюдоров. Война Белой и Алой Розы, терзавшая страну тридцать лет, закончена.

Укрощение строптивой (The Taming of the Shrew) - Комедия (1594, опубл. 1623)

Медник Кристофер Слай засыпает пьяным сном у порога трактира. С охоты возвращается лорд с егерями и слугами и, обнаружив спящего, решает сыграть с ним шутку. Его слуги относят Слая в роскошную постель, моют в душистой воде, переодевают в дорогое платье. Когда Слай просыпается, ему говорят, что он — благородный лорд, кото­рый был охвачен безумием и проспал пятнадцать лет, причем ему снилось, что он медник. Сначала Слай настаивает, что он «разносчик по происхождению, чесальщик по образованию, медвежатник по превратностям судьбы, а по теперешнему ремеслу — медник», но постепенно позволяет убедить себя, что он действительно важная персона и женат на очаровательной леди (на самом деле это переоде­тый паж лорда). Лорд сердечно приглашает в свой замок бродячую актерскую труппу, посвящает ее членов в план розыгрыша, а затем просит их сыграть веселую комедию, якобы для того чтобы помочь мнимому аристократу избавиться от болезни.

Люченцио, сын богатого пизанца Винченцио, приезжает в Падую, где собирается посвятить себя занятиям философией. Его доверенный слуга Транио считает, что при всей преданности Аристотелю «Овиди­ем нельзя пренебрегать». На площади появляется богатый падуанский дворянин Баптиста в сопровождении дочерей — старшей, вздорной и дерзкой Катарины, и младшей — тихой и кроткой Бьянки. Здесь же находятся и два жениха Бьянки: Гортензио и молодящийся старик Гремио (оба — жители Падуи). Баптиста объявляет им, что не вы­даст Бьянку замуж, пока не найдет мужа для старшей дочери. Он просит помочь найти для Бьянки учителей музыки и поэзии, чтобы бедняжка не скучала в вынужденном затворничестве. Гортензио и Гремио решают временно забыть о своем соперничестве, чтобы найти мужа для Катарины. Это задача не из легких, поскольку «сам черт не сладит с нею, так зловредна» и «при всем богатстве ее отца никто не согласится жениться на ведьме из пекла». Люченцио с первого взгля­да влюбляется в кроткую красавицу и решает проникнуть в ее дом под видом учителя. Транио, в свою очередь, должен изображать свое­го господина и посвататься к Бьянке через ее отца.

Еще один дворянин приезжает в Падую из Вероны. Это Петруччо — старый друг Гортензио. Он без обиняков признается, что при­ехал в Падую, «чтоб преуспеть и выгодно жениться». Гортензио в шутку предлагает ему Катарину — ведь она красива и приданое за ней дадут богатое. Петруччо тут же решает идти свататься. Предуп­реждения обеспокоенного друга о дурном нраве невесты, ее сварли­вости и упрямстве не трогают молодого веронца: «Да разве слух мой к шуму не привык? / Да разве не слыхал я львов рычанья?» Гортен­зио и Гремио согласны оплатить расходы Петруччо, связанные со сва­товством. Все отправляются в дом Баптисты. Гортензио просит друга представить его как учителя музыки. Гремио собирается рекомендо­вать в качестве учителя поэзии переодетого Люченцио, который лице­мерно обещает поддержать сватовство рекомендателя. Транио в костюме Люченцио также объявляет себя претендентом на руку Бьянки.

В доме Баптисты Катарина придирается к плаксивой сестре и даже колотит ее. Появившийся в компании Гортензио и всех осталь­ных Петруччо сразу же заявляет, что жаждет увидеть Катарину, которая-де «умна, скромна, приветлива, красива и славится любезным обхожденьем». Он представляет Гортензио в качестве учителя музыки Личио, а Гремио рекомендует Люченцио как молодого ученого по имени Камбио. Петруччо уверяет Баптисту, что завоюет любовь Ката­рины, ведь «она строптива, но и он упрям». Его не устрашает даже то, что Катарина сломала лютню об голову мнимого учителя в ответ на невинное замечание. При первой встрече с Катариной Петруччо жестко и насмешливо парирует все ее выходки... И получает пощечи­ну, которую вынужден стерпеть: дворянин не может ударить женщи­ну. Все же он говорит: «Рожден я, чтобы укротить тебя / И сделать кошечкой из дикой кошки». Петруччо отправляется в Венецию за свадебными подарками, прощаясь с Катариной словами: «Целуй же, Кет, меня без опасенья! Играем свадьбу в это воскресенье!» Гремио и изображающий Люченцио Транио вступают в борьбу за руку Бьянки. Баптиста решает отдать дочь тому, кто назначит ей большее наследст­во после своей смерти («вдовью часть»). Транио выигрывает, но Бап­тиста хочет, чтобы обещания были лично подтверждены Винченцио, отцом Люченцио, который является истинным хозяином капитала.

Под ревнивым взором Гортензио Люченцио в образе ученого Кам­био объясняется Бьянке в любви, якобы проводя урок латыни. Де­вушка не остается равнодушна к уроку. Гортензио пытается объясниться при помощи гамм, но его ухаживания отвергнуты. В воскресенье Петруччо с оскорбительным опозданием приезжает на свою свадьбу. Он восседает на заезженной кляче, у которой хворей больше, чем волос в хвосте. Одет он в невообразимые лохмотья, кото­рые ни за что не желает сменить на приличную одежду. Во время венчания он ведет себя как дикарь: дает пинка священнику, выплес­кивает вино в лицо пономарю, хватает Катарину за шею и звонко чмокает в губы. После церемонии, несмотря на просьбы тестя, Пет­руччо не остается на свадебный пир и сразу увозит Катарину, невзи­рая на ее протесты, со словами: «Теперь она имущество мое: / Мой дом, амбар, хозяйственная утварь, / Мой конь, осел, мой вол — все, что угодно».

Гремио, слуга Петруччо, является в загородный дом своего хозяи­на и сообщает остальным слугам, что сейчас приедут молодые. Он рассказывает о множестве неприятных приключений по пути из Падуи: лошадь Катарины оступилась, бедняжка свалилась в грязь, а муж, вместо того чтобы помочь ей, бросился лупить слугу — самого рассказчика. Причем так усердствовал, что Катарине пришлось шле­пать по грязи, чтобы его оттащить. Тем временем лошади сбежали. Появившись в доме, Петруччо продолжает безобразничать: он приди­рается к слугам, сбрасывает на пол якобы подгоревшее мясо и всю посуду, разоряет приготовленную постель, так что измученная путе­шествием Катарина остается без ужина и без сна. В безумном пове­дении Петруччо есть, однако, своя логика: он уподобляет себя сокольничему, который лишает птицу сна и пищи, чтобы быстрей приручить ее. «Вот способ укротить строптивый нрав. / Кто знает лучший, пусть расскажет смело — /И сделает для всех благое дело».

В Падуе Гортензио становится свидетелем нежной сцены между

Бьянкой и Люченцио. Он решает оставить Бьянку и жениться на бо­гатой вдове, давно любящей его. «Отныне в женщинах ценить начну / Не красоту, а преданное сердце». Слуги Люченцио встречают на улице старого учителя из Мантуи, которого с одобрения хозяина ре­шают представить Баптисте как Винченцио. Они морочат голову до­верчивому старику, сообщая ему о начавшейся войне и приказе герцога Падуанского казнить всех захваченных мантуанцев. Транио, разыгрывая из себя Люченцио, соглашается «спасти» напуганного учителя, выдав его за своего отца, который как раз должен приехать, чтобы подтвердить брачный договор.

Тем временем бедной Катарине по-прежнему не дают ни есть, ни спать, да еще и дразнят при этом. Петруччо с бранью выгоняет из дому портного, принесшего платье, необычайно понравившееся Ката­рине. То же происходит с галантерейщиком, принесшим модную шляпку. Потихоньку Петруччо говорит ремесленникам, что им за­платят за все. Наконец молодые, сопровождаемые гостившим у них Гортензио, отправляются в Падую навестить Баптисту. По дороге Петруччо продолжает привередничать: он то объявляет солнце луною и заставляет жену подтвердить его слова, угрожая иначе тут же вер­нуться домой, то говорит, что встреченный ими по дороге старец — прелестная девица, и предлагает Катарине эту «девицу» поцеловать. У бедняжки уже нет сил сопротивляться. Старцем оказывается не кто иной, как Винченцио, направляющийся в Падую проведать сына. Петруччо обнимает его, объясняет, что находится с ним в свойстве, т. к. Бьянка, сестра его жены, наверное уже обвенчана с Люченцио, и предлагает проводить к нужному дому,

Петруччо, Катарина, Винченцио и слуги подъезжают к дому Лю­ченцио. Старик предлагает свояку зайти в дом, чтобы вместе выпить, и стучит в дверь. Из окна высовывается учитель, уже вошедший во вкус роли, и с апломбом гонит «самозванца». Поднимается невероят­ная кутерьма. Слуги врут самым правдоподобным и забавным обра­зом. Узнав, что Транио выдает себя за его сына, Винченцио в ужасе: он подозревает слугу в убийстве господина и требует заключить его вместе с пособниками в тюрьму. Вместо этого в тюрьму по требова­нию Баптисты волокут его самого — как обманщика. Суматоха кон­чается, когда на площадь выходят настоящий Люченцио и Бьянка, которые только что тайно обвенчались. Люченцио устраивает пир, во время которого Петруччо бьется об заклад на сто крон с Люченцио и Гортензио, уже женившимся на вдове, что его жена самая послушная из трех. Его поднимают на смех, однако и некогда кроткая Бьянка и влюбленная вдова отказываются прийти по просьбе мужей. Только Катарина приходит по первому же приказу Петруччо. Потрясенный Баптиста увеличивает приданое Катарины на двадцать тысяч крон — «другая дочь — приданое другое!». По приказу мужа Катарина при­водит строптивых жен и читает им наставление: «Как подданный обязан государю, / Так женщина — супругу своему <...> Теперь я вижу, / Что не копьем — соломинкой мы бьемся / И только слабос­тью своей сильны. / Чужую роль играть мы не должны».

Ромео и Джульетта (Romeo and Juliet) - Трагедия (1595)

Автор предпослал своей знаменитой трагедии пролог, в котором из­ложил использованный им бродячий сюжет эпохи итальянского Ре­нессанса: «Две равно уважаемых семьи / В Вероне, где встречают нас событья, / Ведут междоусобные бои / И не хотят унять кровопролитья. / Друг друга любят дети главарей, / Но им судьба подстраивает козни, / И гибель их у гробовых дверей / Кладет конец непримири­мой розни...»

Действие трагедии охватывает пять дней одной недели, в течение которых происходит роковая череда событий.

Первый акт начинается с потасовки слуг, которые принадлежат к двум враждующим семьям — Монтекки и Капулетти. Неясно, что послужило причиной вражды, очевидно лишь, что она давняя и не­примиримая, втягивающая в водоворот страстей и молодых, и ста­рых. К слугам быстро присоединяются знатные представители двух домов, а затем и сами их главы. На залитой июльским солнцем пло­щади закипает настоящий бой. Горожанам, уставшим от розни, с трудом удается разнять дерущихся. Наконец прибывает верховный правитель Вероны — князь, который приказывает прекратить столк­новение под страхом смерти, и сердито удаляется.

На площади появляется Ромео, сын Монтекки. Он уже знает о недавней свалке, но мысли его заняты другим. Как и положено в его возрасте, он влюблен и страдает. Предмет его неразделенной страс­ти — некая неприступная красавица Розалина. В разговоре с при­ятелем Бенволио он делится своими переживаниями. Бенволио добродушно советует обратить взор на прочих девушек и посмеивает­ся над возражениями друга.

В это время Капулетти наносит визит родственник князя граф Парис, который просит руки единственной дочери хозяев. Джульетте еще не исполнилось и четырнадцати, но отец соглашается на предло­жение. Парис знатен, богат, красив, и о лучшем женихе нельзя меч­тать. Капулетти приглашает Париса на ежегодный бал, который они дают в этот вечер. Хозяйка отправляется в покои дочери, чтобы пре­дупредить Джульетту о сватовстве. Втроем — Джульетта, мать и кор­милица, вырастившая девочку, — они живо обсуждают новость. Джульетта пока безмятежна и послушна родительской воле.

На пышный бал-карнавал в доме Капулетти под масками прони­кают несколько молодых людей из вражеского лагеря — в том числе Бенволио, Меркуцио и Ромео. Все они горячи, остры на язык и ищут приключений. Особенно насмешлив и речист Меркуцио — ближай­ший друг Ромео. Сам Ромео охвачен на пороге дома Капулетти странной тревогой. «Добра не жду. Неведомое что-то, / Что спря­тано пока еще во тьме, / Но зародится с нынешнего бала, / Без­временно укоротит мне жизнь / Виной каких-то странных обстоятельств. / Но тот, кто направляет мой корабль, / уж поднял парус...»

В толчее бала, среди случайных фраз, которыми обмениваются хо­зяева, гости и слуги, взгляды Ромео и Джульетты впервые пересека­ются, и, подобно ослепительной молнии, их поражает любовь.

Мир для обоих моментально преображается. Для Ромео с этого мгновенья не существует прошлых привязанностей: «Любил ли я хоть раз до этих пор? / О нет, то были ложные богини. / Я истинной красы не знал отныне...» Когда он произносит эти слова, его по голо­су узнает двоюродный брат Джульетты Тибальт, немедленно хватаю­щийся за шпагу. Хозяева упрашивают его не поднимать шум на празднике. Они замечают, что Ромео известен благородством и нет беды, даже если он побывал на балу. Уязвленный Тибальт затаивает обиду.

Ромео тем временем удается обменяться с Джульеттой нескольки­ми репликами. Он в костюме монаха, и за капюшоном она не видит его лица. Когда девушка выскальзывает из зала на зов матери, Ромео от кормилицы узнает, что она — дочь хозяев. Через несколько минут Джульетта делает такое же открытие — через ту же кормилицу она выясняет, что Ромео — сын их заклятого врага! «Я воплощенье нена­вистной силы / Некстати по незнанью полюбила».

Бенволио и Меркуцио уходят с бала, не дождавшись друга. Ромео в это время неслышно перелезает через стену и прячется в густом саду Калулетти. Чутье приводит его к балкону Джульетты, и он, за­мирая, слышит, как она произносит его имя. Не выдержав, юноша отзывается. Разговор двух влюбленных начинается с робких восклица­ний и вопросов, а заканчивается клятвой в любви и решением немед­ля соединить свои судьбы. «Мне не подвластно то, чем я владею. / Моя любовь без дна, а доброта — как ширь морская. / Чем я боль­ше трачу, тем становлюсь безбрежней и богаче» — так говорит Джу­льетта о поразившем ее чувстве. «Святая ночь, святая ночь... / Так непомерно счастье...» — вторит ей Ромео. С этого момента Ромео и Джульетта действуют с необычайной твердостью, отвагой и вместе с тем осторожностью, полностью подчиняясь поглотившей их любви. Из их поступков непроизвольно уходит детскость, они вдруг преобра­жаются в умудренных высшим опытом людей.

Их поверенными становятся монах брат Лоренцо, духовник Ромео, и кормилица, наперсница Джульетты. Лоренцо соглашается тайно обвенчать их — он надеется, что союз юных Монтекки и Капулетти послужит миру между двумя семьями. В келье брата Лорен­цо совершается обряд бракосочетания. Влюбленные переполнены счастьем.

Но в Вероне по-прежнему жаркое лето, и «в жилах закипает кровь от зноя». Особенно у тех, кто и без того вспыльчив как порох и ищет повода показать свою храбрость. Меркуцио коротает время на площади и спорит с Бенволио, кто из них больше любит ссоры. Когда появляется задира Тибальт с приятелями, становится ясно, что без стычки не обойтись.

Обмен едкими колкостями прерван приходом Ромео. «Отстаньте! Вот мне нужный человек, — заявляет Тибальт и продолжает: — Ромео, сущность чувств моих к тебе вся выразима в слове: ты мерза­вец». Однако гордец Ромео не хватается в ответ за шпагу, он лишь говорит Тибальту, что тот заблуждается. Ведь после венчанья с Джу­льеттой он считает Тибальта своим родственником, почти братом! Но никто этого еще не знает. А Тибальт продолжает издевательства, пока не вмешивается взбешенный Меркуцио: «Трусливая, презренная по­корность! / Я кровью должен смыть ее позор!» Они дерутся на шпа­гах. Ромео в ужасе от происходящего бросается между ними, и в эту минуту Тибальт из-под его руки ловко наносит удар Меркуцио, а затем быстро скрывается со своими сообщниками. Меркуцио умира­ет на руках у Ромео. Последние слова, которые он шепчет: «Чума возьми семейства ваши оба!»

Ромео потрясен. Он потерял лучшего друга. Мало того, он пони­мает, что тот погиб из-за него, что Меркуцио был предан им, Ромео, когда защищал его честь... «Благодаря тебе, Джульетта, становлюсь я слишком мягок...» — бормочет Ромео в порыве раскаянья, горечи и ярости. В этот миг на площади вновь появляется Тибальт. Обнажив шпагу, Ромео налетает на него в «огненнооком гневе». Они бьются молча и исступленно. Через несколько секунд Тибальт падает мерт­вым. Бенволио в страхе велит Ромео срочно бежать. Он говорит, что смерть Тибальта на поединке будет расценена как убийство и Ромео грозит казнь. Ромео уходит, подавленный всем происшедшим, а пло­щадь заполняют возмущенные горожане. После объяснений Бенволио князь выносит приговор: отныне Ромео осужден на изгнанье — в противном случае его ждет смерть.

Джульетта узнает о страшной новости от кормилицы. Сердце ее сжимается от смертной тоски. Скорбя о гибели брата, она тем не менее непреклонна в оправдании Ромео. «Супруга ль осуждать мне? / Бедный муж, где доброе тебе услышать слово, / Когда его не скажет и жена на третьем часе брака...»

Ромео в этот миг мрачно выслушивает советы брата Лоренцо. Тот убеждает юношу скрыться, подчинившись закону, пока ему не будет даровано прощение. Он обещает регулярно посылать Ромео письма. Ромео в отчаянье, изгнанье для него — та же смерть. Он изнывает от тоски по Джульетте. Лишь несколько часов удается провести им

вместе, когда ночью он тайком пробирается в ее комнату. Трели жа­воронка на рассвете извещают влюбленных, что им пора расставаться. Они никак не могут оторваться друг от друга, бледные, терзаемые предстоящей разлукой и тревожными предчувствиями. Наконец Джульетта сама уговаривает Ромео уйти, страшась за его жизнь.

Вошедшая в спальню дочери леди Калулетти застает Джульетту в слезах и объясняет это горем из-за смерти Тибальта. Известие, кото­рое сообщает мать, заставляет Джульетту похолодеть: граф Парис то­ропит со свадьбой, и отец уже принял решение о венчанье на следующий день. Девушка молит родителей обождать, но те непре­клонны. Или немедленная свадьба с Парисом — или «тебе тогда я больше не отец». Кормилица после ухода родителей уговаривает Джу­льетту не переживать: «Твой новый брак затмит своими выгодами первый...» «Аминь!» — замечает в ответ Джульетта. С этой минуты в кормилице она видит уже не друга, а врага. Остается единственный человек, кому еще может она доверять, — брат Лоренцо. «И если не поможет мне монах, / Есть средство умереть в моих руках».

«Всему конец! Надежды больше нет!» — безжизненно говорит Джульетта, когда остается наедине с монахом. В отличие от кормили­цы Аоренцо не утешает ее — он понимает отчаянное положение де­вушки. Всем сердцем сочувствуя ей и Ромео, он предлагает единственный путь к спасению. Ей надо притвориться покорной воле отца, готовиться к свадьбе, а вечером принять чудодейственный рас­твор. После этого она должна погрузиться в состояние, напоминаю­щее смерть, которое продлится ровно сорок два часа. За этот срок Джульетту погребут в фамильном склепе. Лоренцо же даст знать обо всем Ромео, тот прибудет к моменту ее пробуждения, и они смогут исчезнуть до лучшей поры... «Вот выход, если ты не оробеешь / Или не спутаешь чего-нибудь», — заключает монах, не утаивая опасности этого тайного плана. «Дай склянку мне! Не говори о страхе», — об­рывает его Джульетта. Окрыленная новой надеждой, она уходит с флаконом раствора.

В доме Капулетти готовятся к свадьбе. Родители счастливы, что дочь больше не упрямится. Кормилица и мать нежно прощаются с ней перед сном. Джульетта остается одна. Перед решающим поступ­ком ее охватывает страх. Что, если монах обманул ее? Или эликсир не подействует? Или действие будет иным, чем он обещал? Что, если

она проснется раньше времени? Или еще хуже — останется жива, но потеряет рассудок от страха? И все-таки, не колеблясь, она выши­вает флакон до дна.

Утром дом оглашает истошный вопль кормилицы: «Джульетта по­мерла! Она скончалась!» Дом охватывает смятение и ужас. Сомнений быть не может — Джульетта мертва. Она лежит в постели в свадеб­ном наряде, окоченевшая, без кровинки в лице. Парис, как все про­чие, подавлен страшной вестью. Музыканты, приглашенные играть на свадьбе, еще неловко топчутся, ожидая приказов, но несчастная семья уже погружается в безутешный траур. Пришедший Лоренцо произ­носит слова сочувствия близким и напоминает, что покойницу пора нести на кладбище.

...«Я видел сон: ко мне жена явилась. / А я был мертв и, мерт­вый, наблюдал. / И вдруг от жарких губ ее я ожил...» — Ромео, ко­торый скрывается в Мантуе, еще не подозревает, каким пророческим окажется это видение. Пока он ничего не ведает о случившемся в Вероне, а лишь, сжигаемый нетерпением, ждет вестей от монаха. Вмес­то посыльного появляется слуга Ромео Балтазар. Юноша кидается к нему с расспросами и — о горе! — узнает ужасную весть о смерти Джульетты. Он отдает команду запрягать лошадей и обещает: «Джу­льетта, мы сегодня будем вместе». У местного аптекаря он требует самого страшного и скорого яда и за пятьдесят дукатов получает по­рошок — «в любую жидкость всыпьте, / И будь в вас силы за двадцатерых, / Один глоток уложит вас мгновенно».

В это самое время брат Лоренцо переживает не меньший ужас. К нему возвращается монах, которого Лоренцо посылал в Мантую с тайным письмом. Оказывается, роковая случайность не позволила вы­полнить поручение: монах был заперт в доме по случаю чумного ка­рантина, так как его товарищ перед тем ухаживал за больными.

Последняя сцена происходит в гробнице семьи Калулетти. Здесь, рядом с Тибальтом, только что положили в усыпальнице мертвую Джульетту. Задержавшийся у гроба невесты Парис забрасывает Джу­льетту цветами. Услышав шорох, он прячется. Появляется Ромео со слугой. Он отдает Балтазару письмо к отцу и отсылает его, а сам ломом открывает склеп. В этот момент Парис выступает из укрытия. Он преграждает Ромео путь, грозит ему арестом и казнью. Ромео просит его уйти добром и «не искушать безумного». Парис настаивает на аресте. Начинается поединок. Паж Париса в страхе бросается за помощью. Парис гибнет от шпаги Ромео и перед смертью просит внести его в склеп к Джульетте. Ромео наконец остается один перед гробом Джульетты, Он поражен, что в гробу она выглядит как живая и так же прекрасна. Проклиная злые силы, унесшие это совершен­нейшее из земных созданий, он целует Джульетту в последний раз и со словами «Пью за тебя, любовь!» выпивает яд.

Лоренцо опаздывает на какой-то миг, но он уже не в силах ожи­вить юношу. Он поспевает как раз к пробуждению Джульетты. Уви­дев монаха, она немедленно спрашивает, где ее супруг, и заверяет, что все отлично помнит и чувствует себя бодрой и здоровой. Лорен­цо, боясь сказать ей страшную правду, торопит ее покинуть склеп. Джульетта не слышит его слов. Увидев мертвого Ромео, она думает лишь о том, как скорее умереть самой. Она досадует, что Ромео один выпил весь яд. Зато рядом с ним лежит кинжал. Пора. Тем более что снаружи уже слышны голоса сторожей. И девушка вонзает себе в грудь кинжал.

Вошедшие в усыпальницу нашли мертвых Париса и Ромео, а рядом с ними еще теплую Джульетту. Давший волю слезам Лоренцо поведал трагическую историю влюбленных. Монтекки и Капулетти, забыв о старых распрях, протянули руки друг Другу, безутешно опла­кивая мертвых детей. Решено было поставить на их могилах по золо­той статуе.

Но, как верно заметил князь, все равно повесть о Ромео и Джу­льетте останется печальнейшей на свете...

Сон в летнюю ночь (A Midsummer Night Dream) - Комедия (1595)

Действие происходит в Афинах. Правитель Афин носит имя Тесея, одного из популярнейших героев античных преданий о покорении греками воинственного племени женщин — амазонок. На царице этого племени, Ипполите, и женится Тесей. Пьеса, видимо, была создана для спектакля по случаю свадьбы каких-то высокопоставленных лиц.

Идут приготовления к свадьбе герцога Тесея и царицы амазонок Ипполиты, которая должна состояться в ночь полнолуния. Ко дворцу герцога является разгневанный Эгей, отец Гермии, который обвиняет Лизандра в том, что он околдовал его дочь и коварно заставил ее по­любить его, в то время как она уже обещана Деметрию. Гермия при­знается в любви к Лизандру. Герцог объявляет, что по афинским законам она должна подчиниться воле отца. Он дает девушке отсроч­ку, но в день новолуния ей придется «или умереть / За нарушение отцовской воли, / Иль обвенчаться с тем, кого он выбрал, / Иль дать навек у алтаря Дианы / Обет безбрачья и суровой жизни». Влюблен­ные договариваются вместе бежать из Афин и встретиться следующей ночью в ближайшем лесу. Они открывают свой план подруге Гермии Елене, которая когда-то была возлюбленной Деметрия и до сих пор любит его страстно. Надеясь на его благодарность, она собирается рассказать Деметрию о планах влюбленных. Тем временем компания простоватых мастеровых готовится к постановке интермедии по слу­чаю свадьбы герцога. Режиссер, плотник Питер Пигва, выбрал подхо­дящее произведение: «Прежалостная комедия и весьма жестокая кончина Пирама и Фисбы». Ткач Ник Основа согласен сыграть роль Пирама, как, впрочем, и большинство других ролей. Починщику раз­дувальных мехов Френсису Дудке дается роль Фисбы (во времена Шекспира женщины на сцену не допускались). Портной Робин За­морыш будет матерью Фисбы, а медник Том Рыло — отцом Пирама. Роль Льва поручают столяру Миляге: у него «память туга на учение», а для этой роли нужно только рычать. Пигва просит всех вызубрить роли наизусть и зав